Снеговичок

       Была зима, самое начало зимы, падал первый снег. Он летел густыми, крупными хлопьями и всё за окном – и деревья, и прохожих, и машины, и качели, и лесенки, и горки, и карусели на детской площадке - превращал в белоснежную сказку. Почти невидимый дом напротив, представлялся теперь Лидочке из окна её квартиры, вовсе не домом, где живёт её подруга, а огромным космическим кораблём с инопланетянами. Вот-вот, казалось, подаст он басовитый гудок, будто белый пароход, отплывая от причала, и поднимется над землёй, и отправится в путешествие к далёким, неведомым планетам. Но дом-звездолёт всё никак не гудел. И снежинки кружились и летели за окошком бесшумно. Хотя Лидочке казалось, что такой сильный снегопад должен был бы звенеть по железному подоконнику, шуршать в ветках деревьев и барабанить по тротуару, как дождь, как ливень. И эта тишина делала в её воображении волшебный, белоснежный мир за стеклом ещё таинственней и ещё сказочней.
       Вскоре снег прекратился. О ноги девочки тёрлась, повизгивая, рыженькая Жучка – ей тоже хотелось смотреть в окно. Лидочка подтащила стул и поставила на него свою лохматую подружку на задние лапы, оперев передними о подоконник.
       - Взгляни, как красиво!
       После этого Лидочка надела шубку, сапожки, достала из кладовки лопаточку. Головка её помнила, конечно же, что мамочка не разрешает ей одной гулять во дворе. Но ножки-то, ножки! Как сладить с ними? Они сами понесли её по ступенькам вниз, потом на детскую площадку. А там ручки стали разгребать лопаткой в снегу извилистые проходы. Потом ладошки, тоже сами собой, начали лепить снежки и запускать их во всех, кто кидал в неё, и даже в тех, кто этого не делал. А наигравшись в снежки, и ручки, и ножки принялись катать по газону снежный шар для снеговика.
       «Большой мне не нужен, - увидев, как малыш с папой старательно толкают в липком снегу, увеличивающийся с каждым переворотом огромный ком, решила Лидочка. – Слеплю маленький, быстро, но мой будет первым».
       Она накатала и поставила один на другой три разных по размеру шара – большой, поменьше и ещё меньше. Вместе они получились примерно с Лидочку. «Не буду никак его называть, - сходу не придумав имя своему творению, решила она. – Пусть будет Снеговичок, и всё».
       Лидочка воткнула по бокам среднего шара две сломанные веточки - получились, и даже с растопыренными пальчиками, ручки. Вместо морковки она приладила в середину верхн,0его шара короткую, толстую палочку, будто бы это нос. Морковка, безусловно, смотрелась бы лучше, но откуда взять её во дворе? Не было и дырявого ведра, какие рисуют обычно в детских книжках, надетые набекрень, на головы снежных баб. Вместо ведра Лидочка нахлобучила на Снеговичка, принесённую на газон ветром с помойки, картонную коробочку. Получилась квадратная шапка-ушанка. Рот она изобразила изогнутой веточкой, загибами вверх, чтобы казалось, будто Снеговичок улыбается ей. Затем Лидочка вытащила из кармана, оторвавшуюся вчера ещё от шубки пуговицу, и прилепила её чуть выше и в стороне от носа. Получился левый глаз. Второй пуговицы у Лидочки не было.
       - Ничего страшного, пока и так постоишь, - любуясь своей работой, успокоила она Снеговичка. - Завтра принесу тебе из дома второй глазик.
       Лидочка с удовольствием понаблюдала, как папа с малышом, только-только ещё катают голову для огромной снежной бабы. «Пора домой, мамочка скоро придёт», - предвкушая, как вместе будут они восторгаться из окна её творением, подумала Лидочка. Напоследок она решила поправить съехавшую набок картонную шапку-ушанку, и тут Снеговичок вдруг цепко схватил её за рукав своими веточками-пальцами.
