Волшебницы Коронарии

1.

Красавицу Аделину ненавидел весь город. Ее считали колдуньей и на это имелись причины. А вообще, стройная, высокая и надменная девушка выращивала цветы. Единственный, кто не боялся колдуньи, добродушный владелец старенького фургончика Поль,  доставлявший аделинины цветы на рынок. Торговцы ни за что не стали бы связываться с опасной красавицей, если бы не ее чудесные цветы. Во всей Коронарии нельзя было отыскать лучше. Невозможно вырастить такие без волшебства. Розы и лилии, фиалки и ландыши источали изумительные ароматы, долго сохраняли свежесть и отличались необычайной красотой, впрочем, как и Аделина. В лучших домах города, ни одно важное событие, свадьба или именины, не обходились без колдовских цветов.
Дом Аделины, похожий на сказочный дворец и укрытый от посторонних глаз за высокой каменной стеной, находился на окраине Коронарии, там, где через небольшую поляну начинался знаменитый на всю округу кукушкин лес. В незапамятные времена в его густых еловых зарослях прятались разбойники. Между собой они переговаривались разными птичьими голосами, каждый из которых что-то означал. Кукушкин не предвещал ничего хорошего для одиноких путников, направлявшихся в Коронарию с деньгами или товаром. Возможно, по старой привычке, горожане не любили этот лес, а вот, Аделина, напротив, часто туда ходила за цветами и ягодами. В кукушкином лесу, колдунью было намного легче повстречать, чем в городе. Кто-то слышал, как девушка пела там нежным голосом, таким, который в городе никто не слышал. Но вообще люди считали, что в потаенных местах кукушкиного леса Аделина набиралась магической силы.
При всей своей красоте девушка жила в одиночестве. Несколько раз Аделина пыталась устроить личную жизнь, но в свои  двадцать с большим хвостиком, все никак не могла найти настоящего спутника жизни. Когда-то еще юной она посещала городские гуляния, считалась лучшей танцовщицей и собирала возле себя много молодых людей.  Только все ограничивалось танцами. Одни кавалеры боялись ее красоты, другие – колдовской силы.
Первым ухаживать за Аделиной вознамерился послушный сын бургомистра Марк. Правильный и приятный юноша отличался разнообразными знаниями и талантами. Аделина вроде не возражала, но поскольку вся родня молодого человека приняла их отношения в штыки, все быстро закончились, толком и не начавшись. Сама девушка полагала, что все из-за волшебства, но в городе поговаривали, что семью бургомистра смутило ее невысокое социальное положение – Аделина не принадлежала к знати. Боясь мести со стороны колдуньи, градоначальник, если где-то случайно встречал Аделину, высказывал ей безмерное почтение, только что не целовал ноги. Колдунья хорошо понимала, что это от страха, и в ответ снисходительно улыбалась.
Одно время девушке нравился астроном Адам, впоследствии как ученый, прославившийся на всю Балтию. Несколько раз молодых людей видели гуляющими в городском парке. На эти свидания Аделина одевала яркие платья и модные элегантные шляпки, только молодой человек был настолько увлечен звездами, что уделял девушке слишком мало внимания, чтобы по-настоящему ее увлечь. Их отношения остались просто дружескими.
Затем на ухаживания за колдуньей решился господин Михаел, немолодой чопорный торговец, один из богатейших людей города, предмет мечтаний всех коронарских скромниц. На центральной площади господину Михаелу принадлежал просторный магазин модного белья, а чуть в стороне, возле городских ворот - добротный парфюмерный павильончик. Еще имелись коммивояжеры, которые разносили разнообразный товар по всей провинции. Только из сердечной затеи торговца ничего не вышло. Господин Михаел оказался отвергнутым Аделиной, и сделано это было в крайне неприятной для мужчины форме. Девушка высмеяла торговца на глазах у почтенной публики, так что о случившемся трещали языки всех местных сплетников. И хотя больше доставалось Аделине, все же признавалось, что такого скряги как Михаел, еще поискать надо. К тому же – староват и некрасив. И это еще хорошо, что торговец так легко отделался от колдуньи. Подумаешь, какие-то разговоры!
Подступали к Аделине и другие женихи, но они ничем не запомнились и не вызвали никакой благосклонности волшебной красавицы. Время меж тем шло…
С годами стало заметно, что характер девушки подурнел. Аделина раздражалась по любому ничтожному поводу. Больше всего колдунью выводило из себя, когда она видела косые взгляды в свою сторону. Несколько раз после такого, к неудовольствию торговцев, фургончик Поля возвращался от Аделины на рынок без цветов, а сам возница выглядел расстроенным. При этом все удивлялись, как вообще Поль, человек миролюбивый, выносил манеры злой колдуньи? 
Терпение, вероятно, принадлежало к числу очевидных достоинств этого человека, уже не молодого, но еще и не старого. Пока Поль не овдовел, много лет ухаживал за больной женой, которую сильно любил и сейчас не мог забыть, иначе бы давно снова женился. Он и сейчас чуть ли не каждый день ходил на кладбище. Букеты цветов никогда не увядали на могиле его супруги… Одно время, городские сплетники поговаривали о симпатии Поля к Аделине, но все быстро стихло, поскольку предположения выглядели настолько нелепо, а главное были небезопасны для рассказчиков. 
Однажды, стоило не выдержанной на язык молочнице сказать Аделине лишнего, как та обиделась и наслала на женщину порчу. В тот же вечер молочница облысела. После этого страшную женщину бросил муж. А когда башмачник Ян изготовил тесные сапожки, Аделина в гневе превратила нерадивого мастера в негра, черного как уголь. Не стерпев такого злодейства, за Яна надумал вступиться местный монах Максимилиан, которого все звали просто Максом и считали блаженным. Этот юноша никого не боялся, даже самого черта. Завидев колдунью, монах стал ей громко выговаривать обидные слова, взывать к совести, но, когда Аделина взглядом показала ему на ворону, отступил…
Понятно, что после такого потенциальные женихи избегали Аделину. К тому же, из них совсем не осталось ровесников девушки. Все больше времени колдунья проводила в своем саду с цветами или в кукушкином лесу, а в городе появлялась  редко.
И вот в это время, интерес к Аделине стал проявлять Кристоф, сын уважаемого в городе трактирщика, завидный жених, отличавшийся не только привлекательной внешностью, но еще галантностью и щедростью. Где они повстречались, никто не знал. Возможно в лесу, в котором Кристоф иногда охотился.  Злые языки говорили так: «Парень выслеживал оленей, а его поймала колдунья Аделина!» Возрастом он был немного старше колдуньи. Однажды заметив, что парень на нее поглядывает, девушка ответила  взаимностью. Они поговорили, как показалось со стороны, очень воодушевленно. После этого молодые люди часто одновременно появлялись на ярмарках и воскресных гуляниях. До этого Аделину редко видели на людях, а тут на каждом празднике на виду у всех - веселая и нарядная, как когда-то в юности. Вероятно, используя магию, девушка легко угадывала, где найти возлюбленного, и Кристоф без стеснения показывал симпатию к Аделине: приглашал на танцы, угощал конфетами, дарил комплименты и цветы. Казалось, все шло к свадьбе, пока колдунья не приревновала ухажера, благо повод, действительно, имелся.
За Кристофом еще до Аделины ходила слава девичьего сердцееда. Многим юным созданиям Коронарии молодой человек разбил сердца. Может поэтому и не женился до тех пор, что долго выбирал невест и привередничал. И прежде за ним водилось, что одновременно ухаживал за несколькими девушками. В прошлом году из-за Кристофа на рождественской ярмарке даже подрались две подруги, которые прежде считались неразлучными. Визг раздавался на всю площадь, так они сцепились за волосы друг дружки. Следом вмешались их родители, и тоже дело едва не дошло до рукоприкладства, хотя люди, вроде бы, почтенные. Чтобы погасить конфликт, всем этим пришлось заниматься отцу Антонию, местному пастору.
Колдунья не простила измены возлюбленному, пусть даже самой ничтожной. Месть Аделины оказалась жестокой. Трудно сказать, что она такое сотворила, какие заговоры использовала, но стоило Кристофу еще раз посмотреть в сторону другой девушки, как он внезапно лишился зрения. Это произошло во время городских гуляний, когда молодой человек танцевал.  Кристоф от неожиданности упал, а потом ослепленный разводил руками, пытаясь нащупать какую-то опору. Музыка прекратилась и на площади установилась гробовая тишина. Публика расступалась вокруг Кристофа, который уселся на мостовую, и стал рыдать. Уже потом пришла его мать и увела домой…
Многие красавицы убивались по Кристофу, а семья несчастного – два младших брата-близнеца и родители не упускала случая, чтобы исподтишка не ужалить словами  мстительную цветочницу. Впрочем, делать это открыто боялись.
После Кристофа к Аделине  уже никто не подступался…

2.

