Плоды просвещения

          Москва начала восьмидесятых. Мальчик лет трех-четырех, из которого заботливые родители лепят вундеркинда, едет с мамой в трамвае. В те годы некоторые сиденья в трамваях располагались визави – одно напротив другого. На одном таком расположились мама с ребенком, напротив села старушка, простодушная и общительная.  Глядя на мальчика, старушка завела разговор: "Мама, верно, тебя учит чему. Может, и стишки знаешь? Прочитай бабушке".   

          Мальчик не смутился – стишок, так стишок. Глядя женщине в глаза, как родители учили, он начал, старательно выговаривая:
                "Сегодня дурной день:
                Кузнечиков хор спит,
                И сумрачных скал сень -
                Мрачней гробовых плит…"

          Так он прочитал все четыре строфы этого совсем не детского стихотворения Осипа Мандельштама с упоминанием мелькающих стрел и вещих ворон, маятника душ и рока, стучащего в запретную дверь.

          Уже после первых строк рот у бабки приоткрылся. Когда ребенок закончил, она потрясено пролепетала: "Какой умный мальчик!", перекрестилась и бочком скользнула к выходу.