Плюс один

Машины, светофоры, Химмаш.
В машине двое – он и она. Едут молчат. Звучит музычка - Бобби Макферрин, не печалься, будь счастлив.
Машина подруливает к роддому.
Парень с девушкой выходят, у нее в руке документы. Парень целует ее вскользь в висок.
- Я здесь подожду. Ничего и никого не бойся. Я рядом.
Девушка уходит.
На стоянке поживший уже, но колоритный дядька, подметает листья. Доходит до парня у машины, говорит:
- Как не бойся? Когда думаешь, что ты сам и царь и Бог, жить, конечно, проще. Но очень примитивно. Да и скучно. А трава, а деревья, это все само, что ли?
Парень делает недовольное лицо, хочет залезть в машину, открывает дверь. Вдруг внимательнее приглядывается к мужику, останавливается.
- Погодите. Вы – Вавилов? Мотогонки на льду? Пятикратный мировой.
Мужик:
- Было дело.
Парень:
- Блин. Мы с отцом на каждые выступления ходили. Валенки, термос, бутерброды. Так кричали, что без голоса возвращались. Один раз вы нам даже рукой помахали.
Вавилов усмехается.
- Когда несешься по кругу, а зверюга эта на каждом повороте норовит тебя с себя скинуть, лиц на трибунах не видишь, не видишь вообще ничего. Все смазано. Так и жизнь прошла. Как заезд. Тогда казалось, что все еще успеется, веселуха, Финляндия, Норвегия, Швеция, гуляй, рванина. Деньги направо налево, как птичка существовал. А остановился, оглянулся – только следы шипов на льду. Это неприятно, чувак. Нет, была жена и не одна, есть даже дочь в Стокгольме. Но мы чужие. Так иной раз охота прижать ее лицо к груди, поцеловать в макушку. Один раз приехал, с распростертыми объятьями, с подарками и как об забор разбежался. Ну, а че я хотел? У человека нет кнопки – тут люблю и уважаю, а тут -ненавижу. Есть в жизни вещи, которые не вернуть. Никогда. И это надо принять, ну, или пока не поздно постараться исправить как-то. Грустно, что человечество не учится на чужих ошибках, всегда кажется, у меня -то все по-другому будет не то, что у этих престарелых дурачков. Вот и топчется это человечество на месте. А вы че сюда? Рожать или как? (текст разбить режиссерскими находками)))
Парень задумчиво:
- Рожать, рожать. Извините, я щас.
Идет к рыльцу через ворота. Набирает номер:
- Просто бросай все и иди ко мне. Не спрашивай, так надо.
Следующий кадр: девушка и парень возвращаются к машине.
- Ты мне можешь объяснить, в чем дело-то.
Парень:
- Могу.
Целует ее.
Она вырывается.
- Просто есть вещи, которые не возвращаются. Никогда. А пока у нас есть че-то главное - возможно все. Остальное – фигня.
Она смотрит на него. В глазах слезы.
-Дурак.
Вавилов наблюдает за парой через окошко сторожки, в которой работает и открывает шлагбаум, улыбается.
Затем достает из-за зеркала клеенчатую толстую тетрадь с ручкой, заложенной посередине тетрадки и пишет. 29 сентября + 1.
Мы видим, что выше в другие числа тоже есть такие же записи. Вся тетрадь испещрена этими +1.
Пара идет к машине. Парень:
- Представляешь, меня как током ударило, что все фигня. А назовем мы его Женькой.
Девушка.
- А если она будет.
Парень:
- Все равно Женька!
Садятся в машину уезжают.
К сторожке подходит девушка в медицинском халате.
-Евгений Александрович, там пирожки привезли. С яблоками, как вы любите? Брать?
Вавилов кивает задумчиво. Звучит музыка. Мы видим черно-белые фотографии. Спидвей в Саранске, радостные зрители на трибунах, мотоциклисты.
Парень видит их тоже.