Хроника трёх дней, или честно об Аргентине

               
   
                                  ЧЕТВЕРГ

                                ЧАСТЬ ВТОРАЯ         

  Моё пребывание в Крус дель Сур занимает всего минут пятнадцать. Я сажусь в автомобиль и думаю, как возвращаться. Принимаю решение доехать до проспекта Хенераль Пас,  затем по нему до скоростной дороги  (автописта) Деллепьяне, которая меняет название на Ричери после проезда пункта оплаты за право ею пользоваться.
 Еду по проспекту Коронель Рока. Слева толпа людей. Мотоциклы, автомобили… Это место, где желающие иметь лицензию на право вождение автомобилем  или мотоциклом сдают теоретические и практические экзамены. За забором расположен большой парк с дорожками для вождения автомобиля и мотоцикла.
Мы приехали в Аргентину в 1998 году. Возможности приобрести автомобиль  не было, ведь мы вообще не знали какое будущее нас ожилает. Но на работе от меня потребовали аргентинскую лицензию на право вождения автомобиля. Я трудился охранником транзитных грузов  в одной фирме частной безопасности, и все  её сотрудники обязаны были управлять автомобилем. Жили мы тогда в Федеральной столице, поэтому в один из дней я приехал именно сюда с моим Документом национальной идентификации и российскими международными водительскими правами. Почему-то  я был уверен, что меня обяжут сдавать теоретический  и практический экзамены. Нет! От меня потребовали справку об отсутствии неоплаченных штрафов за нарушение правил дорожного движения, которую выдали в этом же офисе, только в соседнем окне. За эту справку я заплатил три песо.   По курсу того времени  целых три доллара! За медосмотр (зрение, слух и медик-терапевт) ещё пятнадцать. Таким образом мне поменяли российские международные водительские права на аргентинские! Я вошёл в офис этого правительственного учреждения в девять утра, а в девять тридцать пять мне вручили желанный пластиковый документ. Эта скорость меня сразила наповал! Здесь хочу сказать, что может быть ошибаюсь с оплатой. Может быть я заплатил не восемнадцать песо, а двадцать четыре или чуть больше. Не помню точно, ведь прошло уже больше двадцати лет.
В те далёкие времена каждая провинция Аргентины выдавала свои лицензии на право вождения. Они были различного цвета и размера. Лишь спустя лет десять этот документ был стандартизирован на национальном уровне.

  Зажигается красный свет, я останавливаюсь.
- Сеньор, дайте одну монетку! Всего одну монетку! - перед открытым окном появляется нестриженый мужик в грязной одежде.
Я протягиваю ему  купюру в десять песо. Это не монетка, конечно, но деньги совсем небольшие.
- Спасибо, сеньор! Да благословит Господь вас и всю вашу семью!- тараторит мужик.
Зелёный свет. Я трогаюсь и вспоминаю эпизод, который произошёл со мной в чилийской столице лет восемь назад. Тогда, на углу, в центре города местный бомж тоже попросил у меня совсем небольшую монетку. Я дал ему несколько монет и услышал в свой адрес поток громкой брани. Человек остался крайне недоволен. Мне тогда показалось, что все многочисленные прохожие смотрели на меня с осуждением. Боже мой, как же мне было стыдно!
На следующем светофоре перед автомобилями бегает высокий спортивный старичок с аргентинскими флагами. «Совсем скоро уже чемпионат мира пр футболу в Катаре. Мундиаль! - вспоминаю я. - Губернатор провинции Буэнос-Айрес Аксель Киселёфф совсем недавно подписал декрет об объявлении нерабочими тех дней, когда играет сборная Аргентины, для всех государственных служащих провинции. Их, к стати, больше, чем во всех других провинциях страны».
  Водитель «Рено», стоящего рядом со мной, покупает целых три национальных флага.
На следующем светофоре снова появляется нищий. На этот раз совсем молодой парень лет двадцати.
- Командир, - обращается он ко мне, - помоги! Потерял работу. Семью кормить нужно. Выручи, командир! Пожалуйста!
Я вручаю ему двадцать песо. Зажигается зелёный свет.
