Булыжник

- Булыжник, ты, Сергеев! Самый настоящий! Каменюка бесчувственная! Есть в тебе хоть что-то человеческое? Да, о чем я вообще?! Нет и не было никогда! У тебя же на уме только работа и деньги! Больше ничего! Никто тебе не нужен! Ни жена, ни дети!
- Лен, у нас нет детей.
- А могли бы быть! Все из-за тебя! Я давно родила бы, если бы чувствовала, что рядом мужчина, на которого можно опереться! А ты? Только о себе и думаешь! Все! Хватит с меня! - Елена швырнула в чемодан очередную «тряпочку» и разрыдалась. – Я так тебя любила! Больше, чем кого бы то ни было! А ты…
- Я. Тебя. Любил.
Сергеев стукнул кулаком по стене бывшей супружеской спальни, и вышел из комнаты.
Собственно, супружеской спальня перестала быть уже довольно давно. Елена, сославшись на то, что муж храпит просто безбожно, «отселила» супруга в кабинет.
- Так и тебе спокойнее будет, и я смогу выспаться. Ты же хочешь, чтобы я была молодой и красивой? А у меня после такого отдыха под глазами два мешка с картошкой! На косметологов не напасешься, Сергеев!
Расходы на косметолога меньше не стали, но спал теперь Сергеев в кабинете. Помаявшись пару ночей на неудобном кожаном диване, он съездил в мебельный и купил себе вполне приличный новый. Размер нового ложа позволял вытянуться во весь немаленький Сергеевский рост, а не сворачиваться калачиком, вспоминая далекое детство, когда мама, укрывая маленького Сашу, причитала:
- Сынок, что ж ты так свернулся? Прям кренделек! Тебе же неудобно!
Насчет удобства мама была неправа. Лучшей позы для сна Сергеев для себя так и не придумал. Он до сих пор, засыпая, сворачивался калачиком. Но читать перед сном или смотреть свои любимые комедии предпочитал, вытянувшись во весь рост. Именно поэтому кровать в его спальне была сделана на заказ, ведь найти готовую, где он поместился бы со своими двумя метрами с хвостиком, Сергеев так и не смог.
Девушка-консультант в мебельной фирме, где Сергеев заказывал свое ложе, восторженно ахнула, глядя на него:
- Богатырь! Вы просто из сказки пришли к нам!
Что ответить ей Сергеев так и не придумал. Он просто покраснел, как было всегда, когда на него обращали внимание красивые девушки, и поспешил ретироваться, наскоро оплатив заказ и даже не уточнив, какого цвета должна быть кровать.
Впрочем, девушка оказалась весьма толковой, и гарнитур для спальни его вполне устроил.
Но теперь в этой спальне царила Елена, а ему пришлось искать для себя другие варианты. Дом у Сергеева был не слишком просторный, но продуманный до мелочей. Строил он его для себя, когда еще даже не думал жениться. Поэтому в доме было всего две спальни и кабинет, большая гостиная и кухня. Поскольку вторую спальню Елена после свадьбы оборудовала для приезда гостей и заходить туда Сергееву было строго запрещено, пришлось ютиться в кабинете.
Впрочем, Сергеев, как и его кот, Васечкин, не слишком печалились по этому поводу. Первому давно надоело выслушивать претензии в свой адрес, а второй просто терпеть не мог Елену.
Она мечтала избавиться от кота с тех самых пор, как появилась в доме.
- Не терплю кошек! Лучше собаку заведем. Большую!
- А Васечкина куда? – Сергеев смотрел на забившегося в угол кота. Взгляд кота не сулил Елене ничего хорошего.
- Пристрой куда-нибудь.
- Нет.
