Лекция 1. Как передается диалектическая логика?

отредактированный и расширенный текст видео-лекции «А.Клейн. Как передается диалектическая логика? Основная проблема философии. Третий путь». Занятие 1 / 24.08.23 – https://www.youtube.com/watch?v=2yMxQ5itFbw

Как передается диалектическая логика? Основная проблема философии. Третий путь.

Маркс, Ленин, Ильенков в диалектической логике
Диалектическая логика как «свет и излучение», связь с Учением Будды
Шеллинг: объединение духа и материи
Кант: как возможны истинные априорные синтетические суждения? (I)
Хайдеггер: «сложное, которое простое»
Аналитические и синтетические суждения. Суждения и понятия
«Границы рассмотрения процессов, явлений» как первый шаг к диалектической логике
Диалектическая логика и разделение на «синтетическое» и «аналитическое»
Стакан Ленин. Действие как обязательный элемент «границ рассмотрения»
Ничего не собираешься делать – не рассматривай!
Как могут существовать «априорные синтетические суждения»? (II)
Можно ли отличить Так Приходящего по 32-м телесным признакам?
Витгенштейн и «логический позитивизм». Крах позитивизма
Пути в сторону логики и в сторону метафизики. Третий путь
«Интуиция» и «всем самим собой». Два способа работы интеллекта
Три способа работы с бесконечностью: считать, подбрасывать монету, схватывать
«Квалиа» и способность «схватывать»
Шутка Гегеля и Основная задача философии
Метод и его диалектика

 
«»

Впервые в новейшей истории мы начинаем лекции по диалектической логике. Мы начинаем сейчас беспрецедентное дело. Сказав «впервые в новейшей истории», имея в виду XXI век, я поскромничал. Можно говорить о гораздо большем промежутке времени, о том, что впервые в истории начинается обучение диалектической логике.

Ленин сожалел, что Маркс не успел написать учебник по диалектической логике… а потом и сам не написал. Маркс родился в 1818-м году, умер 1883-м, в 65 лет, он успел написать первый том «Капитала». Еще два тома «Капитала» по его запискам и черновикам написал Энгельс. Он был на 2 года младше Маркса, прожил до 1895 года, и затем Карл Каутский, которого Ленин назвал в 1919 году «ренегатом», отредактировал, собрал, дописал 4-й том «Капитала». Некогда было Марксу писать и учить на тему диалектической логики. Да и в то время – от того времени нас отделяет почти 150 лет – не было еще должного понимания, еще не родились многие люди, которые оставили свой незабываемый след в человеческой истории, философии, науке, – вся цивилизация двигалась, и, конечно, за эти 150 лет пройдено много и накопано очень много.

В году примерно 1975-м вышла книга Эвальда Ильенкова «Очерки о диалектической логике», а также какое-то количество его статей. Эта книга является его главным трудом, там он только-только – на мой взгляд! но других взглядов у меня нет – приближается хоть к какому-то пониманию хоть каких-то аспектов  диалектической логики. Будучи человеком развитым, талантливым и в меру авантюристичным – потому что те, кто не обладает должной авантюристичностью, находятся исключительно в мире формальной логики (это не плевок в сторону математики, которая находится в мире формальной логики, а указание в сторону мышления, которое находятся на позициях «здравого смысла» и всячески отвергает метафизику, любые сложные парадоксальные умственные построения, а они обязательно возникают, как только мы начинаем пристально к чему-либо присматриваться; стоит посмотреть на какие-либо явление, процессы внимательно, они тут же начинают «разваливаться»).

Так вот, будучи человеком развитым, талантливым и в меру авантюристичным, Ильенков за 20 лет работы над диалектической логикой во главе огромного коллектива советских ученых (эта была его концептуальная позиция, что работать над этой темой нужно коллективно), приложил много стараний, но так и не пришел к пониманию диалектической логики, остановившись (а для этого были объективные причины) в дальних начальных предгорьях (абстрактных философских категориях) диалектической логики, откуда открываются (но видны лишь смутно, потому что мешают шоры и заборы) величественные виды.
 
Позже я еще вернусь к Эвальду Ильенкову и его исследованиям диалектической логики, а здесь у нас есть повод сказать, что:

Обучение диалектической логике не предусматривает рассказ о чем-либо. Будем считать это первым парадоксом, – у нас все время будут так или иначе возникать парадоксы, – он заключается в том, что:

В обучении диалектической логике со стороны учителя нет задачи рассказать о чем-то при том, что с обратной стороны, со стороны ученика, есть задача внимательно слушать.

Представляете? Нет задачи о чем-то рассказывать, но есть задача внимательно слушать. Вот такая она, диалектическая логика! Причем, это я говорю не по поводу «парадоксального высказывания», а по поводу диалектической логики и ее странного свойства как предмета, по которому ведется обучение.

Это означает, что даже если мы с вами будем молчать, то все равно Дхарма будет передаваться, диалектическая логика будет передаваться. Это простое прямое следствие из тезиса, что при преподавании диалектической логике у преподавателя «нет задачи что-то рассказывать». Это значит, что «можно молчать», и диалектическая логика все равно будет передаваться. Логично? Логично.

Дальше мы можем идти одним из двух путей. Или я поясню, почему я утверждаю, что «нет задачи что-то рассказывать», и мы куда-то придем, – а придем мы, когда находимся в поле обучения диалектической логике, обязательно к чему-то интересному, – или мы можем пойти в другую сторону: например, я скажу, что, если можно молчать, и при этом все равно передается диалектическая логика, то она больше всего напоминает «свечение», которым «сияет» Так Передающий и которое впитывают Те, кто Находятся вокруг, в зоне этого «сияния», – видите, мы все ближе приближаемся к буддизму, дхарме, к тому, как эти «процессы передачи» понимались 2 с половиной тысячи лет назад, а думаю, еще и за 4000 лет до того, как Будда пришел и это всё сказал.