  На следующем перекрёстке прилично одетый мужчина средних лет ходит среди остановившихся автомобилей с плакатом, закреплённым на груди. « У меня пятеро детей. Я — без работы. Помогите!» - красным фломастером написано на уже пожелтевшем от солнца куске картона.
Водители сигналят, зовут многодетного отца. Дают деньги. Сигналю и я. Вручаю  мужику двадцать песо.
-  Благодарю! Да поможет вам Господь! - кланяется он.
  В Аргентине уже двадцать лет бушует экономический кризис, который только  иногда стабилизируется на короткое время. Он  уничтожает рабочие места, делает банкротами большие и малые предприятия.
Три года правления президента Альберта Фернандеса с 2019 года были настолько разрушительными для местной экономики, что этот период можно сравнить с периодом Великой депрессии.
24 октября 1929 года произошёл биржевой крах в США, который продолжался до 1939 года. Эта и была Великая депрессия, которая  нанесла сокрушительный удар по экономике Аргентины, которая до этого была в целом стабильной и крепкой.
Десятки тысяч сельскохозяйственных рабочих в одночасье потеряли работу, свои наделы земли и вынуждены были эмигрировать в города. В это время и стали возникать, так называемые «Виллы бедноты» ( в столице и некоторых провинциях Аргентины произносится вижи). На пустырях городских окраин появились посёлки из лачуг, построенных из кусков жести и картона, из камыша и глины. В них обитали семьи тех несчастных, которые бежали из аргентинской глубинки.
С началом Второй мировой войны нейтральная Аргентина стала продавать сельскохозяйственную продукцию, металлы Союзникам и странам Оси, зарабатывая на этих сделках колоссальные деньги.
В результате президентских выборов 1946 года к власти в этой стране пришёл полковник  Хуан Доминго Перон. Когда он посетил хранилище Центрального банка Аргентины, его изумлению не было предела. Все помещения  были забиты слитками золота. Его было так много, что пришлось сооружать дополнительные полки в коридорах.
Националист Перон мечтал о том, чтобы Аргентина превратилась в ведущую экономическую державу региона и стала страной, которая  имела бы одну из самых современных и мощных армий в мире.
В 1947 году по приглашению Перона в эту страну прибыл знаменитый немецкий авиаконструктор Курт Танк с большой группой инженеров и техников.
По договору с аргентинским президентом они принялись создавать для ВВС Аргентины современные реактивные самолёты.
В 1948 году в Аргентину прибыл  другой известный авиаконструктор Джулиус Хенричи со своими инженерами и техниками. Они стали заниматься разработкой телеуправляемой ракеты РАТ-1.
В том же году немецкий доктор наук Реймар Хортен  в Аргентине принялся за работу над созданием сверхзвукового истребителя революционной конструкции «Летающее крыло».
С 1949 года немецкий учёный Рональд Рихтер упорно трудился над созданием аргентинской атомной бомбы в своей секретной лаборатории, расположенной на острове Уэмуль, что находится на озере Науль Уапи, напротив городка Сан Карлос де Барилоче.

Супруга президента Перона Эва Дуарте де Перон в те годы проводила активную политику помощи всем бедным и обездоленным Аргентины. Через Фонд, носивший ей имя, нуждающимся раздавались беспроцентные  кредиты на приобретение земельных участков и домов, распределялась одежда, еда, различные инструменты.
Деньги в Фонд имени Эвы Перон перечислялись из государственного бюджета.
Выходило так, что после Второй мировой войны Аргентина тратила значительно больше, чем зарабатывала. Для президента этой страны это было не столь важно. Ведь золотовалютные резервы были огромными. К сожалению, к 1954 году они иссякли. В Аргентине начался жестокий кризис,  а в 1955 году военные осуществили государственный переворот, который  они почему-то назвали Освободительной революцией.
Перон был свергнут и бежал за границу, а в Аргентине началась  череда экономических и политических кризисов, которые иногда сменялись непродолжительными периодами стабильности.
  4 июня 1975 года министр экономики Селестино Родригес объявил о своём плане, который предусматривал улучшение жизни аргентинцев.  Для этого были резко увеличены  цены на продукты питания, коммунальные услуги, бензин, проезд в общественном транспорте и т. д. Их стоимость возросла на 180 процентов за несколько недель, что и спровоцировало тяжёлый кризис, который в народе назвали «Родригасо». В 1975 году инфляция в Аргентине возросла с 24 процентов до 182 процентов. А в последующее десятилетие  составляла в среднем 100 процентов ежегодно.
