Рассказы о животных

  1. Робин
                                          
Хозяин был добрый и ласковый, и в то же время строгий, но справедливый. В ответ за все это он получал любовь. Такую любовь нельзя передать словами, их всегда будет недостаточно. Разве это чувство можно высказать? Оно передается совсем другим. И пес встречал хозяина, возвращавшегося с работы, радостным счастливым лаем, крутился вокруг волчком, высоко подпрыгивал, стремясь лизнуть лицо, и при этом без устали вилял хвостом.
Каждый день Робин ожидал этой минуты, охраняя ему доверенное, бродил без дела по комнате, обнюхивая давно знакомые вещи, или лежал на излюбленном местечке под журнальным столиком, стоящим рядом с диваном хозяина, разрешая себе подремать.
Подспудно ощутив, что время подходит, пес направлялся в прихожую. Конечно, если бы он разбирался в часах, то сверялся бы с ними, но это ему было не дано, да и зачем - Робин доверял своему чутью, и интуиция никогда не подводила.
В ожидании скорой встречи пес укладывался в передней, неотрывно глядя на дверь, готовый вскочить в любую минуту.
Вот он уловил приближение хозяина к подъезду, вот открылась тяжелая дверь, а затем послышался звук шагов по лестнице в сопровождении знакомого прерывистого дыхания… Наконец, шаги смолкли – значит, хозяин остановился, чтобы достать ключи.
Робин вскакивал, навострив уши. Щелкал замок, открывалась дверь, и на пороге вырисовывался Он - самый лучший и красивый на свете! Радостный громкий лай встречал хозяина, передавая счастье от встречи после длительного тягостного ожидания.
- Ну, хватит, умолкни… Оглушил!
Пес не унимался, желая поделиться со всем миром своим настроением, и не обижался на выговор: он знал – это делается любя.
- Все, я сказал, хватит! Где твой поводок? – раздавался веселый вопрос, и собака зубами привычно стягивала ремешок, висящий тут же на вешалке и подавала хозяину.
Робин любил и ценил эти прогулки, зная, что хозяин, вечно уставший, никогда не манкирует ими, понимая, как его другу, целый день томившемуся взаперти, это необходимо.
По возвращении, не успевали войти в дом, как пес стремился выполнить свой долг: весело виляя хвостом, он тащил тапки поджидавшему их хозяину, который никогда не забывал поблагодарить пса за услугу, подарив ласковое слово, и потрепав за ухом. А если дело было осенней порой, роскошный шнуровой королевский пудель, не мешкая, отправлялся в ванную, где обмывались лапы. При  этом он получал новую порцию ласки:
- Молодчина!  Мой красавец, чистюля, знает: чистота – здоровье!
Хозяин сам умывался, а пес сидел рядом и, с умилением высунув язык, следил за каждым его движением. Робин терпеливо ожидал, не напоминая и не требуя, как некоторые невоспитанные собаки, следующую за умыванием трапезу.
Хозяин никогда не садился есть, пока не накормит друга.
Все самое лучшее в жизни было связано с хозяином. Какое удовольствие испытывал пес, когда они вместе отправлялись на море! Это было непередаваемым наслаждением – бросаться в воду вслед за хозяином и плыть рядом, или, сломя голову, бросаться за палкой, кинутой в воду, и приносить ее, а, отряхнувшись, и обдав человека брызгами, услышать:
- Ах  ты, проказник! Брысь отсюда!
Это веселило, хотелось как-то передать: «Я не кошка!», но сказать не получалось. Зато можно было лизнуть друга куда попало и с веселым лаем побегать вокруг…
Когда же хозяин сидел с удочкой, Робин знал, что шуметь нельзя, а следует сидеть молча, глядя на поплавок. Но когда удочка взметалась над водой, а на крючке, сверкая чешуей под лучами солнца, появлялась извивающаяся рыбина, победный лай сотрясал воздух.
Как хорошо им было вдвоем - псу с любимым хозяином! Но вдруг в их жизнь вторгся некто третий, совсем не принесший счастья...
Рядом с хозяином появилась ни в чем на него не похожая женщина: выше его ростом, тощая и злая, а, главное, сразу невзлюбившая пса, ответившего ей тем же с первой же минуты встречи…
Когда Робин почуял резкий запах застарелых духов, это только усилило в нем неприязнь, и пес хорошо облаял женщину, чем даже рассердил хозяина.