Семья Кристофа обладала в городе доброй репутацией. Еще бы, глава семейства почтенный Франц владел известным придорожным трактиром на самом въезде в Коронарию. Готовили там, может быть, не так вкусно, зато и требовали за харчевание и выпивку скромную плату. За несколько маленьких медяков любой бродяга получал от Франца большую кружку крепкого пива и добрый кусок колбасы. В придачу, гостеприимный трактирщик отпускал безобидные шутки в адрес посетителей и рассказывал веселые истории о известных личностях, так что окружающие веселились. Оттого и пользовалось заведение популярностью среди простых бедных и путников. Пусть даже пиво у Франца получалось не такое густое, а колбаса обладала не лучшим ароматом.
Зато трактирщик отличался добродетелью, поэтому на церковных службах его семья занимала места в первых рядах собора, рядом с самыми знатными и уважаемыми людьми города. Городской пастор отец Антоний часто приводил господина Франца в пример обществу как человека трудолюбивого и щедрого на подношения бедным. С этим считались все окружающие. Рядом с отцом всегда находился Кристоф, гордость и любимец семьи…
И вот тут на семью трактирщика обрушилось такое горе. Кристофу не стоило связываться со злой Аделиной, а, может, он и вовсе не думал на ней жениться – мало ли у него было поклонниц? Всем дарил подарочки. И тут, вероятно, просто хотел погулять и не представлял, чем это может обернуться. Потом, парень не железный, красивая колдунья сама давала повод за ней ухаживать.  Кому-кому, а ей не сложно было вскружить голову молодому человеку.
После того, как Кристоф лишился зрения, братья поклялись отомстить за него, хотя и не представляли, как это сделать. Вмешалась мать, женщина сильная и волевая, и перед распятием взяла с близнецов слово, что они откажутся от опасной затеи. При этом было видно, что она все это так просто не оставит.
– Что ты задумала? – спросил у жены Франц.
– Собираюсь идти к отцу Антонию. В таком деле пастор не сможет отказать нам в поддержке.
– Поверь мне, с Аделиной святой отец связываться не захочет. Мы не первые, кто пострадал из-за нее. Посмотри на башмачника, который чернее ночи или на молочницу, а проклятой колдунье хоть бы что. Отец Антоний в проповедях учит благодетели, а про Яна даже словом не обмолвился. Как будто бы и не знает, что случилось. И лысую молочницу замечать не хочет, а женщина помимо красоты еще мужа потеряла. Ходит в слезах.
– Как же так? Это же святая церковь! Разве не их обязанность заступаться за добрых прихожан и бороться с колдовством? Отец Антоний должен немедленно изловить и отправить ведьму на костер!
– Даже не надейся. Себе сделаем хуже. Не забывай, что у нас еще два сына. Или ты хочешь, чтобы Аделина до них добралась? За ней станется. Ведь говорили, что с колдуньей лучше не связываться, и как только Поля она еще не сжила со свету?
– Я даже слушать такое не хочу. Все равно, чтобы мне это ни стоило, я отомщу ей за любимого сына!
– Глупая ты женщина.
– Отцу Антонию ты перетаскал гору денег, на любые просьбы откликался, и что теперь он останется в стороне от нашего горя?
– Не так много я перетаскал и помогал, как тебя послушаешь. К тому же, не стоит лукавить - ты прекрасно знаешь, почему я жертвую деньги. Не такие мы добрые и честные. Со своими грешками. Поверь, лучше нам помалкивать.
И тут в дверях трактира показался сам пастор. Отец Антоний подошел к супругам и вежливо поздоровался.
– Я подумал, что вам нужна моя помощь, – пастор сочувственно легонько похлопал по плечу трактирщика. – Все время молюсь за вашего сына.
– Вы накажете ее? – не сдержалась госпожа Марта.– Эта ведьма должна отправиться на костер! Как только на рыночной площади разожгут для нее огонь, я собственноручно принесу несколько бревен! Чтобы горела ярким пламенем. И кол ей в сердце!
Пастор перекрестился. Чтобы успокоить жену Франц взял ее за руку.
– Для того чтобы наказать Аделину нужны веские основания, – заметил отец Антоний.
– Разве их в этом деле нет? Колдовством чертовка превратила моего сына в слепого. Или Вы сами уже ничего не видите, что вокруг происходит!
Францу совершенно не понравился тон жены, а пастор словно не услышал гневных слов.
– Если Аделина – колдунья, а утверждать это наверняка я не могу…
– Разве? Что Вы такое говорите, святой отец!?
– Допустим, Вы правы, госпожа Марта, – пастор покачал головой. – Следует признать, Аделина ведет себя осмотрительно. Даже чрезмерно осторожно. В город выходит редко. Я пытался с ней говорить, но она не захотела… Умные люди ее избегают, – сбивчиво попытался объяснить отец Антоний, – Вашему сыну не стоило вообще с ней связываться.
– Мы сами не сразу узнали о его ухаживаниях,– объяснила госпожа Марта,– Попробуй уследи за взрослым парнем! На танцы за ним не пойдешь. Когда узнали, то отговаривали Кристофа, а он в ответ только смеялся. Отмахивался, что у них ничего такого. Подумаешь, разок вместе потанцевали! Все знали, со сколькими он перегулял. Я говорила отцу, что надо было его раньше женить.
– Вот видите. Вы думали про одно, а получилось… Что я могу сказать? Схватить Аделину очень непросто. Во-первых, мало кто согласится это сделать, поскольку не захочет оказаться рядом с вашим сыном или еще хуже - превращенным в какую-нибудь крысу или жабу. А сама она, если нужно, может и сквозь стены пройти.
– Вы, священник, и так легко об этом говорите?!
– Да, – подтвердил пастор,– Во-вторых, Аделина может наслать проклятие на весь город. Тогда мне всего этого не простят. На побережье, в Болеме, лет тридцать назад сожгли колдунью, что потом сталось с этим городом?! Считался процветающим, лучшие ремесленники во всей провинции, а потом вслед за ведьмой половина жителей от черной болезни  отправилась в могилу. Там до сих пор полно прокаженных. Ярмарок больше нет, лавки закрылись, потому что торговцы город стороной обходят.
– Ты слушай пастора! – строго сказал жене Франц.
– А еще интереснее случилось в Рыбнове,– продолжил отец Антоний,– Там сначала сожгли колдунью. Потом того, кто донес на колдунью, поскольку, как оказалось, на костер отправили обычную девочку. Оговорили ее злые люди. А потом стали жечь всех подряд. Или вы полагаете, что у вас в городе нет врагов, кто с вами не захочет сотворить подобное?
– Что же делать, святой отец?– казалось, слова пастора стали доходить до женщины.
– Об этом вашему сыну надо было думать раньше. Прежде чем он посылал Аделине воздушные поцелуи. Теперь же, Вам надо смириться. Ничего другого я предложить не могу. Не этому ли учит Господь? Впрочем, чем сейчас занимается Кристоф?
– А чем он может еще заниматься? Раньше отцу помогал по трактиру, а теперь…
В это время в зал на ощупь вошел Кристоф. Госпожа Марта нежно обняла сына и заплакала.
– Здравствуй, сын мой. Мы все неидеальны. Но лишь избранным господь посылает испытания…– произнес пастор спокойно.
– Спасибо, святой отец, – поникшим голосом ответил несчастный,– Знаю, что сам виноват, и винить кроме себя некого. Мама правильно сказала про других девушек. Я многих обижал из них. Вот теперь сам жестоко наказан и глубоко раскаиваюсь о своем поведении. Только вот о чем хочу Вас попросить: не надо наказывать Аделину.
При этих словах госпожа Марта поморщилась.
– Это слова истинного христианина,– поддержал Кристофа отец Антоний,– Надеюсь, что Господь тебя слышит.
Трактирщица разочаровано махнула рукой. Не этого желала услышать женщина.
– Я вот зачем пришел,– продолжил пастор, – У тебя, Кристоф, хороший голос и музыкальный слух. Хочу предложить тебе место певчего в церковном хоре.
– Он, что, будет таким на виду всего города? – не выдержала госпожа Марта.
– Таким тоже надо жить. Не сидеть же ему все время у вас дома. Или что, вашего сына в трактире не обсуждают?
– К нам вообще перестали ходить после случившегося,– Франц сделал знак жене, чтобы та не перечила, – За весь сегодняшний день всего два случайных клиента. Люди не хотят обсуждать Кристофа при нас. Здесь гроши жалели, а теперь ходят в трактир на рыночную площадь, хотя там вдвое дороже, лишь бы почесать языки про нашего сына. А как радуются отцы тех девушек, что Кристоф прежде отверг! А до этого видели бы вы как раскланивались передо мной…
– Люди слабы, ничего не поделаешь. Но вы не ответили на мое предложение.
– Я не знаю, – женщина стала вытирать слезы.– Не такую судьбу я желала своему сыну.
– Что ты сам думаешь о предложении пастора? – Франц осторожно взял сына за локоть.
– Не знаю, я ведь самостоятельно из дома выйти не могу… И псалмы не все знаю…
– Не переживай. Я поручу сопровождать тебя Максимилиану, – успокоил отец Антоний,– а псалмы постепенно разучишь. Не такое это сложное дело.
– Тогда, да…,– ответил Кристоф неуверенно, видимо, ожидая, что скажут родители, и, не встретив возражений, подтвердил,– Я согласен.
Госпожа Марта не в силах сдерживать слезы, закрыла лицо руками и выбежала из зала.
– Ничего, поверьте мне, все как-то образуется,– отец Антоний попытался утешить трактирщика и его несчастного сына.
– Будем надеяться, святой отец, – поддержал трактирщик.
– Я верю, – твердо сказал пастор.

