Кольгрима. Договор можно и не подписывать

Предуведомление для читателя, открывшего главу наугад

Место событий.
Юг Финляндии, поселок рядом с городком Сюсьмя на озерном острове, связанном с берегом насыпной дамбой, где проживают финны и эстонцы, и куда летом приезжают несколько семей из Санкт-Петербурга. На этом острове находится место, в которое трудно попасть, — «Добрый край».

Время событий.
Зима 2017/2018 гг.

Персонажи:
Лоухи — добрая волшебница.
Так-так — дальний родственник Лоухи, муми-тролль.
Кольгрима — злая волшебница, сводная сестра Лоухи.
Стикс — гениальный программист, воспитанник и послушный исполнитель злой воли Кольгримы, некогда обращенный ею в человека из дикого кабана.
Ахеронт — программист, некогда обращенный Кольгримой в человека из домашнего кабана.
Григорий (он же сэр Дарий-Григорий Второй, персидскоподданный) — «продвинутый» кот.
Юстас — петух боевого нрава, рыцарь.
Маклеод (он же шотландский барон Гордон Первый Маклеод Единственный) — шотландский сеттер.
Чернавка (она же посланница богов, близкая родственница вещего Ворона) — ворона.
Пеструха, Дура-Жанна (Д'Жанна) (они же две Дульсинеи) — курицы.
Вепрь Зубило — дикий кабан.
Мишель — повар, некогда обращенный Кольгримой в человека из бурого медведя.
Серж — поваренок, некогда обращенный Кольгримой в человека из кролика.
Петр, Ирина, девочки Маша и Даша — семейство Сомовых.
Денис, Зинаида — соседи Сомовых.
Калле — эстонец, приятель Петра.
Инту Мартонен, Аарно Какконнен — финны.
Верховный шаман Лапландии.
Глава 12. Договор можно и не подписывать!

