Матч чемпионов

     Нас было слишком много. Теперь же, боюсь, нас не слишком ли мало? Но тогда нас было слишком много: мест в институтах на всех не хватало.
     В школьном расписании значилось –  «Труд», но это было простой фикцией. Хорошо, если все пять лет трудового обучения мы делали табуретку. Чаще мы валяли дурака. Так что запускать стройные колонны троечников и хорошистов в цеха великой страны было небезопасно. Что может натворить неуч?  Сломать инструмент и испортить материал. И это ещё полбеды. Колхозы тоже нуждались в работниках, но образованная рабсила (десять классов – среднее образование) не желала вкалывать на ферме, не навоз же выгребать, не коров же доить… И вся масса абитуриентов-интеллигентов ринулась в города. И все мы были ребята неплохие, да вот «местов» в институтах не хватало.
     Это словцо из трамвайного анекдота той поры. Женщина, стоящая в вагоне:
- Стыд, женщины стоят, а мужчины сидят! Нет больше джентельменов!
Мужчина сидящий:
- Джентельмены-то есть, а вот местов не хватает!
Кто ж были эти джентельмены, кому «местов» не хватало? Ответ прост: поколение, родившееся года за два-три до войны. Теперь нас называют «дети войны».
     И тогда, впрочем, как и всегда, партия и правительство решили мудро: пусть из них (из нас) сделаются квалифицированные рабочие для:
а) промышленности,
б) сельского хозяйства.
     Сказано-сделано. И были открыты ( тьма их было) ТУ – технические училища (не путать с умирающими СПТУ). Славные это были заведения: срок обучения в среднем десять месяцев, всякой теории – минимум, два дня в неделю, да не более 5 часов в день, включая обязательную физкультуру и черчение, и, конечно, Краткий курс ВКПБ. Этот курс был необременителен, что весьма странно для той эпохи – сталинского догматизма на издыхании, когда Хрущёв уже произнёс свою знаменитую речь. Одним словом, Краткий курс  стал не очень серьёзной дисциплиной, а по правде сказать – и ненужной по сравнению, скажем со слесарным делом. Но очень ценилась физкультура. То ли директор училища крепко солидаризировался с античными воззрениями на гармонично развитого человека, то ли наш физкультурник был безумно предан своей профессии, только спортивная жизнь кипела в нашем краткосрочном заведении. Ни одной недели не проходило, чтобы мы не соревновались в чём-либо. Более того – наши команды участвовали во всех городских и областных соревнованиях. Мы бывали крепко биты, физрук не отчаивался, и к следующему соревнованию у нас уже была готова новая команда.
     Имя физрука исчезло из моей памяти, хотя как-то и невольно для меня самого, я стал его помощником в области финансов – по инструкции не полагалось ему распоряжаться командировочными талонами на питание, билетами на проезд. Этим занимался я. Физкультурники у нас во все времена, как все знают, очень походили и походят на гоголевского городничего: не любят упускать то, что само плывёт в руки. Но наш был чист, как очищенное газетой стекло к десятилинейной керосиновой лампе – ни пятна сажи!
     Меж собой мы его звали Кирзой. Был он весь в мелких оспинках, отсюда и прозвище. Конечно, он не мог не знать о прозвище, но ещё тот же Гоголь по поводу прозвищ как-то заметил: крепко умеет припечатать русский человек!
     Таково вот вступленьице – несколько затянулось, но без него не понять происходящего.
     А вот и суть.
- Ты, ты и ты будете играть в первенстве города по баскетболу по младшей группе (нам не исполнилось ещё по восемнадцать, а «подставок» Кирза не допускал), ещё четверо есть у краснодеревщиков, ты, указал он на меня, будешь капитаном!
- Мы не умеем, - в голос завыли мы. Дело в том, что почти все оказались из бывших сельских жителей, а там и слыхом не слыхивали о баскетболе.
- Не умеешь – научим, не хочешь – заставим!
Но была в его словах такая убеждённость, что всё будет, как надо и как должно быть, что мы все согласились, кроме Вовки Самарина, на которого произвол Кирзы не произвёл ни малейшего впечатления.

     Мы стали тренироваться. Первенство города должно было состояться через две недели. Вы пробовали играть в баскетбол с нуля? Даже если вы сто раз видели саму игру, это не значит, что вы умеете играть в неё. Любая игра в мяч – футбол, волейбол, гандбол и так далее – понятна даже ребёнку: бей, бей, снова бей и беги! Но баскетбол… Правила игры разработал, либо идиот для идиотов же, либо мудрец  для мудрецов.
     Сами подумайте: бегать по площадке можно только без мяча, если мяч у тебя в руках, то ты имеешь право сделать только два шага (это нормально?), при этом ты обязательно должен стукнуть мячом по полу, иначе мяч отберут (это как?) Если ты с мячом стоишь, то и стой, не моги оторвать ноги от земли, то хоть одну-то можешь, а вторую нет, пока не стукнешь этим окаянным мячом по полу, каково? А забросить мяч надо в корзину, которая висит, дьявол его знает на какой высоте, да и корзина-то – железное кольцо, куда мяч едва пролезает, и то его должны забросить издали, мяч, естественно. Под кольцом нельзя стоять больше трёх секунд, ну почему?

