Первая проповедь

Снова воцарилась тишина в церковной трапезной. По-видимому,  каждый о чем то думал, о своем, каждый осмысливал услышанное из рассказа. И только легкое торжественно-льющееся журчание чая заполняющего чашки из гжельского фарфора побуждало  сидящих у стола вновь продолжить беседу.
    Приезжая гостья из столичного прихода Певчая Татьяна, посмотрев на батюшку и на Софию, проговорила первая: Наш батюшка Серафим, скромничает,  он и сам много раз посещал старца отца Николая.
    - Правда?- спросила София,- а я только хотела спросить вас, об этом, батюшка Серафим расскажите пожалуйста, может случилось какое ни будь чудо или откровение?!
   - Вы знаете,- начал рассказ священник,- я приезжал к старцу не за чудом, а для того чтоб получить от него просто благословение, попросить святых молитв, и наставления. Мне этого было достаточно. Да и сама встреча с ним это уже было чудо. Хотя иногда Господь через батюшку совершал некоторые знамения, для укрепления моей веры.
   Была такая одна очень удивительная встреча, даже с небольшим приключением во время которой я получил очень большое утешение. Вот однажды, мы вместе с этой Татьяной, которая перед вами сейчас сидит, ездили к старцу. Я тогда служил в соборе дьяконом вместе с епископом, а она пела и поет сейчас там в хоре.
   Сделаю с начало небольшое отступление. Восемь лет я оставался дьяконом и ездил часто служить с нашим епископом по приходам. Иногда когда приходили корреспонденты с телевидения или из газет чтобы сделать репортаж, о нашей церкви или о каком-то празднике, то мне часто поручало начальство беседовать с корреспондентами. А в глубине сердца у меня была тайная мечта, чтобы мне разрешили сказать в храме проповедь.
   Иногда когда мы служили с владыкой, я мечтал о том, что вот сейчас владыка подойдет ко мне и скажет: так, отец дьякон, вот вам экзамен, скажите сейчас экспромтом проповедь на сегодняшнее Евангелие или о празднике. И фантазировал, что бы я сказал: вот это, это и это, вот, то-то и то-то…, иногда даже когда я приезжал в свою деревню и сослуживал с местным батюшкой, то тоже мечтал, чтоб батюшка благословил мне сказать проповедь.
   Сам я не дерзал напрашиваться на проповедь, потому что у нас дьякона в соборе и других наших приходах обычно не проповедовали. За исключением если дьякон был большим богословом с высшим образованием. Свою мечту я никому не открывал.
И вот однажды в декабре владыка мне дал неделю отпуска отдохнуть. И я решил поехать на остров. Поделился об этом с Татьяной. Она начала меня упрашивать подождать два дня, у нее начнутся выходные, и мы сможем поехать вместе. Я согласился. Пока мы ждали эти дни, вдруг спали морозы, и началась оттепель. Я начал переживать о том, что сначала на озере укрепился лед, а теперь оттепель, и нельзя будет ни плыть на катере, ни пешком по льду идти, он начал таять.
   Но все же  решили рискнуть и поехать. Приехали в г. Псков, сели в автобус и поехали к озеру, к тому месту, где наименьшее расстояние между берегом и островом. Подошли к берегу у небольшого водного канала в виде небольшой речушки впадающей в озеро. Но за высокими камышами и кустарниками самого озера не было видно и поэтому непонятно что там за обстановка, есть ли там лед или нет. Кроме того, смущала это речушка с грязной, мутной водой, которая была совершенно не замерзшая. У края воды, у маленькой пристани стоял средних лет какой-то священник, рядом с ним две женщины и как будто чего-то ждали.
   Я подошел и обратился к батюшке: благословите отче!
  - Бог, благословит, - ответил он.
  Я поцеловал ему руку и спрашиваю: - отче, вы ожидаете какой-нибудь транспорт, чтобы добраться до озера?
  Он ответил: Да.
  - А что, еще плавают лодки?
  - Ну, да.
  - Вы точно знаете?
  - Я прошлый раз был у старца, и он сказал, придешь на берег, приплывет катер, доберешься до острова. Вот я и жду. Раз батюшка сказал, значит так и будет.
  А когда вы были у него прошлый раз?- спросил я.
  -Летом.
  Все понятно подумал я.