Голос Сергеева прозвучал очень спокойно, но Елена почему-то дернулась. Это был первый раз, когда этот мужчина посмел ей перечить. До этого момента все шло как по нотам. А тут – на тебе! Возражает! И из-за чего?! Тьфу ты, из-за кого? Из-за кота?! Странно…
Откуда же было знать Елене, что Васечкин появился в жизни Сергеева как раз тогда, когда все готово было пойти как раз «коту под хвост». Сначала не стало мамы... А потом дело, которое успешно развивалось до поры до времени, вдруг стало вместо прибыли приносить одни проблемы, а те, кто захотел отобрать его у Сергеева, были настырны и совершенно ничего не боялись. Однажды Сергеева даже подкараулили в подъезде, но навредить ему не смогли. Сказалась многолетняя мамина закалка. Не зря она гоняла сына на тренировки и искала лучших тренеров в городе. Медали и кубки она расставляла потом по всей квартире и улыбалась так, что Сергееву казалось, что по дому, нежно пульсируя и переливаясь всеми цветами радуги, разливается счастье. Ради этой улыбки Сергеев был готов на все. Он выходил на ковер и улыбался противнику, понимая, что вот-вот и его коллекция кубков пополнится, а мама снова рассмеется и скажет:
- Родила богатыря себе! Сыночек, ты у меня такой сильный! Весь в отца!
Отца своего Сергеев никогда не видел. Тот был летчиком-испытателем и разбился, выполняя очередной контрольный полет. Большая фотография, висевшая теперь в кабинете Сергеева, была единственным свидетельством того, что родитель его существовал. Впрочем, присутствие отца в своей жизни, Сергеев ощущал постоянно. Мама не уставала повторять как они похожи и столько рассказывала об их с отцом недолгой семейной жизни, что Сергеев точно знал – вот такую семью он хочет. В которой люди не просто любят друг друга, а врастают в свою «половинку» так, что никакие обстоятельства, будь то даже долгая разлука, не могут изменить того факта, что любимым все движется и все существует.
Мама у Сергеева была очень красивой женщиной, но так и не устроила больше свою жизнь. Она растила сына и Сергеев не раз слышал, как она тихонько шепчет, разговаривая в ночи с тем, кого давно уже нет рядом:
- А Сашенька меня только радует, Митя! И тебя бы порадовал! Копия твоя! Такой же тонкий, нежный, ласковый и очень сильный. Спасибо тебе…
Став старше, Сергеев не раз задавал маме вопросы о том, тяжело ли ей одной. Но каждый раз в ответ слышал:
- Разве я одна, сынок? У меня ты есть! Как я могу быть одинока? А мужчины… После твоего отца лучшего не будет, а зачем жить с человеком просто, чтобы жить? Он ведь тоже не каменный, правда? Его любить надо. А я уже не смогу… Все папе твоему досталось…
Сергеев все это слушал и понимал, что есть что-то такое, чего ему пока не понять. Любовь это или что-то большее, определить было сложно, но он точно знал, что если встретит ту, которая вот так же как мама, решит, что он для нее единственный, то никакие горы-косогоры будут ему уже не страшны.
Мама Сергеева очень ждала, когда он устроит свою личную жизнь. Мечтала о внуках, но так и не дождалась. Один за другим два инфаркта подряд унесли жизнь той, что была для Сергеева светом.
В тот момент ему показалось, что мир сошел с ума и просто остановился. Все словно замерло вокруг в томительной духоте. Он что-то делал, куда-то шел, решал какие-то вопросы, но в то же время ему казалось, будто он стоит на месте, никуда не двигаясь и просто наблюдает, как все вокруг погружается в темноту.
Из этой темноты его вытащил как раз Васечкин.
Смешная вихрастая девчонка просто сунула котенка в руки Сергееву, который выходил из метро, и убежала, одарив его напоследок широкой улыбкой, в которой вдруг мелькнуло что-то мамино. Сергеев замер, не веря глазам своим, а когда опомнился, то уже стал хозяином маленького, изъеденного блохами комка, который жалобно мяукал и жался к его ладони.
Потом он часто думал, что было бы, не сломайся у него в тот день машина. Ведь в метро он ездил редко и вряд ли встретился бы с Васечкиным в другом месте.
Имя для кота пришло само собой. В детстве он очень любил фильм о двух неугомонных друзьях. Мама говорила, что он очень похож на Петрова. Такой же спокойный, надежный, мечтательный. А ему самому до чертиков хотелось походить на Васечкина – смелого, немного безрассудного, и в то же время, сильного.
