Встреча

          Стоял обворожительный августовский день, один из тех дней, когда солнечные лучи греют ещё жарко, по-летнему, и хочется спрятаться от них в благодатную тень, но  в кронах деревьев уже появились ветви с жёлтыми листьями как напоминание о приближающейся осени.
          Я подходил к даче моего друга Семёна. Я часто останавливался у него, когда приезжал по делам в Москву. Жил он один, и места для гостей у него было достаточно. Калитка оказалась не запертой, и я вошёл в сад. Сразу же меня охватила благодать спокойной и красивой дачной жизни. Благоухала растительность, жужжали пчёлы. Вдоль дорожки, ведущей к дому, росли флоксы, создавая  чудесное зрелище. Розовые, сиреневые, белые, карминовые цветы возносили свои головки к небу. Крупные заполненные соцветия располагались на разных высотах, часть из них была погружена в тень деревьев, а другая часть сверкала на солнце. Впечатление у меня возникло такое, как будто я вижу праздничный салют. Я не удержался и погрузил нос в один из цветков. Непередаваемый аромат усилил ощущение праздника.
          Откуда-то из глубины сада слышались оживлённые людские голоса. О чём говорили, было не понятно, но я уловил сказанную несколько раз фразу: «Можете себе представить?!» А так как это излюбленное выражение моего друга, то я понял, что он там, и, значит, мне туда. Под деревьями, где кроны яблонь образовали подобие шатра, был накрыт стол. В центре стола я увидел большую продолговатую жёлтую с зелёными полосками дыню. Вокруг неё красовались всевозможные закуски и бутылка шампанского. Семён осторожно протирал и расставлял бокалы.
          Мой друг по профессии физик и имеет внешность типичного интеллигента: сутуловатый, начинающий лысеть, в очках. За столом же расположились несколько человек, при виде которых мне захотелось воскликнуть: «Что может быть общего?» В самом деле, я никогда не видел ни этих людей, ни подобных им в окружении Семёна. Здесь были две очень пожилые дамы, коренастый загорелый мужчина  провинциального вида, маленький мальчик, очевидно, со своими родителями. Эта молодая семья вызывала у меня наибольшее изумление. Смуглая,  темноволосая, скуластая, с блестящими чёрными миндалевидными глазами мама ребёнка обладала типично восточной внешностью. Папа же,  имея длинный нос и обильную растительность на лице, походил на моджахеда. При этом предками моего друга, несомненно, были северные европеоиды.
          Моё появление приостановило оживлённый разговор. Отвесив общий поклон, по приглашению Семёна я присоединился к радостной компании. Заметив, с каким удивлением я смотрел на присутствующих, Семён коротко пояснил:
    -     Это мои родственники. Они приехали сюда издалека, с разных концов нашей громадной страны и даже из-за рубежа. Позже ты всё узнаешь. А пока давайте дослушаем интересный рассказ Лейлы, - он указал на восточную красавицу. - Можешь себе представить? Лейла, дочь моего троюродного брата Валерия, - Семён кивнул на мужчину с провинциальной внешностью, а тот, в свою очередь, мне поклонился, - проживает с семьёй  в Объединённых Арабских Эмиратах, точнее, в Абу-Даби! Между прочим, Лейла похожа на свою маму, а её мама  - туркменка. Ты, конечно, догадался, что рядом с Лейлой сидит её муж Шемиз. В жилах Шемиза намешано много разных кровей: русская, туркменская, осетинская, таджикская. Расскажи-ка, Лейла, моему другу, как вы попали в арабский мир!
          Лейла откинула с лица прядь волос, выпрямилась и заговорила с улыбкой:
    -     Я тут не причём. Это всё мой муж, - она ласково погладила Шемиза по волосам. - Он инженер. Его взяла на работу нефтяная фирма в Эмиратах. И вот мы уже второй год там. Живём в небоскрёбе на сорок шестом этаже в четырёхкомнатной квартире с двумя санузлами. Очень удобно! Так что милости просим! Приезжайте в гости! Во дворе под окнами у нас бассейн. Купаться можно сколько угодно!
    -     Но, Лейла! - перебил её Семён. - Там же, наверное, женщины ходят в паранджах! И потом, как вы разговариваете с людьми? Разве вы знаете арабский язык?
    -     Дело в том, что большинство людей в нашем районе съехались из разных стран на работу. Арабов почти не видно. Все разговаривают на английском. Мой Шаджи, - кинула она взгляд в сторону сына, - начал ходить в английскую школу. Дома мы, конечно, разговариваем на русском. Несмотря  на то, что жара нам привычна (всё-таки всю жизнь прожили в Туркмении) климат в Абу-Даби для нас тяжеловат. Летом там температура может доходить до пятидесяти градусов. Хотим перебраться в Канаду. Шемиз специально обучается, чтобы получить там работу.
