Запретная музыка

Глава 24

Про разные дороги

Что бы там ни темнил старый придворный врач, а средство у него получилось прекрасное. Вальтер еще раз прислушался к себе, усмехнулся. Хоть он и не умер сразу после схватки с медведем, но без этого нового лекарства провалялся бы по меньшей мере месяц, а то и больше. А сейчас прошло чуть больше недели, а он уже почти готов в любую драку. Волны внезапной резкой слабости, изводившие его в первые день-два, давно прекратились, силы вернулись почти полностью. На лице, на изжеванной медведем правой руке и на всем торсе остались страшные глубокие шрамы, которые еще не зажили до конца, но не причиняли боли.

В комнате, где разместил его Фарк, было одно окно, и днем свет от него падал как раз на небольшой столик, на котором Вальтер в очередной раз расправил карту королевства. Ошибиться он не мог – место, где можно остановить болотную нежить, только одно. Вместе с королем Свиртом они уже перебрали все варианты – и сошлись именно на Глухом ущелье. Новых вестей о каких-либо загубленных деревнях не приходило, болотная нежить пока еще была сыта. И наверняка придвигалась все ближе к столице, очень медленно, но неостановимо. Ничего, в Литеберг они ее не пустят. Вальтер бережно свернул карту, поднялся и повернулся к двери, собираясь наконец дойти до «Жареного ежа», где оставались его лошадь и вещи – оружие, дорожный кожаный плащ и та одежда, что он купил у девчонки-трактирщицы из Рейнберга. Он давно знал хозяйку «Жареного ежа» и был уверен, что комнату за исчезнувшим постояльцем она, конечно, не оставит, но лошадь наверняка накормит, а вещи тщательно соберет и сохранит. Оставалось поблагодарить Фарка.

Усилием воли Вальтер отгонял от себя мысли об Эрике. Если он не смог ее удержать, когда не был изуродован медведем, то сейчас она на него тем более и не посмотрит. Из слов старухи, которая сдавала им комнатушку в Рейнберге, было ясно – Эрику никто не похищал, не крал, она ушла сама. Значит, и спасать ее ни от кого не надо. Да она и сама за себя вполне может постоять. Сейчас его дело – вместе со Свиртом остановить болотную нежить. Это невозможно, но они должны это сделать. И сделают. А потом… А потом будет видно. Мир большой, и дорог в нем много.

Он вышел из маленькой комнатки в большую, служившую Фарку гостиной. Придворного врача здесь не оказалось, и Вальтер решил его дождаться. Нехорошо было уходить просто так, тем более Фарк спасал его уже не в первый раз. Вальтер собирался развернуться и дождаться врача в маленькой комнате, но тут услышал в коридоре шаги, и это была вовсе не походка Фарка. Еще через миг Вальтер уловил шелест платья, и входная дверь тут же распахнулась. Без всякого стука, словно вошедший – а точнее, вошедшая – знал о том, что хозяина нет.

В дверном проеме стояла королева. Строгая, высокомерная и решительная, она напомнила Вальтеру натянутую тетиву за миг до выстрела.

– Ваше величество… – начал он, но Карлотта с неожиданной резкостью перебила:

– Фарка здесь нет, знаю. Именно потому я и пришла.

Вальтер не стал ничего спрашивать – он знал, что королева скажет все сама. Некоторое время Карлотта молчала, рассматривая его так пристально, что, казалось, вот-вот просмотрит в нем дыру. Наконец она с трудом проговорила:

– Вы знаете, как я вам благодарна. Не буду повторять. Но… – королева опустила голову и тут же снова подняла, темные кудри всколыхнулись волной. – Фарк уверял меня, что с вами все уже в порядке.

– Да, благодаря его искусству.

– Хорошо. Тогда…

– Что?

– Уезжайте. Пожалуйста.

– Куда?

– Силы мироздания, да куда угодно, только подальше отсюда. Вам… – Карлотта вдруг снова сбилась, растерялась и затихла. – Вам некуда ехать?

– Всегда есть куда ехать.

– Я… – она отвернулась, не в силах больше на него смотреть, – я помню, у вас была невеста. И я сама… ну, тогда… сама подыскала ей другого мужа.

– Достойного, надеюсь?

– Одного из моих родственников, так что она теперь замужем за человеком королевского рода. Она… она обещала написать вам письмо…

– Я его получил, – спокойно кивнул Вальтер. – В северный форт привозили письма. Надеюсь, Стелла счастлива и довольна жизнью. Так лучше и для нее, и для меня.

