Стертые

Глава 7 из космооперы

***
Браслета на руке не было. Ну конечно – Трил хоть и растяпа, но не дурак.
Да не такой и растяпа, похоже.
Алекс вспомнил, как напрашивалась с ним в экспедиции Йенни Йонссон. Йенни – прекрасный специалист, замечательный биолог и ветврач. Какого черта он ее не взял? Не хотел путать личные отношения с работой? Да там и отношений-то никаких…
Голоса приближались. Алекс быстро осмотрелся по сторонам. В узкой длинной комнате окон не было, но с потолка лился безжалостный яркий свет. На противоположном конце, у двери, на стене был закреплен генератор силового поля. Из всех старых передач, учебников, из материалов в сети, из воспоминаний Трила – хотя какая теперь вера этим воспоминаниям? – Алекс знал, что Землю-Дальнюю покинули больше двадцати лет назад. Но генератор был современным. Не просто современным – из совсем новых моделей.
Кстати, земного производства. С обычной Земли. С его Земли.
Где он вообще? Сколько времени прошло с тех пор, как Трил уколол его какой-то дрянью? Если удастся выбраться – то далеко ли «Артемида»?
Голоса были уже у входа, Алекс слышал не то что каждое слово – каждый вдох. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, и ущипнуть себя не получилось – пришлось быстро прикусить щеку изнутри. Резкая боль обострила мысли и заставила собраться. Ну, давай, Нестеров, не кисни, еще посмотрим, кто кого.
– …но вы все-таки сначала попробуйте просто подавить его личность, Трил. Жалко терять такие навыки и полностью стирать. Вдруг справитесь. С Бринком же справились.
– Я не подавлял полностью личность Бринка. Это не так просто, он сильный – прожженный делец, опытный в переговорах и умеющий настоять на своем. Я всего лишь на полчаса вмешался в его сознание, а потом стер беседу. Но к этому получасу готовился чуть ли не год, и выложился весь. Моя система работает, конечно, но доводить ее до ума приходится прямо на ходу.
Алекс замер. Чуть ли не год?! Разговор с Бринком, пославшим его за мантикорой, был фальшивкой, и Трил над этим работал около года? Дверь, расположенная на противоположной стороне, была открыта. Да и куда делся бы пленник, связанный силовым полем? В проеме показались фигуры, и через миг в комнату вошел Трил вместе с тремя мужчинами. Двое из вошедших оказались очень рослыми и крупными. Похоже, охрана. Но, кажется, ничем не вооружены. Алекс бегло, стараясь не привлекать внимания, осмотрел и обоих охранников, и Трила с его собеседником.
– Точно, оклемался, – кивнул один из вошедших, лысый, тот самый, что говорил с Трилом. Он быстро подошел к Алексу, посмотрел на него и захохотал. – Оклемался. И, похоже, уже понял, что влип.
Громилы молчали. Точно, охрана.
– Это еще кто влип, – хмыкнул в ответ Алекс. В тот же миг ему пришла в голову мысль, что нарываться лишний раз не надо. Он прикусил язык, но было поздно. Оставалось надеяться, что если он действительно попал именно к работорговцам, сильно избивать его не станут – кто же портит вид товара?
Алекс прищурился и сжал губы, все-таки ожидая удара. Он пытался подавить страх, затолкать его внутрь, и знал, что в такие минуты – минуты борьбы с собой – часто начинает по-дурацки шутить. Но лучше было нести любую ерунду, чем выдать сейчас, как ему страшно.
– Значит, искать его не будут? – лысый, не удостоив Алекса ответом, повернулся к Трилу.
– Некому. Родители слишком стары, не признают современных технологий, живут в глухой деревне, вдали от цивилизации.
– На Земле?
– Да, – Трил в упор посмотрел на Алекса. – В Сибири, если это о чем-то говорит.
– Не слышал.
Лысый покосился на Алекса, потом снова взглянул на Трила:
– Он не будет рыпаться?
– Не уверен. Ершистый, задиристый.
– Ладно. Попробуем все-таки сначала с ним поработать. Жалко так с ходу стирать, хотя и оболочка неплоха, – лысый пристально осмотрел Алекса, словно кусок мяса на рынке, явно оценивая рост, сложение и физическую форму в целом. – Выносливый, сразу видно. Пойдет по высшей категории. В первый накопитель пока, там разберемся.