Вопрос к присутствующим: Мне нужно высказать несколько доказательных тезисов на тему «Почему учитель диалектической логике не должен ничего рассказывать» или уйдем в сторону «излучения, Будды, дхармы»? Выбирайте!

Саня Бутков: Уйдем в сторону излучения!

Это ты хорошо сказал, Саня! Сразу хочу тебя спросить: Вот где логика? Где логика в решении «уйдем в сторону излучения Будды, дхармы»?

Мой вопрос не так прост. Он говорит о том, что когда Саня Бутков предложил уйти в сторону «излучения и дхармы», выбрав такой путь, такое решение, то выбирает он его не на основе логики!

Выбирать в таких обстоятельствах на основе формальной логики – невозможно. Точнее, можно выбирать бесконечно долго, у тебя будет бесконечное количество «за» и бесконечное количество «против», чтобы пойти по одному пути и по другому. ...Смотрите, мы уже близко начали подходить к тому, зачем, когда и для чего нужна диалектическая логика. По-крайней мере, становится из этого примера видно, что есть вопросы, в которых логика, формальная логика – бессильна.

Мы к этому будем возвращаться еще по меньшей мере миллион раз, но вот сейчас мы говорим о том, что не все решения могут приниматься на основе формальной логики. Пример Буткова – это прямо в тебя камень! – с точки зрения здравого смысла, это какое-то глупое решение, никак не соответствующее продуманности или чему-то рациональному. И такой парадокс во всем, что касается интуиции, метафизики и неких аспектов диалектической логики.

Хорошо, пойдем в сторону Будды и «излучения». Там всё очень просто:

Если мы говорим «логика», то подразумеваем некую «систему законов».

Но «логика» наша, пусть «диалектическая», через 2-3 шага превращается в… «свечение», превращается в «Учение», превращается почти в «религию», превращается в «веру», превращается в нечто, не основанное ни на каких доказательствах.

И мы говорим: вот она, короткая цепочка, что «преподающий диалектическую логику не обязан ничего рассказывать – значит, можно молчать – значит, это похоже на «свечение» – свечение похоже на какую-то «энергетическую передачу дхармы» – мы приходим к вере, учению, метафизике, религии и совершенно уходим от того, что хоть как-то может называться «логикой».

Вот такой парадокс. Несмотря на то, что в этой цепочке мы ничего не нарушили, все очень логично, это действительно так – от «логики» мы в несколько шагов приходим к «вере». И это одна из проблем, которую на протяжении всей своей жизни исследовал Кант, это одна из проблем философии… Сегодня перед нашими занятиями я читал про Шеллинга, его жизнь, историю его внутренних исследований.

Шеллинг – талантливейший немецкий философ, жившей в одно время с Гегелем, проживший лет на 20 дольше него, и во времена Гегеля пользующийся славой буквально гениального философа.  Всю жизнь он пытался соединить, если так можно сказать, «метафизику с логикой». В общем-то, любой глубокий философ пытается это сделать последние 100 лет. Шеллинг жил в первой половине 1800-х годов (Гегель умер в 1831-м, Шеллинг в 1854-м), и вот, начав с того, чтобы объединить бытие и мышление, исследование природы (натурфилософию) и философию (метафизику), он строил систему, в которой бытие оставит задачи мышлению, от формальной логики восходящему к философии и метафизике, ставящим задачи натурфилософии и находящим основания бытию. Этакое «закольцованное соединение духа и материи», бытия и мышления, которое Шеллинг постоянно видел перед собой и хотел превратить в «единую систему».

Это является примером «картины мира», которую философы старались построить и предъявить публике. Шеллинг предпринял в своей жизни две колоссальные попытки «объединения духа и материи», и оба раза он потерпел неудачу. В конце жизни он ушел в сторону Бога, Абсолюта и убеждения, что можно только «верить». Он считается философом-романтиком, и в конце жизни, в результате своих трудов и исследований, он из философского романтика и идеалиста превратился в сторонника Бога и Абсолюта, убежденного в том, что всё, что может искать философ – это некие Божественные откровения, которые так или иначе видятся ему в этом мире. Шеллинг начал с логики и ушел к этому «свету», к «светящемуся объекту». С одной стороны – это его трансформация и огромная внутренняя работа, он шел всё выше и точнее, а с другой стороны, как философа сколько-нибудь объективного такая позиция, конечно, не могла его удовлетворить. Он растворился в полной «субъективности», и когда я смотрю на его лицо, где он уже пожилой человек, то я замечаю, что это достаточно тяжелое лицо человека, который много работал, много страдал и который не удовлетворен. Вот такая попытка Шеллинга.

Центральной проблемой трансцендентальной философии Канта, а это известная мысль, была проблема «как возможны истинные априорные синтетические суждения?» – так она формулируется на философском языке.

Синтетические суждения, аналитические суждения – эти понятия ввел Кант. Но если пересказывать это человеческим языком… Хайдеггер, уже ближе к концу жизни, будущую философию, которая должна прийти на смену современной ему философии 50-х годов ХХ века, видел примерно так: «тонкая глубокая философия, не отличающаяся от обыденной жизни», – простой язык, простые темы, колоссальная глубина, и такая естественность и органичность, что даже не отличить от жизни.