С 1985 года по 1990 год в стране бушевала инфляционная буря. В эпоху президентства Рауля Альфонсина   был период  с февраля по май 1989 года, когда цены росли так стремительно, что зарплату выдавали каждый день. Экономика  Аргентины находилась на краю пропасти до того момента, когда министр экономики Доминго Кавало объявил о своём хитром плане конвертации аргентинского песо и доллара США. Декларировалось, что один аргентинский песо будет стоить один доллар США. Произошло это  в 1991 году, и президентом страны был Карлос Сауль Менем.
За несколько месяцев аргентинская экономика приобрела стабильность  В Аргентину стали переезжать иностранные компании для ведения в этой стране бизнеса. Традиционно высокая инфляция была сведена к нулю!
  Аргентину накрыла волна иммигрантов. В основном это были жители соседних стран, а также Венесуэлы, Колумбии, Мексики. Также  приезжали тысячи граждан Украины, сотни граждан России. Всех удивляли низкие  и стабильные цены на продукты питания,  возможность получить во всех банкоматах как местные песо, так и доллары США.
С работой было, конечно, очень туго. Уровень безработицы колебался между 18 и 20 процентами. Но вновь приезжих это не пугало. Какую-то  работёнку со временем можно было найти.
- Аргентина — это кусочек Европы в далёкой Южной Америке! - с восторгом сообщали своим родственникам и знакомым  русские и украинцы.
  Я с супругой и двумя детьми приехал в Аргентину 13 июля 1998 года.
Килограмм картофеля тогда стоил 10 сентаво. Килограмм свежей прекрасной говядины  5 песо, килограмм курицы около 2 песо… Цены  были стабильны и не росли, а наоборот,  иногда даже снижались.
Так продолжалось до ноября 2001 года, когда экономика Аргентины, не выдержав последствий мексиканского и азиатского экономических кризисов, девальвации бразильского реала, стала резко разваливаться.
Поползли различные слухи о надвигающемся крахе всей  национальной финансовой системы.
Вкладчики стояли в длинных очередях в банки, чтобы забрать все свои сбережения.
1 декабря 2001 года правительство объявило об ограничении снятия наличных в размере 250 долларов или 250 песо в неделю.
Затем было объявлено о прекращении плана конвертации. Один доллар уже стоил полтора песо. Национальная валюта стремительно валилась в пропасть.
В стране начались массовые протесты: забастовки и битьё в кастрюли ( так называемые касероласо). В эту эпоху, выражая своё недовольство, протестующие принялись  массово перекрывать автомобильные дороги и железнодорожные пути. Эта разрушительная практика активно используется и в наши дни.
Протесты нарастали, и  19 декабря президент Фернандо де ла Руа подписал указ о введении в Аргентине военного положения,   а через день подал в отставку.
За две недели в Аргентине сменилось четыре президента. Это был хаос социальный, политический, экономический и финансовый.
Нигде не хотели принимать кредитные карточки. Все товары продавались только за наличные.
В эти сложные времена наша семья потратила все свои сбережения и осталась без ничего.
На работе  зарплату нам стали платить частями.  Каждую неделю мы что-то получали. Первую неделю выдавали талоны на приобретение продовольственных товаров, которые принимались только некоторыми магазинами. Вторую - платили что-то деньгами. Третью  и четвёртую — нам выдавали квазиденьги Лекопы и Патаконы, которые в сущности являлись  бонами. Они, однако, не пользовались особой популярностью  в мясных лавках, булочных, овощных ларьках.
Аргентинцы, имевшие долларовую ипотеку остались без денег и жилья. На столичных тротуарах теперь жили целые семьи, принадлежавшие раньше к среднему классу.
Безработица росла каждый день.
В это тяжёлое время  многие предприятия стали покидать Аргентину. Безработица, безденежье и отсутствия каких-либо внятных перспектив заставили многих русскоязычных бежать из Аргентины в США, Канаду, Испанию, Новую Зеландию. Многие возвращались на свою родину.
