Шут. Карты судьбы

                              Глава 14. Старые друзья

          Неожиданно для себя самой Ида увлеклась сказками. Может быть, сказалось влияние Ганса-Христиана и его знаменитого тёзки, может быть просто пришло время доверить клавишам ноутбука то, что она видела – наяву ли, во сне или в туманной глубине своих зеркал, неважно – видела!
          Она подбирала кусочки чужих жизней, объединяла их сродни тому, как составляют зимние букеты из сухоцветов. Только её «букеты» не стояли на полке, постепенно покрываясь пылью. Своим воображением она оживляла эти сухие веточки – и на них, подобно цветам, раскрывались удивительные сказки, весёлые или печальные, с хорошим или плохим концом, они были полны чудесами, и распускающиеся лепестки преображённых ею скучных сюжетов переливались и сверкали, как капли росы под лучами солнца…
          Густав сначала посмеивался над ней, но однажды вечером, заглянув через плечо Иды, когда она сидела за своим ноутбуком, заинтересовался. И теперь он неизменно был первым читателем и критиком, а иногда подсказывал какой-нибудь неожиданный поворот сюжета…
          Его лекции в университете закончились самым неожиданным образом. Уже некоторое время он замечал какое-то движение и перешёптывание у себя за спиной, ловил пристальные странные взгляды, но не придавал этому особого значения. До тех пор, пока однажды вечером, когда он выходил из дверей университетской библиотеки, со стороны группы студентов, очевидно поджидавших его, не раздался выстрел. Боль обожгла левое плечо, он резко повернулся и увидел молодого человека, сжимающего в руке маленький «дамский» револьвер. Стрелок понял, что промахнулся, и готов был снова спустить курок, но Густав успел, скорее рефлекторно, чем сознательно, сделать здоровой рукой резкое движение в сторону стрелка, заклинив пулю в стволе. Револьвер разорвался в руках у незадачливого киллера, убив его наповал. Друзья стрелка с воплями бросились врассыпную, а Густав, наскоро перетянув платком руку выше раны, и накинув  на плечи плащ, чтобы окровавленная рубашка не бросалась в глаза встречным, спустился вниз, к машине. Он смог, несмотря на боль, доехать до дома и, бросив машину у подъезда, попытался открыть дверь. Ключ как на зло оказался в левом кармане, и Густав отчаянно жал на кнопку звонка, пока дверь наконец не открылась. Вошёл, на ходу скидывая плащ, бросил испуганной Иде:
          – Все вопросы потом. Принеси аптечку, я ранен.
          Пока промывал рану, велел Иде приготовить необходимые инструменты.
          Когда ему удалось-таки извлечь пулю, Ида перебинтовав его руку, предложила всё же обратиться к врачу, но Густав мотнул головой:
          – Ни в коем случае. Быстро собирайся, мы уезжаем.
          – Ты с ума сошёл? Ты же ранен! И вообще, скажи мне, наконец, что произошло?
          – Собирайся, у нас мало времени! Всё по дороге! Бери только самое необходимое и не забудь мои книги!
          Через полчаса их машина уже мчалась прочь из города. Ида так и не захотела учиться водить, поэтому управлять машиной Густаву  пришлось самому. Хорошо хоть автоматическая коробка передач позволяла справляться одной рукой.
          – Что всё-таки случилось? – спросила Ида. – Кто в тебя стрелял? Почему мы бежим? Господи, Густав, скажи хоть что-нибудь, я с ума сойду!
          – Понимаешь, уже какое-то время я чувствовал, что за мной постоянно следят. Я получал странные письма, но не обращал на них внимания.
           – Что ещё за письма? Ты не говорил мне!
          – Зачем? Мало ли какой ерундой развлекаются молодые бездельники? Понимаешь, я читал лекции по алхимии и, разумеется, касался смежных оккультных наук: астрологии, нумерологии, магии, целительства и прочих. Но ведь это действительно интересно! По существу, это корни современной науки! Знакомство с ними делает мир интереснее и расширяет кругозор.
          – Я так понимаю, что не все разделяли твою точку зрения насчёт кругозора?
