Бросок к вулканам. День второй

     Не принято писать: «Ах, как все хорошо» — но, если все хорошо, то почему об этом не написать, вот я и пишу.

     Следует отметить, что далеко не в каждой хорошей европейской гостинице, когда ее постояльцы готовятся к каким-нибудь продолжительным экскурсиям, а посещение Долины гейзеров относится именно к такому виду познавательных мероприятий, накрывают обширный и питательный завтрак. А это совсем не правильно, так как голодный желудок не даст вам любоваться красотами природы, а будет требовать свое. А вот в гостинице «Петропавловская» завтрак оказался просто замечательным, со шведским столом,  на котором оказалось не просто все, что требуется для насыщения человека и приведения его в боевое состояние, то есть в состояние готовности для длительных и кратких экскурсий, но при этом все очень и очень вкусное, так, что даже уходить мы не спешили. Это было первое хорошее с чем мы столкнулись в утро второго дня.

     Затем нас порадовало, что группа у нас хорошей оказалась, собирается точно по времени, не надо никого ждать и нервничать, и  гид хороший попался, который четко ставит задачи и сам помогает нам их выполнять. А, если еще и хорошая погода, которая является основной причиной того, состоится или не состоится эта экскурсия, то все совсем хорошо. Вот утро 25 июля и содержало только все самое хорошее из всего выше перечисленного.

     Наконец в точно означенное время мы вышли на улицу, где и увидели остальных членов нашей группы, которые стояли около машины,  беседуя о чем-то с нашим гидом, и вся эта приятная во всех отношениях картина была освещена ласковым камчатским солнцем.

 — Все в порядке, мы едем на вертолетную площадку, — громко оповестил нас Виталий.

— Ура! — дружно ответили мы, и буквально через минуту все уселись в машину.

     Слова «едем на вертолетную площадку» означают, что самая главная экскурсия на Камчатке, экскурсия в Долину гейзеров, состоится. Почему вертолетная площадка? А потому, что добраться туда возможно или по воздуху, а, значит, на вертолете, или пешком, а это несколько дней пути по глухому бездорожью и в отсутствии какого-либо человеческого жилья. Поэтому в настоящее время все предпочитают удобный, в меру комфортный, и, вне всякого сомнения, наибыстрейший способ для достижения этого чуда света — полет на вертолете.

     Любое подобное перемещение в пространстве, я имею в виду полет на вертолете, в жизни обычного человека, живущего в большом городе, это — удивительное, мало с чем сравнимое приключение. А первый в жизни полет, да еще не куда-нибудь, а в Долину гейзеров, это — приключение вдвойне, втройне, а может даже еще больше.

     Аэродром, с которого мы должны были отправиться в Долину, находился минутах в двадцати, ну, может быть, чуть поболее, от нашего отеля. Значительно дольше мы простояли у мощного решетчатого забора, снабженного всеми, присущими таким местам, атрибутами, то есть автоматически закрывающимися воротами и небольшим зданием чуть в стороне, с дверью, на которой была надпись «Бюро пропусков», через которую и осуществлялся доступ на летное поле.

    Вначале мы просто стояли, и никого это, кроме нас, не интересовало. Виталий куда-то сбегал, а когда вернулся, просто сказал:

— Придется немного подождать, вертолет все еще готовят.

    Нам, конечно, ничего не оставалось, кроме как последовать его совету. Воспользовавшись тем, что все вылезли из машины, размяться захотели, я оккупировал все сидение и с удобством прилег: ждать, так ждать.

     Вскоре подошел некий господин, которого Виталий представил как коммерческого директора фирмы, который собрал у нас деньги, по двадцать семь тысяч рублей с каждого, забрал наши паспорта и унес все это за закрытую дверь. Прошло еще немного времени, и нас пригласили вовнутрь бюро пропусков, где опять пришлось подождать.

     И вот, наконец, настал тот долгожданный момент, отмашка, и мы вырвались на летное поле. Целая толпа, не менее двадцати человек, устремилась к большому оранжевому вертолету МИ-8, стоящему в паре сотне метров от бюро пропусков. По пути нам с Ирой удалось обойти кого-то из беспорядочно двигающейся толпы и забраться внутрь в числе первых, что позволило интуитивно занять, как оказалось, одно из самых лучших мест с прекрасным обзором, а самое главное — с открывающимся иллюминатором прямо за спиной, по принципу «снимай — не хочу». Опережая события, отмечу, что вот Ира всю дорогу и снимала.