Алекс почувствовал, что силовое поле, удерживавшее его, исчезло. Он не умел драться, ведь всю жизнь учился бороться не с человеком, а с животными, – да еще и так, чтобы с этих животных ни одна шерстинка не упала. На раздумья не ушло ни секунды. Да, драться он не умеет, – но у него прекрасная реакция и чутье охотника, и уж точно он куда быстрее этих двух амбалов, и лысого, и Трила.
Другого шанса может и не быть.
Алекс стремительным броском проскользнул между двух мужчин, никак не ожидавших от пленника такой резвости, и через миг был уже у противоположной стены, у двери. Он вылетел из комнаты, слыша за спиной грохот ботинок по плиточному полу, и оказался в широком светлом коридоре. Слева была еще одна дверь и глухая стена в торце, справа коридор уходил вдаль. Окон не было – свет, как и в комнате, шел с потолка. Алекс бросился направо, ботинки сзади загрохотали за ним. Он ждал чего угодно: что сейчас замигает свет, завоет сирена, распахнется какая-нибудь из дверей и оттуда выскочат вооруженные люди, – но ничего не происходило. Топот за спиной, казалось, чуть отстал, но оборачиваться было некогда. Дальний торец становился все ближе. Если сначала Алекс не видел, куда бежит, и надеялся на какой-нибудь выход, то теперь было ясно – в торце дверь. Она отличалась от тех дверей, что были по обеим сторонам коридора. Хлипкие двери по бокам, похоже, вели в такие же комнаты, из какой он вырвался. А эта, впереди, смотрелась прочной и основательной, словно вела куда-то наружу.
Черт, да где он вообще?
Алекс толкнул дверь впереди, она не шелохнулась. Выругавшись, он рванул ее на себя, дверь открылась, Алекс бросился в проем. Хоть он и оторвался немного от топочущих громил, но на заминке с дверью пару мгновений потерял, и преследователи были уже рядом. Взгляд заметался по двери в поисках какого-нибудь замка или задвижки.

***
– Не могли же они оба сквозь землю провалиться, – в который раз повторила Клара.
– Нестеров-то? Да запросто.
– Нестеров-то – да, – кивнула она. – Но Трил?
Рик рассматривал карту и сверкающие точки маячков на большом мониторе.
– Шлюпка стоит у самого края леса. Посажена штатно, без всяких происшествий. Браслеты у обоих работают, ничего настораживающего нет. Хотя времени уже порядочно прошло.
– И на твои сообщения ответа нет, – Клара повернулась к кофейному роботу, и в этот миг ее браслет беззвучно завибрировал, чуть сдавливая руку. – Да? – тут же откликнулась она, пнув в бок Рика. – Алекс? Куда вы там оба провалились?
– Все в порядке, – отозвался Алекс. – Рик с тобой? Не смог с ним связаться, что-то сбоит. Видел мантикору. Совсем близко. Поэтому пока возвращаться с леса не буду.
– Рик здесь, да. Вас когда ждать? Мы тут уже с ума сходить начали.
– Трил сейчас вернется, а я пока заберусь чуть глубже в чащу, раз уж здесь эти мантикоры есть. Вдруг да повезет.
– Давай, Алекс, лови ее. Помочь? – вмешался Рик.
– Нет. Вечером заберете меня, а пока ждите Трила.
– Хорошо. Смотри там, осторожнее.
– Не беспокойтесь.
Браслет Клары еще раз мягко сдавил ей руку, обозначая завершение разговора. Девушка снова обернулась к кофейному роботу, чтобы все-таки выбрать кофе, и удивленно заметила, что Рик включает звукоподавляющую завесу. Клара вопросительно на него взглянула.
– Вторая шлюпка готова? – быстро спросил Рик.
– Конечно. Хоть сейчас…
– Именно что сейчас. Ему нужна помощь. Черт, все-таки опять он во что-то влип.
Клара недоверчиво посмотрела на охотника:
– Голос усталый, но если он так долго следил за мантикорой…
– Подделать голос и манеру разговора – пара пустяков. Но это не Алекс.
С полминуты девушка молчала, потом еле слышно спросила:
– У вас была какая-то условная фраза или слово? И ты его сказал, но не получил нужного отклика?
Рик ответил быстрым кивком и заговорил:
– Алекс разъярится, конечно, но остынет. Если что – мы же по его инструкции не должны покидать «Артемиду» вдвоем. Только поодиночке. Но именно сейчас ты мне будешь очень нужна.
Она кивнула в ответ. И Рик, и Алекс отлично управлялись с планетарной шлюпкой, но Клара делала это намного лучше и с легкостью выполняла такие маневры, которые ни Рику, ни Алексу и присниться не могли.