– Лучше? – удивленно переспросила Карлотта.

– Мы со Стеллой никогда не были влюблены друг в друга. Правда, наши родители спали и видели нас женихом и невестой, но мы выросли вместе и относились друг к другу скорее как брат и сестра. Когда мне было лет восемнадцать, а ей – пятнадцать, мы договорились, что если в ближайшие годы ни на кого из нас не обрушится великая любовь, то и правда поженимся, когда ей придет время. Стелла красавица и чудесная девушка.

– Но вас никогда к ней не тянуло, – прищурилась Карлотта.

– Никогда.

Она вдруг фыркнула с неожиданной злобой:

– Ни на кого-то вы не смотрите! Или где-то есть та, к кому вас все-таки тянет? – королева шагнула вперед, подошла к Вальтеру почти вплотную и замерла. Карлотта была рослой девушкой, и ей не пришлось вставать на цыпочки и запрокидывать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. – Кто она? – выпалила Карлотта.

Вальтер не ответил.

– Кто она, кто? – тревожно повторяла королева. – Силы мироздания, я знаю, чувствую… Это сестра Хризостома?

– Да.

Она замолчала, опустила голову и снова отстранилась.

– Уезжайте, – выговорила наконец Карлотта. – Поскорее. Куда угодно, прошу вас, только поскорее. Иначе я за себя не отвечаю. Я знаю, что мой муж очень рассчитывает на вас, ведь болотная нежить движется прямо сюда. Но Литеберг сейчас хорошо защищен, тут едва ли не треть всей квоттской армии, и в любой миг могут подтянуться и еще силы. Они справятся. А я найду, как объяснить королю ваш внезапный отъезд. Вам что-нибудь нужно? Деньги, оружие, любая лошадь из королевской конюшни?

– Нет, ваше величество.

– Уезжайте прямо сейчас, не дожидаясь Фарка. Ему я тоже все как-нибудь объясню.

Вальтер кивнул вместо ответа. Уж с Фарком-то он всегда разберется – старый придворный врач был из тех редких людей, с кем никаких лишних слов не требовалось.

Он направился к двери. Карлотта вздрогнула:

– Вы… вы уходите?

– Разве не об этом вы просили?

– Значит, я вас вижу в последний раз?

– Может быть.

Ответа не последовало. Вальтер спокойно смотрел на королеву, та стояла, отводя взгляд, и по лицу ее он понял, что в душе у нее все кипит. Темные глаза за длинными пушистыми ресницами сверкали, словно сотня молний в грозовую ночь.

– Сестра Хризостома, – повторила наконец она. – Хорошо.

– Вы ее знаете? – не выдержал Вальтер.

– Она приходила во дворец. Уж не знаю, как пробралась. Но приходила к вам.

Карлотта снова замолчала и отвернулась к окну. Глаза ее по-прежнему яростно сверкали, но лицо казалось спокойным. А вот пальцы – пальцы теребили юбку вишневого бархатного наряда, то разглаживая ее, то собирая складками.

Эрика сюда приходила. Значит, этот тонкий силуэт с темным покрывалом на голове, этот едва слышный голос не привиделись ему в беспамятстве. Она правда здесь была. И не осталась с ним, ушла. Никто ее ни к чему не принуждал, она все решила сама. И глупо было надеяться, что он ее сумеет удержать.

Карлотта вдруг резко обернулась и бросилась к Вальтеру, запрокинув голову, словно удерживала слезы.

– Фарк и Мильда пообещали ей ничего вам не рассказывать, – быстро начала она. – Но я ей ничего не обещала и не связана никаким словом. Поэтому я расскажу, так… так будет правильно.

– Мильда? Кто это?

– Придворный маг с пожизненным разрешением на первую степень. Вы, наверное, ее и не видели. Она немая. Хотя она тоже тут была. Какие жуткие у вас теперь шрамы! Вы не удивились, что так быстро поправились?

– Еще как удивился. Фарк пробовал что-то соврать, но он не умеет этого делать.

– И вы не стали допытываться? – удивилась Карлотта.

– Не стал. Зачем вынуждать его изворачиваться? Если он не говорит – значит, не может.

– Он пообещал не говорить, да. Вы что-нибудь помните?

