Я так устал. Челночные байки

     Эта история произошла в феврале 1991 года, когда челночный бизнес начал стремительно набирать обороты, а жесткие ограничения на ввоз товаров по объему, а тем более по затраченной на его приобретение суммы, еще введены не были.

     Мы сидели в аэропорту Ататюрка в Стамбуле и ждали, когда за нами прилетит с очередными группами на борту ИЛ-86 авиакомпании GreenAir. Из Москвы уже позвонили и сообщили, что самолет давно вылетел, по всем подсчетам он давно должен был бы прибыть в Стамбул, но ни самолета, ни какой бы то ни было дополнительной информации, не было. Народ начал волноваться, не случилось ли что с самолетом, но турки хранили полное молчание. Прошло еще более часа, и, наконец, очередной звонок из Москвы кое-что прояснил. В распоряжении GreenAir было три самолета ИЛ-86, которые по очереди мотались из Москвы в Турцию, у одного из них закончились документы, дозволяющие ему пересекать воздушную границу Турции. Местные власти дважды предупреждали руководство авиакомпании, что больше этому борту не разрешат произвести посадку в Стамбуле, если документы не приведут в порядок, но ведь пока гром не грянет…

     Гром грянул именно в тот самый раз, когда мы напряженно ждали возможности отбыть на родину. Самолет подлетел к их воздушному пространству и запросил разрешение на вход в него, полученный ответ был, как вы догадались, отрицательным, пришлось развернуться, и забитый борт вынужденно вернулся во Внуково. Пока подготовили другой самолет, пока перевели туда пассажиров, пока он прилетел в Стамбул, прошло около пяти часов. Началась погрузка багажа. Прежде всего, забили все грузовые отсеки, затем началась загрузка свободного третьего пассажирского салона, вот уже были заполнены третий и второй трапы, а около самолета еще лежало небольшое, но такое достаточно ощутимое количество багажа.

     После небольшого совещания старших групп, одним из которых был и ваш покорный слуга, было принято решение: начать посадку пассажиров, а оставшийся багаж загрузить в первый пассажирский трап. С теми, кто никогда не летал на ИЛ-86, готов поделиться следующей небольшой информацией. В свое время это был один из самых больших в мире пассажирских самолетов, он одновременно мог перевезти 350 человек пассажиров, при этом ему были не нужны дополнительные трапы, все, что нужно, он возил с собой. Пассажиры прямо с земли по широкой лестнице поднимались на второй этаж, и таких лестниц было, как и пассажирских салонов, три, вот все они и были забиты багажом.

     Погрузка шла очень долго и медленно, такого количества багажа ни одному пассажирскому самолету никогда еще не приходилось перевозить. Но вот, все позади, мы летим, внизу тускло освещенная Москва, время подходит к пяти часам утра.

     Самолет привычно подъехал максимально близко к самому левому, если смотреть с летного поля, зданию аэровокзала. Не знаю, возможно, сейчас он уже и не существует, давно я из этого аэропорта никуда не улетал, а в то время там размещался международный сектор, так солидно это все называлось, хотя вылетали оттуда самолеты только того самого "GreenAir", и только до Стамбула и обратно. Подъехал самолет так, чтобы место осталось для разбора багажа. У каждого ведь было не по одному месту, а доходило до десятков различных мешков, коробок, сумок и всякой прочей тары, вот все это надо было вначале найти в общей куче, вываливаемой из всевозможных самолетных дыр, оттащить куда-нибудь в сторону, а затем, когда все соберется, начинать постепенное перетягивание прилетевшего добра в обозначенное выше здание.

     Хорошо, если собралась целая компания, тогда пока одни ищут среди сбрасываемых тюков свои вещи, кто-нибудь полученную кучку уже опознанного багажа, охраняет. Находились, знаете такие умельцы, которые небольшие вещи, оставленные без присмотра, запихивали в специально припасенные для такого случая мешки и поминай, как звали.

     Нам-то с Илюхой было просто. Товар у нас особый, или большие коробки с разобранными до последнего винтика люстрами, или небольшие, но такие знаете тяжеленькие коробочки с хрустальными подвесками. Кто на такое может покуситься, даже и представить не могу, поэтому у нас все целым приходило, а вот некоторым не везло по-крупному.