По моему личному мнению 90 процентов наших соотечественников уехали из Аргентины в течение 2002 — 2004 годов, то есть остался один из десяти.
Для того, чтобы подробно рассказать об этом кризисе и  о страданиях людей нужно написать книгу.
  Его последствия не преодолены до сих пор. Двадцать лет экономика страны находится в таком болоте, что никто не знает ( или не хочет?) её оттуда вытаскивать.
Жуткая инфляция и высокий уровень безработицы являются  взрывным коктейлем для социальных потрясений.
Все, кто мечтает приехать и  спокойно жить в прекрасной стране Аргентине, должны об этом знать.

Я выезжаю на скоростную дорогу ( автописту) Деллепьяне, и весело мчусь на юг.
На пункте оплаты за пользование ею вручаю юной кассирше 80 песо и продолжаю ехать в том же направлении, но уже по автописте Ричери.
  Через несколько километров спускаюсь с неё на провинциальную дорогу номер 4 или Камино де Синтура, которая на этом участке носит напыщенное наименование Дорога Традиций.
Каких традиций? Традиций чего? Я этого не знаю, и не один аргентинец, даже с высшим образованием, так и не смог мне этого объяснить.
На первом светофоре стоят человек пять в новенькой форме синего цвета с малиновыми петлицами. Это добровольные пожарные.
Подходят ко всем автомобилям. У моего окна появляется совсем молоденький паренёк с круглым лицом.
- Дон, добрый день! Мы добровольные пожарные муниципалитета Естебан Ечеверрия! Как вы знаете, мы служим обществу бесплатно, поэтому и обращаемся к вам за помощью. Купите! - быстро выпаливает он и протягивает мне пластмассовый брелок в в виде пожарной каски жёлтого цвета.
- Сколько надо? - с лёгкой грустью спрашиваю я.
- Дон, всего 300 песо! Смотрите, какой красивый - пожарный суёт мне брелок в нос.
- Сколько! - возмущённо ору я. - 300 песо! Уважаемый, откуда у меня такие деньги! Вот возьми! - я достаю из кармана джинсов несколько ассигнаций и протягиваю ему самую значительную:  50 песо.
Больше нет!
- Хорошо, дон! Спасибо и на этом! Это для вас! - пожарный, продолжая широко улыбаться, вручает мне наклейку на стекло с изображением скрещенных топориков, пламени огня и ещё чего. Я не могу рассмотреть, потому что зажигается зелёный свет и надо трогаться.
  Добровольные пожарные — это аргентинская то ли традиция, то ли специфика. Я, честно скажу, до сих пор и не понял этого.
Первая добровольная пожарная часть была создана в столичном районе Ла Бока в 1884 году. Прошло почти 150 лет, и вместо того, чтобы исчезнуть или реформироваться, их количество увеличилось до 900.
В Аргентине официально 43 000 человек всё  своё свободное время посвящают служению обществу. Они тушат пожары, снимают людей с крыш, вытаскивают людей из автомобилей, попавших в дорожные катастрофы …
Я пишу эти строки, а над городом громко,  тревожно и пронзительно воет сирена пожарной части. Значит случилось что-то нехорошее и кто-то нуждается в экстренной помощи добровольных пожарных.
Для содержания пожарной части с грузовиками -цистернами и  другой техники в бюджетах муниципалитетов заложены статьи специальных расходов.
Разумеется в Аргентине есть и профессиональные пожарные части, которые принадлежат министерствам внутренних дел каждой провинции.

Продолжаю вести автомобиль по дороге номер 4 или Камино де Синтура. Движение довольно интенсивное. Гул, голубой дым от выхлопных газов. Грузовики нагло и медленно тащатся в левом ряду…
  Места здесь не для туристов. Слева и справа тянутся пустыри с высокими кучами строительного мусора, заброшенные склады, мастерские с горами металлолома, огороженные колючей проволокой площадки, где десятилетиями ржавеют старые грузовики. Почти все боковые улочки без асфальта: пыльные. Убогие дома. Иногда появляются оптовые магазины, устроенные в огромных полуразваленных сараях.
Пейзаж довольно гнетущий и напоминает мне городские пейзажи Нигерии, которые я видел у блогеров в Ютубе.