Почему-то темные большие глаза котенка напомнили ему любимого героя и кот стал Васечкиным. Со временем имя сократилось до «Васи», но Сергеев всегда помнил в честь кого назван хвостатый друг, который вернул в его жизнь каплю света. Капля эта была малой, но она дала ровно столько, сколько нужно было, чтобы снова разглядеть дорогу у себя под ногами. И Сергеев медленно, но верно пошел вперед.
Васечкин через пару лет превратился в полосатого вальяжного здоровяка, чем-то напоминающего самого Сергеева. Теперь это был мощный, крупный кот типичной дворянской породы, но нес он себя, как и хозяин, с достоинством, и никому не позволял с собой фамильярничать. Так было до тех пор, пока в доме не появилась Елена.
С Сергеевым Елена познакомилась случайно. Вообще-то, она никогда и ничего не делала спонтанно. Высокого, по-своему красивого мужчину, она заприметила, когда тот приехал на какую-то деловую встречу в ресторан, где Елена работала администратором. Поразмыслив, она решила, что вариант не плох и решила действовать. Дальше все было делом давно отработанной техники. Елена дважды до Сергеева успела побывать замужем. И хотя оба ее брака продлились совсем недолго, считала себя женщиной опытной и способной дать мужчине то, что ему нужно.
Не особо искушенный в любовных делах Сергеев на ее уловки попался сразу. Хрупкая нежная Леночка словно создана была для того, чтобы желание защищать и оберегать ее просыпалось в мужчине после первой же встречи.
Точно рассчитав время сближения, ведь по математике у Леночки всегда была круглая «пятерка», уже через полгода она стала Сергеевой и принялась вить семейное гнездышко в доме мужа.
Задача эта оказалась непростой и со многими переменными. Начиная с кота и заканчивая мужем, который по факту оказался тем еще увальнем.
Лена, будучи девушкой современной и выросшей в семье, где ее интересы всегда ставились во главу угла, а мама с папой души не чаяли в дочери, никак не могла привыкнуть к тому, что приходится считаться с кем бы то ни было.
Поначалу это был Васечкин.
Избавляться от кота Сергеев отказался категорически. И Елена быстро поняла, что конфликт в этом случае может привести к крайне нежелательным последствиям. А потому решила, что кот не самое страшное зло, и тихо шпыняла Васечкина, забывая его кормить, когда Сергеев уезжал в командировки. Васечкин на это объявлял обычно Елене небольшую партизанскую войну, и она вопила, кляня на чем свет стоит хвостатого вредителя, когда обнаруживала плоды такой подрывной деятельности. После очередной пары выброшенных в помойку новеньких туфелек, Елена решила, что с нее хватит. В доме появился щенок немецкой овчарки, но и тут Васечкин умудрился насолить той, что так его не жаловала. Щенок был обласкан, приручен и хвостиком ходил за своим кошачьим «папой» даже когда вырос.
Подобной «подлости» Елена от кота никак не ожидала. Она жаловалась мужу на «неправильных» животных, которые должны были бы держаться подальше друг от друга, как и предусмотрено природой, но тот только посмеивался:
- Леночка, разве плохо, когда кто-то кого-то любит?
Елена на это возмущенно фыркала, но не спорила. Она давно уже поняла, что спорить с мужем – занятие, заранее обреченное на провал.
Ругаться Сергеев не умел совершенно. Он просто молча уходил в другую комнату и прикрывал за собой дверь.
- Когда успокоишься, тогда и поговорим.
Эта фраза настолько выводила Елену из себя, что она, будучи от природы легкой и необидчивой, умудрялась дуться неделями, совершенно не понимая, что делать дальше.
Она с детства была очень эмоциональной. Могла закатить скандал на пустом месте, совершенно не разбираясь в поводах, но так же быстро остывала. Мило улыбнувшись, извинялась, если считала нужным, и восстанавливала мир, получив свою порцию «подпитки». Мама Лены, давно раскусившая свою девочку, качала головой:
- Вампир ты, Ленуся. Маленький такой, зубастенький вампирчик. Потерзаешь жертву и отпустишь приласкав. И даже в голову тебе не приходит, что тому, кого ты потрепала, долго еще будет больно. Ведь тебе-то уже – нет. Слила свое раздражение и все. Ты снова мила, прелестна, весела. Как на тебя сердиться? Что ж… Это твоя жизнь. Но будь осторожна. Не всякий готов терпеть это долго. Хорошо, что тебе повезло с мужем. Цени то, что тебе судьба подарила. Мне кажется, что Саша даже не всегда понимает, что происходит. Терпит тебя.