       - Стой! Не уйдёшь! Прилепи второй глаз! – хриплым, простуженным голосом потребовал он.
       - Отпусти меня! Отпусти! – испугалась Лидочка. – У меня нет больше пуговиц! – Ей удалось вырваться и отскочить на пару шагов.
       - Как это нет? А шубка! Отдери от неё! - приказал Снеговичок.
       Девочка взялась было за крепко пришитую пуговку, но передумала.
       - Не отдеру, - смело возразила она. Шубка была новой, и Лидочка не собиралась, даже из страха, портить её. - Я не хочу с тобой дружить. Ты меня хватаешь. Сейчас уйду и больше не вернусь, - пригрозила она.
       - Ах, ты так! Ну, посмотрим! Вернёшься и ещё как вернёшься! Я тебя заколдую! – Снеговичок три раза хлопнул ладошками-веточками и пробормотал заклинание: – Всё. Готово. Теперь, пока ты не прилепишь мне второй глаз, ты будешь видеть всё только наполовину. Как и я.
       - А вот и нет, а вот и нет! – запрыгала Лидочка на месте, тоже хлопая варежками: – Я расколдовалась, расколдовалась! – Она остановилась и поочерёдно зажмурила один глазик, потом другой. – Я вижу всё целиком - вот так!
       - Не смеши. Ты не знаешь заклинание, - злорадно ухмыльнулся Снеговичок. – От моего колдовства так просто не отделаться. Отныне ты и двумя глазами будешь видеть только половину.
       «Какой сердитый! Ну, его! Как одноглазый пират из мультика. Пойду домой».
       Лидочка огляделась по сторонам. Всё было, как и прежде - вовсе не половинки, а целые деревья, фонари, карусели, качели. Мальчик, только что лепивший шары, а теперь, под смех папы, сам катающийся в снегу.
       «Чему они радуются? – осудила их Лидочка. – Глупые. У меня вот только варежки сырые, и то противно, а у него сейчас и за шиворотом, и в рукавах будет мокро». Снова повалил снег, хлопья летели и кружились тоже совсем не половинками. «Какой гадкий, липкий снег», - отряхнула Лидочка козырёк своей новой меховой шапочки.                            
       В квартире под ноги ей, бросилась, виляя хвостом, Жучка. «И эта глупенькая тоже радуется, и тоже непонятно чему. Чуть с ног меня не сбила», - отпихнула она собачку. Жучка всё поняла по-своему, схватила зубами и положила на коврик у двери поводок - маленькая хозяйка была в шубке, значит, решила она, собралась выводить её на прогулку.
       - Теперь не на поводке, а за пазухой с собачками гуляют. Или подмышкой, – сердито стала выговаривать девочка Жучке. – У всех шпицы, болонки, пекинесы. У Алиски вообще игрушечка – чихуахуа. А тебя, как я за пазуху засуну? Или подмышку возьму! Фу! Противная дворняжка! И кличка-то – Жучка! Стыдуха! Зачем только мама тебя на улице подобрала? Вот пусть теперь сама и выводит, - хлестнула она собачку поводком.
       Лидочка попала в очень болезненное место - по носу. Бедняжка взвизгнула и забилась под кресло. И оттуда выглядывала виновато, будто прося прощения: «Чем я тебе не угодила? Извини, если что не так». И даже пыталась вилять в тесноте хвостом, изредка ударяя им о кресло и об пол.
         В кухне девочка открыла холодильник. «Всё одно и то же. Неужели нельзя что-нибудь вкусненькое для дочки приготовить? - упрекнула она мамочку. - Алиска говорила, что сыром пармезан с пиццей обедает. И устрицами. Хвасталась, что они пищат, когда их жуёшь. Вот бы послушать». С недовольным видом Лидочка подогрела в микроволновке лапшу с котлетой, поковыряла вилкой в тарелке и снова полезла в холодильник. Из вкусненького там лежали два пирожных корзиночки. Каждый день мама с дочкой пили вечерний чай с пирожными – так было у них заведено. Лидочка полакомилась вначале одной корзиночкой, облизала испачканные кремом пальцы, подумала недолго и съела вторую:
       - Взрослым пирожные вредно. Они не растут, а только от сладкого толстеют.
