Зарайщица

Пролог

Камышовые заросли, шепот снежинок,
Тихо падает снег, и не видно тропинок,
Я  иду, но куда,  и тебя я не вижу,
Почему - то хочу,  я взобраться на крышу.

Мое сердце сбоит, а быть может,  на взлете,
Может, все отболит, а  быть может, в полете.
Ничего не скажу, просто прыгну, рискуя,
Может,  я упаду, а быть, может, взлечу я...

Каждый раз, когда начинаю новое произведение писать, всегда задаю себе вопрос:

 – Зачем?

И сама себе отвечаю:

-  Так нужно, чтобы донести моим читателям, что не бывает безвыходных ситуаций, а бывает просто, невозможность жить с этим, а потом, а потом  будь, что будет… И как будет.  Главное вынести себя из этой ситуации человеком, а тем более женщиной. Многие мужчины, оказавшись в подобной ситуации,  ломаются, спускаются до самых низов, а порой просто уходят от действительности, а как быть женщинам?  Трудно. Сложно, но, думаю многое возможно, хотя наше государство в этом не помощник.  Недаром, о нас женщинах, говорят, что мы сильнее мужчин, если не физически, то морально, и на нас лежит огромная ответственность продолжить род человеческий.

               ****************************

Париж. 2018 год. Выставка самой современной и брендовой  мебели мира. Сюда собрались самые известные производители мебели и спальных принадлежностей мира.
По павильону медленно,  идет не молодая  женщина. На вид ей чуть больше 60-65 лет. Одета она строго и дорого, и вместе с этим,  по всем канонам  Миланской моды прошлого сезона.  Она сдержана в эмоциях и движениях, тем и отличается от  бутиковых  богатеньких посетительниц  дорогих бутиков и салонов, пришедших сюда потусоваться и прикупить что – то для своих спален и гостиных,  чтобы потом похвастаться подругам и друзьям, брендовой штучкой из Парижской коллекции этого сезона.

Что – то в этой женщине было загадочное,  и это выделяло ее из толпы. Одета она была просто, в хороший  элегантный костюм серо – коричного  оттенка, и блузку серо – сиреневого цвета в мелкий горошек с бантом – завязкой под горлом, модной мелочью в гардеробе женщины, из прошлого Миланского показа моды. Копна длинных с серебристой сединой волос, была  гладко зачесана и уложена   на ее затылке в увесистый  узел, что придавало ей вид либо чиновницы либо  строгой учительницы начальных классов. На ногах ее были мягкие кожаные туфли в тон костюма, на низкой мягкой подошве, что придавало ее походке уверенность и одновременно, какую – то вальяжность в движении. Она  переходила  от  одного экспоната к  другому, слегка покачиваясь, и,  как бы наслаждаясь  каждым шагом и своим каждым  движением.  Ей было привычно и комфортно в ее одежде. Её  ничто не смущало. Это хорошо просматривалось   и чувствовалось, при  наблюдении за ней со стороны, а еще  было ощущение, что такая ситуация ей знакома, и на подобных выставках она не была новичком.

Женщина ни на кого не обращала внимания. Она обходила  спальню за спальней, гостиную за гостиной. Ощупывала матрацы и подушки. Рассматривала обивки и внутреннее содержание матрацев. Иногда присаживалась на диваны и кресла. Сидела, как бы примеряя эти изделия на себя. В спальне  ложилась на постель  и лежала, правда недолго, а потом что – то записывала в свою книжечку. Она была сдержана в движениях, но внимательна к мелочам. Женщина уже второй час ходила по салону, и даже не замечала, что за ней наблюдает устроитель выставки Андре ПенкИн (Андрей Пенкин,  сын  выходца из России, эмиграции первой  волны).

Андре сидел за мониторами и наблюдал за посетителями выставки. Он был доволен, как проходила  его выставка  и сколько было сделано заявок на покупку того или иного бренда. Он предвкушал, что получит хорошую прибыль. Он  заметил странную посетительницу и надеялся, что она что- то захочет приобрести на  его  выставке.