- Что ты такое говоришь, мама?! Терпит! Да пусть спасибо скажет, что я с ним до сих пор живу! Это же невозможный человек! Никаких эмоций! Даже поругаться по-человечески и то не может. Леночка, Леночка… Противно! Мне нужен тот, с которым все гореть будет синим пламенем! А Сергеев что? Само спокойствие! Такое впечатление, что я ему совершенно безразлична!
- Ох, Лена… Что имеем – не храним, а потерявши – плачем…
- Не велика потеря!
Об этих разговорах Сергеев, конечно, ничего не знал. Он обожал свою хрупкую жену, совершенно не понимая всплесков ее раздражения и списывая их на какую-то неустроенность и упущенные возможности.
С прежней работы Елена ушла сразу же после свадьбы.
- Ты что, хочешь, чтобы твоя жена продолжала бегать с милой улыбкой перед твоими деловыми партнерами? Сергеев, ты меня хоть немного уважаешь?
Вопрос был риторическим.
Размышляя о том, чем ей хотелось бы заниматься, Елена взяла паузу, а пока сидела дома, изводила претензиями милейшую Зинаиду Петровну, домработницу Сергеева, и страдала.
- Это невыносимо, Сергеев! Она же глупа как пробка! Я весь день хожу по дому и указываю ей на пыль по углам!
- Зачем?
- Затем, что убирать надо как следует! Неужели в таком возрасте она еще этому не научилась?
- Может быть ты возьмешь тряпку и покажешь ей как надо?
Вопрос этот, в который Сергеев не вкладывал ничего, кроме искреннего недоумения, произвел такой эффект, что Васечкин удрал во двор и вернулся только на следующий день, предпочтя ночевку в будке приемного сына, мягкой лежанке в кабинете хозяина.
Бушевала Елена почти неделю. Сергеев пожимал плечами на ее тирады и ловил на себе сочувственные взгляды Зинаиды. Та ставила перед ним тарелку со свежесваренным борщом, подвигала поближе плетеную корзинку с хлебом и осторожно спрашивала:
- Александр Дмитриевич, может быть мне лучше уйти от вас? Елена Владимировна очень мной недовольна.
- Вас на работу брал я, а не Елена Владимировна. Поэтому, работать вы будете столько, сколько сочтете нужным. А на второе что?
- Котлетки. Щучьи. Как вы любите.
- И о каком увольнении вы мне тут говорите? Забудьте! У вас котлеты и борщ как у моей мамы. Я вас никуда не отпущу!
Зинаида Петровна облегченно вздыхала и доставала из холодильника любимый компот Сергеева.
Она, как и Васечкин, нашла приют и покой в этом доме. И терять приобретенное совершеннот не хотела. Зина жила в маленьком флигеле, стоявшем чуть в стороне от "большого" дома, и души не чаяла в своем «Сашеньке». Так она за глаза называла Сергеева.
История Зинаиды была проста и печальна. Оставшись вдовой с двумя маленькими детьми на руках, она поняла, что совершенно не готова к тому, чтобы стать в одночасье главой семьи. Выйдя замуж совсем молоденькой девушкой, она сосредоточилась на муже и доме, бросив учебу и так и не получила профессии, которая могла бы помочь ей «поднять» детей. Поразмыслив, она устроилась работать дворником и принялась ходить по квартирам, помогая с уборкой и намывая бесчисленные окна, хотя с детства страшно боялась высоты. Работы всегда хватало, а вот времени на детей – нет. Зина, пытаясь сделать так, чтобы у ее детей все было «не хуже, чем у людей», упустила что-то очень важное. А когда спохватилась, было уже поздно. Ни сын, ни дочь, не считали, что их мать сделала для них что-то сверхъестественное.
- Мы тебя просили нас рожать? Нет? Это было твое решение. Так чего ты теперь жалуешься? Ты должна, понимаешь?