Я могу интерпретировать это таким образом:

Знаете, что такое «сложное», которое «очень простое»? Парадокс «сложное, которое очень простое», «простое, которое очень сложное». Философский язык, мир философских идей, очень глубокий и сложный, и в то же время неотличимый от жизни, от самого простого – как это? Что такое «очень сложное, которое очень простое»?

Отвечу:
 
Это, например, мир. Это язык мира. Мир – очень сложный. Но настолько простой, что любой ребенок в нем ходит, видит, понимает, чувствует себя уютно и хорошо. Получается, что с каждым человеком, каждого уровня, мир разговаривает на его языке – с ребенком на языке ребенка, со взрослым на языке взрослого, с философом на языке философа. Найти философский язык, отражающий способ мышления, который таким вот образом выливается в мир и на головы слушателей – это великая задача! – и с точки зрения Хайдеггера, и с точки зрения диалектическая логики.

Когда я говорю «диалектическая логика», я иногда имею в виду «диалектическую логику», иногда – «мышление на основе диалектической логики».

Что такое «мышление на основе диалектической логике» мы будем говорить много раз, приближаясь к этому, заходя с разных сторон. И много раз мы будем говорить о том, что такое «диалектическая логика». Мы тоже будем ходить кругами, рассматривая миллионы аспектов с разных позиций.

Собственно говоря, «миллионы аспектов с разных позиций» – это другое название «излучения». Если у нас 3 объекта или 20 – это «объекты». Когда их становится очень много, как тех же листьев на дереве, то их проще описывать как «крону» и воспринимать как «крону» – ветер подул, крона колышется, – мы не рассматриваем каждый листик. Если листиков стало еще больше – например в тысячу тысяч раз, то это уже удобнее рассматривать как «поле». Каждая частичка становится такой крохотной, что можно уже рассматривать свет не как «поток частиц», а как «волну», как «поле».

Соответственно, чем большее количество фактов, мыслей, описаний мы будем создавать вокруг какого-либо объекта, – в данном случае меня интересуют такие объекты, как «диалектическая логика» и «мышление на основе диалектической логики», –  то тем больше это будет приближаться к модели «свет», излучаемый… кем? – «носителем диалектической логики», – свет, воспринимаемый кем? – тем, кто хочет продвинуться в теме диалектическая логика и стать ее носителем.
Вот таким еще образом, «свет» (излучение), который, вроде бы, является религиозным символом, моделью, видением, вот так со стороны физических моделей совершенно адекватно связан с супер-мощным описанием чего бы то ни было, супер-мощным проникновением во что бы то ни было, супер-мощным пониманием чего бы то ни было, – как анализ (описание, понимание) объекта с «бесконечного числа позиций рассмотрения».

Вернемся к Канту, он впервые разделил суждения на аналитические и синтетические.
Суждение – это предложение. Дом стоит на пригорке. Возле дома стоит мальчик, который играет на гармошке.

Предложение может быть простым, сложным, коротким, длинным. Если мы возьмем рассказ, нам ничто не мешает – спасибо Витгенштейну! – воспринимать его как очень длинное предложение, суждение.

Понятие, выражаемое в словах – это не суждение. Например, красное яблоко, умный человек. Понятие может быть компактным, развернутым, с четкими границами, без четких границ. Но есть еще суждение, как некое утверждение.

Кант провел границу так, что существуют аналитические суждения и существует синтетические суждения. Что он понимал под аналитическими суждениями?

Это те суждения, которые не добавляют нам нового знания, – это я почти цитирую Канта, – но делают более ясным имеющееся знание. То есть мы берем какой-либо предмет и начинаем рассуждать о нем, исходя из своего понимания, что это такое. Мы его анализируем, это и есть аналитическое суждение.

Синтетическое суждение – это когда мы в некоторое известное положение вплетаем новую информацию, которую получаем в результате наблюдений, опыта. Мы говорим: в центре Галактики расположена сверхмассивная черная дыра.

Это синтетическое суждение. Для того, чтобы его сформировать, нам нужна информация о том, что такое «черные дыры», и что такое наша галактика, и что находится в центре Галактики.

Последователи Канта не слишком пользовались этим разделением на аналитическое и синтетическое, называя его «условным», – проблема в том, что синтетическое суждение очень легко переходит в аналитическое и наоборот.

Кант не обладал подходом, основанным на диалектической логике, т.е. диалектическим мышлением, т.е. не владел диалектической логикой – точно так же, как и последователи Канта, – не доразвилось тогда еще европейское мышление до этого уровня. Что я имею в виду? Если последователи Канта говорят, что разделение на аналитические и синтетические суждения – условны, то это означает, что они не понимают, что:

Все разделения – абсолютно все разделения! – абсолютно все «границы, которые проводятся в мире нашим мышлением», сознанием – условны. Их нет нигде, кроме нашего сознания, – сознания одного человека, сознания нескольких людей, сознания общества. Не существует ни одной не условной границы!

Говорить, что «это граница условна», означает «не понимать того, что весь мир, который мы видим, который мы создаем в своем сознании – это всё мир видимых нами моделей», и мы создаем эти модели… (!) –  и тут у нас появляется ключевое понятие диалектической логики, я его неоднократно употреблял, оно является фундаментальным для движения в пространстве диалектической логики, в пространстве обучения диалектической логике: «границы рассмотрения процессов, явлений».

«Границы рассмотрения» – «мы рассматриваем», сознание рассматривает. Мы рассматриваем и мы проводим «границы, в которых мы собираемся нечто рассматривать и рассматриваем».