3.

Поле разговора с отцом Антонием госпожа Марта еще больше возненавидела колдунью, но решила не опускать рук.  Она будет действовать самостоятельно и предельно осторожно. Сыновья в этом деле могли ей только помешать. Парням хоть и было по двадцать лет, но они не отличались большим умом, а еще невыдержанные на язык. А Франц настолько занят трактиром, что рассчитывать на него также не приходится. К тому же во многом муж соглашался с отцом Антонием, что следует со смирением отнестись к случившемуся.
Для начала Марта вознамерилась выведать секрет волшебства Аделины. Сделать это было сложно, ведь не подойдешь и не спросишь колдунью напрямую, в чем состоит ее магия и как ее можно обрести или лишиться? Значит надо найти помощников или советчиков. Первым делом Марта решила склонить на свою сторону Поля, одного из немногих, кто бывал в доме у колдуньи и при желании о многом мог бы рассказать. Женщина пригласила цветочного возницу в гости и всячески его ублажала, осторожно добиваясь поддержки. Только Поль проявил завидное упорство и никак не реагировал на все эти хитрости. Кроме того, трактирщица стала подозревать, что мужчина в душе ищет оправдание колдунье. Стало ясно, в таком деле, помощник из него никакой.
Тогда госпожа Марта подумала про монаха Максимилиана. Этот болтлив и при умелом подходе все расскажет. Женщина подкараулила монаха возле собора, но едва заслышав про Аделину, блаженный Макс замахал руками и резво убежал прочь.
Женщина попробовала поговорить с «негром» Яном. Вот кто настоящий враг Аделины! Только с горя башмачник стал все больше прикладываться к спиртному, так что трезвым его никто не видел, хотя он и до этого любил крепкий градус. Последними словами мастер громко проклинал колдунью, бил себя в грудь, что обязательно отомстит, но большего от него ожидать было трудно. Только что по пьяному делу разболтает всем и невольно сорвет весь план.
Госпожа Марта поняла, что так просто союзников ей не найти. И тут женщина вспомнила про господина Августа, коронарского архивариуса, человека неразговорчивого, умного и расчетливого, у которого имелся свой счет к Аделине. Именно к его дочери Роземари колдунья приревновала женского сердцееда Кристофа. Аделина не только расстроила честолюбивые планы господина Августа, которому льстило перспективное родство с одним из уважаемых и обеспеченных семейств в городе, но и заставила весь город говорить об амурных делах Кристофа с дочерью архивариуса, так что у Роземари теперь вроде как запятнанная репутация. Едва ли господин Август мог такое простить ненавистной колдунье. Да еще подожди, как бы Аделина дальше не надумала отомстить девушке за потерю своего возлюбленного. Именно поэтому господин Август должен был внимательно присматривать за дочерью.
По долгу службы господин Август знал обо всем на свете. В городской управе архивариус хранил все документы и прекрасно знал историю Коронарии: что когда где случалось, кто и откуда появился в городе. Из летописей иногда даже знал о жителях такое, о чем они сами и не догадывались. По большому секрету, несколько раз предупредив, чтобы госпожа Марта никому не рассказывала, архивариус поведал, что обычному человеку, как бы он ни был умен и ловок, с колдуньей ни за что не справиться. Противостоять Аделине может лишь только более сильный маг, чем она сама.
– Скажите, откуда такому взяться? –  Это было то, ради чего трактирщица и пришла к архивариусу.
Господин Август пожал плечами.
– Тогда, каким образом можно обрести силу волшебника?– госпожа Марта упорно шла к цели.
Архивариус догадался о намерениях трактирщицы, но вынужден был ее разочаровать.
– По одному, даже самому большому желанию никто не может превратиться в волшебника.
– Как это так?
– Все дается велением свыше, и каким образом происходит, никто точно не знает. Каждый раз это случается по-особенному. Чаще всего, человек сам не замечает, что наделен магической силой и в неведении может прожить всю жизнь. Могу лишь сказать, что колдовская сила передается лишь очень необычным людям
– А как распознать таких?
– Никак, если маг не проявляет своих способностей. Люди, наделенные сверхестественной силой, чаще всего живут уединенно и стараются себя не обнаруживать. Это может сделать лишь другой волшебник.  В каких-то старых рукописях я прочел, что они узнают друг друга по глазам. Что-то в них видят, но что конкретно, я сказать не могу.
– И это все?
– Еще, якобы колдуны боятся яркого света. Но это ерунда. Я сам проверял. Несколько раз встречал Аделину в солнечные дни. Мне вообще иногда кажется, что она ничего такого не боится – ни тьмы, ни света, ни священников. Даже на службы ходит украдкой.
– Скажите, а много таких как она?
– На всю Балтию может три или четыре волшебника. Стать таковым очень непросто. Как правило, тот, кто наделяется волшебством, должен быть одинок, отвержен и пройти через горестные испытания. Поэтому-то у многих из них на теле шрамы или рубцы. Хотя это и необязательно. Наконец, еще одно важное условие. Магия передается проводником, человеком, кто испытал на себе силу чародейства. Бывает, что и не человеком, а, к примеру, собакой или вообще каким-либо предметом. Случайно поднял на дороге магическую вещь – и все! Тут как получается: тот, во что или в кого колдун вложил свою колдовскую силу, освобождается от нее, передавая новому волшебнику.
Трактирщица поняла, что ее замыслам не суждено сбыться, и она оставила надежду отмщения злой Аделине за своего несчастного Кристофа.
Меж тем, молодой человек постепенно привыкал к своему незавидному положению, исправно посещал церковные службы, выучил псалмы, и его пение нравилось окружающим. К тому подружился с Максимилианом, а иногда стал передвигаться по городу самостоятельно с помощью длинной трости. Пересуды прекратились и окружающие стали относиться к Кристофу более внимательно. И, правильно, парень он хороший. Помогали, когда он без помощи Максимилиана направлялся в собор.
Казалось, госпожа Марта смирилась…

4.

В Коронарии трудно было найти человека, кто не знал госпожу Эллис, все потому, что пожилая дама держала недалеко от центра города кондитерскую, а ее пирожные обладали необычайным вкусом. Пирожки со смородиной, маковые рулетики и яблочные штрудели от госпожи Эллис славились на всю провинцию. И сама кондитерша, полноватая и румяная, напоминала сладкий свежеиспеченный пирожок.
В Коронарию госпожа Эллис приехала юной невестой много лет назад. Здесь она познакомилась с будущим мужем, трудолюбивым спокойным человеком и свила семейное гнездо.  И все бы хорошо, добрый муж, достаток, уважение горожан, только что не имела детей. Лекари ее лечили, и Богу молилась, по монастырям ходила, даже к знахарям обращалась, выпила не меньше бочки всяких настоев и эликсиров – ничего не помогало. И вот однажды, когда, казалось, исчезла последняя надежда, Эллис пожалела девчонку-цыганку, помогла ей. Не то та от полиции скрывалась, а кондитерша приютила ее у себя и накормила. Цыганка в благодарность нагадала, что у женщины будет дочь.
–Девочка окажется непростая. Не такая, как все… Мета.
–Что значит - метта? – переспросила госпожа Эллис.
–Надо будет внимательно смотреть за девочкой. Беречь,– словно не услышала вопроса гадалка,– Злые люди едва не отберут ее у тебя. Много, много ожидает хлопот. Впрочем, сама все узнаешь, когда придет время.
Потом цыганка объяснила, что обрести дочь Эллис поможет священник. Удивленная женщина предположила, что это свершится не иначе как божьим промыслом и что она не зря ходила по монастырям.
– Нет! – засмеялась цыганка, – Бог тут будет ни при чем. Тебе поможет человек. Священник.
Когда госпожа Эллис поделилась этим с подругами, те подняли женщину на смех: уж не обрюхатит ли ее наш пастор – достопочтенный отец Антоний! Это при том, что самой кондитерше годков уже немало было, да еще тогда при живом муже, так что она не могла понять, как такое может случиться? Не поверила госпожа Эллис цыганке и надолго забыла это пророчество.
А потом с молодостью как-то все это прошло.  Женщина смирилась со своей одинокой участью. Только избегала детей. Старалась не смотреть на них, хотя в кондитерской лавке это получалось с трудом.
Десять лет назад госпожа Эллис овдовела. Долгое время горевала по любимому мужу. Теперь вся ее жизнь заключалась в кондитерской. Когда женщина готовила сладости и угощала ими покупателей, давала волю своему открытому добросердечному характеру. Может, оттого все получалось у нее невероятно вкусным, но стоило лавку закрыть и прийти домой, Эллис становилось невыносимо грустно одной в большом пустом доме. Кондитерша вспоминала оставивших ее любимого мужа и родителей, и чувствовала себя безмерно несчастной.