- Что должна? – Зинаида чуть не плакала, глядя на тех, кого родила и пыталась хоть как-то воспитать.
- Помогать нам. Обеспечить наше будущее. Хотя… Что ты можешь? Полы мыть? Мама! Ты хоть с советами своими не суйся! Мы со своей жизнью сами разберемся!
Зинаида качала головой, но возражать даже не пыталась. Зачем? Они же ее дети…
В итоге сын ее уехал в другой город и не звонил даже по праздникам, словно напрочь забыв о том, что у него есть мать. Объявился лишь раз, чтобы забрать две редкие книги из отцовской библиотеки.
- Тебе-то они зачем, мама? Ты все равно в этом ничего не понимаешь. А мне нужны деньги на первый взнос по ипотеке. Скоро ребенок будет, надо поворачиваться.
- Сынок! Ты женился?! Когда?
- Тогда, мам. Можно без глупых вопросов?
- А свадьба?
- Все было. Просто у Маринки родители приличные. Я не знал, как они отреагируют, поэтому мы решили, что лучше будет, если ты не приедешь. Потом познакомитесь.
- Когда?
- Не знаю! Какая разница? Нет бы за меня порадоваться!
- Я рада, сыночек…
Дочь же Зинаиды в попытках устроить свою личную жизнь стала матерью аж трижды и то и дело пеняла ей на то, что помощи мало.
- Мама, это же твои внуки! А от тебя не то, что копейки какой не дождешься, так еще и посидеть с детьми не допросишься!
- Доченька, я же работаю…
- Ну конечно! А я, по-твоему, что делаю?!
Зинаида нянчила внуков, помогала дочери по хозяйству, но вскоре поняла, что в собственной квартире стала лишней. Один за другим два зятя, которым она старалась угодить как могла, недовольно морщились, когда видели ее у плиты. И дочь нет-нет, да и ворчала, что в маленькой «двушке» стало слишком тесно.
Уйти Зинаиде было решительно некуда. Дом в деревне, оставшийся от родителей, она давно продала, поделив деньги между детьми, а больше у нее ничего и не было.
Сергеев появился в ее жизни как раз тогда, когда она мучительно решала, что же делать дальше. Жить с дочерью дальше было невозможно. Та прямо заявила, что Зинаида эгоистка, если думает только о себе, а не о малышах, которым нужна собственная комната. Почему жилищным вопросом не озаботился новый супруг дочери, Зина даже спрашивать боялась. Отец двух ее младших внуков человеком был угрюмым, неразговорчивым, и частенько гонял по квартире Зинину дочку, грозно объясняя свою точку зрения. Связываться с ним Зинаида попросту боялась. А потому решила, что нужно искать другое жилье.
Она рассеянно толкала перед собой коляску с младшей внучкой, думая о том, куда податься, и не заметила, как вышла на дорогу прямо перед машиной Сергеева, не обратив внимания на сигнал светофора.
Реакции Александра хватило на то, чтобы вовремя затормозить. Коляска чуть дрогнула, но устояла.
В глазах потемнело, и последнее, что Зинаида успела увидеть, падая, было испуганное лицо мужчины, который успел-таки поймать ее до того, как она ударилась головой о бордюр.
Об этом прошествии дочь Зины так и не узнала. Сергеев отговорил Зинаиду от доклада.
- Все живы, здоровы. А будет большой конфликт. У вас и так не все гладко, насколько я понял. Скажите, чем вы занимаетесь? Могу я вам как-то помочь?
Так Зинаида стала хозяйкой в доме Сергеева. Почти неделю она приводила в порядок холостяцкую берлогу, в которую превратился дом после ухода мамы Сергеева.
- Простите. Совершенно некогда заниматься уборкой.
Сергеев виновато улыбался и просил добавки. Готовила Зина очень хорошо. Это было ее любимым занятием и скоро Сергеев понял, что пора менять гардероб, потому, что старые джинсы, которые свободно болтались на нем после того, как не стало мамы, стали тесны в поясе.
Маленький флигель, где Сергеев жил, пока шла стройка, вполне устроил Зинаиду в качестве жилья. И теперь у Сергеева всегда был порядок и горячая еда, а у Зинаиды был дом.