  - Я думаю, что вы были летом, поэтому батюшка и сказал, а сейчас зима. Священник ничего не ответил, молча достал из сумки акафистник и начал вслух читать акафист святителю Николаю. Рядом с ним пристроились женщины и стали подпевать припев, и моя Татьяна пристроилась тоже. Оглянувшись вокруг, я увидел невдалеке два жилых домика. Я подошел к Татьяне, шепнул ей на ухо: сейчас вернусь, поговорю с местными, узнаю про обстановку на озере.
   Постучал в ближайший дом, вышел мужчина и рассказал о том, что на озере стоит лед. Рассказал так же о том, что вот мимо его дома идет тропинка, и по ней через замерзшее болото можно выти к озеру. Там есть небольшая песчаная коса, ведущая к острову. В этом месте, если идти, там неглубоко около полу метра, если вдруг лед обломается, то не утонешь.
  Я вернулся к пристани и рассказал Татьяне. Она засомневалась и говорит: батюшка стоит, давай и мы будем стоять ждать.
  Я ответил: нет, вы стойте, если хотите, а я иду на остров пешком.
  Татьяна испугалась  что я ухожу, и тоже отправилась за мной. Те две женщины услышали про наш поход и тоже увязались за нами следом. А батюшка остался один читать акафист на берегу.
    Вышли к болоту и шли по символической тропинке по скольку тут практически один кочки из пучков травы. Шли медленно, иногда спотыкались и падали,  запутавшись в траве и кочках. И вот пройдя некоторое расстояние, измучившись, женщины стали на меня роптать и укорять и меня и себя: Зачем мы пошли за этим дьяконом, батюшка остался, а мы дуры пошли.
  Кое где была вода   так как была плюсовая температура и таяли снег и лед.
У Татьяны было с собой много молочных сухариков. Я предложил всем идти и грызть эти сухарики, чтоб организм перерабатывал еду в энергию для согревания организма, чтоб не замерзнуть и не заболеть, поскольку у нас у всех были мокрые ноги. Шли несколько часов. Наконец-то вышли к озеру. Осмотрев озеро мы поняли что идти опасно. Поскольку сверху таял лед и сантиметров пять сверху лежал слой воды, да и лед был очень тонкий. Лед был прозрачный и было видно дно, и было понятно что здесь неглубоко около полу метра. Если б я один шел, я бы пошел не сомневаясь, но Татьяна начала роптать: мол ты мужчина а я женщина заболею, простужусь по женски и не один врач не поможет. Другие женщины тоже подхватили ропот Татьяны. Мы отправились обратно. Снова идем по этим кочкам, снова спотыкаемся время от времени, подаем, намокли не только ноги но и рукава куртки во время падения и все остальное. Прошли снова ту пристаньку, батюшки с книгой уже не было. На попутках добрались до Пскова. В городе жил мой один знакомый человек Владимир Владимирович, у него трех комнатная квартира и он охотно принимал у себе паломников на ночлег которые приезжали в гости к о. Николаю на остров. Мы пришли к нему. Он нас всех с радостью принял. Развесили мокрую одежду на просушку, хозяин нас накормил кашей, угостил чаем. Обсудив нашу ситуацию, мы решили на утро отправиться посетить Псково-Печерский монастырь. Легли спать.
  Вдруг рано утром я проснулся от какого-то шороха в коридоре. По звуку я понял что кто-то одевается и складывает вещи. Меня осенило какое-то хорошее предчувствие, ведь когда едешь к батюшке, всегда происходит какая-то помощь свыше. Выглядываю за дверь и вижу трое молодых мужчин собираются, складывают большие рюкзаки в дорогу.
  Я им говорю: Доброе утро! Они ответили тоже самое.
  - Ребята, а вы откуда и куда?
  - Мы из Питера, - ответил один из них,- едем на Залито.
  - Да ? А вы доберетесь? Мы вчера там были, лед тает?
  - А мы знаем тропы где неглубоко, и при любом раскладе мы следующую ночь будем ночевать на острове, мы сами местные с острова.
  - Ребята, а можно с вами?
  - Конечно, только быстро собирайтесь.
Я быстр оделся, постучал в комнату где отдыхали женщины, и говорю им и не столько им сколько Татьяне объяснил ситуацию. Татьяна ни в какую не подавалась на эту авантюру. Но вдруг одна из женщин, как потом выяснилась Валентина, жена священника из Киева, сказала: отец Серафим я с вами.
  - Тогда, быстро собирайтесь.
Вслед за ней начали собираться и остальные женщины.
