Знак судьбы

В окно третьего этажа виднелись тополя возле дома, чуть поодаль – небольшой парк. Осень подарила деревьям наряды. Ярко-золотой, шафранный, зелёно-жёлтый, янтарный – каких только цветов и оттенков не было на них! Небольшие кустарники в парке напоминали лисиц.

Алексей Олегович Волин любовался природой. К любованию примешивалась лёгкая досада от того, что друг Юрий Окунев, собравшийся в гости, всё не появляется. Больше месяца не виделись, а в гостях Юра уже год не бывал. Всё какие-то дела мешали. В эту субботу договорились встретиться.

Жил Волин один в двухкомнатной квартире, которая досталась ему от покойных родителей. Трёхкомнатная просторная квартира осталась за бывшей женой, с которой они развелись десять лет назад. Двадцать восемь лет прожили, дочь вырастили, замуж отдали.

А потом какие-то споры и ссоры начались. Разошлись – спокойнее стало. Несколько лет назад познакомился Алексей с разведёнкой младше его на десять лет. Ночевали то у него, то у неё. Волин решил сделать каникулы в их отношениях на две недели. Ему уже исполнилось шестьдесят лет. В этом году уволился из школы, где преподавал историю.
Друг продолжал работать в другой школе. Учил детей труду, то есть технологии по-нынешнему.

А вот и «Лада» Юрия показалась, остановилась у дома. Через некоторое время они весело приветствовали друг друга. Окунев в последние годы располнел, в отличие от Алексея, сохранившего стройность. Уселись за накрытый стол. Супруге Юрий сказал, что уедет с ночевой, так что можно позволить себе расслабиться по полной и побеседовать вволю.

Приняли на грудь, хорошо закусили. Стали вспоминать молодые годы, время учёбы. Хозяин достал фотоальбом, начали его рассматривать. Добрались до школьных снимков. С грустью отметили, что некоторые одноклассники покинули уже нашу грешную землю.

На одной фотографии изображены ученики из разных классов. Как раз прошёл кросс. Ребята стояли усталые, разговаривали и смеялись.
– Вот эту девочку помнишь? Маринка Синицына, на два года нас младше, – показал Алексей, – я в неё в школе был влюблён. А потом студенческая жизнь закрутила, с будущей женой познакомился.

– Ну-ка, взгляну внимательнее. Вроде помню. Так она уж  на тот свет отправилась, царство ей небесное, – проговорил друг.
– Как это? Когда? Ты ничего не путаешь? – вскричал хозяин.
– Да, на этой неделе Тоньку встретил в супермаркете, разговорились. Она и сказала, что в последний путь Марину проводила, они по соседству жили.

– Да ты что?! – ошарашенно произнёс Алексей Олегович. – А мы с ней почти месяц назад столкнулись в Меге. Так хорошо поговорили. Она с мужем давно разошлась, детей нет. Я как будто опять влюбился. А потом уехал на дачу, надо было ремонтом заняться да огород в порядок привести. Договаривались через месяц в центральном парке встретиться. Это получается, завтра в воскресенье.

– Да, Лёха, не повезло тебе… – задумчиво протянул друг.
– А Тоня точно про неё говорила?
– Ну да, в одном же доме они жили. Да ты что загоревал? Это же детство –юность… Что прошло, то быльём поросло. Ну, давай за неё…

Алексей отложил фотоальбом в сторону. Перевёл разговор на другую тему. Спросил, как школьники технологию усваивают. Друг увлечённо заговорил о работе. Поведал об одном лентяе и озорнике, доставлявшем немало хлопот:
– А он меня спрашивает: «Юрий Зиновьевич, Вы скоро на пенсию уйдёте?»
А я говорю: «Не дождёшься!»

Друг захохотал. Алексей улыбался, а у самого голову сверлила мысль: почему так недолог век у людей? И почему он не встретил Марину десять лет назад? Остаток вечера он улыбался и смеялся через силу.
Когда увидел, что будильник показывает полночь, сказал, что пойдёт спать. Окуневу хотелось ещё поговорить. Вскоре он пришёл в зал. Лёг на кушетку, находившуюся напротив дивана, где отдыхал Алексей. Продолжил разговор. Волин сначала ему поддакивал, затем сделал вид, что спит.

Алексей Олегович вспоминал встречу с Мариной. Взгляд её – восторженно-радостный, счастливый. Она глядела на него с обожанием, как в школе. Никто больше в жизни так на него не смотрел. Накатило отчаяние. Голову как будто стиснул железный обруч.

Вспомнились школьные годы. Тонкая фигурка девочки, её волнистые каштановые волосы, заплетённые в косу, нежный овал лица, тонкий нос, пухлая нижняя губка при обиде или недоумении. Зелёные глаза девочки вблизи казались то золотистыми, то зелёно-карими. Помнилось длинное синее платье, подпоясанное ремешком. Оно было на Марине, когда Алексей праздновал выпускной. Сладкие поцелуи в тот вечер… Ничего не забылось.

В воскресенье друзья проснулись поздно. Юрию звонила жена рано, но он, охваченный богатырским сном, не слышал. Тем более, что сотовый находился на кухонном столе. Гость принял душ. Посидели ещё, побеседовали, поиграли в шахматы, посмотрели телевизор. Ближе к вечеру Окунев попрощался и уехал.
В понедельник Алексей Олегович добрался до центра города на автобусе. Отправился по улице к Центральному парку. Он часто совершал пешие прогулки. Вот и парковая ограда.

Волин вошёл в массивные старинные ворота. Не спеша шёл по аллеям, любуясь на берёзки, на ветвях которых соседствовали листья зелёного и лимонного цвета. Клёны хвастались ярко-красными одеждами. Кругом виднелось множество оттенков жёлтого цвета: от золотого до соломенного.
Красота природы не могла отвлечь Волина от охватившей его глубокой печали. Он заметил вдали свободную скамейку, направился к ней и сел. Захотелось побыть одному, поодаль от гулявших людей. Поставил локти на колени, закрыл ладонями лицо.

– Алёша! – послышался голос.
Неужели у него начинаются галлюцинации? Алексей Олегович отнял руки от лица, открыл глаза. По аллее шла Марина!!! Волин вскочил как ужаленный. Пошагал, чуть не побежал навстречу. Поздоровался, пожал руку.
– А я вчера прогуливалась по парку. Тебя не встретила. Надо же, как это мы забыли номера телефонов записать?

Алексей Олегович не мог вымолвить ни слова. Сердце его бешено колотилось. Изумление и восторг охватили его.
Когда сели, женщина удивлённо спросила, почему он не отвечает. И вообще какой-то странный.

– Марина, мне вчера сказали, что ты … Что тебя нет, – выдавил из себя Волин.
– Нет, спутали. Это моя одноклассница скончалась, – со вздохом ответила женщина. – Нас и в школе, бывало, путали. Имена одинаковые, а фамилии – птичьи. То меня Скворцовой назовут, то её – Синицыной.

Алексей поцеловал ладонь Марины, которую держал в руке. Затем поцеловал её в щёку. Волнуясь как в юности, произнёс дрогнувшим голосом:
– Мариночка, мы встретились с тобой. Это знак судьбы.