5.

Вот в это самое время в Коронарии появилась маленькая оборвашка. Никто не знал, как ее звали и каким ветром сюда занесло. Маленькая неряшливая девочка-замарашка все дни напролет проводила на рыночной площади, где за крошечные подачки пела незатейливые детские песенки. Ночевала бродяжка в мусорной куче. Торговцы гоняли девчушку прочь от своих лавок, полагая, что нищенка лишь отпугивает покупателей. А она всегда возвращалась, поскольку идти ей было некуда.
При этом, малышка была большой проказницей. Никто не понимал, как у нее это получалось, но иногда она проделывала странные трюки. Могла из-под самого носа у торговца утащить медную монетку или кусочек пирожка, вроде как ни до чего не дотрагиваясь. Могла на лету поймать воробушка. Или бывало, что птица сама садилась к ней на плечо, словно повинуясь ее команде. Злые собаки девочку не трогали, а, наоборот, ластились. А иной раз посмотрит на кого-нибудь и цокнет смешно язычком, и человек тут же оказывался лежащим на мостовой, словно поскользнулся.  Окружающих это веселило.
Первым, кто стал проявлять заботу о девочке, оказался отец Антоний. Однажды он подозвал девочку и спросил ее имя.
– Мета,– назвалась она.
– Как ты говоришь? Мета?
– Да, так называли меня родители.
– Никогда в наших краях не слышал подобного!
– Это плохо?
– Почему же? У тебя необычное имя.
 После знакомства пастор стал пускать девочку ночевать в пристройку собора. При этом лавочники осуждали священника, а господин Михаел грозился сдать беспризорную девочку в полицию.
– Будьте осторожны, святой отец,– предупреждал торговец,– эта попрошайка только выглядит безобидно. Она – хитрая и может что-то у вас украсть или испортить.
– Девочка что-то украла у Вас? – поинтересовался отец Антоний.
– Нет, но Вы знаете законы. Бродяжничество строжайше запрещено. А эта такая грязная.
– Известно ли Вам, сын мой, что такое милосердие?
– Мне это не зачем. Я продаю белье.
– Это очень прискорбно.
– Что я торговец?– удивился господин Михаел.
– Нет - то, что Вам не ведомо милосердие.
Пастор поверил бедняжке, и та его не подводила.  Отец Антоний подметил, что девочка ласковая и при этом у нее сильный характер. От Меты священник узнал, что года два назад или даже больше она потеряла любимых родителей. Прежде чем очутилась в Коронарии, скиталась по разным городам Балтии, много чего пережила. В море тонула и каким-то чудом выбралась на берег…
Однажды, случилось это на Пасху, отец Антоний зашел в кондитерскую к госпоже Эллис, чтобы купить девочке угощение. Хозяйка лавки никогда прежде не видела у себя пастора. Священник во всей округе имел репутацию строгого аскета, а тут стал выбирать вкусное пирожное. Попросил положить больше сахарной пудры и упаковать угощенье в изящную коробочку. Госпожа Эллис не сдержала любопытства и поинтересовалась для кого это?
– Я хочу сделать подарок Мете, – объяснил пастор.– Как Вы полагаете, ей понравится?
– А кто такая Мета? – госпожа Эллис не знала никого с таким странным именем.
Тогда отец Антоний рассказал о несчастной девочке, а кондитерша не переставала удивляться, как эти события прошли мимо нее? Проводив гостя, госпожа Эллис какое-то время занималась обычными делами. История девочки не оставляла ее. И тут женщину словно ударило молнией. Она вспомнила.
– Ну, да! Цыганка тогда назвала это имя, а я еще не поняла. И как только я могла забыть?!
К удивлению и недовольству окружающих, кондитерша спешно закрыла лавку. В окно можно было видеть, как в окружении нераспроданных угощений она задумчивая сидела за столом…
Вечером того же дня госпожа Эллис пришла в собор и согласия пастора увела Мету к себе домой…

6.

Всю неделю после этого кондитерская лавка оставалась закрытой. Все уголки Коронарии быстро облетела новость о том, что с благословения отца Антония кондитерша удочерила несчастную бродяжку. А сама госпожа Эллис всецело посвятила себя хлопотам о маленькой Мете – бегала по портным и покупала девочке лучшие наряды. А несчастный Максимилиан таскал за кондитершой пузатые пакеты с покупками. Каждый из друзей и соседей госпожи Эллис старался добрым словом показать свое участие, и теперь даже стало модным, при встрече спрашивать у кондитерши как поживает ее воспитанница.
– Мета - не воспитанница, а дочка!– поправляла счастливая госпожа Эллис.
Наконец, лавка открылась. Ранним утром по просьбе хозяйки по всему городу Максимилиан расклеил объявления, что кондитерская в течение ближайшей недели станет обслуживать покупателей бесплатно! Для всех жителей Коронарии это стало большим праздником. Сколько же за эти дни было съедено угощений! В городе не осталось никого, кроме разве что колдуньи Аделины, кто бы не зашел полакомиться в лавку госпожи Эллис. Торговец Михаел унес из кондитерской огромный короб пирогов и сладостей. Несколько раз захаживал архивариус Август. Даже «негр» Ян, который больше жаловал выпивку, чем выпечку, заглянул угоститься. А госпожа Эллис и была рада, выставила лотки с пирожками на улицу, чтобы людям было удобно и они не толпились в лавке.
Безграничной щедрости госпожи Эллис радовались торговцы на рынке. Для своей выпечки кондитерша скупила в городе всю муку, орехи и изюм. Молочницы едва поспевали носить ей сливки и сметану. Да еще наняла в помощь несколько работниц.
Чтобы не оставить чистосердечный поступок без благодарности, отец Антоний посвятил воскресную проповедь безграничной доброте и просил прихожан помолиться за благополучие госпожи Эллис и ее драгоценной дочери. Так, к большому удовольствию кондитерши, он назвал Мету.
А тут еще случилось совершенно неожидаемое событие. В один из вечеров Поль принес в подарок госпоже Эллис огромный букет великолепных цветов от себя и мадмуазель (так он сказал!) Аделины, чем немало удивил кондитершу, так что та даже переспросила, не ослышалась ли она?
– Да, от меня и мадмуазель Адель, – повторил Поль,– с самыми добрыми пожеланиями Вам и Вашему ангелочку!
Госпожа Эллис в ответ собралась угостить Поля, но тот упорно отказывался принять ответный подарок, хотя кондитерша, конечно же, знала, как мужчина любит сладости.
– Вам и так должно быть тяжело. За эту неделю Вы понесли огромные расходы,– стал объяснять Поль, украдкой поглядывая на пирожные.
– Что Вы! Этого дня я ждала всю жизнь! Все эти угощения ничего не стоят в сравнении с тем подарком, который получила я!
– И я тоже, – добавила Мета.
– Да, конечно, мое золотце, мы вместе! Именно так!
– Поэтому Вы обязательно должны взять от нас угощение и передать их доброй мадмуазель Адель, – Мета протянула сверточек с ароматными пирожками.
– Ну, хорошо, раз так. Вы должны знать, что всегда можете рассчитывать на мою помощь, – после этого Поль как-то неуклюже и смешно пожал ручку Мете. А девочка, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку…
– Вот, видите, никто не верил, – рассказывала госпожа Эллис посетителям, – а тогда, много лет назад, цыганка все правильно нагадала. Признаюсь, я сама думала, что это она просто так сказала, чтобы успокоить меня. Цыганочка смешливая была. Мне казалось, надсмехается над моим несчастьем. Но все получилось именно так: священник подарил мне дочь. И девочка оказалась необычная – сиротка. И какая чудесненькая! Вся светленькая такая! И вовсе не неряха, а очень даже аккуратненькая. Видно, что родители у нее хорошие люди были. Натерпелась бедненькая. Посмотрите:  правда, на меня похожа? Вот только подкормить ее надо. Совсем худенькая…

7.