«Границы рассмотрения процесса, явления». Я употребляю два слова – «процессы», «явления», хотя можно употреблять одно, потому что каждый «процесс» является «явлением», а каждое явление – процессом.

Тем не менее, это некие различные «оболочки», различные «сущности», различные «статусы» того, что мы видим. Когда мы рассматриваем нечто как «процесс» – это несколько иное, чем когда мы рассматриваем то же самое как «явление». Процесс – течет, переходит из стадии в стадию, имеет начало, имеет конец, направленность, цели. Явление изменяется, развивается, может рождаться, стареть, но, тем не менее, этой четкой «направленности потока» – в нем нет. Любое явление мы можем рассматривать как поток. Но обычно, когда мы рассматриваем общественное, социальное, экономическое явление, его время жизни настолько длительное, что обычно даже не видны его изменения, стадии, – мы просто видим, что вот есть некая «живая», подвижная «ткань», «образ», «модель» явления, которое мы изучаем, которое может меняться… – но «стремительности потока», которая так или иначе подразумевается в «процессах», в нем нет. Так я провожу сейчас границы между «потоком» и «явлением».

Понятно, что они, как и все остальные границы – условны, и что у нас есть такие «границы рассмотрения», в которых, когда мы посмотрим на процесс и явление – это будет одно и то же, и есть такие «границы рассмотрения», в которых и «поток», и «явление» будут абсолютно разными сущностями. Это относится ко всему.
Понятие «границы рассмотрения» – это мощный методологический инструмент, который позволяет сознанию начать осознавать, в каком мире оно находится.
Осознавать, что, когда оно смотрит на мир, то оно видит не «жизнь», а «модели»! Которые создает, проводя «границы рассмотрения».

Следующим шагом будет осознание того, что «границы рассмотрения» сознание проводит незаметно для себя.

И понимание того, что набору «границ рассмотрения» человека учат первые 18 или 21 год (в разных странах по-разному) жизни, и когда он наберет достаточное количество этих «моделей», он объявляется «взрослым». То есть теперь он – «приспособлен для того, чтобы самостоятельно принимать экономические, социальные, семейные и прочие решения». В этот момент он рождается «младенцем» в «пространстве взрослой жизни». В новое «пространство» человек всегда входит «младенцем», он «рождается» там и начинает приобретать опыт.

«Границы рассмотрения процессов, явлений» – важнейшее базовое понятие.

Когда человек осознает, что такое «границы рассмотрения», когда он осознает, что проводит эти границы автоматически, когда понимает, что являясь носителем некоего количества «границ рассмотрения процессов, явлений», он автоматически проводит границы между «разным» и «одинаковым», т.е. «видит, что перед ним», рассматривая объекты, явления, – неважно, что мы понимаем под «объектами» – поведение, процессы, ситуации… – тогда он делает первый шаг в «пространство диалектической логики».

Замечу, что когда человек становится совсем «взрослым», и процессов, явлений, в которых он участвует, становится все больше и больше, он начинает замечать, что «моделей», которые он приобрел в детстве, юности, молодости – на всё не хватает. Что количество процессов и ситуаций – гораздо больше, их палитра гораздо разнообразнее, чем то количеством «моделей», которое у него есть в багаже. И тогда какие-то модели, а потом все больше и больше, начинают «рассыпаться», вслед за этим наступает пора удивления и некоторой растерянности, – человек исследует мир дальше, будучи уже взрослым, он исследует это «взрослое пространство», и в какой-то момент мир начинается «собираться», – какое-то новое количество моделей «затыкает» эти дыры, эти лакуны – ведь, между «грубыми моделями» всегда оказываются «промежутки», и вот там появляются какие-то свои «модели». Какие-то моменты мира человек игнорирует, каких-то противоречий он не видит, что-то он не замечает – и вот у него складывается некая новая «картинка» того, что происходит. Дальше информация продолжает «падать» на него, на его сознание, – количество новых ситуаций, обстоятельств продолжает расти, и мир опять начинает «разбираться», чтобы затем вновь «собраться». …Так происходит не всегда и не у всех. Но до тех пор, пока человек жив, пока он мыслит, пока он внутренние жив и любопытен, этот процесс будет идти.

Вернемся к тому, что «человек не видит мир, он видит свои модели». В тот момент, когда он осознает, что эти «модели» являются следствием проведения «границ рассмотрения», и что «границы рассмотрения» он проводит незаметно для себя, – он начинает учиться проводить границы рассмотрения «заметно для себя», т.е. «осознанно».

Он начинает экспериментировать с этими «границами рассмотрения» – сдвигать их, отодвигать, трансформировать, что-то еще с ними делать… Это совершенно не значит, что человек абсолютно свободен в том, как ему видеть то, что происходит – ничего подобного! – но когда он начинает понимать, что он видит «модели», а модели основаны на «границах рассмотрения процессов, явлений», которые он может проводить осознанно, то его осознанность в видении мира, осознанность в принятии решений, в выборе своих действий и путей, его способность связывать различные части сложных систем во что-то единое – повышается.

Я не могу сказать, что это «облегчает ему жизнь». В чем-то облегчает, – может быть, во многом, – а в чем-то усложняет, – может быть, во многом. Тем не менее, где-то на интуитивном уровне, бездоказательно, мы считаем что, все-таки, лучше «жить», чем «умереть», мы считаем, что лучше «развиваться», чем «деградировать», – и в этом смысле «жизнь» это как предел «развиваться», а предел «деградировать» это «смерть». Да, мы ищем баланс, чтобы развиваться так, чтобы нас не слишком обжигало солнце или холодный ветер, стремимся удерживать баланс, – но, тем не менее, направленность идет, чтобы «жить-развиваться», а не «умирать-деградировать».