          – Ну, получается, да… В письмах говорилось, что я – чернокнижник и выходец с того света, что место моё в аду, что жена моя – ведьма…
          – Ну, тут-то они не ошиблись, – засмеялась Ида.
          – Сначала я тоже смеялся, потом начались угрозы… И вот сегодня в коридоре университета в меня стрелял один из студентов. Новичок, поступил в сентябре. Я видел его пару раз в университете на лекциях и не мог понять, почему он так меня разглядывает. Сейчас я вспомнил, где видел его. В Сокровищнице! Он присутствовал на нашей коронации и теперь узнал меня, а тут ещё мои лекции – алхимия, астрология…
          – И?
          – Я просил сохранить пулю. Она у тебя? Посмотри на неё внимательно!
          – Серебро? В тебя стреляли серебряной пулей?
          – Вероятно, парень счёл меня нечистой силой, мертвецом, восставшим из могилы, и решил прикончить, избавить мир от зла в моём лице... Возможно он один из этих ненормальных, сдвинувшихся на почве компьютерных игрушек, а может быть какой-нибудь религиозный фанатик. Видишь – подготовился, серебряные пули отлил...
          – Как тебе удалось спастись?
          – Чистая случайность. Он, очевидно, метил в сердце, но промахнулся. Я машинально отреагировал магическим ударом, это меня и спасло. Второй раз выстрелить он не успел, пулю заклинило в стволе, револьвер разорвало, парень погиб.
          – Но почему мы бежим?
          – Во-первых, сейчас происшествием заинтересуется полиция. Я не готов отвечать на их вопросы. А во-вторых, у парня могли быть единомышленники. Там в коридоре, чуть поодаль, я видел ещё несколько человек. Меня не радует перспектива получить осиновый кол в спину.
          – Что мы будем делать дальше?
          – Переждём где-нибудь, пока рука не заживёт, а там видно будет. Ты же любишь путешествовать? Я думаю, что вряд ли нам с тобой стоит где-нибудь задерживаться надолго. Рано или поздно у окружающих обязательно начнут возникать вопросы...
          – Что ж… Знаешь, моя бабушка говорила: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Честно говоря, мне давно хотелось куда-нибудь отправиться.
Густав вздохнул:
          – Ну вот, я возвращаюсь к тому, с чего начинал. Почти вся моя жизнь – та, первая  – прошла в бесконечных скитаниях. Очевидно, мне не суждено обзавестись постоянным домом.
          – «Когда я с тобой, ты – мой единственный дом...» – тихо сказала Ида.
          – Ты начала писать стихи?
          – Не я. Это Борис Гребенщиков.
          – Я должен был догадаться, – засмеялся Густав, – ты цитируешь его достаточно часто. Но в данном случае, я, пожалуй, соглашусь с ним. И потом в кочевой жизни есть свои преимущества – вид из окна не успевает надоесть.   
          Так начались их странствия.

           В Москву они попали в начале весны. Густав не любил этот город. Когда-то он приехал сюда по приглашению Бориса Годунова в надежде с помощью обещанного ему царём войска завоевать для себя королевство – Ливонию. Потом все планы рухнули в одночасье, и он оказался, по существу, пленником вероломного царя, пешкой в его внешнеполитических интригах… Нет, куда угодно, только не в Москву! Но Иде так хотелось побывать в родном городе, что он в конце концов уступил, да и Москва, надо признать, неузнаваемо переменилась за четыреста с лишним лет. И вот, по прихоти этой безумной ведьмы, они застряли здесь почти до лета! У них даже появились друзья из числа её бывших знакомых. Интересные, умные люди, вот только… Ида выглядела вдвое моложе своих постаревших друзей. Правда, сами друзья не замечали этого: что-то, а отвести людям глаза его ведьма умела хорошо! Изредка ей хотелось побродить по городу в одиночестве, и эти вечера Густав проводил в компании «новых старых друзей», как он называл их про себя. Неторопливая беседа за чаем или бутылкой красного вина, партия в карты… Почему бы нет? Он старался незаметно перевести разговор на воспоминания, и потом слушал, пытаясь представить себе Иду такой, какой она была в своей прошлой, неизвестной ему жизни…
          Сегодня, рассматривая в раздумье свои карты, – вист или всё же пас? – он вдруг увидел, что валет пик сделал ему знак рукой, а затем приложил палец к губам. Показалось? Но валет покачал головой и повторил свой жест. Незаметно сунув валета в карман, он бросил карты на стол, притворившись, что внезапно вспомнил нечто важное, извинился и ушёл, оставив «новых старых друзей» в недоумении.