  Вот мы все снова в автобусе, снова пристань и снова болото  и кочки. Парни убежали вперед не обращая на нас внимания. Опять мы идем, жуем сухарики, спотыкаемся о кочки, снова женский ропот пуще прежнего: Ну и дуры же мы! Нам вчера было мало, нет мы опять пошли за этим дьяконом. Какой кошмар! Зачем ты нас опять повел?!
  Слушая женский ропот, я заметил  что оказывается, ропщут только двое - моя попутчица Татьяна и одна женщины из Киева, а матушка священника Феодора идет молча, терпеливо не произнося  ни единого слова.
  Видя что ропот не унимается и все больше и больше сносит мне мозг, а от этого идти еще труднее, я решил немного их воспитывать: Ну, во-первых вас никто не заставлял за мной идти. Ропот продолжался.
  - Бабаньки, - продолжал я, - пошли на войну - нечего плакать!
  Раба божья Валентина  по доброму рассмеялась от моих слов. Ну слава Богу подумал я. что хоть кто-то правильно оценивает наше путешествие, и мой юмор.
  - А что вы думаете, - продолжал я, Царствие Небесное просто так не дается. И Христос Говорит: «Царствие Небесное силою берётся»!
  Наконец-то мы подошли  к озеру. Здесь ребята с рюкзаками нас поджидали. Увидев нас, они стали собираться.
  - Вы, идите за нами след в след, старайтесь не уклоняться ни в право, ни в лево, сказав это они пошли вперед.
  - Отец, дьякон, я боюсь, - снова завопила Татьяна.
 Я обернулся, и  чтобы ее окончательно успокоить и убедить не бояться, решил черно пошутить: - смотри, парни ростом два метра идут впереди, у них на плечах рюкзаки килограмм по сорок, если они проваляться то первые, а мы тогда вернемся.
  - Отец, дьякон, - снова завопила Татьяна, - благослови дорогу!
Я сложил три перста, перекрестился сам, перекрестил дорогу ведущую к острову, и громко произнес: Господи благослови нас, святителю отче Николае помоги нам!  И вдруг смотрю в небе  небольшая прямая радуга по направлению к острову. Я  закричал: смотрите, Радуга! Все, мы теперь дойдем! Господь нас благословляет, батюшка за нас молиться!
  На небе светило солнышко, совсем недалеко уже виднелся остров, а лед, вода и местами снежные островки с камышами весело подмигивали нам солнечными искорками. В одном месте возле зарослей камышей мы остановились, там не было льда. Ребята вошли вводу у них были рыбацкие сапоги. Затем они перенесли на руках женщин к следующему участку со льдом. А я сам сошел вводу вода и пошел, воды была выше колена но мое желание придти на остров было сильнее боязни простудиться. Пройдя по льду ещё минут десять, мы наконец-то ступили на остров. Поняв это Татьяна расплылась в блаженной улыбке и проговорила: отец дьякон большое тебе спасибо что ты нас повел, как хорошо что мы с тобой пошли, ты наверно нас и в Царство Небесное будешь за капюшон тащить!
   Идя  по острову, я повел нашу команду в дом к одной пожилой батюшкиной прихожанке Евдокии у которой я уже не раз останавливался.
Увидев нас она удивлалась: ой-ёй-ёй, это ж надо свои не ходят по озеру в такую погоду, а чужие идут.
   Разместив нас, увидев что я весь мокрый, принесла мне черные штаны покойного своего деда, шерстяные носки, и валенки, а мои вещи пристроили у печки на просушку. Женщины тоже переоделись, и  мы отправились в храм на всеношное бдение. В храме уже чтец заканчивал читать 103 псалом и после него батюшка начал произносить Мирную ектению. 
   Мы стоим на средине храма и счастливые внимаем этому дивному молению. Вдруг в нашу сторону идет просфорница Анастасия. Подойдя ко мне тихонько спросила: А вы еще дьякон или уже батюшка?
  - Дьякон, - отвечаю я.
  - А понятно, пойду искать, а то батюшка попросил позвать батюшку, пойду искать.
Ушла, через несколько минут снова возвращается и говорит: Никого нет, наверно вас завет.
   Я поднимаюсь на солею, вхожу в алтарь, батюшка стоит у престола, оборачивается ко мне и говорит: Батюшка, одевай епитрахильку, одевай фелоньку, послужи вместо меня. Мне так тяжело, я так устал.
Я немного растерялся и говорю: Батюшка, а как я одену, я же дьякон?