       Вскоре пришла мама. Дочка не стала выбегать, как обычно, и кидаться ей на шею, даже не вышла из комнаты.
       - Как ты себя чувствуешь? Не заболела? – обеспокоенно крикнула ей из прихожей мамочка, цепляя радостно визжащую Жучку на поводок.
       «Зачем каждый день здороваться? Глупость какая-то, – размышляла, тем временем, Лидочка. – Вчера здоровались, сегодня надо здороваться, завтра. Было бы так: сказал «здрасте» и на три дня. Или лучше на неделю, в воскресенье поздоровался - и всё»,
       Вечером, когда все дела были закончены, мама достала чайный сервиз и накрыла на стол. За чаепитием они обычно рассказывали друг другу о своих делах в школе и на работе, болтали о чём придётся - о книгах, кинофильмах, делились планами.
       - А где корзиночки? – не нашла мамочка в холодильнике пирожных.
       - Я их съела. Надоело каждый день давиться лапшой с котлетами. И противным супом. Что я дурочка, что ли? Доставай свои конфеты, - неожиданно потребовала Лидочка. - Я знаю, у тебя припрятаны.
       - Они не припрятаны, это подарок, я их подруге на день рождения припасла, - объяснила мамочка.
       - Обойдётся твоя подруга.
       - Лидочка, что ты такое говоришь? – Мама достала из шкафа завязанную красной атласной ленточкой коробку и разлила по чашкам чай.
       - В воскресенье пойдём покупать мне новый смартфон, - выбирая в коробке самую большую конфету, объявила дочка.
       - Зачем тебе ещё один? И не хлюпай, пожалуйста, - сделала замечание мамочка.
       - Мне нужен последней модели. Как у Алиски. – Лидочка снова нарочно громко отхлебнула чай. - Что я нищая, что ли?
       - Ты не нищая, но нельзя же каждый месяц покупать новые смартфоны. Так никаких денег не хватит, - возразила мамочка.
       - А не надо было разводиться. Уметь надо мужика около себя удержать. – Лидочка слышала такие разговоры между взрослыми на детской площадке. - Вот теперь и кувыркайся одна.
       - Лидочка, ты это серьёзно? Какого мужика? Как ты называешь своего папу? – У мамочки на ресницах блеснули слёзы.
       – А деньги найдёшь. Займёшь у кого-нибудь. Или кредит возьмёшь. Кстати, у тебя заначка есть. Ты же отложила себе на зимние сапоги. Вот вместо сапог и купишь. - Дочка быстро схватила из коробки очередную конфету. – А на новогодние каникулы повезёшь меня на море. Все летают на курорты, а я что рыжая, что ли?
       - Ты не рыжая, раньше ты была золотой. – Мамочка, так и не взяв ни одной конфеты, отставила теперь и чашку с чаем. - Доченька, ну подумай - с каких таких денег курорты? 
       - Откладывай алименты, - посоветовала Лидочка. - Тебе каждый месяц приходят. Вот и потрать их на меня.
       - А я на кого трачу? И алименты, и свою зарплату. Из сил выбиваюсь, только, чтобы у тебя всё было, как у всех, - голос у мамочки задрожал.
       - Мне не нужно, как у всех. Мне нужно, чтобы было лучше всех. Как у Алиски. – Дочка с удовольствием, чавкая, пережёвывала очередную конфету. - Устройся ещё на одну работу. Все так делают, кто заботится о своих детях.
       - Лидочка, что с тобой? Ты никогда такой не была. Да я живу только ради тебя! Неужели ты этого не видишь? - мамочка заплакала и ушла в свою комнату.
       - По телевизору говорили, что надо с детства учиться отстаивать свои права! - вслед ей крикнула Лидочка.