     Народ расселся по скамейкам, которые стояли вдоль бортов, свободных мест не осталось, все было посчитано заранее. Микрофон взяла в свои руки миловидная девушка по имени Татьяна, осуществлявшая одновременно две функции: экскурсовода и переводчицы, поскольку несколько иностранцев среди русскоязычной компании оказалось. Загудел двигатель, загудел громко, но, в общем, достаточно терпимо, разговаривать нельзя, ничего не слышно, но уши не болят, и мы полетели.

     Высота была, конечно, не очень большая, и хотя скорости реактивного самолета и вертолета сравнивать бессмысленно, эта самая небольшая высота вызвала абсолютно неожиданный эффект - земля внизу неслась навстречу нашей машине очень быстро, значительно быстрее, чем когда смотришь вниз из салона большого самолета. Все было прекрасно видно, каждый камень, каждое дерево, реки и речушки, горы и долины, казалось они совсем рядом, вроде бы руку протяни и дотянуться сможешь. В общем, все, все, все. Потрясали черно-белые горы: безжизненные скалы непривычно черного цвета, а на них беспорядочно разбросанные нереально белые большие и маленькие снежники, как правило, направленные вниз и сохранившиеся еще с прошлого года.

     Открывающиеся иллюминаторы предоставили еще одну любопытную возможность: можно выглянуть одновременно из двух иллюминаторов и запечатлеть эту картинку на фотоаппарате, чем мы и воспользовались.

     Но ведь зачастую все хорошее бывает обременено какими-то неудобствами, вот и тут у открывающегося окошка сразу же скопилась порядочная очередь и нас непрерывно просили пододвинуться или привстать. К счастью, таких иллюминаторов в вертолете было по два с каждого борта, так что всем желающим в конце концов места хватило.

     Татьяна достала планшет и открыла его на страничке, где было написано «Вулкан Карымский, высота 1486 м и озеро Карымское, глубина 70 м, диаметр 4 км», это означало, что надо смотреть внимательно и не пропустить ни вулкан, ни озеро. Но такое предупреждение было излишним, вулкан Карымский было очень даже хорошо видно.

     Острая коническая гора с небольшой выщербленкой на самой вершине, видимо кратером этого действующего вулкана, поскольку именно из него поднимался вверх столб белого пара, виднелась совсем рядом прямо по курсу. Карымский - самый активный вулкан Камчатки, только в ХХ веке произошло 24 извержения, а самое последнее было в 2002 году.

     А вот внизу появилось и Карымское озеро, оно конечно весьма не маленькое, но никакого особого интереса для нас не представило, озеро как озеро, ничего особенного, а то, что оно размещено в кальдере древнего вулкана, так это понятно только для людей посвященных.

     Татьяна снова открыла планшет, и мы прочитали: «Вулкан Малый Семячик, высота 1561 м и озеро Кислотное, глубина 140 м, диаметр 500 м». Вулкан тоже относится к действующим, ну, а вот то, что у него в кратере разместилось нешуточное по размеру озеро, показалось нам, как людям, далеким от вулканологии, не совсем обычным.

     Интересно и то, что в этом озере вода время от времени меняет не только свою кислотность, но и свою природу, то там раствор достаточно концентрированной серной кислоты, а то, через небольшой промежуток времени, там оказывается раствор соляной кислоты.

     Но вот внизу появились явные признаки прошедшего здесь селевого потока и небольшие домики рядом с ним, что означало, мы прибыли в Долину гейзеров.

     Я не буду описывать историю ее открытия и все то, что происходило в долине в последнее время, об этом было столько написано в средствах массовой информации, что все интересующиеся хорошо это знают.

     Мне хотелось бы поделиться только своими впечатлениями, но предварительно необходимо упомянуть, что гейзеры в природе встречаются чрезвычайно редко, известны только четыре места на планете, в которых можно увидеть это природное явление три из них расположены в трудно доступных местах: Исландия, Новая Зеландия и Камчатка, такое впечатление, что природа стремилась как можно дальше запрятать эти чудеса от человеческого глаза. И только четвертое оказалось в более досягаемом в настоящее время месте — в Иелоустонском парке в США. О том, что в Долину гейзеров на Камчатке трудно попасть, свидетельствует то, что за всю историю с момента ее открытия в ней, по официальным данным, побывало немногим более 50 тысяч человек.