С трудом, но Кольгрима совладала со своим смятением. Собственно, чего ей бояться? Даже если ее противник сам верховный шаман Лапландии! Даже если в руках у него волшебный посох! Тут не саамский край! Тут ее владения, ее чертог, ее волшебное кресло, которое силой не уступит посоху! Как-никак, нойд у нее, а не она у него! В конце концов, он просто человек! Стоит ей нажать на кнопку в подлокотнике кресла, и легион бесов слетится к ней. А уж они-то знают, как управиться с человеком! «Посмотрим, «о великий дух!», кто кого? Помнится, однажды я уже одолела тебя…» Все эти соображения не были лишены оснований, во всяком случае, были очень заманчивы. Но хотя в голове у колдуньи и звучал гимн «Гром победы, раздавайся!», она старалась на шамана не смотреть. Улыбнувшись как-то наискосок, Кольгрима засыпала высокого гостя вопросами.
— Это вы, херра нойд? Рада видеть вас! Как поживает Лапландия? Инари замерзло? Как здоровье? Путешествуете? Или по делам? Не торопитесь? А мы тут с коллегами дельце одно решаем. Да уж почти решили. Херра Так-так, подписывайте и выпьем шампанское! Серж, где бокалы?
Нойд погасил свой взгляд и ответил:
— Я не тороплюсь. У меня впереди вечность. Господин Так-так! Покажите мне текст договора! Любопытно, что там пишут новенького?
— Ахероша! Подай! Всё старенькое, херра нойд. Новенькое вносит сумятицу в мир.
Ахеронт подал нойду договор.
— С этим я, пожалуй, соглашусь, — сказал шаман. — Вносит.
Он не торопясь прочитал весь договор, заинтересовался одним пунктом.
— Тут сказано: «Все споры между сторонами будут рассматриваться в третейском суде Центра Ко Ют Лтд». Это что за «Центр Ко Ют Лтд»?
— Это мой Центр компьютерных и юридических технологий, херра нойд, — заерзала Кольгрима в кресле.
— Юридических технологий! Не слышал о таких. Во всяком случае, у нас в Лапландии их нет.
Кольгрима криво усмехнулась.
— Так-так, вы чего-нибудь понимаете в этой чепухе? — Шаман потряс договором. — В «юридических технологиях»?
— Понимаю, — ответил Так-так. — Слегка. Это третейский суд, который возглавляет сама роува Кольгрима.
— Разве такое возможно, чтобы человек судил самого себя? Разве что на исповеди в церкви…
Кольгрима при этих словах поморщилась.
— Такое невозможно! — ответил Так-так. — Ведь с нами этот арбитр не был согласован. Но это не главное. Судья не может быть одной из сторон в гражданском процессе! Он не может быть даже свидетелем в деле, где совершает правосудие! За это его самого будут судить!
— Вот и я о том же. Чтобы она совершала право-судие? Право, смешно! — Нойд подбросил листы договора вверх. Они вспыхнули, и на каменный пол упал черный пепел.
Кольгрима с перекошенным лицом подскочила. Нойд тоже встал.
— Вы не получите девчонок! — взвизгнула колдунья. — Никогда не получите!
— Ты их сама мне отдашь. Сейчас же, — сказал шаман и направил на Кольгриму свой посох. — Не вздумай жать на кнопку. Знаю о ней. Не забыл. Вот-вот, отойди подальше от кресла. И не дергайся. Здоровее будешь. Где девочки?
В бешенстве ведьма даже забыла, как зовут ее слугу.
— Ты! Как там тебя? Стикс! Где они?
— Наверное, у Мартонена. А может, уже и дома.
— Ты что? Ты отпустил их?!
— Отпустил.
— Да я тебе!..
Нойд посмотрел на Так-така и на Петра.
— Видимо, не имеет смысла продолжать разговор. Тем более подписывать договор. — Шаман посохом пошевелил пепел на полу. — Но я не столь наивен, чтобы верить на слово. Так-так, посмотри у этого, Мартонена, там ли девочки. Знаешь, где это?
— Знаю.
Нойд снял с пояса амулет и дал его Так-таку. Тот тут же  исчез. Шаман продолжал стоять. Кольгрима, Ахеронт, Стикс и Серж замерли, боясь пошевелиться.
Через пять минут Так-так появился. Вернул амулет владельцу.
— Они уже дома у Ирины. Мартонен отвез.
— Теперь всё, — сказал нойд. Он коснулся кресла Кольгримы. Трон ведьмы вспыхнул и с оглушительным треском сгорел. Шум стоял такой, словно обрушилась на подлесок трехсотлетняя сосна или сорвалась с места огромная стая ворон. — Живи. Но не попадайся мне в третий раз!
Шаман протянул посох Так-таку. Тот взялся за него и положил руку на голову Маклеода. Петр, утолкав Григория за пазуху, взглянул на растерянную колдунью (она сейчас вовсе не выглядела импозантно и устрашающе, как любила представляться людям) и взялся за посох. Через секунду от делегатов не осталось и следа. Лишь ветерок взметнул кверху черный пепел сгоревшего договора.
Кольгрима подошла к креслам и опустилась в одно из них.
— Серж! Нет, ты, Ахероша! — тихо произнесла она. — Разлей шампанское. А ты, Стикс, вон с глаз моих!
Серж открыл бутылку шампанского. Пробка с хлопком улетела к потолку. Кольгрима проводила ее взглядом. Пробка, не упав на пол, исчезла.
Молча выпили шампанское.
— Ну, ребята, вы тут допивайте без меня, а я пойду, отдохну. И уберите весь этот… — она сапожком наступила на пепел и растерла его по полу, — мусор. Кресла я вам пришлю.
Уходя, она посмотрела на вешалку и вспомнила, что точно положила шапку на полочку. «Значит, у них, проклятых!»
На кухне хозяйку встретил Мишель.
— Стикс у себя?
— За компьютером, госпожа.
— Скажи, чтобы пришел ко мне.
Кольгрима поднялась к себе. Зашел Стикс.
— Присаживайся. В ногах правды нет.
— Нет ее и выше, — сказал программист.
— Я решила тебя простить. Знаешь, за что?
— Нет. За что?
— За честность. В людях я ценю, прежде всего, честность, — Кольгрима подчеркнула «в людях».
— Ты, госпожа, просто используешь их честность.
— Да, использую! Честно использую. А не применяю силу, как некоторые колдуны. Сила есть — ума не надо! Чувствую, заканчивается мой век. — Волшебница правым глазом уронила слезу, а левым внимательно следила за Стиксом. Но тот никак не отреагировал. Помолчал и, пожав плечами, произнес:
— Твой век еще впереди.
— Твоими устами да мед пить. Но нет пророка в моем отечестве. — Кольгрима печально вздохнула.
— Он еще не начался, твой век, — повторил Стикс.
— Может, ты и прав, — снова вздохнула колдунья. — Пока лишь одна сила правит миром. Честности как не было в нем, так и нет. Я вот что решила. Сделаю тебя моим правопреемником. Всё, чем я владею, и всё, что я умею, станет твоим.
— Что так? — спросил Стикс, не чувствуя восторга от столь заманчивого предложения.
— Сдаю. Силы уже не те. Одни вздохи остались.
— Так они в век честности и не нужны будут, эти силы, — возразил правопреемник. — От них одно лишь смущение. Главное, честность не сдать никуда.
— Ладно, ступай! Но ты понял, о чем я. Всё равно другого наследника у меня нет.
«Сойдет и побочный байстрюк», — подумал Стикс, но не произнес этого вслух.

(Окончание следует)