       Ночью ей приснился морской пляж. Она под тентом с новым смартфоном в руках. Девочки со всего пляжа сбегаются посмотреть на её модный купальник с оборочками и крылышками, и ахают от восхищения. Но вдруг все вокруг засуетились, стали кричать. И видит Лидочка - из моря вылезает половина акулы и на двух плавниках ковыляет к ней, широко разевая половину зубастого рта.
       - Не бойтесь, - рыча, успокаивает морская хищница окружающих. – Вот там под тентом девочка – она лучше всех. Сейчас я её проглочу и снова стану целой рыбиной, а не половиной!
       Лидочка хочет убежать, но её купальник прилип к шезлонгу. Пытается бросить, ставший вдруг тяжеленным, будто кирпич, смартфон, и не может – он накрепко приклеился к ладони.
       - А-а! Акула! А-а! Спасите! - закричала Лидочка и проснулась.
       Вместо пшённой каши, оставленной мамочкой на диване, под подушкой, чтобы она не остыла, Лидочка полакомилась тремя конфетами из коробки и две оставшиеся положила в пенал.
       В школе она нарочно, наговорив кучу гадостей, сразу поссорилась с подругой Викой, чтобы не давать ей конфету. И угостила, заискивая, другую девочку, Алису. На уроке она написала ей записку: «Я хочу с тобой дружить. Мне мама тоже купит новый смартфон, и у меня будет зимний загар. Будем вместе гулять по коридору на переменах». Алиса ответила: «Откуда у тебя возьмётся загар, нищебродка? В солярии не считается. Нужен курортный. И конфета твоя – отстой». Лидочка собралась написать, что она полетит на каникулах на море, но её вызвали к доске.
       Во дворе Лидочке показалось, что Снеговичок злорадно улыбается ей: «Ну что, схлопотала двойку!» Рядом стояли две снежные бабы. «Какие противные, кособокие, - оценила их Лидочка. - Сейчас прицеплю своему одноглазому ещё одну пуговицу, пусть из этих трёх уродин будет лучше всех».
       Она сбегала домой и прилепила своему творению второй глаз.
       - Молодец девочка, - приветливо улыбнулся Снеговичок. – Ну, что ж, я тебя расколдовываю. - Он три раза хлопнул веточками-ладошками и прошептал заклинание.
       И Лидочка вдруг увидела то, что не замечала только что – будто сказочные облепленные снегом деревья. Домики, карусели, горки на детской площадке под огромными белоснежными шапками, как будто из фильма про доброе волшебство. Она, рассмеялась, как малыш вчера, и, раскинув руки, повалилась навзничь в сугроб. «Снег чистый, шубку можно будет отряхнуть. Какое чудесное небо», - радостно смотрела она на зимнюю лазурь в вышине.
       Дома никто не встретила её радостным лаем.
       - Жученька, иди сюда, моя маленькая. Ты у меня как лисичка, - ласкала Лидочка высунувшуюся из-под кресла мордочку. – Лисонька моя. Ты у меня самая красивая - рыженькая, шёрстка пушистая.
       Она набрала любимый номер телефона.
       - Мамочка приходи скорей. Я по тебе очень соскучилась. Я хочу показать тебе своего Снеговичка.
       - Доченька, ложись сегодня спать без меня, - попросила её мамочка. - Я задержусь на сверхурочные. И на выходные я уже написала заявление. Попробую заработать тебе на путёвку на море. Только поедешь в детский лагерь без меня. Мне придётся поработать.
       - Не надо, мамочка. Ты и так устаёшь. Не нужны мне никакие курорты. Мне и на даче с тобой так хорошо. И смартфон у меня прекрасный. Это я так, пошутила. Извини, пожалуйста. Ничего мне не нужно, только ты. Приходи поскорее. Я пол на кухне протру, чтобы тебе помочь.
       Мамочка не сразу ответила. Лидочке показалось, что она всхлипнула.
       - Хорошо, доченька. Тогда жди. Скоро приеду. Только зайду, куплю пирожные, или даже лучше тортик, к нашему вечернему чаю.