Эта длинная жердь встала между ними… Такого пес спокойно вынести не мог и всеми доступными способами выказывал недовольство, получая от нее все более грубые окрики и ненависть во взоре…
Иногда у Робина зарождалось желание укусить тетку, но пес, зная, что это придется не по вкусу хозяину, сдерживал себя и ограничивался тихим рычанием. Ради хозяина он терпел…
Когда же она, эта драная кошка, осмеливалась открывать рот и громко что-то непотребное выговаривать любимому хозяину, Робин, его преданный друг, выдержать такого не мог и начинал громко угрожающе рычать и скалить зубы.
Давая собаке еду, эта жердь швыряла миску со словами:
- Подавись, тварь! Завел холеру на мою голову! Одна забота и расходы!
Конечно, пес, источник ее ненависти, не понимал смысла сказанного, но всем существом, до кончика хвоста, ощущал отношение к себе и отвечал адекватно, хотя и был добрейшим пуделем… Лишь в отсутствие хозяина Робин не отказывал себе в удовольствии отвести душу и хорошо облаять его пассию.
Кажется, ко всему можно привыкнуть, но пес не мог… Шло время, подруга хозяина добрее не становилась, отношения между ней и собакой не налаживались, а наоборот, чем злее и придирчивее становилась она, тем большую ненависть вызывала у Робина в ответ.
К тому же он видел, чувствовал, что и хозяину бывало плохо, когда фурия и на него шипела. Была бы на то воля Робина, погнал бы противную тетку. Но, что он мог - лишь облаять… Даже куснуть нельзя – этого друг не простит… Хозяин, по-видимому, очень страдает, глядя на противостояние тех, кого любит. А эту швабру, непонятно за что, он тоже любит...
…Однажды ранним утром, как обычно, хозяин вывел Робина погулять, а затем, к радости пса, никуда не ушел. Значит, будет целый день дома!
Но вышло иное. Взяв давно знакомый чемодан, с которым они ездили вдвоем на море, и, потрепав любимца за ухом, хозяин направился, в сопровождении своей швабры, к выходной двери. Может, эту драную кошку, провожает? Но, похоже, это не так. Сердце собаки предчувствовало неладное...
Хозяин в комнату не вернулся. Зато появилась она и тут же, увидав поджидавшего у дверей Робина, что-то прошипела.
Вперив взгляд на дверь, пес улегся в ожидании.
Хозяин не вернулся ни в тот день, ни в последующие… Робин затосковал, не понимая, отчего хозяин его бросил, оставил, не взял с собой? Но разве можно всерьез обижаться на любимого человека? И пес, конечно, готов был простить ему все, даже появившуюся у них эту драную гадину, да и это его исчезновение, - лишь бы вернулся!
…Жизнь пуделя становилась все невыносимее. Злюка тут же лишила Робина возможности заходить в комнату, плотно закрыв ранее всегда открытую дверь. Пес был выдворен в прихожую. Теперь его место было под вешалкой, а подстилка валялась рядом с обувью тетки. Тапок хозяина тут уже не было, исчез даже сам его запах.
Частенько женщина забывала вовремя вывести пса, и бедняга был вынужден терпеть, напоминая ей лаем о необходимости погулять. Реакция была жестокая: кроме бранных слов и проклятий - удары чем попало по разным местам. Ее злил собачий лай, мешавший смотреть телевизор.
Подобное было и с кормлением. Теперь он получал еду нерегулярно, в сопровождении неизменной фразы: «Скорей бы уже сдох!»
Но Робин был готов все вынести, лишь бы его любимый человек вернулся.
…Это случилось в дождливый день. Как всегда, пес коротал время на подстилке у двери в ожидании, что откроется дверь и хозяин появится на пороге. Но и на сей раз в квартиру вошла фурия. По-видимому, о чем-то задумавшись, или совершенно позабыв о пребывании в прихожей собаки, она споткнулась об Робина.
Ярость тетки была беспредельна. Проклиная, она стала бить бедное животное зонтом, который держала в руке. Это было сверх всяких границ, и добрый пес не выдержал. Он страшно зарычал и ощерился диким оскалом, готовый броситься на обидчицу. Драная кошка не на шутку испугалась и быстро ретировалась в комнату, захлопнув за собой дверь.