  Батюшка заулыбался и говорит:
   - Да?! А мне все время кажется, что ты батюшка!
Потом подвел меня к аналою где лежал служебник указывает на него и спрашивает: покажи какой возглас следующий? Я в требнике указываю пальцем: вот этот. Батюшка на это проговорил: я уставщик.
    Служба продолжалась. В конце службы батюшка проводил исповедь, я первый поисповедывался, и мне дали читать громко во всеуслышание  правило ко причастию, пока продолжалась исповедь.
    По окончании исповеди, благословившись у батюшки, немного побеседовав с ним, отправились к  Евдокии которая уже убежала вперед и ожидала нас дома с горячим самоваром.
  После чая мы все вместе прочитали вечерние молитвы и легли спать, счастливые, успокоенные. Не знаю как другие, а я засыпал с мыслями и  предвкушением  о завтрашнем дне, когда продлится еще один день счастья: литургии и причастия из рук батюшки на этом удивительном острове, и от этого бабочки прыгали у меня в животе и еще долго не давали уснуть.
    Наступило утро. Я проснулся от шуршания в комнате. Выглянул из-за занавески из своего закуточка где стояла моя кровать, и увидел что светлый ангел Евдокия уже одевала платок на голову и начала будить моих спутниц. Я быстро оделся, умылся постучал в комнату, и торжественно произнес я бегу в храм, и вы догоняйте.
  Я пошел быстрыми шагами по направлению к храму, а моих женщин оставил на попечении рабы божьей Евдокии. Так как дом нашей хозяйки находился где-то буквально метров 200 по прямой дороге к храму, и заблудиться или утонуть, или замочить ноги просто невозможно. А мне очень хотелось застать батюшку еще до того как он войдет в алтарь, и взять у него благословение.
   Войдя в храм я увидел что батюшка уже прикладывается к центральной храмовой иконе, затем подошел к левом клиросу возле солеи где стояли певчие и начал всех благословлять по очереди, тут и  я подоспел. Благословляя он все время что-то говорил всем добрые слова: Помоги вам Господи, помоги Матушка Пресвятая! Тут и спутницы мои с Евдокией подоспели под благословение. Затем батюшка поднялся на солею и начал читать входные молитвы а я мы все с благоговением наблюдали за ним.
   Батюшка вошел в алтарь. Постояв немного на солее я вошел в алтарь подошел к батюшке у жертвенника где он уже поминал записки. Батюшка предложил мне вслух перечислить моих родных живых и умерших. Я всех перечислил и вышел снова на солею. Так как у батюшки не было дьяконского стихаря то я немог сослужить батюшке, и поэтому помогал на клиросе. Прочитал шестой час и затем помогал петь на литургии. Литургия быстро пролетела, вот закрыл батюшка царские врата перед причастием, я дочитал несколько последних молитв перед причастием то что вчера не успел дочитать во время исповеди. Царские врата все еще были закрыты.
  Я решил заглянуть в алтарь и подсмотреть как батюшка раздробляет  агнца и готовит причастие. От двери в алтаре к царским вратам шла сплошная высокая стена и я осторожно пытался пройти неслышно чтоб батюшку не потревожить и чтоб он  меня не заметил. Вдруг батюшка не оглядываясь и уже духом зная что я здесь, сразу оборачивается ко мне и говорит: Батюшка, одевай епитрахильку, и иди проповедьку скажи.
  Я немного растерялся: батюшка как же я одену епитрахильку я же не священник?
  - Одевай, одевай, - снова продолжил батюшка.
  - А, когда говорить? - снова спросил я, - сейчас?
  - Да, да, сейчас.
  Я вышел на солею, хор что-то поет. Я решил что сейчас хор допоет, и я начну. Вдруг открывается северная дверь алтаря и выходит батюшка и рукой показывает хору остановиться. Хор там где пел там же и остановился, не допев даже последнего слога. Я тут же торжественно, с благоговением и радостью вышел на  середину солеи откуда обычно произносят проповедь, и громко торжествен провозгласил: «Во имя, Отца, и Сына, и Святаго Духа»! Так обычно начинают проповедь все проповедники.
   - Дорогие братья и сестры! Сегодня мы стали участниками великого таинства Литургии, которую совершил для нас наш дорогой и любимый батюшка Николай. Во время литургии происходит великое чудо: Дух Святый, через священника сходит на дары которые предлагает священник и происходит чудо: хлеб и вино превращаются в Тело и Кровь, Господа нашего Иисуса Христа. Бог желает чтобы человек сроднился с Ним не только духовно что происходит в молитве, но и телесно в причастии и стал с ним одно! Бог с отцовской любовью, и с распростертыми объятьями принимает человека. Следовательно и мы с большой любовью стремимся объять Его.