С некоторого времени отец Антоний стал замечать странные вещи. Как будто бы Роземари после службы пытается поближе подойти к Кристофу, но не решается это сделать. Один раз девушка приблизилась и почти дотронулась до парня, видимо, хотела с ним поговорить, и снова отступила. Умный пастор подговорил Максимилиана и тот, сославшись на срочное поручение, отказался сопровождать Кристофа домой. Сын трактирщика растерялся. Он мог самостоятельно пройти лишь небольшую часть пути. И то, это всегда происходило, когда он шел в сторону собора, в дни, когда Максимилиан опаздывал, а в последнее время это случалось нередко. Но возвращался он домой всегда в сопровождении монаха, так что обратной дороги не знал.
И тут вмешался отец Антоний, предложивший прихожанам, кому по пути, проводить Кристофа до дома и, как бы случайно, обратился к стоявшей  рядом Роземари. Девушка робко согласилась. Ее глаза все выдали, так что отец Антоний остался доволен своей задумкой. А бедный Кристоф смутился. Едва ли ему это показалось приятным. Видимо, он стеснялся своей бывшей симпатии. Но пастор нашелся и здесь, подбодрив молодого человека и убедив его, что оставшиеся прихожане идут в другую сторону. Хотя и Роземари также жила в другой стороне от семьи трактирщика, но это уже не имело никакого значения. И тихонько приободрил обоих молодых людей.
Так Кристоф и Роземари отправились вместе, а потом один из близнецов учтиво проводил девушку домой к ее родителям.
Архивариус узнал о случившемся и стал выговаривать дочери, что ей не следовало так поступать. Может быть и хорошо, что она помогла слепому, но это лишь усилит едва затихшие сплетни об их отношениях.  Девушке следует думать о замужестве. Ее будущему избраннику могут не понравиться щекотливые разговоры.
Архивариус даже мысли не допускал, что у дочери со слепым возможны дальше какие-либо отношения, хотя еще недавно он сам набивался в родню к трактирщику.
После следующей воскресной службы для отца Антония ничего необычного не произошло. Роземари не торопилась уходить и поджидала Кристофа. Казалось, и молодой человек не проявлял спешки, словно ждал когда разойдутся прихожане. И было заметно, что он немного нервничал.
Пастор подошел к Максимилиану.
– Тебе не кажется, сын мой, что как сопровождающий ты получил отставку?
– Похоже, так,– согласился монах.
– Знаешь, именно так и проверяется настоящая любовь. Еще Кристоф попросил у меня немного денег.
– Это хорошо! Не трудно догадаться, для чего.
– Очень хорошая девушка. Скромная и добрая. Я одобряю его выбор.
– Я тоже…
– Не забывай, что ты монах!– одернул Максимилиана отец Антоний.
– Конечно, конечно…
Через какое-то время Кристоф вышел из собора. Роземари подошла к нему, осторожно взяла за руку и молодые люди пошли в сторону кондитерской госпожи Эллис.
Видевшие это прохожие понимающе улыбались…
Тем вечером в доме архивариуса случился грандиозный скандал. Роземари пришлось терпеливо выслушать от отца множество упреков, и только ее мать  хранила молчание.
– Я запрещал тебе дружить с этим слепым! – архивариус словно не знал имени молодого человека, – Зачем ты с ним ходишь?
Девушка не знала куда деться. В поисках защиты жалобным взглядом она посмотрела на мать.
– В городе много хороших молодых людей. Вот Марк, сын бургомистра. Очень достойный жених,– не успокаивался отец.
– Я люблю Кристофа, – не выдержав укоров, неожиданно смело призналась Роземари.
– Что? А ты почему меня не поддерживаешь?!– набросился на жену господин Август.
– Потому что ты не прав! Я верю дочери, и желаю ей счастья!– бойко ответила женщина.

8.

В то лето вся округа изнывала от жары. Дождя не было больше двух месяцев. Обычно шустрый полноводный Альт обмелел настолько, что превратился в крошечный илистый ручеек, который облепила вся местная живность. Воды не хватало мушкам попить.
Закрылась городская мытилка, где женщины стирали белье. Перестали работать бани. В садах на деревьях пожелтели листья. Старожилы не припоминали такого.
Ежедневно отец Антоний проводил в соборе службу, на которой прихожане молили Бога о дожде, а полоска Альта на глазах становилась все уже, и высыхали все новые колодцы.
Напасти не обошли торговлю. Лавки стояли пустые. На рынке теперь торговали водой, которую брали чуть ли не из самой Преголи и везли через всю страну.
И лишь госпожа Эллис по-прежнему купалась в женском счастье и не замечала всего этого. А еще публику веселила Мета. На небольшой площади возле кондитерской лавки нарядненькая и смешливая девочка показывала прохожим разные фокусы. Только что на руках не ходила! Ее трюкачества обсуждались всем городом, так что даже Аделина как-то пришла к кондитерской посмотреть, что там происходит.
Расположившись чуть в сторонке, поначалу, как и все, колдунья смеялась, но потом, приглядевшись к чудесной девочке, вдруг осеклась. Осторожно подошла поближе, поймала взгляд Меты, после чего быстро ушла задумчивая, не проронив ни слова…
В один из дней маленькая проказница стала петь песенку про дождик, протянула ручки к небу, и к величайшему удивлению публики, с неба стали падать капельки воды! Девочка подпрыгнула, еще сильнее взмахнула руками, и пошел настоящий дождик. А на небе при этом не было ни одной тучки! Чудо, не иначе.
Госпожа Эллис все случившееся увидела в окно. Только теперь женщина поняла весь смысл пророчества цыганки…
Мета опустила руки и дождь кончился.
– Как ты это сделала? – удивился Максимилиан, который все это наблюдал среди остальных.
– А разве это я сделала? – Мета сама не ожидала такого.
– Конечно, ты! – подтвердил монах.– Кто же еще?
– Я ведь только пела песенку, – словно извинялась девочка.
Тут на улицу выскочила госпожа Эллис и быстро увела дочку с глаз публики...
Из-за Меты или нет, вскоре ветер с моря нагнал тучи и случился ливень. Засуха закончилась. Но не это волновало людей. По Коронарии быстро разнеслась новость о чудесной девочке. В числе первых от близнецов узнала об этом мать Кристофа. Не медля ни минуты, женщина помчалась в кондитерскую. Когда госпожа Марта приблизилась к заведению, то стало ясно, что около что-то происходит. Несколько десятков человек оживленно обсуждали увиденные чудеса. Не обращая ни на кого внимания, трактирщица стала колотить в закрытую дверь.
Кондитерша долго не решалась открывать. Никто в городе до этого не видел раздраженную госпожу Эллис. Доброжелательную женщину словно подменили. Она была готова растерзать госпожу Марту за бесцеремонность. Только ничто не могло остановить несчастную мать. Трактирщица резко отодвинула госпожу Эллис в сторону и буквально влетела внутрь лавки, высматривая Мету.
– Я должна увидеть это чудо! – буквально выкрикнула госпожа Марта голосом, не допускающим возражений.
Посреди лавки стояла маленькая растерянная девочка, совершенно не похожая на волшебницу. На мгновение трактирщица остановилась, словно не веря глазам.
– Ты моя спасительница! – наконец, произнесла она, заключив девочку в объятия.
И в тот же день Кристофу вернулось зрение.

9.

Франц и Марта не могли нарадоваться. Вся семья трактирщика была в сборе, и никто не мог поверить в чудо. А это и было настоящее волшебство, стоило только Мете провести ладошками по лицу Кристофа.
– Наконец, наш мальчик не будет ходить в этот проклятый храм! – воскликнула радостная госпожа Марта.
– Надо позвать отца Антония,– словно не слышал свою жену, предложил господин Франц.
Женщина недовольно посмотрела на мужа и что-то буркнула себе под нос неразборчиво. Трактирщик тут же поручил близнецам сходить в собор и, едва они ушли, как в трактире появился сам пастор.
– Длинные в нашем городе языки!– госпожа Марта встретила гостя неприветливо.
– Я только что послал за вами сыновей,– трактирщик был настроен иначе и по-доброму поприветствовал отца Антония. Также поступил и Кристоф.
– Спасибо, дорогой Франц,– поблагодарил пастор,– не смог удержаться, чтобы не навестить вашу семью и не поздравить с чудесным выздоровлением Кристофа.
– Это правда. Сегодня для нас счастливый день! Свершилось чудо,– подтвердил хозяин.
– Такое бывает, что человек резко потерял зрение, а потом оно к нему возвращается. Господь…
– Что Вы говорите, святой отец, – резко прервала пастора  трактирщица, – кому-кому, а мне не нужно рассказывать эти басни. Вы сами хорошо знаете, что Господь здесь ни при чем. И вообще, если он есть, то, спрашивается, где был прежде, когда совершалось злодейство?
– Мама…– вмешался Кристоф.
– Марта, тебе не следует так говорить. Простите, святой отец, – Франц грозно посмотрел на жену.
Трактирщица недовольная отвернулась.
– Ваше дело, госпожа Марта, понимайте, как хотите. Я всегда говорю искренне то, что думаю,– попытался объясниться отец Антоний,– А, что ты, Кристоф, еще не выходил на улицу?
– Я боюсь.
– Он боится!– рассмеялся Франц, – А жить в темноте не боялся?
– Просто совершенно отвык от света. Все узнаю заново. К тому же на улице люди.
– И что? Это все пройдет,– пастор взял Кристофа за руки и посмотрел ему в глаза.– Помнишь, я предупреждал тебя, что все наладится. То, что произошло, не стало для меня неожиданностью. Впрочем, не это сейчас важно. Чем ты думаешь заниматься дальше? Не думаешь ли оставить свою службу?
Госпожа Марта хотела что-то сказать, но трактирщик резко остановил жену. Все посмотрели в сторону Кристофа.
– Если после случившегося Вы, святой отец, мне не откажете, я намерен продолжать петь в соборе.
– Почему я должен тебе отказать? Я этому только рад, также, полагаю, как и все прихожане, которые тебя уважают.
Пастор обнял Кристофа и быстро вышел из трактира.
– Ты словно забыл, что он ничем нам не помог,– упрекнула мужа госпожа Марта.
– Это неправда, мама,– заступился за пастора Кристоф.
Трактирщик Франц остался доволен словами сына…
В тот же вечер посыльный принес трактирщику поздравительную открытку от семейства архивариуса Августа и незаметно вручил Кристофу маленькое бумажное сердечко от Роземари.

