Баня

Раздевшись до майки и подвязав волосы косынкой, дед колол дрова.

Рядом на козлах сидел филин Филька и грелся на солнышке.

Валерка Акулёнок с Пашкой Лопарем влетели в калитку.

— Ну, где вы были? – Петр Михайлович всадил топор в полено – Я уж подумал, что напугал вас своим обливанием холодной водой из ведра.

— Нет, мы не испугались. Мы у Пашки дома кухню убирали для его мамы. У неё рука болит, она к массажисту пошла, а нам нужно было без неё по-быстрому кухню помыть, чтобы она пришла, а кухня чистая. Она обрадуется, а нас нет.

— О, какие вы. Тогда ладно.

— А вы дрова для бани колите? - кивнул Валерка на колотые дрова.

— Нет. Для бани я давно наколол - дед махнул на баню - Это так, это в прок. Погода хорошая – захотелось на солнышке побыть. Вот и колю. Вот и филина вынес, пусть на природе посидит, порадуется, погреется на солнышке.

— Крыло срослось? Не улетает ещё?

— Улетит. Посидит на свободе, крылышками помашет, с духом соберется и улетит.

— Филичка – Акулёнок подошел к филину – Филичка, здравствуй наш пернатый друг. Говорят ты улетишь скоро от нас в лес? Нам тебя будет не хватать. Жалко с тобой расставаться.

— Ну, не жалобе его. Он птица дикая, ему на свободу нужно – вон всю зиму просидел в сарае.

— Да ещё забинтованный сколько времени сидел.

- Да, видок у тебя, Филя, был ещё тот тогда.

Филин внимательно слушал Акулёнка и во все глаза глядел на него.

Валерка осторожно погладил филина по перьям.

— Совсем ручной стал.

— Это плохо.

Петр Михайлович накинул на плечи рубашку.

— Ну если вы пришли, тогда начнем топить баню.

— Дрова подобрать?

— Да, в поленницу их.

Дед ушел в дом.

— А что, вода в ведре будет совсем холодная? - поинтересовался на всякий случай Валерка.

— Да после бани настоящие мужики в ледяной прорубь с головой ныряют, а ты ведра холодной воды боишься.

— Да я не боюсь. А эти, что в прорубь ныряют моржами называются.

— А ещё в снегу купаются. Ты в снегу после бани купаться будешь?

— Нет!

— А я попробую – Пашка от предстоящего удовольствия потёр руки - Вдруг не холодно будет.

— В снегу и не холодно? - удивился Валерка Акулёнок.

— Ну не весь же день я в снегу сидеть буду. Посижу и вылезу.

— А если замерзнешь – ведь голый сидеть будешь?

— Выскочу из сугроба и опять в баню забегу греться.

— Всё равно страшновато - подытожил Валерка.

— Есть такое конечно, но попробовать хоть один раз в жизни нужно.

Петр Михайлович вернулся во двор.

— Что, боитесь, что холодной водой вас после бани окачу? Если боитесь, то я не буду.

— Да нет – мы не боимся, мы просто немного трусим.

— Ладно, обливать буду добровольно.

— А вы сами обливаться будите?

— А как же, я всегда обливаюсь.

— Всегда?

— Да, и пока ещё от этого ни разу не заболел.

Акулёнок повернулся к Павлу и сделал большие глаза.

— Да что ты всё трусишь? Давай попробуем? - Пашке не понравились его глаза.

— А я что? Я что — против?

Колотые дрова сложили в колоду и пошли за дом к бане.

— О-о-о! Как наш ботик то здесь замечательно стоит.

— Хорошо стоит, под навесом.

— Лед сойдёт – поплаваем на нём?

— Конечно поплаваем. Тогда же уже плавали.

— Да и порыбачим.

— И порыбачим.

— Такой лодки ни у кого нет.

— Ну, ты сказал! Лодка... У нас ботик всем на зависть! У нас ботик Петра Великого!

— Знаменитый ботик!

— Конечно знаменитый.

Прошли в баню.

Петр Михайлович подложил вниз топки мятую газетку, затем сверху на газету положил прутики, небольшие сухие ветки, сверху них колотые дрова, и всё это поджёг одной спичкой.

Дым пыхнул сначала из печки, но дед закрыл дверцу печки и пламя сразу пошло бушевать внутри.

— Так, теперь надо ждать, когда всё согреется и вода станет горячей.