– Да, – Клара поднялась и на ходу, быстро, в один глоток выпила чашку кофе. – Готова. Рик?
– Да?
– Почему ты стал его проверять вашей условной фразой? Это же был голос Алекса.
– Ага. Но он никогда в жизни не сказал бы «возвращаться с леса», – скривился Рик. – Только «из леса». Ну и по мелочи. Голос какой-то слишком измотанный. Господи, да Нестерова и кроссом с рюкзаком не вымотать, мне ли не знать. А если и вымотать – он до последнего будет делать вид, что все прекрасно, а не мямлить умирающим голосом.
Рик замолчал. Несколько мгновений они с Кларой смотрели друг на друга, думая об одном и том же, но не произнося вслух.
– Дождемся Трила, – тихо сказала девушка. – Посмотрим. Я не уверена.
– Я тоже. Но кто еще?
– Больше некому. Не подаем вида, но будем начеку…
Договорить Клара не успела – раздалось тихое пиликание системы оповещения корабля. Рик подобрался, словно готовился к охоте.
– Шлюпка приближается.
– Да. Выдохни. Держимся как обычно.

***
В тот миг, когда Алекс наконец увидел щеколду, дверь рванули с другой стороны. Он понимал, что не сумеет удержать дверь и закрыть засов, – Алекс знал, что он быстрее и ловчее преследователей, но те были куда сильнее. И их двое.
Двое. Трил и его лысый собеседник в погоню не кинулись. Дверь снова дрогнула. Алекс резко ее отпустил, надеясь, что громилы с той стороны хоть на миг да потеряют равновесие, и бросился куда глаза глядят. Собственно, выбора и не было: цивилизованный освещенный коридор за дверью заканчивался. Дальше тянулся сырой и темный необработанный ход, достаточно просторный для того, чтобы взрослый человек мог выпрямиться. По крайней мере, Алекс со своим ростом чуть за метр восемьдесят бежал, не наклоняясь. А вот громилам наверняка пришлось пригнуться. Под ногами чавкало жидкое месиво, сверху что-то капало, бежать было почти невозможно, но Алекс понимал, что ему это только на руку: чем больше сил будут тратить преследователи, тем быстрее выдохнутся и отстанут. Тоннель круто пошел вверх, и это тоже было хорошо: на подъеме они отстанут еще быстрее.
Почему они ни разу его не окликнули? Ни разу не закричали, мол, стой, скотина, все равно не уйдешь?
Вдали, вверху, показался просвет. За спиной хлюпали по грязи ботинки преследователей. Алекс не оборачивался, но чувствовал, что громилы отстают с каждым шагом. Впрочем, впереди могло оказаться все что угодно, и радоваться пока не было смысла. Сердце колотилось где-то в горле, но Алекс понимал, что если он готов рухнуть от усталости прямо тут, – значит, его преследователям намного тяжелее.
Он обещал Ники прогулку по вечернему Копенгагену. Обещал – и сделает.
Просвет приблизился – тоннель заканчивался. Куда он ведет? Можно ли там будет скрыться? Громилы безоружны, но связь-то у них наверняка есть, и, может быть, уже давно вызвана подмога, и его сейчас встретят прямо у выхода на поверхность. Что там вообще? Заброшенный город, лес, пустошь? Алекс прищурился, готовясь к тому, что сейчас уличный свет резанет по глазам. Прислушался к тяжелому сопению за спиной, чуть сбавил скорость, чтобы хоть немного перевести дух, а потом выругался сквозь зубы – по-русски, не на интерастро – и рванулся вперед.
Слабые надежды, что тоннель может вывести в лес, родную стихию, не оправдались. Лаз выходил в покинутый жителями поселок. Снаружи уже начинало темнеть, по сторонам лежали мертвые заброшенные улицы с мертвыми заброшенными домами. Алекс растерялся, не зная, куда лучше броситься – налево, направо, вперед? В памяти мелькнуло что-то про «головы не сносить, коня потерять». Нет, вперед нельзя, его тут же увидят. А вот улочка направо сразу куда-то заворачивает. Алекс кинулся направо, чтобы нырнуть за поворот, пока преследователи не выбрались из тоннеля, метнулся в сторону – и едва успел остановиться: наперерез ему вылетел тяжеленный мотоцикл. Взвизгнули тормоза, и мотоцикл замер в нескольких сантиметрах перед Алексом. За рулем была женщина, в глаза бросился удивительный серебристый цвет ее волос. Вся седая? Пожалуй, нет, – мотоциклистка была слишком уж молода для полной седины. Хотя всякое случается.