     Всего этого мы не только освоить, но даже и понять не могли за две недели тренировок. Правда, кое-кто попадал в кольцо, но с места. С игры же мяч залетал в корзину разве что случайно.
     У нас оказался один-единственный противник – команда СТУ (сельскохозяйственного ТУ). Поскольку там учились большей частью ребята из деревни, то, как и у нас, представления у них о баскетболе были самыми ничтожными. Мы это поняли, как только судья вбросил мяч в игру.
     Игра  проходила в воскресенье на Центральном  городском стадионе. О нём тоже надо сказать несколько слов. Сейчас бы его назвали спортивным центром или комплексом, каким он и был на самом деле. Три футбольных поля, трибуна на пять тысяч на первом поле, окружённом беговой гаревой дорожкой и всякими необходимыми секторами. Три баскетбольных площадки, две волейбольные, два гандбольных поля, городочные площадки. Кроме того –  большая танцплощадка с музыкальной раковиной. Однако был и пивной павильон непонятно зачем затесавшийся в этот спортивный мир. Впрочем, пьянство тогда ещё не распространилось, как сейчас, в немыслимых пределах. Сколько помню себя, не видывали мы здесь пьяных. И всё это функционировало, было наполнено спортсменами и зрителями. Футбольное первенство разыгрывалось по четырём группам: первая взрослая, вторая, юниорская и юношеская. И всё это спортивное благолепие было окружено как бы парком. Правда, парк этот содержался едва ли не в первобытном состоянии, дикостью своей отдалённо напоминавший английские парки. В эту часть стадиона приходили люди семьями, как на пикник, расстилали байковые одеяла, закусывали, дети веселились. Не было тогда одноразовой посуды, пластиковых бутылок, таких же пакетов, бумажных салфеток. И ничего не оставалось после воскресного семейного отдыха, а примятая же трава расправлялась к следующему выходному.
     Итак, мы вышли на площадку. Игра началась. Обе команды рванулись к мячу. Малочисленные зрители вокруг площадки  захохотали, куча мала никак не укладывалась в понятие игры. Судья свистнул. Игра остановилась. Судья был мудр. Он сразу понял, что и почему. Он объяснил: толкаться нельзя, нельзя и бить по рукам. И он снова вбросил мяч, как и положено в центре. Мяч выхватил их центровой, ростом под метр девяносто и, прижав его к груди, помчался к нашему щиту. Его порыв нельзя было сравнить ни с чем, мы тогда ещё не слыхивали о буржуазной игре регби! Зрителей вокруг нашей площадки прибавилось, как и хохота, уже проходящие мимо на футбол, останавливались, и веселье всё разрасталось и разрасталось.
     Говорят, что боксёры на ринге ничего не слышат, ни рёва трибун, ни подсказок тренера. Должно быть, так и есть, мы не боксировали, наши стычки не доходили до кулаков, но мы тоже ничего не слышали. Мы не слышали тех кликов, которые бывают именно, и только, в боксёрском зале:
- Эй, длинный, врежь ему!
Это относилось к их центровому, детине с  ладонями, более похожими на вилы, он крушил всё и вся на своём пути. Именно он, схватив в свою ладонь-вилы мяч, швырнул его, как камень, прямо с центра в щит, прямо в щит, щит задрожал, вся конструкция пришла в волнение затрепетала, словно она была не из железа, а из ивовых прутьев, вопреки всем законам баллистики, мяч не отскочил обратно к центру площадки, а рухнул в кольцо. Тут уж зрители взвыли от восторга. Правда, больше подобного случая для вытья не представилось, к счастью для нашей команды.

     Мы продолжали сражаться. Будь это сражение в цирке Древнего Рима, по окончании игры всех нас бы отправили в клетки к тиграм и львам. Наши же люди не столь кровожадны, но склонны к безудержному веселью и добродушным, но не всегда остроумным шуткам. Наши пробежки, топтания, бессмысленные броски в сторону кольца – всё вызывало неподдельный восторг. К тому же площадка была земляной, и наши лица, скоро стали походить на дьявольские морды. Любой чёрт или дьявол, даже и не самого крупного ранга, не удержался бы и задал вопрос: к чему и по какому поводу эти чертенята устроили тут шабаш! Но ни одного Асмодея поблизости не оказалось. И вопрос  остался без ответа.

     К концу первой половины судья принял наши правила игры. Мы могли делать по пять или шесть шагов, а потом передавать мяч, он не свистел. Отнимая мяч, мы могли сколько угодно лупить друг друга по рукам. Про толкучку не имело смысла и упоминать. Свистел он лишь когда кому-нибудь заезжали по физиономии, мы рубились не щадя ни себя ни соперника, но счёт оставался прежним. Бросков же было видимо-невидимо. НБА могла спокойно отдыхать.

     В одной из моих атак на кольцо их великан просто свалил меня под щитом, судья свистнул. Со штрафного я угодил один раз в корзину – 2:1. В какую игру мы играли, понять было трудно, но это была Игра! Никто не хотел уступать.

     Близился конец и второго тайма, когда вдруг наш самый маленький игрок Олег Щеглов, пухленький, кругленький, понял, что надо бегать, ловить мяч и бросать его в кольцо. Он бросал, но у него не хватало сил добросить тяжёлый мяч даже до щита .
- Оля! - Крикнул я ему, - бросай сильно!
- Оля! Оля! Давай! Давай! – Олег мгновенно стал любимцем публики.
- Оля! Оля! Оля! Не переставая вопила толпа.
Не знаю как, я не видел самого момента, поскольку в очередной раз лежал на земле, но Олег попал!
Это была победа – 3:2!

     Судья построил команды, объявил результат, командам вручили грамоты: мы – чемпионы города!
     Через две недели наша команда, подтренировавшись, поехала на Областную Спартакиаду общества «Трудовые резервы». И здесь мы стали тоже чемпионами в своей возрастной группе – никто, кроме нас по этой группе не приехал! И мы снова стали чемпионами.

     Думаю, что результат  нашей команды заслуживает книги Гиннеса. Правда, остаётся сомнение, не сыграли ли где-нибудь в соседнем городе со счётом 2:1, 2:0, или даже 1:0!
 А ничьих в баскетболе не бывает!
           Жаль!