Небольшую однокомнатную квартиру, которую Сергеев подарил ей после пяти лет службы, Зинаида, по его же совету, сдала, ничего не говоря детям. И теперь баловала внуков гостинцами, потихоньку собирая деньги на их образование.
С Еленой отношения у Зины сразу не заладились. И не желая быть предметом ссоры между мужем и женой, Зинаида то и дело порывалась уйти от Сергеева. Она отлично видела, что за человек рядом с Сашей, но вмешиваться не считала себя вправе. Лишь однажды, после очередного большого скандала, который Елена устроила, найдя клочок шерсти Васечкина под журнальным столиком в гостиной, Зинаида вздохнула, и совсем по-матерински похлопала Сергеева по плечу, чего до этого никогда себе не позволяла.
- Я готова, Саша. В любое время.
- Нет.
Сергеев на мгновение прижался щекой к теплой руке, лежавшей на его плече, а потом заглянул в глаза Зинаиде и повторил:
- Нет!
О том, что у Елены появился кто-то, Зинаида догадалась почти сразу. Растерявшись, она словно окаменела, пытаясь решить, что делать дальше. Сергеев перемену в ее настроении увидел сразу, но спрашивать не спешил, зная о том, как непросто складываются отношения Зинаиды с детьми. Знал, что она сама все расскажет, если захочет. Но Зинаида молчала, и он уже начал было беспокоиться, но тут жизнь все расставила по своим местам.
Рейс, которым Сергеев должен был улететь в длительную командировку несколько раз задерживали, а потом и вовсе отменили из-за погодных условий. Помаявшись еще пару часов в аэропорту, он решил, что проще будет обменять билеты, благо, слишком срочных дел на ближайшие сутки запланировано не было. Он плохо переносил перелет и всегда оставлял себе денек на то, чтобы «акклиматизироваться».
Дом, где его совсем не ждали, стоял темным и только в спальне горел ночник. Сергеев погладил выскочившего навстречу Васечкина и на цыпочках прошел по коридору к дверям спальни. Он любил смотреть на спящую Елену. Она была красива в покое как древнегреческая статуя. И он иногда приходил среди ночи, чтобы просто полюбоваться на свою жену и помечтать о том, какие красивые у них получатся дети.
Но Елена не спала…
Сергеев мельком глянув на то, что происходит в спальне, так же тихо вышел из дома, стукнул в дверь флигеля и спросил у Зинаиды:
- Давно?
- Не знаю, Саша. Сегодня впервые привела домой.
- Почему ты ничего не сказала мне?
- Боялась…
- Чего?
- За тебя боялась… Не трогай ее, сынок! Не порти себе жизнь! Она этого не стоит!
Сергеев обернулся, долго смотрел на окна спальни, а потом все-таки кивнул:
- Не стоит…
Ту ночь он провел на крохотной кухне Зининого флигеля. Она молча подливала ему чай и так же, как и Сергеев, ждала рассвета.
Когда рано утром машина, стоявшая у ворот дома, наконец, уехала, Сергеев так же молча поднялся и прошел в дом.
Развод дался ему очень тяжело. Как ни крути, а Елену он любил. Как мог, как умел. И то, что случилось, стало для него настоящим откровением. Получалось, что, если человек говорит, что любит, это вовсе не значит, что так оно и есть… И верить сказанному нужно далеко не всегда.
Он прекрасно разбирался в людях, когда дело касалось бизнеса, но совершенно ничего не понял в собственной жене. И это почти уничтожило его.
Снова пришла темнота. И теперь уже ни Васечкин, ни Зинаида, не могли отогнать от Сергеева эту тьму.
Он снова ходил на работу, что-то делал, как-то жил, но все это на автомате, не задумываясь о том, что будет завтра. Спасало то, что сотрудники Сергеева ценили место своей работы, а начальника по-настоящему уважали и видя, что с ним происходит, старались лишний раз не беспокоить вопросами. Фирма продолжала работать, несмотря на то, что фактически осталась без главы.
Сергеев жил теперь в однокомнатной квартирке Зинаиды, попросив ее присматривать за домом и не решаясь вернуться туда, где еще совсем недавно был счастлив.