– Ты… – запнулась она, уставившись на Алекса. – Ты же нормальный!
– Думаешь?
Он насторожился, не зная, чего ждать от этой незнакомки.
– Гонятся? – прищурилась она и мотнула головой, указывая кивком на заднее сиденье. – Запрыгивай.
– С ума сошла? Догонят – тогда и тебе достанется.
– Не догонят.
Мотоциклистка явно знала, что делает. Еще несколько секунд – и из-за угла наверняка вылетят два громилы. Алекс запрыгнул на сиденье, мотоцикл рванулся вперед, запетлял по узким коротким улочкам небольшого поселка. Они проскочили несколько зданий посолиднее, улица возле этих домов стала шире и ровнее – похоже, это был центр поселка. Дальше начинались совсем покосившиеся домишки-курятники, ржавые металлические изгороди и кривые от старости заборы. Около одного такого курятника мотоциклистка затормозила.
– Тут, – обернулась она через плечо.
Алекс спрыгнул на землю.
– Колымагу тоже надо закатить за забор, чтобы она не бросалась в глаза на улице, – сказала женщина. – Вот сюда, ага. Черт, темнеет, ей и подзарядиться теперь не от чего. Выдохни, здесь тебя никто не найдет.
Она говорила на чистом интерастро – таком чистом, какой бывает только у уроженцев космических станций. У тех, кто никогда не слышал вокруг никаких других языков, не говорил на них. Интересно, каково это, когда твой родной язык – искусственный?
– Спасибо, – собрался наконец он. – Я Алексей. Или просто Алекс.
– Линда, – ответила мотоциклистка. – Ты… ты правда нормальный! Нормальный!
Она растерянно посмотрела на Алекса и вдруг всхлипнула.
– Ну ты что? Это я должен реветь как только что спасенный.
– Ты… ты просто не знаешь, какими они становятся, – Линда быстро взяла себя в руки, вытерла глаза и подняла голову. Теперь Алекс мог ее рассмотреть.
Средний рост, фигура пловчихи – узкие бедра, широкие прямые плечи. Мускулистое тело без единой лишней жиринки, длинные ноги, едва заметная грудь и едва уловимая разница между талией и бедрами. Спутанные встречным ветром серебристые волосы. Зеленые глаза, такие яркие, что трудно было поверить в естественность этого цвета. Алекс и не поверил.
– Какими – такими? – спросил он.
Линда подняла голову. Зеленые глаза смотрели открыто и растерянно.
– Как зомби. Ты же понял, чем тут занимаются?
– Работорговлей? – Алекс наконец сказал вслух то, что не давало ему покоя.
– Ну да. И когда Трил стирает у пойманных личность – остается только оболочка. Их так и называют – стертые. Никакой воли, никаких мыслей, никаких действий. Поесть, попить, опорожниться. Все. Некоторым он оставляет половые потребности, и это ужасно, – она снова захлюпала.
– Ты была у них в руках, – понял Алекс.
– Да. Убежала.
– И ты знаешь Трила.
Линда кивнула:
– Я о нем слышала. Он очень редко прилетает, хотя почти главный у них.
– Почти?
– Добычей и сбытом он не занимается. Его дело – все изменения личности. Подавить, стереть, подточить под запросы заказчика.
– Черт. Вроде не средневековье на дворе. Кому сейчас все это надо?
– Как рабочая сила – никому, конечно. Слишком рискованно, слишком невыгодно, всю тупую работу давным-давно делают роботы.
– Вот именно. И почти любые органы можно вырастить. Тогда зачем? Куда они сбывают свой… – Алекс замялся, – этот свой товар?
– Да у них от заказчиков отбоя нет. Бордели, опыты, подпольные бои без правил. Кровавые сцены в кино. Я слышала, что некоторые режиссеры постоянно заказывают у Трила. Для убийства прямо в кадре.
– Живых людей?
Линда вскинула голову, зеленые глаза смотрели прямо насквозь.
– Бывших людей, Алекс. Эти, стертые, – это уже не люди.
Она помолчала, потом осторожно спросила:
– Ты же голодный, наверное? Хотя у меня все равно ничего нет. Планета же брошена. Только то, что я собираю в лесу. Фрукты и немного ягод. Все съедобное и безобидное.
Есть действительно хотелось. Очень. Они с Трилом вылетели в первой половине дня, а сейчас вокруг быстро темнело – наступал вечер. Алекс очень надеялся, что это вечер того же дня. Клара и Рик сходят с ума.
Черт с ней, с едой. Он должен добраться до «Артемиды» раньше Трила.