На следующий день злющая швабра, уходя из дома, не дала псу даже воды, а к вечеру привела какого-то неприятно пахнувшего типа и, пристегнув к ошейнику Робина поводок, передала ремешок, как стало понятно, новому хозяину. С этой минуты чужой мужчина стал ненавистным, но лишь глухим рычанием пес сумел продемонстрировать это…
В новой просторной квартире Робину все абсолютно не нравилось. Забившись в угол, он скалил оттуда зубы на всех, оказывавшихся поблизости, а к пище, которую поставили перед ним, даже не притронулся.
Пес тосковал по любимому хозяину, своей подстилке там, в уютном укромном местечке под журнальным столиком, по привычным запахам, наполнявшим жилище. Он страдал, обуреваемый одним единственным желанием, – бежать отсюда и вернуться домой. Робин даже был готов смириться с присутствием этой драной кошки, подруги хозяина, лишь бы все было по-старому… 
На прогулках он сразу натягивал поводок, устремляясь вперед в надежде, что ремень оборвется или выскользнет из рук нового владельца. Но ничего не выходило – слишком крепка была рука, державшая его на привязи…
Вскоре к новым хозяевам пришли гости и, что вполне естественно, Робин их хорошо облаял. За это собаку водворили в отдельную комнату и заперли. И тут он обнаружил распахнутое окно. Мгновенно вскочив на подоконник, он сиганул вниз, благо дом был одноэтажным. Благополучно приземлившись, пес, ощутив свободу, от радости чуть не залаял. Теперь перед ним стояла единственная задача – найти дорогу домой.
Проблуждав почти до ночи, он все же отыскал знакомый подъезд, который оказался закрытым. На счастье, около полуночи вернулся какой-то загулявший жилец, и Робин, юркнув между его ног, молнией понесся по лестнице.
Сколько раз он проделывал этот путь с такой же стремительностью, когда возвращался с хозяином с прогулки, а тот, освободив любимца от поводка, шел за ним следом… Промахнув три пролета, пес достиг цели и улегся у заветной двери. Теперь можно перевести дух и поспать до утра у порога их с хозяином жилища. Несмотря ни на что, надо здесь его ждать.
Драная кошка Робина в квартиру не впустила, а зло пнула и погнала прочь.
Начались его скитания. Пес спал и прятался то в грязном подвале, то, если счастье улыбалось, под лестницей в каком-нибудь подъезде. Он отощал, чудесная шерсть, привычная к ежедневному расчесыванию, свалялась и сбилась в колтуны. В этой грязной, изможденной, полуодичавшей собаке, неустанно торчащей у одного из подъездов большого дома в многолюдном квартале, стало почти невозможно узнать некогда холеного красавца Робина...
Два раза ему повезло улизнуть от ловцов бездомных собак и возвратиться на свой наблюдательный пост в ожидании хозяина.
Осень становилась все дождливей и холодней, и существование бедолаги стало еще трудней. Но Робин не уходил далеко от дома, все надеясь дождаться возвращения любимого человека.
…В очередной раз он, промерзший и голодный, забравшись в грязный подвал соседнего дома, старался согреться, свернувшись калачиком. Незаметно, пес заснул.
Проснулся Робин оттого, что, как ему показалось, среди множества запахов затхлого подвала, откуда-то в щель просочился до боли знакомый, родной запах. Пудель стремглав бросился вон из своего укрытия, устремившись под проливным дождем к знакомому подъезду. И чем ближе была цель, тем явственнее пес ощущал всем своим существом – Он вернулся!
Заветный подъезд оказался, как всегда, заперт. Робин отчаянно царапал дверь, но так ничего не добившись, и устав, опустился рядом и стал ждать.
Наконец, к двери подошла пара. Бедный пудель, обрадовавшись, хотел прошмыгнуть вместе с ними в подъезд, но женщина вдруг, чего-то испугавшись, закричала:
- Ой, гони шелудивую псину! И почему этих тварей не отлавливают?
И мужчина, замахнувшись зонтом, шуганул собаку.
