И немного о спорте

- Что ж ты такой непонятливый. Ну, вот, к примеру, есть монокль, не два стёклышка, одно, а у меня моноласта! Одна!
- На одну ногу, что ли?
- Да нет же!
- Ну, монокль-то на один глаз.
- Да, а моноласта одна, но на две ноги, как хвост дельфина.

   Мы стоим у длинного стола и протираем лодочные движки, каждый свой. Когда, после четверти века занятий каким-то делом ты, наконец, понимаешь всю бесполезность затеи, то ищешь себя на ином поприще, и ошибаешься, ошибаешься, ошибаешься. Делаешь это с упоением, часто мажешь, попадая в «молоко». Нет, ну, конечно, только не в стрельбе, это дело хорошее. Мне всегда нравилось изумлять окружающих умением попадать точно в цель, попадая в одну точку несколько раз кряду. Но это, как говорят, «дурацкое дело - нехитрое», нужны лишь верный глаз и крепкая рука. А когда видишь намного больше, чем нужно, и пальцы умеют сгибать мелкие монетки...
   Милый не только на вид визави, встряхивает кудрями и качает головой:
- Нет, ну никак не могу привыкнуть к тому, что девушка отличает шуруп от болта, умеет работать на точильном камне...
- Я тебе больше скажу,- если хочешь меня порадовать, не дари цветов, а вот от победитового свёрлышка не откажусь.
- От... свёрлышка, победитового?!
- Угу! Ещё можно полотно по металлу для ножовки, такое, знаешь, с жёлтой полосочкой, оно попрочнее. Ну, или склянку свежего восемьдесят восьмого клея. А уж если тебе удастся добыть четвёртого...
- Зачем?
- Ну, как же, клеит резину к резине. Хорошо держит.
- Ты - удивительная девушка. Я таких ещё не встречал.
- Ну, ды-к, - пыхчу я, и с удовольствием принимаюсь вкручивать на место свечи зажигания. Пора на старт.

   Переступая с причала в маленькую уютную лодочку, чтобы пройти дистанцию, замечаю, что вокруг опять собирается народ, поглазеть. И что им надо, не возьму в толк. Ну, чувствую я воду, за столько-то лет, как её не познать, только набирать скорость, используя двигатель внутреннего сгорания, это не то, что, надрывая сердце, рвать собственные связки. Мне нравится, переместив центр тяжести на корму, глиссировать , касаясь воды чуть ли не одним лишь двигателем, совершать виражи впритирку к бетонным опорам моста и набережной. Зрители ахают, когда я несусь прямо на них с каменным равнодушным лицом, и разворачиваюсь в последний момент. Да, это весело, но... всё не то, не то, не то. Фальшивка. Когда не добился ничего, тогда и там, где того желал так сильно, над чем трудился, кроша ещё живые коронки зубов, не жалея ни живота своего, не прочих жизненно важных органов. В общем, коли не добился того, чего не просто небрежно и опрометчиво захотелось, но для достижения которого перепахал тысячи гектаров водной глади, отлично понимаешь цену любого эрзац...

  Ну, разумеется, само по себе оно неплохо всё, но для кого-то другого. И если с самого начала, если только что-то одно... Да как угадаешь, где то, твоё, для тебя. А если ничего такого, лично тебе, не отведено? Обидно ж? Столько лет... столько лет впустую, в пропасть «чтобы что» и «непонятно зачем».
И только потом, когда просыпаешься в ночи от боли в правом колене, и не можешь встать с кровати так быстро, как привык, а добравшись до кухни, перекручиваешь на мясорубке кусок яблока, ибо совершенно нечем его прожевать, понимаешь, что тебе совершенно не жаль: ни зубов, ни костей, ни связок. Ибо спорт - это не результат. Приучаясь к борьбе, пересиливая видимые и невидимые обстоятельства и трудности, пытаешься обуздать характер, из-за которого немощен, слаб, расслаблен или ленив. И с этим бесценным умением, стремишься вперёд, к заброшенному, никому неведомому маяку необходимой лишь тебе цели. И веришь, что придёшь к ней первым, в назначенной тебе свыше дистанции.