10.

Только госпожа Марта на этом не успокоилась. Воспользовавшись положением, женщина стала главной телохранительницей Меты от окружающих, так что, госпожа Эллис начала к ней ревновать свою дочь, и было за что. Хитрая трактирщица рассыпала комплименты в адрес Меты и всячески задабривала девочку, делала ей подарочки. Попутно, как бы невзначай, обижала Эллис замечаниями, что у той никогда не было детей, что в лавке, вероятно, девочке скучно и что ей приходится прислуживать. А еще госпожа Марта предложила Мете пожить у нее, где девочке, конечно, будет веселей и интересней, а работать не придется. После таких ухаживаний трактирщицы Мета смотрела на женщину искоса. Девочке не нравилось, что обижают ее мать.
Госпожа Марта все время  проводила в кондитерской лавке, как бы оберегая покой семьи госпожи Эллис. Лишь на ночь нехотя уходила к себе домой. Женщина не упускала случая, чтобы давать советы, что следует делать юной волшебнице: кому нужно помогать, а кому и вовсе не следует. Кондитершу это раздражало еще сильнее, но намного большие заботы ей доставляли многочисленные просители и просто любопытные, которые целыми днями толкались в ее лавке.
К великому удивлению госпожи Эллис в городе оказалось очень много людей, обиженных на Аделину. Это и отвергнутые молодые люди, лысая молочница,  «негр» Ян почему-то вместе со своими собутыльниками, архивариус Август, и даже сам бургомистр, который несколько раз появлялся возле лавки и порывался что-то попросить, только «телохранительница» Марта не позволила. Видимо, у женщины были к нему свои счеты.
– Этому-то что здесь надо?– возмутилась госпожа Эллис,– Все знают, что Аделина не тронула его сына, хотя и стоило проучить. Не такой хороший этот Марк, как хочет казаться!
Все, кто собрался возле кондитерской, что-то хотели для себя и требовали призвать к ответу злую колдунью, много лет досаждавшую тихой миролюбивой Коронарии. С ними к кондитерской потянулись нищие и больные, алчные и завистливые и обыкновенные зеваки. Все это мешало торговле, а после подаренного городу праздника госпожа Эллис нуждалась в средствах.
Едва ли не каждый второй житель города просил о встрече с чудной девочкой и по-своему, лестью или никчемными подарочками, пытался задобрить ее, а также госпожу Марту, как близкого друга семьи. А сама трактирщица чувствовала себя все более важной персоной и развернула кипучую деятельность на всю Коронарию, чем немало смущала не только госпожу Эллис, но и своего мужа.
В то время, как у дома госпожи Эллис собирались толпы людей, отец Антоний сетовал, что за несколько недель потерял половину своих прихожан.
В конце концов, план госпожи Марты сработал. Под защитой юной волшебницы Аделине была объявлена война. С подачи трактирщицы Мета быстро вернула волосы молочнице, а башмачник Ян избавился от негритянского цвета кожи. При этом, госпожа Эллис заметила, что с каждым совершенным чудом ее дочь все больше уставала. Девочка ощущала слабость и у нее начинала болеть голова. И самой кондитерше весь этот круговорот вокруг Меты начинал порядком надоедать. Она пыталась охладить пыл госпожи Марты, но та ее совершенно не слушала.
Из-за всех этих событий в городе становилось все более неспокойно. Получив чудесное исцеление, молочница и башмачник собрали хулиганское войско и осадили усадьбу Аделины. Люди громко кричали, но предпринимать что-то большее, боялись.
Могло показаться, что наказания колдуньи требовал весь город, и тогда госпожа Марта решила самолично возглавить новый поход к дому Аделины, но делать это без Меты не решалась. Женщина подговорила многих обиженных и с их помощью стала просить поддержки у госпожи Эллис и ее дочери, обещая, что как только накажут колдунью, в их дом вернется долгожданный покой и все будет как прежде.
Госпоже Эллис, а тем более Мете, Аделина не делала ничего плохого. Напротив, кондитерша не забыла, как колдунья с помощью Поля поздравила ее с обретением дочери.  С другой стороны, женщина хорошо знала о проделках Аделины, сочувствовала обиженным и не решалась им отказать. В самом деле, стоило ли колдунье так поступать с Кристофом и другими? К тому же, госпожа Марта преуспела в том, чтобы настроить простодушную кондитершу против ненавистной колдуньи, придумывая небылицы и приписывая ей самые разнообразные злодейства - от высоких цен на сукно и до небывалой засухи!
– Если мы ее не накажем, люди не успокоятся,– повторяла госпожа Марта.
– А что если Аделина окажется сильнее?– засомневалась госпожа Эллис.
– Этого не может быть, иначе бы ничего не получилось с Кристофом и другими,– госпожа Марта не допускала мысли, что может проиграть.– Разве мы совершаем не богоугодное дело, избавляя город от злодейки?
И все же госпожа Эллис не решалась. Что-то упорно останавливало ее от опрометчивого поступка.
– А что ты думаешь, дорогая?– спросила она у дочери.
– Я думаю, что нам следует спросить совета отца Антония,– ответила девочка.
Это никак не входило в планы госпожи Марты. Женщина обдумывала, что еще она может сделать, как в этот момент пришли господин Франц и Кристоф.
– Ты должна оставить в покое госпожу Эллис и ее дочь,– решительно потребовал от жены трактирщик. Кристоф всем своим видом показал, что поддерживает отца.
– Но я здесь по их просьбе,– соврала женщина.– Мне ничего не нужно, кроме того, что я защищаю их.
– Защищаешь от кого? Чем дольше ты здесь остаешься, тем больше людей собирается у этого дома. Именно ты подняла шум на весь город, а сейчас пытаешься с помощью Эллис и ее юной дочери свести свои счеты с Аделиной!
– Это не мои счеты! Ведьма обидела многих.
– Нет, это твои счеты и сейчас здесь люди, которым Аделина ровным счетом не сделала ничего плохого. Что касается молочницы и «негра» Яна, то они давно заслуживали наказания и еще хорошо, что так отделались!
– А наш сын? Ему колдунья тоже ничего не сделала или вы так быстро все ей простили и забыли?
– Ты говоришь «вы», но в данном случае наш сын не с тобой.
– Это правда. Прости, мама,– поддержал отца Кристоф.
– Что же касается меня, то я готов забыть все, что было прежде. Иначе бы не считал себя христианином.
– Мы тоже не хотим этой войны,– наконец, решилась госпожа Эллис,– Все это разрушает нашу жизнь. Вам, уважаемая госпожа Марта, не следовала устраивать все это, а теперь… надо послушать мужа и уйти.
В знак согласия Мета обняла мать и в этот момент трактирщица поняла, что проиграла…
Кондитерша не могла дождаться, чтобы гости поскорее оставили их с дочерью одних но, одновременно, боялась их ухода.
– Не волнуйтесь,– успокоил их господин Франц,– на улице остается Максимилиан. Если что, он не даст вас в обиду.
И все же последующая ночь выдалась неспокойной.

11.

