Оркестрик детства моего

        Когда я учился в третьем классе, мой старший брат учился уже в седьмом классе, а сестра, закончив семилетку, обучаясь в средней школе, работала в школе пионервожатой. В то время в школе большой популярностью пользовался оркестр струнных народных инструментов. Попасть в его состав было непросто. Надо было иметь исключительный музыкальный слух (научиться нотной грамоте было невозможно-не у кого), неплохой голос, прилежание в обучении игре  и, желательно, свой инструмент. На всех желающих играть в оркестре инструментов, имеющихся в школе, не хватало. Наличие собственного инструмента было «льготой» зачисления в музыкальный кружок и позволяло закреплять уроки игры дома.

       У нас в доме уже была балалайка,  которую мне отдали мои уличные товарищи в сломанном виде. Отец смог прекрасно восстановить её, опробовать (он умел играть аккордами) и отдать нам с братом.

       Мой старший брат Андрей со своим другом Петром записались в музыкальный кружок  и, обладая солидными музыкальными данными, вскоре начали играть в оркестре. Андрей играл на мандолине,  а Петр -  на балалайке. Чуть позже родители купили Андрею мандолину,  и он дома по памяти сыграл мелодию «Светит месяц».  Я с упоением слушал игру и понял, что без музыки жить уже не смогу. Спустя несколько дней я уже пробовал играть эту мелодию на мандолине и не без успеха. Теперь у нас в доме было уже два струнных музыкальных инструмента: балалайка и мандолина.

       Спустя полтора  месяца наша сестра Раиса за хорошее распространение марок общества Красного креста и Красного полумесяца (распространила больше всех в районе) получила подарок – семиструнную гитару.

       Таким образом,  у нас в доме стало три струнных музыкальных инструмента. А это уже маленький оркестрик!  Петр – друг Андрея – кроме того, что умел аккомпанировать на балалайке, мог проводить аккомпанемент и на гитаре. Так и сложился наш оркестрик,  почти семейный: Андрей – соло на мандолине, Петр – аккомпанемент на гитаре и я – аккомпанемент на балалайке (к этому времени я уже играл на ней знаменитые три  аккорда). Короткая проба и мы уже на премьере.

       Слушатели – детвора с нашей улицы и даже с других улиц. Учитывая, что мы начинали играть, когда наступали сумерки, все зрители садились полукругом на землю в отцовских фуфайках, накинутых на голое тело. Оркестрик располагался перед ними на лавке, установленной перед нашим домом. Играли три произведения: «Светит месяц»,  «Коробейники»,  «Во поле берёза стояла,». Потом Андрей исполнял соло довольно сложного произведения   «Полонез Огинского».  Успех был несомненный! Потом десятиминутный перерыв и концерт повторялся вновь. Слушатели         аплодировали дружно и продолжительно.  Просили  повторить.

 Несколько раз я пытался петь, но отсутствие опыта совместного пения и игры, не давало хорошего результата и я прекратил попытки...

       Эти концерты продолжались всё лето и начало осени. Потом Андрей и Пётр ушли учиться в среднюю школу и наш оркестрик распался. Я же, влюбившись в звучание гитары, терзал её струны в кустах бузины в конце нашего огорода, добиваясь хорошего звучания всё тех же трёх аккордов, с помощью которых можно аккомпанировать большинство, по крайней мере, народных песен. Этот труд не пропал даром: любовь к гитаре у меня не только не кончилась, но и с каждым годом крепла.