- Ну, что там у тебя? Рыбка клюет? А ты ее, как в сказке, приманивай – ловись рыбка большая и маленькая, ловись рыбка …  Привет -  пожимая ему руку в приветствии, говорил его друг, вошедший к нему в кабинет Иван Акашин, рассматривая то, на что смотрел Андре.

- О, а это что за тетка? Это ты за ней наблюдаешь? Боишься, что-то стащит, так не  донесет, старовата… - неудачно пошутил друг.

- А ну ка, дайте  ка,    взглянуть.  Костя…   – ближе подошел к мониторам, молодой мужчина, пришедший с Иваном.

- Это Костя Воркута, это его псевдоним. Спецкор. Я его привез, чтобы он погулял по Парижу и освятил для избранных Воркутинцев, твою выставку. Может, что и купят ихние толстосумы. Они могут …- говори Иван, вместе с Костей разглядывая монитор.

- Хорошо бы. Это нам не помешает, Андре, устроитель выставки – представился Андре незнакомцу.

- А знаете, я знаю эту тетку. Крутая тетка, очень крутая. Купить она ничего не купит, а вот предложить вам ей есть чего – взволнованно проговорил Костя.

- Да, что ты говоришь? И кто она?  Может, представишь нас старушке? – наигранно сыронизировал Иван.

- Боюсь, она с тобой даже разговаривать не будет. Мелковато пашешь ты для нее – серьезно ответил Костя.

- Это почему? У меня сеть целая фабрик по изготовлению мягкой мебели, и так кое – что имеем, а она кто? Чиновница,  скорее всего и все? – возмутился Иван.

- Да, нет. Ни чиновница. Я однажды попытался  у нее интервью взять, так она меня так послала, что до сих пор бегу не оглядываясь. И даже не обиделся. За дело, с таким нужно  по – другому   разговаривать, они это заслужили. Тебе этого не понять -  серьезно ответил Костя.

- Очень даже интересно. А с виду обычная взрослая и элегантная женщина. А кто ж она, если тебя послала? – удивился, в свою очередь Иван.

- Зечка. Знаменитая зычка и жаргоне ее зовут  Марфа Зарайщица. О, это очень интересная история. Если я сейчас ее разговорю, или хотя  бы попытаюсь это сделать, то статья, даже целая серия получится, а может и роман с продолжением, и это намного интересней вашей выставки, Андре. Вы, Андре, не волнуйтесь,  я напишу хорошую статью о вашей  выставке, и  размещу  ее    в московских изданиях и в воркутинских  тоже. А сейчас,  побегу, волка ноги кормят, постараюсь взять реванш, а вдруг снизойдет на Парижской выставке и даст мне, горемычному,  интервью.  В каком она сейчас зале? Как туда быстрей попасть, пока не ушла? – взволнованно проговорил Костя, обращаясь к Андре.

- Да постой ты, волчара. Хватка у тебя бульдожья, никуда старушка не сбежит. Кто она такая?   Что есть интересная тема, о чем писать?  Просвети нас, грешных -  остановил Костю вопросом Иван.

-  Еще какая,  крутая  тема. Я же много пишу о колониях и  историях связанных с ними. Часто мне пишут тамошние сидельцы. Но это не для всех. Однажды я побывал в Мариупольской женской колонии  строго режима. Есть такая, маленькая, закрытая не для всех, колония, где сидят женщины от 25 и более лет, за тяжкие преступления,  а она,  там отбыла все 25 лет. До сих пор никто не знает  за что, но могу сказать,  в мире сидельцев ее уважают.  Да, я думаю, ты же должен знать, что она сейчас изготавливает и продает по всему миру – Зарайские травяные матрацы. Это она и есть и зовут ее сейчас -  Мария Тимофеевна Кадымова,  хозяйка  матрацев,  домов и пароходов. Все потом. Побежал. Пожелайте  мне  ни пуха и ни пера. Может,  снизойдет до беседы – уже на выходе, проговорил Костя и скрылся за дверью.
Продолжение следует…

-