Новый день вернул прежние заботы. Лавку госпожи Эллис по-прежнему осаждали многочисленные просители. Аделину больше не вспоминали, но каждый хотел от волшебной девочки что-то для себя лично: здоровья, золота, власти… Молочница потребовала вернуть мужа, а его нынешняя жена – опять наказать молочницу, лишить ее волос, чтобы бывший муж не вернулся к ней. Башмачник хотел забрать у конкурентов своих бывших клиентов, но никак не хотел усердно работать. Бургомистр просил место губернатора, жалуясь, что тот нехороший человек, а архивариус на том же основании - место бургомистра. Девушки приходили за женихами и горячо спорили, кто кому должен достаться. Родители требовали послушания детей. Один мальчик попросил воскресить умершую собаку. Старуха желала, чтобы ее сделали молодой и красивой. Были и совершенно пустяшные просьбы…
Каждый посетитель надоедал своими бедами и слезно умолял Мету помочь. Но стоило девочке сделать, как ее уговаривали, тут же находились противники и уговаривали вернуть все обратно, уверяя юную волшебницу в том, что прежние просители ее обманули. Иногда, просто из зависти.
И за весь день госпожа Эллис не продала ни одного пирожка.
Приближался вечер, когда Мета настолько ослабла, что обессиленная упала в обморок.
Приведя дочь в сознание, и уложив в постель, госпожа Эллис, не сдержавшись, выбежала на улицу. Перед домом по-прежнему стояла толпа людей.
– Что вы все хотите от моей девочки? Как вам всем не совестно ходить сюда со своими склоками и глупыми просьбами? Вы люди или звери?– закричала на всех этих непрошенных гостей госпожа Эллис.– Вместо того чтобы работать и помогать друг другу, вы кляузничаете и попрошайничаете! Ради своей корысти готовы растерзать друг друга и мою дочь.
– Она не твоя дочь! – раздались крики. – Ты ей никто! Мета такая же твоя, как и наша.
Вперед вышел грязный заросший человек в обличии священника.
– Мета – святая!– басом провозгласил он. – Она – посланница Господа, чтобы спасти всех нас! И должна принадлежать церкви!
– И вовсе не святая! Жулики они!– в ответ заорала тучная дама,– Посмотрите, что они мне продали. Называется эликсиром чудодействия, а бородавки у меня не прошли! А ведь я деньги заплатила!
– Они просто обманывают Мету, прячут от нас и зарабатывают на девочке деньги!– поддержал чей-то голос из толпы.
Госпожа Эллис закрыла двери лавки, села на пол и заплакала…
Через некоторое время шум на улице стих. Оказалось, что пришел отец Антоний и как мог успокоил толпу….
Долгое время пастор сидел молча, наблюдая, как Эллис ухаживает за дочерью. Благодаря этим заботам Мете стало лучше.
– Вам следует уехать из города, – наконец, произнес пастор. – И лучше поскорее… Навсегда. Здесь вам не дадут жить.
– Как это возможно?– возмутилась Эллис.– Я не хочу слышать ничего подобного. И никогда не поверила бы, что Вы такое предложите!
– Говорю Вам, Эллис, так будет лучше.
– Как Вы вообще смеете говорить такое?!– вконец рассвирепела госпожа Эллис. – Мы никуда не уедем, и я ни за что на свете не отпущу от себя свою дочь!
– Нет, о том, чтобы вас разлучить не может быть и речи,– запротестовал пастор,– но что будет дальше?
– Я боюсь, – заплакала Мета.
После этого пастор как-то сразу осунулся. Он не знал, что следует предпринять дальше.
– Простите Элл, я виноват перед Вами…– наконец, прервал молчание.
– Мамочка! – Мета обняла руками госпожу Эллис.
– Не переживай, доченька. Я обещаю, что мы вместе все это преодолеем. Кстати, святой отец, там кричали про какие-то эликсиры. Что мы их обманываем. Вы не знаете, о чем это они?
– Вероятно, это дела господина Михаела. Ему все мало. Надумал открыть торговлю чудодейственными снадобьями против прыщей и бородавок. Якобы все эти эликсиры получены от Меты. Говорит, что торгует с разрешения подруги вашей семьи.
–Нетрудно догадаться, кого имел в виду. Боже…
– Раньше этот Михаел хотел сдать девочку в полицию. Притеснял ее. Говорил, что покупателей отпугивает, а теперь рассказывает, что всегда помогал, облагодетельствовал…
– Мерзавец!
– Поймите меня правильно, Эллис, – продолжил отец Антоний. Люди очень злые и способны на все… Вы все сами видите… Хорошо, что вы не опускаете руки. Я подумаю, что можно сделать. Чтобы дальше не произошло, Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
Какое-то время они сидели молча.
– Я вообще не верю, что они вернутся в храм,– грустно произнес отец Антоний.
– Люди разные, святой отец.
Пастор отвернулся, поднялся и спешно покинул лавку…

12.

На следующий день в трактире у Франца случилось неприятное происшествие. Один из посетителей обвинил трактирщика в том, что вместо телятины в заведении подавали собачатину. Нашлись свидетели того, как сыновья-близнецы Франца отлавливали по городу животных. И даже на задворках трактира нашли чью-то шкуру, напоминавшую собачью или кошачью. В адрес хозяина посыпались оскорбления. Посетители тут же отказались платить деньги и побили посуду. Франц хорошо расслышал, как кто-то назвал его старшего сына «святошей».
Трактирщик с женой испугались, как бы им не подожгли заведение. Скандалисты стали требовать у Франца ответа, а когда он попытался говорить, кто-то плеснул ему в лицо пиво и схватил за грудки. Успокоить буянов удалось после того, как близнецы расторопно выкатили бочку шнапса, а Марта стала отпускать его всем желающим бесплатно. Только чудом Франц избежал экзекуции…
– Ты помнишь, о чем нас предупреждал отец Антоний?– стал выговаривать своей жене Франц, когда, наконец, все успокоилось.– Тебе не следовало лезть во все эти дела. Я уже говорил: мы не самые здесь правильные, чтобы обвинять других. Кристоф похоже это понял, а вот чем все это время занималась ты? Госпожа Эллис устроила праздник всему городу, а ты ее втянула в свою войну. Использовала девочку. А тут нас самих едва не прижали.
В ответ женщина молчала…
Трактирщик решил, что ему следует сходить к отцу Антонию и объясниться. У самого собора к нему подошла Роземари.
– Я хотела бы, господин Франц, высказать Вам свою поддержку,– сказала девушка.
– Спасибо, Рози, только этого не стоило делать,– и, увидев растерянность на лице девушки, добавил,– Ты, вероятно, неправильно меня поняла. Я действительно виноват и не заслуживаю снисхождения.
Трактирщика ожидал непростой разговор с пастором…
События у господина Франца заставили людей на время забыть о юной волшебнице.
Поздно вечером госпожа Эллис вышла из дома. Она осмотрелась вокруг – не прячется ли кто у их дома? Убедившись, что никого нет, женщина решила заглянуть в кондитерскую, посмотреть что там. И вдруг перед ней возникла Аделина.
– Это Вы? Что Вам нужно? Я не дам Вам обидеть мою девочку…– замахала руками госпожа Эллис.
Аделина не дала ей договорить.
– Я пришла лишь успокоить вас и сказать, что вам не следует никуда уезжать.
– Вы же видите… Мало мне здесь…, еще господин Михаел с этими своими эликсирами…
– Не переживайте, Элл. Постараюсь Вам помочь. Немножко надо потерпеть.
– А зачем Вы это делаете?
Колдунья прикоснулась к руке госпожи Эллис и неожиданно женщина ощутила тепло. После этого Аделина, больше не произнеся ни слова, развернулась и исчезла также внезапно, как и возникла. Точно и не было ее.
Не успела госпожа Эллис прийти в себя от этой внезапной встречи, как появился Максимилиан.
– Давайте я Вам помогу,– предложил он, видя, как госпожа Эллис пытается открыть дверь в лавку.
– Зови меня тетушка Элл,– вдруг предложила кондитерша,– Спасибо тебе, Макс.
Они зашли в кондитерскую. Хозяйка предложила пироги с чаем.
– Спасибо, тетушка Элл, у Вас без меня забот хватает.
– Не стесняйся, Макс, угощайся. Все равно все это нераспроданное. Теперь ко мне в лавку ходят за другим.
Госпожа Эллис быстро накрыла на стол.
– Я зачем зашел… Хотел сказать, что он очень добрый. Он не хотел…
– Я знаю, Макс,– перебила его Эллис…
А в лавке господина Михаела, не смотря на поздний час, кипела работа. Сам хозяин занимался тем, что расставлял на витрине «чудодейственный эликсиры от волшебницы Меты».
И тут чья-то тень заслонила свет. Недовольный торговец посмотрел, что это может быть. От неожиданности он присел на пол и, увидев нечто, распорядился: «Скорее убирайте все эти пузырьки! Больше я этим заниматься не буду!»

13.