  Это и еще другое в таком же духе я проповедовал минут пять, семь. После проповеди открылись царские врата, и батюшка вышел из алтаря с чашей, благословил меня держать плат вовремя причастия. Все мы причастились закончилась служба, я прочитал во всеуслышание благодарственные молитвы. Затем благословились у батюшки на дорогу. Пропели вместе с ним три раза его любимые строки припева из акафиста иконе Божьей Матери Спорительница Хлебов:  Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, подаждь и нам, недостойным, росу благодати Твоея и яви милосердие Твое.
   Распрощавшись с батюшкой отправились к Евдокии за вещами, немного у нее перекусили и в обратный путь. Снова тем же путем по озеру, снова любимое наше болото, по которому в этот раз шли все молча без ропота, и как-то в этот раз оно для нас быстро закончилось. Снова все мокрые, но счастливые. Топая по лесной дороге я вдруг решил нарушить тишину, обратившись к Татьяне: Ну, как я проповедь говорил?
  - Хорошо, здорово, чувствуется, что ты уже не первый раз говоришь.
  - Да, вы что, серьезно? Так в том то и дело что я первый раз в жизни сегодня сказал проповедь в храме. Я давно мечтал сказать проповедь, и Господь открыл батюшке и он меня благословил сегодня благовествовать в храме. Я просто безмерно счастлив. Ой, тогда поздравляем с боевым крещением, произнесла Татьяна и все женщины радостно заулыбались, удивляясь и радуясь за меня. Да и я сам за себя радовался больше всех.
   Снова Псков, снова Владимир Владимирович принял нас к себе. Немного просушились, и вечерним поездом домой.
    Много  в моей жизни было разных храмов и мест для проповедей, но очень ценна память о том, что первую проповедь в храме, я произнес именно в храме у батюшке. И первыми слушателями ее были: жители острова Залито, мои женщины спутницы, и сам батюшка. И все они в моей памяти являются для меня самыми дорогими и близкими людьми. Возможно даже больше чем родственники.
  - Ах, какая удивительная история,- воскликнула София. Вы такой счастливый, что вам довелось общаться с таким божьим человеком.
  - Спасибо, я очень тронут вашими словами, да и я тоже счастлив, сам за себя! Когда общаешься с такими старцами в тот момент действительно осознаешь смысл слов: «Христос посреди нас»! И еще в тот момент вспоминается Евангелие и хочется предложить батюшке поставить три кущи. Потому что здесь так хорошо, что никуда уходить не хочется. Но когда уходишь радость встречи остается с тобой и никуда не пропадает. Каждую встречу с батюшкой я помню досконально и каждое слово произнесенное им. Иногда что-то начинаешь понимать через годы.  Однажды Батюшка прощаясь со мной сказал: Будет голод, вспомнишь мой хлеб и насытишься. Иногда бывает трудно в пастырском служении, не с кем поговорить, в простоте, посоветоваться так, как это можно было сделать с батюшкой. И тогда я вспоминаю наши встречи, и на душе вновь становится радостно и тихо, как будто снова увидел его и духовно насытился.
    - Ну что ж, дорогие братья и сестры спасибо за общение, за трапезу. Все, кажется, уже покушали, благодарим Бога. И тех, кто готовил и угощал нас.
  Все встали, пропели молитву. По очереди подошли к отцу под благословение, последней подошла София посмотрела на батюшку и произнесла: благодарю вас за этот рассказ, за это откровение. Так хорошо с вами общаться, кажется, слушала бы вас и слушала.
  Ну, и вам спасибо за общение, приходите завтра, после службы опять соберемся на чай, может, еще что ни будь, поведаю.
  - Правда?! А можно?
  - Конечно.
  - Я приду, у меня как раз несколько дней свободных выходных.
   София вышла из трапезной, и в сопровождении пения птиц, не спеша отправилось домой, а лучики между крон деревьев весело подглядывали за ней. А перед ее глазами стоял остров со льдом, с ярким солнцем, с радугой и ликом отца Николая который с любовью встречал всех. И она как будто побывала там, и на душе было радостно и светло, и с нетерпением уже снова ожидала завтрашнюю встречу, чтобы услышать какую ни будь новую интересную историю.