Зимний дождь

                                     С  31 декабря семьдесят восьмого  года прошло лет сорок. С копейками. В Тирасполе тогда шёл дождь. Не холодный. А такой, какой бывает, скорее, в начале апреля.

                                     Он деловито шумел в обнаженных ветках деревьев, густом кустарнике и прочем растительном разнообразии, фанатично и плотно рассаженном отцом вокруг нашей родной пятиэтажки.

                                     От дождя несло теплотой, хорошим настроением и свежими запахами мокрой земли, сдобренными особым терпким  духом  опавших листьев.

                                     В этот раз, со снегом, конечно, не повезло. Но ничего страшного. Настроение, все равно, было празднично-предновогодним.

                                     Торжество смены времён  должны были отмечать, как оказалось, у Сашки Шофлера, на четвёртом этаже .

                                     Его родители, вдруг, собрались попраздновать где-то на стороне. Видимо, у родителей Мишки - Сашкиного двоюродного брата, проживавших в соседней пятиэтажке  А мы, просто, взяли и воспользовались неожиданной оказией. Надо было только, как-то помягче, обьяснить это моим близким.

                                     Приехав из Московской аспирантуры на побывку , я клятвенно обещал встретить новогодний праздник именно вместе с родителями и бабушками. А они, вдобавок, ещё все время переспрашивали, не веря, что такое счастье вообще возможно.

                                     С утра, когда дождя ещё не было, я сбегал в наши ближайшие продовольственные. В Прогресс, на Правду и Бородинскую. Повезло прихватить, и горошка с майонезом, и колбаски, и даже мандарин.

                                     Хорошо, что захватил с собой пару лишних шелковых сеток. Полиэтиленовых пакетов тогда и в помине не было. Вернее, были они большой редкостью.

                                     Их привозили из-за границы, покупали с рук и добывали на международных выставках, периодически стирая в мыльной воде и стараясь восстановить первозданный зарубежный сюжет. И все для того, чтобы  с важным видом продефилировать по улице. Этим, конечно, в основном, увлекались девчонки.

                                     Подхватив из дому несколько сифонов, я опрометью кинулся к заправке, которая располагалась неподалеку от консервного завода Ткаченко, прямо напротив старенького магазина «Карне, Легумэ, Фруктэ       ( Мясо, Овощи, Фрукты, молд).

                                     Было рано, и очередь ещё не разрослась. Значит, можно пополнить стратегические запасы газировки всего минут за десять. Днём, точно, пришлось бы потратить пару часов. Не меньше.

                                     Пока заправлялись сифоны, в соседнем магазинчике удалось прикупить соленых хрустящих бочковых огурцов. Из стоящей рядом  стекляшки «Апэ-Воды», в которой продавались только соки и  сладкие напитки, быстро вынес дюжину бутылок лимонада. Именно там, он был самым вкусным,

                                     В этой стекляшке всегда стоял особый вкусный дух Буратино, Бэутуре Портокале ( апельсинового напитка, Молд) и прочих Ситро с Дюшесами.

                                     Соблазнительный запах распространялся от сотен уже открытых и использованных бутылок. Те скапливались в ящиках для тары, расставленных по всему небольшому помещению. При желании, там можно было , всего за шесть копеек, заказать и целый граненый стаканчик вкуснейшего сладкого удовольствия.

                                     Напиток был свеж и газирован на совесть. Многочисленные пузырьки с шипением лопались и пока ты, прижмуривая глаза от удовольствия, поглощал все это богатство мелкими глотками, приятно щекотали нос.

                                     Если многие напитки удобнее пились с выключенным дыханием, то здесь, наоборот. На полную катушку, параллельно, между глотками, включался длинный-предлинный вдох. Чтобы одновременно ощутить , и потрясающий вкус, и пузырьки, и невероятно свежий аромат драгоценной амброзии.