В стране чудес

     Вертолет приземлился на специальную площадку, мы ступили на твердую землю и огляделись. Почти вплотную к домику, в котором расположен сувенирный магазин, подошел селевой поток, он остановился на расстоянии не более 1 метра от стены дома. В той стороне, насколько позволяло увидеть зрение, бесформенными глыбами была забита вся долина, а ведь там было семь постоянно работающих гейзеров. Правда, специалисты утверждают, что один из этих погребенных под многометровым слом грунта гейзеров, а именно, Первенец, может ожить.

     Сель прошел за скалами, на которых стоит станция, и перегородил речку Гейзерную, образовав Гейзерное озеро. Оно очень глубокое, и в нем оказались затопленными еще тринадцать гейзеров. Правда, Большой через несколько месяцев начал функционировать в обычном режиме, а Малый почти постоянно работает на дне озера, о чем свидетельствуют круги на его поверхности.

     Зато, если повернуться чуть налево, открывается достаточно глубокое ущелье, в котором повсюду виднеются клубы пара, это и есть то, ради чего мы и летели через всю страну, основная цель нашего путешествия — Долина гейзеров.

     По всей территории проложены дорожки, вымощенные деревянными досками, из одного из домиков, а всего их было три, вышел охранник, вооруженный карабином, и пошел и, махнув рукой, чтобы мы следовали за ним, пошел в сторону ущелья.

     - Вообще то, медведи сейчас ушли на реки, ведь вот-вот должен начаться ход рыбы, но на всякий случай, вдруг какой-нибудь зверь припозднился, без сопровождающего с винтовкой передвижение по Долине не безопасно. Конечно, медведи у нас здесь мирные, но все же это дикие могучие звери, и никогда не знаешь, что от них можно ожидать, - пояснила нам Татьяна.

     - А, что много здесь медведей? — раздался голос кого-то из нашей группы.

     - Постоянно в Долине проживает около двух десятков медведей, но бывают и пришлые.

     - А, что и нападения на людей бывают?

      - Ну, за последние годы таких случаев в Долине отмечено не было, а в других районах Камчатки случаются и заканчиваются иногда очень и очень печально.

     - И что, охранник, если нам на пути встретится косолапый, будет стрелять на поражение?

     - Да нет, конечно, вначале будет произведен выстрел вверх, обычно медведи тут же разворачиваются и убегают, ну, а, если попадется особо непонятливый зверь, то тогда он получит заряд мелкой дроби, после чего сразу все поймет и ретируется.

     Мы пошли вниз в направлении поднимающихся клубов пара и внимательно смотрели по сторонам, потому что боялись пропустить что-нибудь такое, о чем потом всю жизнь сожалеть будем.

     И, действительно, нам по пути постоянно попадались то необычайные цветы, то совсем свежие медвежьи следы, то чуть ли не дымящийся медвежий кал, ну, а уж всяких чудес природы было просто полно. На каждом шагу встречались то грязевые вулканчики, а то и целые грязевые котлы, и, если, рассматривая первые, создается обманчивое впечатление спокойствия и какой-то надежности, хотя температура у них даже на поверхности превышает все допустимые для человека пределы, то вторые кипят и брызжут так, что, кажется, там не многометровый слой грязи, а какой-нибудь гуляш или мясная подливка варятся.

     Нам рассказали, что грязевые вулканчики действуют почти как настоящие: и дымят, и «извергаются» своей горячей глиной, только активизация их «вулканической деятельности» наступает после дождя, когда разжижается глина, а в сухую жаркую погоду вулканчики «засыпают».

     Ну, так, а мы-то и попали в Долину в сухую погоду, поэтому все грязевые вулканчики, да и большинство котлов также были в застывшем состоянии. А вот кипящих ключей и горячих озер, парящих ям и паровых струй, которые то возникали, то на какие-то секунды пропадали, чтоб вновь возникнуть, полным-полно, и все это окрашено в разнообразнейшие цвета.

     Горячие ручейки текли или сочились по ярко раскрашенным руслам, просто диву даешься, откуда все это бралось. Вроде все вытекает, или выплескивается, или извергается, как хотите, так и назовите это явление, из одной и той же горы, площадь долины не очень то и велика, всего-то порядка 3–4 квадратных километров, а можно на расстоянии нескольких метров увидеть ручей, текущий по скалам, окрашенным во все оттенки изумрудно-зеленого цвета, а рядом аналогичный ручеек пробивает себе дорогу по кроваво-бордовым или ярко-желтым камням.