– С того вечера? Нет. Последнее, что помню, – что  подоспели стражники и закололи медведя копьями. Потом меня стали поднимать, и все. Дальше оклемался уже в дальней комнате у Фарка.

– После того, как медведя убили, распорядители тут же прекратили праздник. Мильда сделала так, чтобы все, кто не должен этого помнить, все забыли. Вас унесли к Фарку, он обработал все раны, но сказал мне, что помочь вам ничем нельзя, что все бесполезно. А поздно вечером во дворец пробралась сестра Хризостома. Ей он сказал то же самое – что помочь ничем нельзя. И она… она использовала свою возможность обратиться к магии, чтобы вас спасти. У Мильды ведь есть разрешение на первую степень, я же говорила. И они заключили сделку, Фарк был свидетелем, – королева перевела дыхание. – Эта девушка даже сразу расплатилась. Уж не знаю, откуда у уличной музыкантши такая сумма.

– Она копила несколько лет, чтобы снова петь. И магию хотела потратить на это, – ответил Вальтер.

Голос его прозвучал спокойно, но это далось непросто. Значит, вот как – Эрика считала, что должна ему что-то. Вернула долг и ушла с чистой совестью.

– Она взяла слово с Фарка и Мильды, что не расскажут вам. Провела у Фарка в другой комнате день или два, а когда он сказал, что никакой опасности для вас больше не видит и что собирается вот-вот привести вас в чувство – она ушла.

– Откуда вы это знаете, ваше величество?

– Мне многое показалось странным, как и вам. И я спросила Фарка и Мильду напрямую. А лгать мне, королеве, они не стали.

Вальтер ничего не ответил, и она продолжила:

– А вы даже и не удивлены.

– Мне тоже быть честным? – спокойно улыбнулся он.

– А вы умеете лгать? Вы разве врали хоть когда-нибудь?

– Всякое бывало. Ладно, честно так честно. Эрика считала себя должной – вот и расплатилась, как могла, чтобы пойти дальше с чистой совестью.

– Силы мироздания! – не выдержала Карлотта. – Я… я ведь столкнулась с ней, когда она уходила. Почти на этом самом месте – в коридоре, за дверью. Она очень похожа на Хризостома.

– Да, очень.

– Долг, говорите? Что за чушь! Знаете, что было в ее глазах? Ревность и горечь. Верьте мне, я знаю, о чем говорю. А теперь уезжайте. Куда угодно, только подальше отсюда. И с Фарком, и с королем я объяснюсь.
Марко и Руф немного опасались, что привратники в Сваннестаде узнают их и схватят, но все прошло гладко. Все-таки в страже принца Карлоса оба прослужили совсем недолго – и, похоже, запомниться не успели. Надо было найти место для ночлега, и чем скромнее и дальше от центра, тем лучше. В самом сердце Сваннестада, на улочках возле герцогского дворца, были трактиры и постоялые дворы, где запросто можно было наткнуться прямо на стражников. А вот на тихих городских окраинах обычно снимали комнаты добропорядочные крестьяне, привозившие товар на продажу, или прижимистые торговцы, приехавшие на ярмарку. За то время, что они успели провести в Сваннестаде, Марко и Руф хорошо изучили городские улицы и теперь без всяких сложностей нашли подходящее место – крошечный постоялый двор в стороне от центра. И им, и лошадям нужно было отдохнуть, ведь все дни пути они старались передвигаться как можно быстрее, на ночлег останавливались совсем ненадолго, и даже в Рейнберге, в уже знакомом «Кулаке дуболома», пробыли всего несколько часов – приехали поздно вечером, а уехали, едва рассвело. Марко лишь успел с удивлением заметить, как весело болтают о чем-то Руф и Лилетта, и выдохнул с облегчением: может, теперь эта страшненькая, но бойкая девчонка перестанет простреливать его взглядами.

– И где Карлос держит этот свиток? – вслух спросил сам себя Марко, когда они с приятелем после ужина наконец поднялись в тесную, но зато дешевую комнату.

– У него огромная библиотека и тут, и в замке. Но раз уж мы в городе – давай начнем с дворца. Вдруг повезет, и мы сразу ее найдем.

– Ага. С нашим везением этот свиток окажется на самой последней полке, да еще в заднем ряду.

– А что у тебя не так с везением? – удивился Руф. – У тебя есть красавица-невеста, хорошая служба и куча денег, которые ты таки выбил из ее величества. Так что нечего. Давай думать, как нам попасть в библиотеку. Для начала – здесь, во дворце.