Из-за всех случившихся переживаний госпожа Эллис заболела. Отец Антоний взял на себя многие заботы, связанные с этим. Пригласил лекаря. Попытался объяснить людям, что не стоит беспокоить больную, хотя это и не возымело большого успеха.
Не бросал кондитершу с ее дочкой и Максимилиан, который присматривал за лавкой, ходил за продуктами и готовил обеды.
Несколько раз на дню справлялся, не нужно ли чего, Поль. Пожелания выздоровления передали семьи трактирщика и архивариуса. Бургомистр выпустил воззвание, в котором говорилось, что после того, как закончилась засуха, всем пора заниматься обычными делами и не нарушать порядок и спокойствие.
Однажды пастор принес Эллис кошелек с деньгами. Кондитерша всю жизнь жила в достатке и не думала, что настанет день, когда будет нуждаться. Ей было тяжело принять помощь.
– Вы не должны стесняться,– попытался убедить ее отец Антоний.– Эти деньги передал Вам хороший человек, я уверен, сделал это от всей души.
– Кто же это?
– Этот человек просил не называть его имени, но я уверен, что Вы сами когда-нибудь догадаетесь.
Эллис посмотрела на изящный кошелек, расшитый красивой росписью в виде цветов.
– Я уже догадываюсь… Передайте этому человеку нашу с Меточкой сердечную благодарность.
И снова ближе к вечеру у дома госпожи Эллис собралась толпа людей. Собравшиеся хотели видеть Мету и своими глазами узреть ее чудеса. В доме становилось тревожно.
Поль и Максимилиан пытались сдерживать агрессивных «гостей», но в них полетели камни. Один из булыжников случайно попал в окно кондитерской. Стекла полетели на мостовую. Башмачник Ян ударил в лицо Максимилиана. Более крепкий Поль скрутил хулигана, но тут же на него набросились его дружки. Началась драка.
В этот момент на площадку перед кондитерской буквально влетели отец Антоний и Франц. Трактирщик попытался разнять дерущихся, и ему самому здорово досталось. Кто-то при этом обозвал господина Франца «собачатником».
Пастор с поднятым в руке крестом стал заклинать людей разойтись, но его никто не слушал. Снова появился грязный человек «в черном».
– Ты – сатанист,– закричал он в лицо отцу Антонию.
– Ну, ладно, мне все это надоело,– неожиданно для всех раздался высокий строгий голос.
Словно из ниоткуда возникла Аделина. На минуту улица замолчала. Даже «черный человек» отступил от пастора.
– Простите, святой отец, теперь моя очередь увещевать,– спокойным уверенным голосом произнесла волшебница.– Я прошу всех уйти и забыть про все случившееся. Вам здесь делать нечего. Надо жить в согласии с близкими и трудиться. Вы сами виноваты в своих бедах и Вам не следует вмешивать в это девочку. Разбирайтесь в своих делах самостоятельно, без ее помощи. И хочу вас по-доброму предупредить, что если кто-то, без моего ведома, попробует подойти к Мете или госпоже Эллис, дальше будет иметь дело со мной. А сейчас, что-то мне подсказывает, что если через минуту, здесь еще кто-то останется, он превратится в лягушку.
Слова Аделины возымели действие. Мгновенно все разбежались. Даже Франц и Максимилиан предпочли отойти в сторону.
– К Вам, святой отец, это не относится! – успокоила Аделина опешившего пастора.
Поль поднялся с мостовой и стал отряхивать пыль с одежды.
– Спасибо, Адель… что не превратила в лягушку,– весело посмотрел он на волшебницу.
Все засмеялись. А Адель достала шелковый платочек и нежно вытерла со лба Поля капельки крови. Потом повернулась к пастору.
– Я давно хотела просить Вас, отец Антоний, выслушать мою исповедь. А еще получить благословение. Вы мне не откажете?
– Знаете, лучше ей не возражать!– снова пошутил Поль.
– Ладно, дорогой Поль, хватит…– с укоризной произнесла волшебница.
– Действительно, такой я Вас еще никогда не видел! Конечно, я Вам не откажу, дорогая Адель,– едва сдерживая смех, ответил пастор, – Как ты думаешь, теперь мы можем их покинуть?
– Я в этом совершенно уверена. Спасибо, святой отец.
– Но вот с окном…
– Это, святой отец, моя забота,– пообещал трактирщик.
– Тогда, Макс, успокой хозяев, а ты Поль знаешь, что делать пока мы займемся своими заботами. Ты к этому готова, Аделина?
– Если бы, святой отец, это было не так, я бы не просила…
А уже через час Аделина вместе с пастором вернулись к дому госпожи Эллис.  Здесь их уже поджидал Поль со своим фургончиком. 
– Я – за Вами,– сходу заявила Аделина хозяйке дома голосом, не допускающим возражений.
– Но как же так?– растерялась госпожа Эллис.
– Волшебницы должны помогать друг дружке, правда, малышка? Только договоримся, что ты меня будешь слушаться!
А дальше случилось то, что от Аделины не ожидал никто – девушка состроила Мете смешную рожицу!
– Я согласна! – весело ответила девочка.
Тяжелый груз в этот момент свалился с души госпожи Эллис.
– Только что будет с моей кондитерской? Здесь прошла вся моя жизнь, – с грустью спросила женщина.
– Я взял на себя смелость договориться на этот счет с одной замечательной девушкой, – успокоил ее отец Антоний, – Она присмотрит за вашей лавкой, пока все окончательно не успокоится. Вы ее должны знать. Недавно она приходила к вам в лавку вместе с молодым человеком – с Кристофом.
– Роземари. Вы правы, святой отец, этой девушке я могу доверять…

У них все получилось здорово: спешно сложили все необходимое и маленькая процессия дружно двинулась в сторону цветочной обители Аделины.
За последние дни это был первый спокойный вечер для госпожи Эллис и ее дочери…

Эпилог

Они вдвоем сидели в саду и смотрели на прекрасные цветы.
– Ты знаешь, почему наш город называется Коронарией?
– Наверное, что-то связанное с короной.
– Вовсе нет. Это такой цветок. Довольно смешной, но, действительно лепестки его как короны.
– А у тебя в саду он есть?
– Это луговой цветочек. Мы обязательно пойдем в лес, и я тебе его покажу.
– Правда, правда?
– Ну, конечно…
– Правда, что все волшебницы одинокие. В городе про тебя говорят, что поэтому ты не вышла замуж.
– Глупости это. Вовсе не поэтому. Хотя нам, конечно, тяжело. Потому что мы не такие как все. Мы – сильные. Может поэтому нас и не любят.
– А отец Антоний?
– Отец Антоний любит и не дает в обиду. Ну, вот, а ты говоришь, что мы одинокие. У тебя есть Эллис, твоя мама. А у нас с тобой есть мы с тобой!
– Этого мало.
– Мало. Зато мы умеем делать разные интересные штуковины. Ловить птиц на лету.
– Или выращивать чудесные цветы. Ты меня этому научишь?
– Конечно!
– А, знаешь, я когда тебя первый раз увидела, сразу поняла, что ты хорошая!
– А я испугалась за тебя, а потом радовалась. Что теперь буду не одна такая!
К ним подошла Эллис.
– Разве вы не слышите, болтушки, к нам кто-то пришел.
Открыв дверь, Аделина ничуть не удивилась, увидев Кристофа.
– Знаешь, что-то мне подсказывало, что рано или поздно ты зайдешь.
– Тебе не трудно предугадывать события. Ты же волшебница! Вероятно, догадываешься, зачем я пришел?
– Вот в этом, мой друг, ты ошибаешься. Волшебницы – не гадалки и мы не умеем прорицать. Но, полагаю, что пришел ты не свататься.
– Знаешь, после всего случившегося со мной, это было бы слишком рискованно.
Они оба засмеялись, так что Аделина  потеряла равновесие, а Кристоф ее поддержал за руку.
– Спасибо, Кристоф,– поблагодарила волшебница,– И, пожалуйста, если можешь,  прости меня. Я тогда погорячилась. Понимаешь, люди не знают, но иногда все эти чудеса происходят помимо нашей воли. Они как бы идут у нас изнутри. Вот и Яна с молочницей я не хотела так наказывать…Поверь, я бы давно все исправила, но магия не имеет обратной силы. Точнее это не может сделать тот, кто ее совершил. Спасибо Мете она помогла.
– Нет, Адель, это ты меня прости. Я жил неправильно, и ты невольной жестокостью помогла мне все это осознать. И если бы не ты, я был бы лишен своего счастья.
– Что ж, я искренне рада, что так все исправилось.
– А еще я хотел всех вас пригласить на нашу с Роземари свадьбу.
–Ты же знаешь, что …,– тут Аделина замялась, посмотрела на Мету с госпожой Эллис,– конечно, Кристоф! Мы обязательно придем.
И тут снова постучали. Это оказались отец Антоний и Максимилиан.
– Нет, нет, не смотрите на меня! Мы с Максимилианом лишь сопровождающие!– сразу предупредил отец Антоний.
И тут из-за спины пастора появился Поль с огромным букетом луговых цветов.
– Вот я не волшебник и не прорицатель, но мне кажется, что знаю, что сейчас будет,– по-дружески подмигнул Полю Кристоф.
– По-моему об этом догадывается весь город!– засмеялась госпожа Эллис.
– Не надо смущать господина Поля,– заступилась за гостя Мета.
– А я и не смущаюсь, поскольку знаю, что есть человек, который если что мне поможет!
Все сразу посмотрели на Мету.
– Я уверяю Вас, моя помощь здесь не потребуется! – бойко ответила юная волшебница.
– Это правда?– Поль перевел взгляд на возлюбленную.
– О, нет, дорогой Поль! Не лишайте нас удовольствия все услышать от Вас! – запротестовала госпожа Эллис.
Поль привстал на колено.
– Дорогая Адель! Я люблю тебя всем сердцем. Ты выйдешь за меня замуж?

Все гости, улыбаясь, посмотрели в сторону счастливой волшебницы.