     Такое различие в окраске камней и почвы вокруг горячих источников имеет вполне определенное научное объяснение. Оказывается, там живут огромные колонии термофильных бактерий, каждая из которых, имея отличия от соседей, и окрашивает участок своего местонахождения в какой-нибудь вполне определенный цвет, присущий только этому виду бактерий.

     Несмотря на научную подоплеку, огромное разнообразие цветов и оттенков просто завораживает и манит наклониться и потрогать какой-нибудь наиболее понравившийся камень, и только чувство самосохранения, да заботливо установленные в наиболее опасных местах перила, останавливают самые отчаянные головы от опрометчивых поступков. Мы вот так и гуляли по искусственным дорожкам, то спускались куда-то глубоко вниз, то затем вновь поднимались наверх, откуда открывался новый вид на эту феерическую картинку.

     Мнилось, что мы вдруг оказались в нереальном фантастическом мире, где все вокруг бурлит и клокочет, клубы пара обволакивают нас то в одном, то в другом месте. Но вдруг ты видишь красивейший цветок или скрюченную березку и понимаешь, что нет, мы-то дома на земле, а вот вся та картинка с паром и струями воды, летящими в поднебесье, привнесена сюда какими-то потусторонними силами, и уж не из преисподней ли?..

     И в тоже время на каждом не соприкасающимся с подземным жаром кусочке земли обязательно растут или скрюченные каменные березки, или какие-то кустарники, а уж различного разнотравья хватало с лихвой. Вот мы остановились недалеко от красивой и очень мощной березы Эрмана, называемой обычно каменной березой. Ну почему Эрмана, ясно, по имени ученого, впервые описавшего этот вид, а вот почему каменная?

     Дело в том, что растут такие деревья только на Камчатке, на камнях, на осыпях и на склонах вулканов, при этом выдерживают и ветер, и жуткий холод. Они могут быть как нормальными деревьями, так и стланиками, стелющимися по поверхности земли. Та береза, о которой я рассказываю, — уникальнейший экземпляр, ей более 300 лет, это — самое крупное дерево данного вида, и оно является конкурсантом Всероссийской программы «Деревья — памятники живой природы».

     Это дерево с мощной и разветвлённой кроной, растущее в Долине гейзеров, весьма примечательно. Растёт оно, вопреки песенным традициям, не в поле и не в прозрачной роще, а среди бурлящих грязевых котлов и фонтанирующих гейзеров. Под её сенью цветут дикие лилии, а об её толстую кору каждую весну точат когти бурые медведи. Берёзу окружают заболоченные термальные площадки с тёплыми озерцами.

     Поэтому туристов к самому древнему древу Долины не подпускают — слишком опасно. Можно запросто ошпарить ноги, а то и вовсе провалиться в бездонную яму. Потому любуются берёзой и фотографируют её обычно с расстояния 15–20 метров. Вот о чем нам поведала Татьяна, пока мы любовались этим великолепным деревом.

     Долина не прощает ротозейства, и каждый год собирает «дань» из ошпаренных конечностей чересчур любопытных или невнимательных туристов. Сами гейзеры, в общем, опасности не представляют: ну, скажите, кому может придти в голову идея засунуть ее в гейзер, когда он наполнен крутым кипятком. Что касается струй воды, то они быстро остывают и падают на землю обыкновенным слегка горячим душем.

     Коварство Долины в другом — там очень много мест, покрытых ровненькой зеленой травкой, которая так и манит: «Сойди с тропы и прогуляйся по лужайке». Турист, который не знает этого свойства Долины, не может даже и представить себе, что под этой нежной и ласковой травкой прячется обжигающая жижа, и стоит только наступить на эту красоту, как ноги, не встретив опоры, уйдут вглубь, как в болото! Верить в Долине можно только такому неказистому, на первый взгляд, растению, как степная сероватая полынь. Никто не знает, почему там, где растет полынь, всегда абсолютно надежно, и почему там хозяин преисподней никогда не появляется.