Робин хорошо запомнил этот предмет и, не желая вновь с ним столкнуться, отбежал.
Зато следом пришедший подросток был сердобольнее и впустил продрогшего и мокрого пса в подъезд.
Сомнений не было – хозяин рядом. Взлетев по лестнице, - откуда взялись силы? – пес, еле отдышавшись, поскребся в заветную дверь, а потом прилег рядом.
Всякий раз, заслышав за дверью какое-нибудь движение, он вскакивал и начинал тихо скулить. Несколько раз даже попробовал залаять, надеясь, что хозяин услышит и откроет дверь, но все было напрасно - никто не отзывался на его зов.
Конечно, можно было бы разразиться громким лаем, огласив им весь дом. Но Робин был воспитанным пуделем и хорошо знал, что такое поведение не только недопустимо, но и очень не понравится наконец вернувшемуся хозяину.
Но вот, улыбнулось счастье, и спускавшаяся с верхнего этажа старушка неожиданно признала пса.
- Боже, неужели это ты, Робин?.. Ну и ну, а говорила, что под машину попал!.. Бедная собачка, что с тобой стало! – запричитала бабушка и тут же позвонила.
Дверь открылась, за ней выросла длинная жердь.
- Счастье-то какое! Ваш Робин нашелся! И жив-здоров, между прочим! – сообщила ей старушка, при последних словах внимательно прищурив взгляд.
Что ответила ей драная кошка пес не слышал. Прошмыгнув мимо оторопевшей тетки, которая невольно отстранилась от мокрого, кудлатого, всего в грязи Робина, он стремглав влетел в комнату, благо дверь на сей раз была распахнута, и громким лаем возвестил о себе.
Вскочивший с дивана, по-видимому, отдыхавший с дороги, хозяин не мог поверить, что этот исхудавший, со свалявшейся шерстью пудель – его красавец Робин.
- Ты… жив? Господи, неужели это ты, дружище? Что с тобой стало? – воскликнул он, глядя на своего любимца, и на глаза мужчины навернулись слезы. - Бедняга, что с тобой стало? – повторил он. – Как я по тебе тосковал!  - говорил хозяин, в то время как пес, обезумевший от счастья, вертелся волчком, прыгал, стремясь лизнуть хозяина в губы, сопровождая каждое движение радостным повизгиванием и лаем.
Зашедшая в комнату драная кошка стала что-то зло выговаривать хозяину, часто повторяя имя пса. Робин, конечно, не понимал смысла слов, но по лицу хозяина видел, как это ему не нравится. Хозяин швабре не перечил, а внимательно слушал, поглаживая притихшего пуделя, который словно осознал, что в данный момент не следует подавать голос, а лучше помолчать.
Наконец, хозяин прервал поток брани и отчеканил:
- Я даже не догадывался, сколько зла таится в твоей душе! Короче, запомни: предатель моего друга – мне не друг. И на твой ультиматум, ты или собака, отвечаю: я выбираю того, кто меня не предаст! – Пойдем мыться, Робин! – приказал он псу, направляясь в ванную.
Пудель, конечно, не разобрал сказанного, но понял главное и, обогнав хозяина, подпрыгнул, стараясь лизнуть того в губы.
- Ах ты, шалунишка, мой дружок! Ничего, сейчас отмоемся, а потом необходимо подстричься!
Это слово было знакомо, и Робин знал, что за ним последует. Его не раз стригли по моде, с самыми разными вариациями. Долгую процедуру пес не любил, но терпел, не желая огорчать хозяина, и чувствуя, что делается это любя, дабы пудель выглядел ухоженным и красивым. А теперь, разумеется, он был готов безропотно вынести что угодно, даже если совсем лишат шерсти, лишь бы все было по-старому, и хозяин, как прежде, гордился им.
Когда Робин, отряхиваясь, весело выскочил из ванны и вбежал в комнату, уже не боясь швабры, зная, что у него есть заступник, тетки там, и вообще в квартире, не было. Исчезла не только она, но и ее вещи, хотя противный, портящий воздух запах еще сохранился, напоминая о фурии.
Вошедший следом за пуделем хозяин, оглядевшись, изрек:
- Ничего, дружок, не поделаешь, жизнь дает и грустные уроки. Се ля ви! Пошли, родной, кушать!