– Придется потерять целый день, чтобы дождаться следующей ночи. А там…

– А там мы прокрадемся в библиотеку, ага. Нет, ну что мы прокрадемся – я не сомневаюсь, – ухмыльнулся Руф. – Дворец мы с тобой оба изучили. Где стоят часовые, когда и как меняются – тоже прекрасно знаем. Вряд ли Том изменил вдруг то, что сложилось годами. Только…

– Что?

– Ты как ночью собрался книги рассматривать? Со свечой или с факелом, которые будут в темноте сверкать на весь дворец? Даже если удастся затворить двери – свет будет виден из щелей. Отблески, движущиеся тени… нас заметят почти сразу.

– И что ты предлагаешь делать?

– Идти днем.

– Днем? – Марко подскочил на своей стороне кровати. – Вот днем-то нас точно все увидят!

– Пусть увидят. Главное, чтобы не узнали.

– Ты что задумал?

– Помнишь, Том рассказывал, что сопровождал принца Карлоса, когда тот ездил в жаркие страны? Что там люди аж с черной от солнца кожей? И полно предсказателей, звездочетов и всяких гадателей?

– Помню. Да врал он небось. Где такое видано – черная кожа?

– Вряд ли врал, я и прежде про такое слышал.

– Байки небось. Как про людей с песьими головами.

Но Руф упрямо продолжал:

– Не врал он. И про прорицателей не врал, их в тех краях страсть как много. А прорицателей принц Карлос любит послушать, ты же знаешь. Мы сколько с тобой прослужили? Всего-то ничего. А прорицателей за это время штуки три приходило разных.

– Точно.

– Пойдем завтра прямо с утра на рынок, купим какой-нибудь дурацкой одежды. Можно бы даже женской, так нас точно никто не узнал бы. Но драться в юбках неудобно. Ладно, там посмотрим, что купить. Чем странней и замысловатей, тем лучше. Рожи выкрасим чем-нибудь.

– Чем?

– Откуда я знаю, чем? Зайдем в лавку, где всякие благовония и притирания, и спросим, чем лица красят. Скажем – невесте твоей подарок выбираем.

– Да я тебя сейчас!..

– Тихо, тихо. Намажем рожи, вырядимся, как придурки, и пойдем во дворец. Ты знаешь принца Карлоса – он как услышит, что прорицатели пришли, так и повелит сразу пустить и привести к нему. А он сейчас тут, в городе.

– Ага, я тоже заметил, что флаг над дворцом поднят. И что дальше?

– И я предложу ему погадать по самой древней и самой темной и неясной книге из его собрания, – Руф притих, перевернулся на другой бок и потянул на себя одеяло. – Вдруг нам повезет, и это окажется тот самый свиток? Если что – попрошу разные. Скажу, мол, предсказание неясно, надо проверить по другим источникам.

– Почему ты?

– Потому что тебе с твоим южным говором, который узнается за милю, лучше вообще молчать. Будешь немой. Как эта Мильда. А рейнбергский выговор слышат только жители Рейнберга. Их в страже нет.

– Значит, тебя не узнают?

– Думаю, не узнают, – ответил Руф странным загадочным голосом, совершенно не похожим на его обычный. – У меня и так-то голос ничем не примечателен, а когда я его так меняю – даже мама иногда не узнает.

– Ого! Ты где так научился?

– С сестренкой играл, когда она маленькая была, – отчего-то смутился Руф. – За всех кукол ей разными голосами говорил.

– Ну хорошо. Вот взял ты в руки книгу, потом другую, потом понял, что нашел наконец нужную. Дальше-то что?

– Посмотрим. Или под любым предлогом попробуем ее вынести из дворца – мол, ритуал какой-нибудь провести над книгой надо. Во благо его высочества принца Карлоса, – хмыкнул Руф. – Или…

– Или что?

– Стражников у библиотеки сколько? Том и еще кто-нибудь почти непрерывно рядом с Карлосом. Это двое. Еще один у входа в библиотеку. Уже трое. Еще по одному – с каждой стороны коридора. Всего-то пятеро. Остальные внизу, на другом этаже, и им потребуется время, чтобы добежать на шум и на крик Тома. Так что прорвемся.

Продолжение: http://proza.ru/2022/02/06/244