     Многолетняя история Долины не знает ни одной трагедии, произошедшей с человеком. Однако одну жертву на свой счет Долина все же записала, но пострадавшим оказался медведь, ненароком попавший в гейзер, неслучайно носящий имя «Коварный», из-за своего капризного характера, ну не может он «работать» по четкому графику, так и тянет его включать свою тепловую пушку в совершенно непредсказуемое время. Камень, который находится на берегу источника, был весь буквально изрезан крепкими когтями властелина тайги, зверю удалось даже выбраться из кипящей воды, но далеко уйти он не смог, весной сотрудники заповедника нашли его обварившееся тело.

     К сожалению, другие гейзеры извергаются по вполне определенному расписанию, причем у каждого оно свое, поэтому за время непродолжительной экскурсии сложно увидеть работу сразу нескольких гейзеров. Нам, возможно, повезло, и мы увидели три извергающихся гейзера, но от одного, речь идет о гейзере Щель, мы оказались достаточно далеко и видели практически только мощные струи пара, вылетающие из скалы, другой оказался часто работающим и, наверное, поэтому маломощным…

     …и только третий смог удовлетворить наше любопытство в полной мере. Речь идет о гейзере Большой. Он извергается приблизительно один раз в течение двух с половиной часов, но тут нам повезло, и мы смогли внимательно рассмотреть все стадии извержения.

     Вначале грифон гейзера практически пуст, только немного воды находится на самом его дне, но вот вода начинает прибывать и постепенно закипать. Начинается парение. Пара становится все больше и больше. Вода сначала выплескивается на небольшую высоту и падает обратно в грифон. Потом мощным столбом поднимается пар. Выплескивание усиливается, вертикальные струи взлетают на высоту 12 метров на протяжении шести минут. Громада воды падает каскадом вниз, орошая при этом склоны, и интенсивным потоком стекает в озеро. С рокотом и шипением из грифона вырываются последние струи пара. Напряжение их ослабевает, они переходят в клубы, потом в парение, и гейзер затухает.

     Геолог Татьяна Устинова, которая открыла миру Долину гейзеров в далеком 1941 году, завещала похоронить себя именно в этой долине, ее воля была исполнена, и в сентябре 2009 года она нашла последний приют в том месте, которое прославило ее на века. Мы низко поклонились памяти Татьяны Ивановны.

     Время поджимало, я еще раз полюбовался полевыми цветами, растущими в Долине, а Ира успела отправила несколько открыток, в том числе одну к нам домой, и мы поспешили в вертолет, ведь впереди нас ждала

Кальдера Узона

     Буквально десяток минут полета, и наш вертолет завис над казавшейся с высоты ровной площадкой с маленькими домиками в центре и специальными деревянными настилами, на которых уже виднелась опередившая нас пара вертолетов. Это и оказалась знаменитая кальдера Узона.

     Но, прежде всего, надо понять, а что такое кальдера? Попытаюсь объяснить это подоходчивей. Когда-то много тысячелетий тому назад в период максимальной вулканической деятельности Земли на месте кальдеры находился гигантский древний вулкан. Произошло последнее мощное извержение, магма полностью вытекла на поверхность, внутри образовалась огромная пустота, в которую и провалилась вершина вулкана. Со временем образовалась площадка, окаймленная остатками стенок древнего вулкана, она то и называется кальдерой.

     Подобным образом более сорока тысяч лет назад и образовалась кальдера Узона. В настоящее время она представляет собой почти правильный круг с диаметром около десяти километров и высотой окружающих стенок порядка 400 метров. С одной стороны сохранилась практически вертикальная стена, поднимающаяся на полутора километровую высоту и завершающаяся пиком Бараний, последними остатками древнего Узона.

     Все это мы успели рассмотреть еще сверху, с воздуха, пока вертолет снижался и производил посадку. А еще мы оттуда же  увидели домики, стоящие почти в центре кальдеры и деревянные настилы, на которых уже стояла пара опередивших нас вертолетов. Вот туда-то мы и устремились.

     На земле нас встречал симпатичный человек с карабином за плечом — охранник, который сопровождал нас в пути по извилистым тропинкам кальдеры. Надо отметить, что он не просто шагал впереди, показывая нам путь, нет, он очень активно, а, самое главное, доступно рассказывал нам обо всем, что попадалось на глаза, акцентируя наше внимание на самых любопытных объектах, за что ему огромное спасибо.

     Что же нам удалось рассмотреть и понять со слов гида? Мы оказались почти в самом центре кальдеры, в ее основной термальной зоне, где расположено более тысячи горячих источников, которые образуют множество тоже горячих ручейков и речушек, подпитывающих многочисленные озерца, самое большое из которых называется Хлоридное, его диаметр составляет порядка 150 метров.