                                     Такого вкусного  лимонада в нашем городке можно было отведать только здесь. Да ещё, в самом центре, на «стометровке», «Броде» или «Бродвее». Так мы называли небольшое пространство нашей главной тираспольской  улицы с десятком маленьких магазинчиков и широким удобным тротуаром.

                                     На Броде присутствовал небольшой зал. Там было гораздо уютнее, чем в стекляшке. Несколько столиков с незатейливыми сиденьями позволяли присесть и за несколько копеек насладиться особой интимной атмосферой маленького уютного кафе.

                                     Ворвавшись, наконец, в квартиру и разместив  бесценный газированный груз в ванной комнате, - в нашей шестиметровой кухоньке все свободные места давно уже исчерпались, - я немедленно приступил к важной тренировке.

                                     Из нашей квартиры на первом этаже, я, засекая время, со всей дури, рванул в соседний подъезд. Прямо к Сашке, на четвертый. Подсчитал секунды. Нет. Слишком долго. 

                                     Посидел, проанализировал, подумал.

                                   - Ага. Быстро набросал  схемку оптимизации маршрута. Учёл то,  что к вечеру машин у подъездов уже не будет. Сашку  попросил дверь полуоткрыть и держать наготове

                                   - Милик, случилось что?,-  Цинцаренский - наш сосед из первого подъезда, заметил мои странные тренировочные забеги. Посмотрел на меня, при этом, с каким-то нездоровым удивлением

                                   - Видимо учеба в аспирантуре сказывается,- читалось в его сочувствующем взгляде

                                   - Я к Сашке забегу. После встречи Нового Года,- сообщил я близким, уже сидя за праздничным столом и уписывая за обе щеки вкуснейшее оливье

                                   - К Кинеру ? - постарались уточнить Рива и Роза - мои неразлучные бабушки

                                   - Нет. Тот , со своей новенькой гитарой, уже побежал куда-то. Соберёмся у Шофлера

                                   - Это же соседний подъезд. Не забудь одеться. Видишь, какой дождь?

                                     Как только куранты ударили в первый раз, я звонко чокнулся с родными

                                   - С Новым Годом! Гизинт - Гизинт и , ещё раз, Гизинт ( здоровья, идиш) громко произнес я и , набирая ускорение, рванул к Сашке, чтобы успеть к двенадцатому бою курантов

                                     Из подъезда вылетел секунды за две, ещё три потратил до соседнего подъезда.

                                     На четвёртый этаж, прямо к праздничному новогоднему столу, я успел даже раньше, чем рассчитывал -  к одиннадцатому удару кремлевских курантов.

                                   - С Новым Годом! Урррааа!!!

                                     В этот вечер, мы с друзьями развлекались как обычно. Играли в зеленого крокодильчика, буриме, травили анекдоты, выдумывали и рассказывали были и небылицы. 

                                     Там был Марик Шор, знавший наизусть всю фантастику. Он проживал в квартире , расположившейся  этажом ниже. Присутствовали ещё несколько закадычных друзей. Но царствовала , конечно, Розка Глейзер - моя сводная сестричка.

                                     Без ее больших удивленных глаз, бесконечных историй и талантливого музицирования, не проходила ни одна наша молодежная вечеринка.

                                     Через полчаса, когда я прибежал проведать близких и показательно съесть чего-нибудь вкусненького для их полного удовольствия, бабушки Ривы уже не было. Умаявшись, она ушла спать к себе, в соседнюю квартиру.

                                     Ко второму возвращению с нашей молодежной гулянки, уже не было за столом  Розы.

                                     К третьему моему появлению, в комнате, где стоял праздничный стол, уже не было отца. Бодрствовала и ждала меня одна только мама.

                                     Странно как-то. Но с годами, выяснилось, что мои близкие, ушли в мир иной, именно в той же самой последовательности, в том же точно порядке, как покинули то памятное семейное торжество.

                                     Знал бы, сколько встреч нам всего осталось, никуда бы не рвался. Сидел бы себе с ними, и никуда бы не отходил...