Когда мы говорим об «осознанности», то это находится на том же уровне, на котором мы интуитивно чувствуем, что «лучше быть умным, чем глупым», «лучше осознавать что-то, чем не осознавать». Доказательств логических нет. Но внутреннее чувство, – закрепленное в коллективном опыте человечества в традициях, религиозных догмах, чтобы помочь людям двигаться именно по этому пути, – это чувство присутствует.
Поэтому осознанно видеть «границы рассмотрения процессов, явлений», уметь с ними работать, уметь осознанно строить свои «модели» – это, все-таки, находятся не в зоне практических доказательств нужности, полезности, выгодности этого дела, а в какой-то более глубинной зоне. …Могу сказать, что существует большое количество плюсов, которые возникают в результате правильного видения, правильных решений. Понятно, что жизнь человека зависит не только от решений, она зависит от многих его качеств… но от решений, от видения она зависит тоже.

Возвращаемся к последователям Канта, которые говорили, что «границы условны», и по этой причине особенно не смотрели на синтетические и аналитические суждения.
Утверждение Канта «аналитическое суждение не дает нового знания, но позволяет прояснить имеющееся» позволяет поставить вопрос:

Разве «прояснение имеющегося знания» не является «новым знанием» для спрашивающего?

Ответ на этот вопрос совершенно очевиден для всякого, владеющего диалектической логикой и понимающего «что такое проведение границ рассмотрения»:
Если мы посмотрим в неких «границах рассмотрения» – это будет абсолютно нормальное «новое знание». Если же посмотрим в других «границах» – это, действительно, не будет никаким «новым знанием».

Точно так же, если мы смотрим на «синтетическое суждение», которое «должно что-то добавлять к имеющемуся знанию», то если с докладом выступает аспирант, то для студента в нем содержится «новое знание», но для профессора, слушающего выступление аспиранта – это обычное «аналитическое суждение», в котором разбирается давно известное, неоднократно написанное в книгах в статьях.
И тогда получается, что «синтетическое» от «аналитического» отличается лишь «субъектом восприятия». Но тогда полностью утрачивается «научно-объективное» разделение «синтетического» и «аналитического».

Если ничего не знать о диалектической логике, то тогда можно быть приверженцем этой точки зрения («существуют синтетические и аналитические суждения») или отрицать ее, – хотя бы в виде того, что не обращать на нее внимания, как это делали «последователи Канта». Но если владеть диалектической логикой, то совершенно очевидно, что если нам для чего-то нужно… (!) –
«для чего-то нужно» – это обязательный элемент «границ рассмотрения процессов, явлений»!
– что тебе нужно? что ты собираешься делать, проводя таким образом «границы рассмотрения»?
– для чего-то тебе нужно рассматривать «объект» именно таким образом?

Или, другими словами:
Если у тебя есть причина именно такого рассмотрения, то она обязательно входит в «границы рассмотрения процесса, явления», которые ты проводишь.

Ленин это показывал на примере стакана. Что ты собираешься делать с этим стаканом? Если пить, то это одна сущность, Если продать, то это другая сущность. Если указать на прозрачность, то это третье, если кинуть в кого-нибудь, то четвертая, если перенести в нем какую-то жидкость, то у нас возникает следующая сущность.

Каждый раз у нас возникает новая модель, новый объект рассмотрения, в котором нам важно лишь одно выделенное нами его конкретное свойство. Выделено, потому что нужно, выделено, значит, важно. Все остальное нам не важно. Вот, кроме дизайна нам ничего не важно, кроме объема ничего не важно, кроме твердости, кроме цены, кроме как разбить и этими осколками веревку перепилить… Как его рассмотришь, так – то! – он и будет.

И это простой стакан, простой объект.

Если рассматривать что-то более сложное – процесс, явление – то, как рассматриваешь, тем он и будет.

Как будешь рассматривать зависит от того, что ты собираешься делать. И тут мы опять напрямую подходим к буддизму:
Ничего не собираешься делать – не рассматривай!

Потому что «правильных» рассмотрений – с точки зрения формальной логики (т.е. «внутренне непротиворечивых») при том, что твое сознание хорошо работает, мышление острое, – у тебя будет бесконечное количество.
 
Ты можешь создать бесконечное количество внутренне непротиворечивых моделей, половина из которых будет «за», половина «против». Рассматривать, когда тебе ничего не нужно – бессмысленное занятие. Для чего? Чтобы кого-то переспорить? Что-то украсть? С какой целью? Исследованию – честному и философскому исследованию – это ничего не даст. Поэтому «дисциплина духа» заключается в том, что:

Сиди, не рассматривай. Появилась необходимость рассмотреть – проведи границы рассмотрения правильно и рассмотри. Понимая, что: «вот конкретно рассмотрел, – не вообще, навсегда, на все времена! а вот сейчас, вот для этого, конкретно».
Что такое Будда? Кипарис во дворе. Что такое Будда? Палочка для подтирания. Что такое еще? Вот правильно – в этой конкретной ситуации, для этого человека, сказано этим человеком, в этом настроении, для того, чтобы указать на это!.. – а не так, что «вот вообще, навсегда и вечная граница между ними».