– Твой мотоцикл совсем разряжен?
– Почти. Да ты посмотри на себя, ты на ногах не стоишь. Куда тебе надо?
Мог ли он доверять этой Линде? Трилу вот уже доверился.
– Почему ты помогла мне удрать? Если бы догнали – поймали бы и тебя.
– Я видела шлюпку. Издалека. Шлюпка – огромная редкость тут. Только с кораблей. Здесь и топлива-то нет, и генераторов энергии. Сам видишь. Увидела шлюпку. Подобралась поближе посмотреть, что происходит. За себя не боялась – знала, что заряда мотоцикла хватит до поселка, успею удрать. И тут ты.
Глаза у нее опять покраснели, Линда быстро вытерла проступившие слезы кулаками.
– Я все это время ждала, что кто-нибудь сможет вырваться, пока его не стерли. Верила, что сможет. Я же смогла. Мне одной отсюда не выбраться, а вместе с кем-то шансов уже куда больше.
– Все это время – это сколько?
– Ты же с Земли? С обычной?
– Да.
– Почти три земных месяца.
– Не плачь. Будем выбираться. Но мне сначала надо попасть в космопорт. Он далеко?
– Я ездила туда только один раз. Когда было солнечно, и мотоцикл еще хоть немного держал заряд. Километров пятьдесят. Может, чуть больше. Ты что, пешком собрался?
– Есть варианты?

***
Ники быстро стирала грим. Окно гримерки было распахнуто, сентябрьский ветер приятно обдувал блестевшее от вазелина лицо.
– Ну у тебя и дубак! – начала Инель, едва переступила порог гримерки. – Как ты не замерзаешь?
Ники засмеялась в ответ:
– Я же инуитка!
– Только не говори, что хочешь удрать в свою нору сразу после спектакля, инуитка! Марк Лефевр все-таки настойчиво зовет меня на кофе, а я не хочу оставаться с ним одна.
– Боишься потерять самообладание? Соглашайся! Вас же так и тянет друг к другу.
– Боюсь, да. Не поверишь, я же так и не стала ничего искать о нем в сети. Не хочу. Пусть сам расскажет. А выискивать – не хочу.
– Так вот за кофе и расскажет. Зачем я вам? Только портить вечер?
– Ники, – взмолилась Инель. – Ну пожалуйста. В последний раз. Единственный и последний. Просто побудь. Я сказала ему, что буду с подругой. И если увидишь, что у меня от него начинает совсем сносить крышу, то просто уведи меня. Ты сумеешь, я знаю.
– Еще как сумею.
– Ты же не слишком устала? – Инель, спохватившись, смотрела на приятельницу.
– Я как раз в том самом настроении, чтобы спросить твоего Марка о том, о чем ты не решаешься.
– Отлично, спрашивай!
Через полчаса они уже устроились за столиком кафе. Ники почему-то думала, что Марк поведет Инель в какое-нибудь маленькое уютное заведение, но он выбрал кафе с просторным светлым залом. Инель, словно пятнадцатилетняя школьница, смущалась и поминутно опускала взгляд.
– Трудно быть охотником? – заинтересованно спросила Ники. – Все время в разъездах, вдали от семьи?
Лефевр весело рассмеялся:
– Это вы так выведываете для подруги, женат ли я?
– Вовсе нет.
– Не женат и не был, – ответил он, глядя не на Ники, а на Инель. Та, казалось, сейчас просмотрит насквозь свою чашку с остатками кофе на донышке. – Есть сестра Мадлен, вы ее прекрасно знаете. Есть три дочери – Эмма, Анна и… нет, слушайте, я прямо как на экзамене, – Лефевр снова усмехнулся.
– Давайте зачетку, – откликнулась Ники. – Но вообще-то я спрашивала про работу, мне все интересно про ваше ремесло.
– Почему это?
– Просто интересно. Это опасно?
Марк приосанился:
– Случается. Но хороший охотник всегда справится.
– Хороший – это как вы?
В черных глазах Ники при разговоре об охотниках засверкали искорки, но Лефевр чувствовал, что и этот ее взбудораженный взгляд, и мягкая улыбка – не ему. Кому-то другому.
– Скромничать мне нечего. По большому счету, нас сейчас таких двое, и все интересные и трудные заказы уходят либо мне, либо Нестерову.
– Кому?
– Алексу Нестерову, – с некоторым раздражением отозвался Лефевр.
– Он тоже охотник? Лучше вас?
– Не нам с ним судить. Каждый в чем-то лучше.