Уверен, что многие жители Автономного города Буэнос-Айреса никогда в своей жизни здесь не бывали.
  Слева и справа горы арбузов и дынь. Начался сезон бахчевых. Арбузами и дынями заполнены все овощные и фруктовые ларьки, от них ломятся полки супермеркадо, их продают на обочинах дорог.
Пестрят своими цветами аргентинские флаги, футболки, кепки. Ими тоже активно торгуют на протяжении всей Камино де Синтура.
   Медленно еду позади старого самосвала, двигатель которого надрывно и громко рычит. Его выхлопная труба выстреливает клубы копоти. Закрываю окно и включаю кондиционер и только сейчас, когда в сторону ушло облако вонючего дыма,  замечаю надпись на заднем бампере  самосвала «Жена и тормоза всегда могут тебе изменить». «Философ, наверное, шофёр этого древнего корыта,» - думаю я и невольно вспоминаю самые занимательные надписи на транспортных средствах, которые мне попадались в Аргентине.
«Если кто-то завидует тому, что я имею, то пусть повкалывает так, как я».
«Жизнь очень тяжёлая штука, но мне хочется жить вечно».
«Этот автомобиль я заработал своим непосильным трудом».
«Если у тебя не работает клаксон, то свистни в мой свисток». ( В данной надписи слово  «свисток»  имеет совершенно другое значение).
«Шофёр с хорошим бананом ищет девушку с хорошей мандаринкой».
«Зачем мне быть инженером, если я имею это великолепный автомобиль?»
  Но лично меня потрясла надпись, которую я увидел несколько лет назад  на одном Шевроле огромного размера, выпуска начала 70-х годов. Я прочитал и не поверил глазам своим.  Присмотрелся... Над задним бампером красовались всего два слова на испанском, разумеется, языке:  «Броненосец Потёмкин».
Мне удаётся обогнать чадящий самосвал по правой полосе. Я хочу было свернуть на левую, но тут же вижу грузовичок Форд 100. Он, конечно, старенький, но ухоженный. Самое главное в том, что весь грузовичок был украшен филетес. Такой красоты я уже давно не видел! Я пристраиваюсь позади и с наслаждением рассматриваю это произведение типично аргентинского искусства.
В начале прошлого века  металлические вывески столичных магазинов, карусели, фаэтоны для перевозки пассажиров и даже простые телеги разрисовывали художники- филетеадоры.  В своей работе они применяли эмалевые краски и специальные кисточки с очень длинным ворсом.
  Их яркие и броские произведения всегда привлекают внимание. Ленты в цветах аргентинского флага, цветочные узоры, сказочные птицы и головы драконов. Филетес выполнены с огромным количеством самых невероятных завитушек.
Я был лично знаком с одним филетеадором, который жил недалеко от нас на Виже Уркиса. Ещё я имел счастье наблюдать за работой одного старого и знаменитого филетеадора в районе Ла Бока, который творил прямо на улице, под открытым небом, раскрашивая грузовики невероятными по красоте узорами.
Увы, это искусство уже почти умерло. Весь мир теперь пользуется современными технологиями, в которых нет места самобытным филетес.
В столице в некоторых парках ещё работают старинные карусели, расписанные ярким эмалевыми красками. Работы последних филетеадоров также ещё можно увидеть и купить на  воскресной ярмарке на улице Дефенса в Буэнос -Айресе.
На ротонде Бурсако разрисованный  грузовичок Форд 100 поехал прямо, а я поворачиваю направо.
Лонгшампс, Глеу, Герника… Всё однообразно и уныло. По обеим сторонами тянутся оптовые магазины, похоронные конторы… Утомляют своим количеством «павильоны», торгующие убогой мебелью из сосны в стиле «кампо» ( кантри). Почти на каждом светофоре  к автомобилям подходят нищие, торговцы мелким товаром, мойщики стёкол, доморощенные фокусники и жонглёры.
Проехав баррио серрадо «Лас Насьонес» ( баррио серрадо — это посёлок закрытого типа, с вооружённой охраной) меняется всё. Появляется много зелени. Воздух становится свежим и ароматным. Отсюда начинается настоящая Аргентина!!!
Я приближаюсь к городку Алехандро Корн, где мы живём с 2006 года.