Или на нашем примере: «Это какое суждение? аналитическое или синтетическое?» – «Хочу сделать то-то, поэтому это синтетическое! Или: хочу сделать другое – поэтому аналитическое!» – …Я утрирую, конечно, но тем не менее.

Закончилась вся эта песня с аналитическим-синтетическим, когда оказалась, что с математикой вообще не вяжется «синтетическое-аналитическое», потому что вся математика, получается – несмотря на то, что она постоянно дает новые знания, новые открытия! –  это аналитическое (т.е. не дающее ничего нового) знание. Так как всё оно держится на базе уже открытого – предыдущих знаний, аналитически разворачиваемых. Теоремы идут от аксиом и представляют собой «большое развернутое аналитическое высказывание». Хотя все новые открытия – это, безусловно, «синтетическое». Но так как всё разворачивается из первоначальных аксиом, то всё синтетическое – аналитическое. Поэтому разделять на аналитическое и синтетическое невозможно, и поэтому эта теория – не рабочая, не нужна.

Всё это, вообще-то, восходит к одному из «диалогов Сократа», – диалоги Сократа записал Платон и издал книгу под названием «Диалоги», поэтому это «Диалоги» Платона, но «Диалоги Сократа», – и вот Сократ рассуждал на тему знания и на примере геометрических знаниях говорил, что они все уже заранее содержатся в человеке, и чтобы доказать этот тезис, он брал десятилетнего мальчика, который ничего не понимает в геометрии, и простыми наводящими вопросами подводил его к тому, чтобы он признал правильность сначала одного положения геометрии, затем другого, затем третьего. По тем временам это воспринималось как чудо, а Сократу давало возможность говорить своему собеседнику и всем, кто наблюдал за этим действом: «Видите? Всё это содержится в мальчике уже заранее. Просто нужно ему задать правильные вопросы, помочь это всё дело развернуть».

Это вопрос о том, заложено ли знание уже в человека и его нужно лишь развернуть (аналитическое) или оно вовне, и его нужно откуда-то добыть (синтетическое)?
Проблема, которую ставил Кант и которая является «центральной проблемой философии», заключается не в том, «как отличить одно от другого?», а:

Как могут существовать «априорные синтетические суждения»?

Что такое «синтетическое-аналитическое» мы уже разобрались. Что такое «априорный»?

Есть априорный и есть апостериорный. Априорный – это до получения нами какого-либо опыта. «Априори» – заранее знаем, без всякого опыта, что это так. Апостериорный – это означает: у нас была гипотеза, мы ее проверили, на практике, опытом и получили вывод, получили новое знание, синтетическое. Провели эксперимент, научный или просто жизненный опыт, и у нас есть апостериорное синтетическое решение. Разбежаться и удариться головой об стенку – будет больно. Ну, или что-то еще: сверхмассивные черные дыры в центре галактики. То есть нужен был какой-то опыт. И после этого, на основе этого опыта, мы можем сделать некое заявление.

А что такое «априорное синтетическое суждение»? Это то, для которого у нас нет доказательств и быть не может. Например: существует диалектическая логика. Это априорное синтетическое суждение. Диалектической логике можно научить. Это априорное синтетическое суждение. Я могу научить диалектической логике. Абсолютно априорное синтетическое суждение.

Проблема восходит… Ну, наверно, она еще и раньше была известна… но мне она известна, начиная с Будды 2,5 тысячи лет назад. Вот ее формулировка:
Можно ли определить, можно ли отличить Так Приходящего по 32-м телесным признакам?

«Телесные признаки» – это что-то, что можно потрогать или увидеть. Или другими словами: «проверить на опыте». И, соответственно, вопрос такой:

«Так Приходящим» называл себя Будда (санскрит: Татхагата), подразумевая под этими словами некую «светящ-ещ-ность » и в этом смысле – «божественность». Светящийся… приходящий из того мира в этот. При том, что суть Так пришедшего в этот мир, остается той, что и была, т.е. сутью из того мира, истинного, божественного. Татхата – истинная реальность. Татхагата – истинно пришедший, аватар «истинной реальности» («таковости»). Истинно пришедший полностью человек, одновременно являющийся воплощением Истинной реальности.

Можно ли… – это «Алмазная сутра», Будда задает вопрос, – отличить Так Приходящего по 32-м телесным признакам? – Нельзя отличить Так Приходящего… – это ему Субхути отвечает, которого он до этого научил… неоднократно, видимо, это всё было сказано. – Правильно говоришь, что нельзя отличить Так Приходящего по 32-м телесным признакам!.. – говорит Будда.

Другое дело, что это написано в «Алмазной сутре», а во многих ветвях буддизма – …можно отличить Так Приходящего по 32 телесным признакам!

Мочки ушей, их длина, значит, разрез глаз особый или что-то еще такое… Но это не просто игры!.. Это вопрос: существуют ли доказательства того, что диалектической логике можно научить? Существует ли доказательства того, что Клейн может научить диалектической логике? Существует ли доказательства того, что Будда есть Так Приходящий?

И когда Кант центральным вопросом своей трансцендентальной философии ставит вопрос «Как могут существовать априорные синтетические суждения?» – он говорит:
Вот как так? Так Приходящий есть, а доказательств, что он Так Приходящий – нет, не существует, получить их невозможно!

По этой причине Шеллинг ушел в сторону Абсолюта и Откровения. – Нет доказательств на самые важные, тонкие вопросы! Вот оно есть, а доказательств нет!

И что же тогда – вся наука в веру превращается? – Потому что всё, что ниже уровня серьезных вопросов – какие-то там исследования мышей или конструкций – для них доказательства есть. А чуть повыше – и все, нет доказательств!?