     Свое название озерцо получило из-за того, что вода окрашена в беловато-серый цвет и имеет насыщенный хлориднонатриевый состав. Дно озера обильно заселено водорослями, которые активно выделяют кислород. В свою очередь, кислород окисляет поступающий из глубины сероводород до элементарной серы, выпадающей на мелководье в виде мелких желтоватых зерен и образующей на берегах озерца серные пляжи, которые нам удалось внимательно рассмотреть, хотя и с приличного расстояния, ближе подойти оказалось проблематично. Находящаяся на берегах озерца сера служит пищей для тионовых бактерий, вырабатывающих серную кислоту. В результате из озера вытекает ручей натуральной серной кислоты, хотя и разбавленной.

     Это озерцо, конечно, оказалось непригодным для купания, купаются в другом озере, даже получившиму благодаря этому название Банное, оно заполнено сернистой, нагретой до 40°С, водой. Купание в Банном является своеобразным ритуалом для всех, кто работает на Узоне или прибывает туда в качестве настоящего туриста, который своими ножками туда добирается. Нам же довелось лишь издалека посмотреть на это чудо природы, времени уже не хватало, и искупаться в нем нам не пришлось.

     А так хотелось погрузиться минут на пять в грязноватую жижу, чтобы снять усталость и ощутить вместе с легким запахом серы мимолетную близость с «чистилищем».

     Хотя мы все время шли по деревянному настилу, а вокруг досок росла трава, нас непрерывно предупреждали, чтобы мы этот настил ни в кем случае не покидали. Дело в том, что на Узоне все непрерывно меняется, так, одни источники умирают, а другие могут появиться в совершенно неожиданно месте, в том числе под настилом, по которому ходят люди. А раз так, то имеется, пусть чисто теоретическая, возможность попасть в грязевой котел. Угодить в кипящую глину много страшнее, чем просто обвариться: глина — не кипяток, остывает медленно, и сразу ее не смоешь. Можно только завидовать и восхищаться теми медведями, которые оставили многочисленные следы на термальных площадках.

     В отличие оттого, что мы видели в Долине гейзеров, грязевые котлы в кальдере Узона действительно производили впечатление кипящих, при этом ленивое бульканье в них густой глины смешивалось с яростным шипением «поющих» или «чертовых сковородок», так называют здесь термальные площадки, где из-под зыбких корок брызжет, плюется и клокочет кипяток.

     Хотелось нам хоть краешком глаза, хоть где-нибудь вдали увидеть медведей, а их там немало обитает, но к великому сожалению все они ушли на реки, на рыбалку, и лишь их следы остались видны повсеместно. Даже ту скамейку, на которую я присел, они умудрились слегка поуродовать.

     Хотя медведей мы не увидели, целую лекцию про них и их поведение мы прослушали. Коротко это выглядит так. Кальдера для косолапых — настоящий рай, сразу после спячки они уже появляются на Узоне, хотя всюду за пределами кальдеры еще лежит снег. При весенней бескормице зеленая трава, раньше всего появляющаяся именно здесь — настоящее спасение.

     Нам рассказали, что звери с явным удовольствием разгуливают по теплой узонской глине. Говорят, будто медведи лечат и укрепляют свои стопы, ослабевшие после долгой зимней спячки. Медведицы выводят из берлог совсем еще крохотных медвежат. На Узоне они чувствуют себя в безопасности. Молодежь резвится на снежниках. А летом и осенью, когда созревают голубика и кедровый орех, основная «вегетарианская» пища камчатских медведей, косолапое население Узона заметно вырастает числом. Медведи пасутся на голубичной тундре порой часами, порой сутками, становясь неотъемлемой частью узонских ландшафтов.

     Мы бродили по искусственным тропинкам и наслаждались воздухом, который вобрал в себя целый букет запахов и луговых трав, и полевых цветов, и кедровой смолы, и даже весьма ощутимая примесь сероводорода нисколько его не портила, а, наоборот, придавала ему какой-то непривычный колорит.

     На одном из участков тропа проходила прямо через кедровый стланик, и нам удалось рассмотреть все стадии образования кедровых шишек, пусть и в миниатюре. Большинство деревьев еще находились в стадии цветения, в то время как на отдельных экземплярах образовалась завязь, а уж на совсем единичных даже появились маленькие шишечки.