— А долго ждать?

— Да я очень жаркую баню не люблю – с полчасика ждать придётся.

— Подождём - согласились ребята.

— А одежда чистая у вас есть? После бани одеться. - спросил у них дед.

— Нет.

— Сбегайте домой за ней.

Пашка вытянул губы.

— Я не пойду.

— Почему?

— Я хочу подольше не приходить домой, чтобы мама меня не начала хвалила сразу за помытую кухню. Я к вечеру хочу приди домой. Пусть она одна подольше там порадуется.

— А-а-а, вот как там у тебя всё это сложно. Придётся тебе, Валера, Пашку выручать. Ты тогда сбегай и на Пашку принеси сменного белья – он тебе потом отдаст всё, а то противно одевать после бани будет ношенное бельё – оно пахнет.

— Хорошо, я сейчас – и Валерка убежал.

— Я погреюсь на солнышке – Петр Михайлович сел на скамейку – А ты пока принеси три ведра холодной воды и поставь их там у входа в баню. Хорошо? Не полные ведра принеси, а так.

— Хорошо.

— Не передумал обливаться?

— Я как все.

— Молодец.

Баня протопили хорошо.

Что-то там шипело у котла с водой.

Дед достал новый берёзовый веник.

У ребят округлились глаза.

— Я слегка - пообещал дед.

Мальчишки переглянулись.

Они помылись в бани, потерли друг другу спины, вдоволь по обливались водой.

Петр Михайлович слегка побил их на полке берёзовым веником.

Окатил водой.

И они все, перевязанные полотенцами выскочили из бани на снег.

Холодный воздух обжёг тела свежестью.

Пар клубился вокруг банщиков кучевыми облаками.

— Кто первый? – дед взялся за ведро.

Валерка вышел вперёд.

— Стань здесь – Петр Михайлович перехватил ведро – Ну, держись!

И дед окатил Валерку из ведра холодной водой с головы до ног.

— А-а-а!

— Хорошо?

— Отлично-о-о!

— Молодец! Брат, ты храбр как акула!  Теперь Лопарек.

Пашка встал на место Валерки мелко дрожа.

— Не дрейф!

— Я не дрейфлю.

— Молодец!

Петр Михайлович подхватил второе ведро и лихо обрушил холодную воду на голову Пашке.

Пашка аж отступил назад.

— О-о-о!

— Хорошо?

— Я думал будет страшнее - с испугу сочинил Пашка.

Третье ведро дед вылил на себя.

Петр Михайлович зафыркал, захлопал себя по бокам.

Капли воды разлетелись от него в разные стороны.

Ребята поёжились, подымая плечи отступили от него ещё дальше.

— Фили! Филин летит! – Валерка показал рукой на огород.

Филин расправив крылья низко летел над сугробами огорода касаясь одной лапой поверхности снега и оставляя полоску следа за собой.

— Летит!

— Конечно летит! Что ему не летать? Сломанное крыло зажило вот он и летит.

— Сел! Смотрите, он сел на сугроб!

Филин пролетел большую часть огорода и сел в снег у яблони.

— Нормально. Он же первый раз пробует. С первого раза не всегда может получится. Он пробует. Он молодец. Посидит, отдохнет и полетит дальше как ему природой предназначено.

— Холодно. Петр Михайлович – холодно, можем замерзнуть.

— Не можем! Быстро марш в баню греться!

Они погрелись в бане, потом оделись во всё чистое, завязали мокрые головы сухими полотенцами, а потом в доме с ленцой и благостью пили чай с мятой и творожными ватрушками и развалившись на диване мечтали о летней рыбалке на их ботике на втором или даже на третьем плёсе.

С удочками будет рыбалочка и с бузинскими червяками для крупной плотвы.

Со спиннингами и блестящими блеснами для неуловимых щук.

И может им щука с серьгами в жабрах попадётся.

С мормышками пойдут на окуньков.

В пиратских тельняжках будут.

С пиратским флагом на мачте корабля.

С попугаем на плече их деда-командора.

Когда жена Петра Михайловича Большая Баба Нина после магазина пришла в дом она застала всю рыбацкую артель спящими.

Раскинувшими на диване и подставив стулья и табуретку под ноги они все спали блаженно улыбаясь.

Дед при этом с переливами жутко храпел.

Ребята подтягивали ему тоненько, но до такого искусства, как у деда не дотягивали.

Помылись в бани.