И то ли, как Шеллинг, в религию и Абсолют подаваться – то ли, как Кант, всю жизнь заниматься центральным вопросом трансцендентальной философии «Как могут существовать априорные синтетические суждения?» и отвечать: «Никак не могут. Но существуют».

Можно по-другому сказать, но важно, что это не решается. И в результате получается, что у человечество есть два пути (это я к тому, что у здесь присутствующих есть третий путь, я поясню позже).

«»

Что за два пути?

Первый путь – это логика, это «исследовать логику». Как Сальери говорил, «гармонию алгеброй проверить». Но мир давно уже убедился, что формальная логика ограничена для использования, и ничего тонкого и толкового не найдешь на этом пути.

От Гёделя и его теоремы о неполноте, о недостаточности оснований для любой формальной системы, и различные попытки… – одна из мощных попыток называлась «логический позитивизм», или «неопозитивизм», началась она в конце XIX века и, по крайней мере, три волны было, и во второй волне – той, что называлась «Венский кружок», там участвовал Витгенштейн… Но участвовал каким образом? Как гуру для этого Венского философского кружка, ядро которого составляли математики, логики Венского университета во главе с Морицем Шликом, который возглавлял какую-то профильную кафедру, и ему предложили вдохнуть жизнь в этот Венский кружок, который регулярно, – по четвергам, между прочим – по четвергам, как и мы, собирался в кафе, обсуждали всякие темы, и это было в районе 1925 года, – а Витгенштейн в 1921 году выпустил свою первую книгу – «Логико-философский трактат». Она обсуждалась на этом кружке логических неопозитивистов, и таким образом Витгенштейн стал для этого кружка кем-то вроде духовного учителя, и они ездили к нему, сначала все, потом только два человека из руководителей, беседовали с ним. Потом они стали применять в своих статьях без согласования с Витгенштейном какие-то тезисы, которые рождались в их беседах, он сказал: «всё, не надо ко мне больше ездить». На этом дело кончилось, но сам этот кружок продолжал существование. Потом была его третья волна, потом с приходом Гитлера к власти часть их – философы, логики, математики – переместились в Соединенные Штаты, там продолжали, но в 1950-х годах, наткнувшись на то, что невозможно подступиться к сложным философским проблемам с точки зрения формальной логики, – а «неопозитивистами» они назывались, «логическими позитивистами», по той причине, что основным их тезисом было:

Искать «позитивные, положительные» ответы на вопросы!

«Положительные ответы» на вопросы – это «ответы, подтвержденные опытом». Если что-то подтверждено опытом, мы говорим: «Да, это есть», и это «положительный, позитивный ответ». Соответственно, все вопросы, которые существуют, которые нас окружают, мы стремимся таким образом проверить и дать «позитивный, положительный ответ».

Оказалось, что существует большое количество вопросов – от «Так Приходящего» и «Существует ли диалектическая логика?» и «являюсь ли я носителем диалектической логики?» до вопросов «Что такое капитал, стоимость, деньги, общество, общественное бытие, сознание?» и каких-то еще, включая математические вопросы (Гёдель) тоже – не могут быть исследованы с позиции исключительно формальной логики.

На этом основании движение «логических позитивистов» прекратило свое существование в 1950-х годах.

А вот в момент расцвета их главным лозунгом, их знаменем было: Нет метафизике! Только опыт! только логика! То есть: Никакой метафизики! И слышать не хотим! Всё, что можно встретить, должно быть Доказано! Мы верим в то, что всё может быть Доказано!

Эта вера в то, что «всё может быть доказано», возникла в математике в конце XIX века, и её поддерживали выдающиеся математики. Закончилась эта вера именно Теоремой Гёделя о недостаточности оснований в арифметике. …ну, и шире – в любой формальной системе.

Или другими словами, строгим математическим научным фактом стало, что «не всё можно доказать» и что это обстоятельство является общим, фундаментальным свойства любой формальной системы.

А если это «нельзя доказать» является «общим свойством формальной системы», причем, ее базовым свойством, то получается, что все формальные системы, вообще-то, держатся на метафизике?

Если под «метафизикой», в самом общем виде, понимать: «то, что не может быть доказано», то есть: «априорные синтетические суждения».

Вот такой круг… Но Витгенштейн, связавшись с ними в 1926-м году – да еще написав книгу «Логико-философский трактат» – заслужил у всех нынешних философов мира репутацию, звание «позитивиста».

Я абсолютно не считаю Витгенштейна «позитивистом», и он сам себя, уверен, никогда не считал «позитивистом». Современная философская общественность считает его «Логико-философский трактат» меткой («телесным признаком») «логического позитивиста», но это не так.

Да, Витгенштейн был гениальным человеком. Гениальный человек – всегда гениальный человек, – и в молодости, и в середине жизни, и в старости. Но «Логико-философский трактат» был написан молодым человеком 32-х лет в 1921-м году (он родился в 1889-м). Это не тот возраст, когда человек совершенствуется в мудрости, или, другими словами – в «мышлении на основе диалектической логики». В этом возрасте весь его потенциал, вся мощь уходят в формальное мышление, в интеллектуальное мышление, в «последовательно-доказательное» – и в этом смысле «позитивистское»! – мышление. Но когда Витгенштейн повзрослел, и в 1953-м году вышла его книга «Философские исследования» – там он никакой не «позитивист». Правда, он там и не «метафизик». Он всего лишь ставит вопросы. Но все эти вопросы – такого же рода, как у Канта: «Как может быть так? как может быть такое? посмотрите, где логика? как?» …А это уже – совсем другая позиция, нежели та, когда он был… «позитивистом».