     Но история моя совсем даже не про этих неудачников, а про то, что когда ты с мешками, коробками, сумками и прочими емкостями, куда закупленный товар упакован, к входу в "Международный сектор" притащишься, неминуемо наступит самый тяжелый момент. Какой-то умник пристроил к этому входу длинный такой пандус, возможно, чтобы там на автокарах разъезжать, не знаю уж, тем-то хорошо там ездить, да и то летом. Зимой же этот пандус обычно обледеневал настолько, что втащить тяжелую вещь можно было только с разгона. Вот так цепляешься одной рукой за край мешка и бежишь что есть сил; хватило – добежал, нет – катишься вниз, увлекаемый тем самым мешком, стоит его отпустить, потом можно и не найти совсем, там такая куча мала постоянно образовывалась, что просто жуть берет, как вспомнишь.

     Вот на том самом пандусе мы и заметили маленькую такую женскую фигурку, уцепившуюся за мешок чуть ли не более нее самой, а уж тяжелее по определению. С непостижимым упорством она пыталась преодолеть эту горку, но не добегала и до половины, как уже катилась вниз. Мы наблюдали за происходящим, пока подтаскивали к той точке, с которой надо было начинать штурм этой горки, свои многочисленные коробки и коробочки. Опять и опять она делала одну попытку за другой, пока, наконец, какой-то счастливец, добравшийся до верха, не ухватил ее за руку и не втащил на площадку, за которой начинался таможенный и паспортный контроли. Ну, слава богу, подумал я. Ан нет, девушка развернулась, соскользнула вниз, отбежала немного в сторону и ухватилась за следующий мешок. Господи, да их у нее еще четыре лежит внизу, как же она сможет их все вытащить-то? В том мире никто не помогал друг другу, выжить бы самому, но тут нашелся какой-то сострадалец, который, волоча свой мешок, свободной рукой подхватывал край ее, и они вместе умудрялись буквально раз за разом влетать по этому пандусу.

    Получилось так, что в зале таможенного и паспортного контроля мы оказались с этой девушкой вместе. На измученном донельзя лице лихорадочно горели огромные глаза, в них было столько противоречивых чувств, от безграничной усталости до фанатического упорства, что даже неизвестно было, как к ней следует относиться: с состраданием или восхищением.

    В широкую дверь, за которой теснилась ожидающая родня и знакомые, мы выходили, вернее, почти выползали. Наши натруженные руки уже отказывались, что-нибудь и куда-нибудь перемещать, силы полностью покидали каждого, стоило ему только оказаться в зале ожидания. На то добро, которое мы привезли, смотреть не хотелось совсем, а ведь после его реализации, мы сможем почувствовать себя нормальными людьми, живущими по-человечески, почти ни в чем себе не отказывая. Это вполне нормальное стремление и двигало нами, заставляя преодолевать и усталость и боль и вообще все, что нас подстерегало и там, да и здесь потом.

     Вот в этом зале ожидания и произошло то, к чему я вас так долго подводил. Девушку встречал высоченный и явно физически очень подготовленный парень, ее же возраста, он возвышался над ней как мощный утес над небольшим пригорком, и голос у него был такой зычный, что даже если бы он говорил шепотом, все равно слышно его было бы очень и очень издалека. Но он к ней обратился настолько громко, что я чуть не оглох. Возможно, мне это так просто показалось, но ведь и все окружающие повернулись на этот рык, который он издал:

     - Ну, где ты так долго была, а так устал ждать?

     Вначале все замолчали, а затем начался гомерический хохот, народ никак не мог успокоиться, со всеми буквально произошла истерика.

    Потом-то я осознал, что это был смех сквозь настоящие слезы, и смеялись мы все не над этой парой, а над самими собой, поставленными родным государством в такое нелепое положение. Там были люди, имеющие, как правило, высшее, далеко не самое плохое в мире образование – бывшие врачи, учителя, ученые, хорошие инженеры. Они оказались практически никому не нужными в той стране, которая начала в очередной раз все разрушать, чтобы снова и снова пытаться построить новый мир, в котором все эти специальности, по-видимому, никому уже не будут нужны.


На это произведение написаны 3 рецензии      Написать рецензию