Он спал на стареньком диване, где едва помещался, даже свернувшись калачиком, и компанию ему в эти дни составлял только Васечкин, который устроил настоящую голодовку, поняв, что хозяин куда-то исчез. Через неделю после ухода Сергеева из дома, Зинаида отвезла кота в ветеринарную клинику и уже оттуда позвонила Александру.
- Саша, с Васечкиным беда…
Сергеев примчался через час и забрал кота. И снова, как когда-то, он носил хвостатого на руках, уговаривая поесть и не бросать его одного.
- Совесть имей! У меня, кроме тебя да Зины, никого! Дик еще, но Елена его забрать грозилась. Вась, пожалей хоть ты меня, а?
Васечкин изображал из себя умирающего лебедя и позволял хозяину кормить себя чуть не с ложки почти две недели. Сергеев возил его в клинику, где ветеринары уже откровенно посмеивались над симулянтом, но по настоянию Сергеева кололи коту витамины.
- Он вас троллит.
- Что делает? – Сергеев удивленно смотрел на молодого ветеринара.
- Простите за сленг. Разыгрывает. Ваш кот уже давно в порядке. Просто беспокоится о вас. Зачем-то ему надо, чтобы вы думали, что ему плохо.
- А что, так бывает?
- Иногда животные умнее людей. У них все на инстинктах. Они чувствуют, а не думают. Вот и ваш кот чувствует, что с вами не все в порядке. Потому и ведет себя так.
- И что делать?
- Успокойте его. Смените обстановку, придумайте что-нибудь, чтобы он понял – с вами все хорошо.
Почему-то именно в этот момент Сергеев понял, что с него хватит. Можно всю жизнь убиваться по несбывшейся мечте, а можно попробовать жить дальше. И если кот это понимает лучше, чем он сам, то…
Зинаида приезду Сергеева совсем не удивилась. Поставила на стол тарелку с домашней лапшой и спросила:
- Как жить дальше будем, Саша?
- Хорошо будем. Как следует. Ремонт будем делать.
Ремонтом Сергеев не ограничился. Сам не понимая пока – зачем, он решил перестроить дом. Теперь в доме вместо двух спален стало четыре, а сам дом подрос на целый этаж.
- Хорошо, Сашенька. Отлично! – Зинаида отмывала пол после строителей и гоняла Васечкина. – Уйди отсюда! Мыться тебя не уговоришь, а ты уже грязный как не знаю кто! Брысь!
Разобравшись со строительными работами, Сергеев поехал в уже знакомый мебельный, чтобы купить новую кровать.
- Здравствуйте!
Рыжеволосая девушка, лучась улыбкой, шагнула ему навстречу и Сергеев попытался вспомнить, где ее раньше видел.
- Вам снова кровать нужна?
- Да. Новая.
- А вы не сбежите как в прошлый раз? Я ведь тогда так и не успела спросить у вас, как ваше имя. Вы же только адрес дали. Доставку оформляла и гадала. Алексей?
- Почему так?
- На Илью вы не тянете. Мне кажется, вы не из тех, кто будет на печи лежать. А Добрынями в наше время малышей называют. Раньше это имя не так распространено было. Если только мама у вас затейница была.
- Меня Александр зовут. А мама у меня была прекрасной женщиной.
Первую свою дочь Сергеев назовет в честь матери. Его жена возражать не станет.
- Люба, Любушка… Хорошее имя, Саша! Правильное. А сын?
- Что сын?
- Сына как назовем?
Сергеев зароется носом в рыжие кудряшки своей половинки, прижав к себе маленький сверток с посапывающей дочкой, и пойдет сиять и переливаться по дому счастье, разом разогнав тени по углам и разбудив мирно дремлющего Васечкина.
Кот потянется лениво, потрется о ноги хозяина, тронет лапой хозяйку и пристроится у детской кроватки на коврике. Счастье ведь охранять надо. Мало ли… Оно такое. Капризное и шустрое… Только лови! А уж если поймал – держи крепче, не упусти! И тогда рядом будут те, кто тебя любит. Кому ты нужен и важен таким каков ты есть. И кто о тебе подумает прежде, чем о себе самом.