           Когда он вернулся в гостиницу, Ида была уже там. Это удивило Густава: обычно после своих одиноких прогулок она возвращалась поздно, задумчивая и молчаливая.
          – Ты сегодня рано. Что-нибудь случилось?
          – Ничего. Просто мне вдруг захотелось, чтобы ты был рядом.
          – Я рад, что ещё не окончательно надоел тебе, – улыбнулся Густав, – тем более, что похоже, у нас с тобой проблема. Посмотри на эту карту. Что скажешь?
          – Валет пик? И что? Подожди… Он шевельнулся! Что это? Где ты взял его?
          – Украл. Нет, правда. Мы играли с твоими друзьями в преферанс. Я обдумывал свой ход, когда увидел, что этот валет пытается подавать мне знаки. Я незаметно сунул его в карман, извинился и ушёл…
          – Кошмар! Тебя нельзя пускать в приличные дома! – засмеялась Ида. – И что ты думаешь по этому поводу? Вряд ли карта может говорить.
          – Почему бы тебе не попробовать погадать?
          Ида достала из шкатулки карты. Перетасовав колоду протянула её Густаву.
          – Вытяни карту. Она обозначит суть нашей проблемы.
          Густав вынул карту из середины и положил на стол рядом с валетом.
          – Шут, – сказала Ида, пожимая плечами. – Что это значит?
          – Шут? Боюсь, что это значит одно: проблемы не у нас, а у Ганса-Христиана.
          – При чём тут он?
          – Я не рассказывал тебе, но когда я видел его в последний раз, он сказал: «Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я – Шут, Нулевой Аркан колоды Таро, карта Судьбы». Не думаю, что это была шутка.
          – Вот как… Но тогда нет смысла гадать! Как ты себе представляешь предсказание карт – для карты? Подожди, у меня появилась идея.
          Ида поставила на стол зеркало и поднесла к нему валета. Провела рукой перед стеклом:
          – Кто ты?
          Густав подошёл и встал у неё за плечом. Зеркало потемнело. Они увидели неизвестный город. Ночь. Высокие башни собора, маленький дворик между стеной собора и каменной оградой. Одинокое раскидистое дерево и прислонившийся к его стволу человек, сидящий на скамейке. Круглые башенные часы… Большая стрелка завершая свой путь сливается с маленькой… Полночь… Снова одинокое дерево и скамья под ним, но человек исчез. Там, где он только что сидел, на скамейке белеет небольшой прямоугольник… карта… валет пик… Зеркало снова потемнело.
          – Что за весть ты несёшь?
          Глубина зеркала стала проясняться, и они увидели человека в красной мантии поверх доспехов, лежащего в луже крови. Какие-то тёмные фигуры играли, как мячом, золотой короной, упавшей с его головы. Зеркало потемнело, потом прояснилось вновь. Теперь перед ними был Ганс-Христиан. Такой, каким он был изображён на карте – Шут, беззаботно стоящий на краю обрыва. Вдруг из темноты за его спиной показался человек в чёрном домино. Резкий удар, Шут потерял равновесие и упал в пропасть… Изображение исчезло.
          – Предательство… Похоже, где-то замышляется государственный переворот, а Гансу-Христиану угрожает некто, от кого он не ждёт беды… – сказал Густав. –  Мы должны предупредить его? Но о чём? Кто его враг?
          Зеркало распахнулось подобно окну, порыв ветра подхватил и разметал карты, которые Ида оставила на столе. Одна из карт, кружась, упала перед самым зеркалом, ветер стих, зеркало опять было гладким… Ида взяла карту.
          – Справедливость, одиннадцатый аркан…

Продолжение https://proza.ru/2022/01/07/1142