    -     Лейла родилась и прожила всю жизнь в городе Мары. Он находится в южной части Туркмении, - пояснил Семён. -  Валерий  и сейчас живёт там. Работает на газопроводе в пустыне. Когда выйдет на пенсию, будет перебираться в Россию. Тебе, возможно, интересно узнать, как он, русский человек, оказался там. Может быть, ты об этом расскажешь, тётя Лариса? - обратился мой друг к одной из пожилых дам, сообщив при этом, что Лариса Леонидовна - его двоюродная тётя и мать Валерия и что приехала она из Белгорода. Заодно он представил и другую пожилую даму:
    -     Это Галина Леонидовна - родная сестра Ларисы Леонидовны.
          Сёстры совсем не были похожи друг на друга. Старшая, Галина, - крупная, спокойная, с низким волевым голосом. На её лице выделялись большие серые глубокие глаза и полные губы. Седые волосы были собраны в пучок. Младшая, невысокая блондинка, имела карие глаза под тёмными бровями, тонкий приподнятый на конце нос и рот, вытянутый верёвочкой. Сквозь радость, сиявшую на её лице, просвечивали внутренняя гордость и независимость. Обе сестры были нарядно одеты и поблескивали украшениями.
    -      Можешь себе представить? - продолжал говорить мой друг. - Тётя Галина проживает на Дальнем Востоке в Комсомольске-на-Амуре. Вот так жизнь разнесла в разные концы нашей необъятной страны родных сестёр. Ну, тётя Лариса, мы тебя слушаем.
   -     Я думаю, надо начать с самого начала, - немного помедлив, сказала Лариса Леонидовна. - Мы с Галей - дети блокадного Ленинграда. Мама умерла от голода. Отец погиб на войне. Так мы оказались в детском доме, -  помолчав некоторое время, как бы вспоминая те далёкие дни, она продолжила свой рассказ: - В пятьдесят втором году старшая сестра нашего отца тётя Лида, проживавшая в Риге, решила, что она уже в состоянии забрать нас к себе из детдома. Её собственные дети к тому времени выросли и начали работать. Жили они вчетвером в двухкомнатной квартире с туалетом на чердаке. Но тогда многие люди проживали и в даже худших условиях. Так я оказалась в Риге.  Ну, а Галю забрать не удалось. Она уже училась в ремесленном училище на токаря. По закону она должна была окончить это училище и отправиться работать по месту назначения.
    -     А местом назначения был Дальний Восток, - вступила в разговор Галина Леонидовна. - Я хорошо помню, как я приехала в Ригу, чтобы проститься с моими близкими. Как мне было грустно и горько! И как мне было страшно ехать одной в неизвестность на край света! - на глазах рассказчицы блеснули слёзы. - Ты помнишь, Лара, как мы шли с тобой по пляжу в Юрмале? Был серый пасмурный осенний день. Сильный ветер поднимал волны на море и дул нам в лицо. Мы брели по сырому песку, и из глаз наших лились слёзы. Слёзы были не от ветра, а от чувства безысходности, от того, что мы расставались и было не известно, когда встретимся снова.
          За столом воцарилась тишина, которую вскоре прервал звонкий голос ребёнка, просившего дать ему яблоко.
    -     Что же было потом? - осторожно спросил я. 
    -     В восемнадцать лет я вышла замуж за военного лётчика, - продолжила рассказ младшая сестра, - и он увёз меня в Мары, где находился его аэродром. Когда Советский Союз перестал существовать, мне не захотелось оставаться в Туркмении. К тому времени муж мой умер. Я продала квартиру и устроилась в пригороде Белгорода. Надеялась, что сын последует моему примеру. Но пока у него не получается.
    -     А я всю жизнь мечтала увидеться с сестрой, - сказала Галина Леонидовна. - Но мешали разные проблемы: работа, муж, дети, садоводство. А время шло. Жизнь проходила. Ларисе удавалось выбраться иногда  в Москву и в Ригу. Мне же нет. Я была слишком далеко. А недавно, когда я узнала, что Лариса с потомством гостит в Москве, я решила, что надо лететь. Нам уже за восемьдесят. Теперь или никогда! И вот я здесь!
    -     Молодец, тётя Галина! - воскликнул Семён, и видно было, как он что-то подсчитывает в уме. - То есть получается, что вы с сестрой не виделись 65 лет! Более полувека! Верно говорят, что в России надо жить долго! Вот, и дожили до сегодняшнего замечательного дня! Ну, дорогие мои! Выпьем за нашу встречу!
          Все встали и дружно сдвинули бокалы.