     Конечно, жаль, что наше посещение кальдеры Узона было столь непродолжительным, хотелось бы приехать туда еще разок, да не на один час.

     Уже из вертолета мы еще один раз окинули взглядом этот удивительный уголок природы, и полетели дальше, ведь наш экскурсионный день еще далеко не закончился.

     И снова внизу проплывали горы, леса, реки и снежники, снежники, снежники.

Налычевские источники

     Наш очередной полет продлился около сорока минут, но вот мы приземлились на оборудованной площадке и нас повели по новенькой деревянной лестнице, куда-то вниз, где на берегу речки виднелось деревянное здание, стилизованное под жилище какого-то кочевого народа. Когда мы спустились, то смогли все хорошенько рассмотреть.

     Здание оказалось раздевалкой, совмещенной со столовой, а стояло оно у самого истока речки, берущей свое начало в небольшом озерце зеленоватого цвета. Этот цвет придавали воде многочисленные тинообразные водоросли, которые нашли для себя, по-видимому, идеальное местожительство. Мы оказались у Налычевских источников. Вообще-то они расположены недалеко от Петропавловска-Камчатского, почти сразу же за домашними вулканами, которые получили такое название поскольку постоянно к местным жителям в окошки подглядывают, но, чтобы к этим источникам добраться, надо пару перевалов преодолеть. Вертолетом, конечно же, оказалось и проще, и быстрее.

     Мы разделись и, с некоторой опаской, подошли к купальне, во-первых, вода показалась очень горячей, а во-вторых, эта тина, брр… Но нам объяснили, что, во-первых, вода только кажется горячей, а во-вторых, это не тина, а термофильные водоросли, которые вырабатывают различные вещества, ну, в общем, очень полезные для организма.

     После такого инструктажа в воду залезли практически все, оказалось даже очень ничего, вылезать уже не хотелось.

     А вот когда мы все-таки вылезли да переоделись, оказалось, что для нас готов перекус, состоящий из горячего кофе или чая и бутербродов, которые доставили из вертолета.

     Ну, а потом — непродолжительный перелет в Петропавловск, где нас ждал никогда не унывающий Виталий, который и доставил нас в отель. Практически все дела были переделаны, и можно было немного отдохнуть от той массы впечатлений, которая буквально обрушилась на нас в этот день, но не тут-то было.

     На источниках мы, конечно, перекусили, но уже через пару часов снова захотелось есть. Идти куда-нибудь в город не хотелось, да и зачем, если ресторан имеется в гостинице, и мы спустились вниз. Создалось впечатление, что мы оттуда не выходили, за столиками как будто продолжали сидеть те же самые немцы, и та же самая англоговорящая компания, их позы были такие же, как вчера, на столах снова стояло пиво, да какие-то снеки, в общем, все как вчера. Я подошел к официантке, сделал заказ и договорился, что, как только все будет готово, она нам позвонит, и мы ушли в номер. Прошел час, затем еще полчаса, никакого звонка.

     - Может, она неправильно записала номер нашей комнаты? — подумалось нам, и мы решили спуститься в ресторан.

     - Простите, а когда будет готов наш заказ? — спросили мы.

     Ответ был не только неожиданный, но и донельзя грубый:

     - Никто вам ничего делать не будет. У нас очень много работы. Идите в другой ресторан, их в городе много.

     Мне показалось, что все иностранцы ждали именно такого ответа, потому, что, как только я вошел, разговоры моментально затихли, а десятки глаз смотрели на нас. Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не устроить там скандал, и я достаточно внятно объяснил официантке, что разговаривать я буду только с кем-нибудь из руководства ресторана или гостиницы, а пока попросил жалобную книгу и кружку пива.

     Разочарованные, что скандала не предвидится, иностранцы опять завели нескончаемые разговоры. Через несколько минут к нашему столику подошла дама, представившаяся дежурным администратором гостиницы. Она спросила, в чем дело, а, когда я объяснил, она пообещала, что сама приготовит нам ужин и взяла слово, что утром я пойду к директору гостиницы и расскажу ей всю эту историю.

     Прошло, наверное, минут сорок, к нам в номер постучали, и появилась та самая администратор с подносом, на котором стояли тарелки с нашим заказом.

     Предваряя все возможные вопросы, отвечаю сразу, на следующий день к директору я сходил, далее мы из принципа питались только в этом ресторане, где нас чуть ли не руках носили.