1953-й год – это, как раз, на те же 32 года позже, чем 1921-й (когда ему было 32). Это не значит, что Витгенштейну было в тот момент 64 года. Это означает, что в 1951-м году он уже умер, а его книга вышла посмертно, через 2 года после его смерти.

«»

Именно поэтому, когда я сегодня нашел 2 своих мысли про Гегеля, то добавил к ним 3-ю и опубликовал в разделе «Премьера мысли» на своей странице на ПрозеРу – «200 лет незавершенных объектов - Гегель» http://proza.ru/2023/08/24/1162

Такая мысль:

Если хочешь что-то сказать – говори при жизни.

Надо же, какая мысль!.. Ничего умного. Ну, понятно, а когда еще говорить?.. Но вот Витгенштейн затормозил, при жизни он опубликовал не более 100 страниц своих текстов. Величайший Витгенштейн!.. Это не мешало ему пользоваться заслуженным авторитетом, независимо от того, что:

После того, как он побыл «позитивистом», он 10 или 20 лет вообще не занимался философией! близко даже не подходил. А потом подошел. Тем не менее, он не написал эту книгу, Он написал какое-то количество разрозненных листочков или тетрадок. Слава Богу, что он находился в такой среде, что у него были такие коллеги, такие друзья, такое окружение, – которые, 2 года проработав, создали эту его книгу.
Безусловно, она отличается от того, что написал бы сам Витгенштейн. Отсюда мой «крик души», что: если что-то хочешь сказать – говори при жизни.

У Маркса была такая же ситуация. Всё, что он успел закончить – это 1-й том «Капитала». А потом, на основе его архивов, на основе его записей, листочков, тетрадок, еще Энгельс 2 тома «Капитала» воссоздал, и Каутский – один том. Безусловно, Маркс бы написал по-другому, – мало того, на другие темы бы уже писал, – но не случилось, не вышло.

Но с другой стороны – это базовое, фундаментальное свойство жизни, и нормальный человек, растущий с детства в этой культуре, в этом мире, смотрит: «о, какое колоссальное количество книг написано… и всего», и он абсолютно прав. – Но дело в том, что написанные и изданные книги составляют, вряд ли, больше 10% написанного, но находящегося в листочках, в архивах, в чем-то еще. Не всем выпадает такая судьба, как Витгенштейну и Марксу, чтобы вот так что-то опубликовалось.

Сегодня я поставил новость годовой давности, но тем не менее, что нашли стенограммы лекций Гегеля. – Гегеля! Великого Гегеля!... нашли стенограммы его ранних лекций, где-то в университете, в архиве среди старых сундуков. Это ж не на улице нашли!.. существует какое-то количество заранее собранных, хранящихся бумаг, которые нужно кропотливо пересматривать, этого всего очень много… То есть 90%, если не больше, написанного человечеством… – не просто подуманного! этого еще больше! и там, безусловно, всякие жемчужины есть, – а даже уже написанного!.. – 90% написано в виде архивов, писем, записок, бумажек… Может быть, даже не 10%, а всего лишь 1% находится в изданном виде. Поэтому: «Если хочешь что-то сказать – говори при жизни». Успевай шевелиться и приводить в какой-то вид, который отличается от черновиков!

«»

Вернемся к тому, что у человечества – два пути, а у присутствующих здесь – 3-й путь.

Первый путь – это движение в логическую сторону. Позитивизм, проверка гармонии алгеброй и прочее. Не ведет к результату.

Вторая дорога – в сторону метафизики. Не проверяем логикой наши построения, наши интуиции, и к чему мы тогда приходим? Мы приходим к бездоказательному, нарративному, приходим, в конечном итоге, к божественному Откровению.

Вот, собственно, два пути. Не вырваться. Или ты пытаешься доказать и разбиваешься – или ты не пытаешься доказать и разбиваешься по другой причине.

Почему я говорю «Третий путь»?

Потому что диалектическая логика каким-то образом выводит в дополнительное измерение, где, проводя «границы рассмотрения», можно оставаться в «доказательной зоне», хотя сам процесс проведения границ находится «вне доказательной зоны».

«Процесс проведения границ рассмотрения» находится в той зоне, где – начиная с вопроса Канта, а еще через сто лет активная деятельность Гуссерля! – существует попытка ввести в мышление не только логику, но что-то еще. Это «что-то» называют «интуицией». Это, конечно, не интуиция.

«Интуиция» – это очень грубая модель. Есть гораздо более сильная модель, которая проявляется в восточных боевых искусствах и выражается словами – «всем самим собой».

То, что в европейской традиции называется словом «интуиция» и понимается, как нечто темное, вторгающееся в продвинутое, озаренное светом разума сознание, в восточной традиции называется «всем самим собой», понимается как «принятие решения всем самим собой».

Ты принимаешь решение не просто в результате «интуитивного озарения», блеснувшего как молния из темной, абсолютно непонятно как устроенной части сознания, а «всем самим собой».

«Всем самим собой» – это всеми своими качествами. От смелости до осторожности, от опыта до моральных ценностей, от веры до предчувствия и внутренних сил. Включает ли это интуицию? Конечно, включает. Что еще включает? Еще оно включает интеллект.
Просто в той зоне, где мы говорим о «доказательности», о формальной логике, интеллект работает одним образом – он становится главным и единственным. А в той зоне, где «всем самим собой», он занимает гармоничное место – одно, может быть, из главных и существенных иногда, а иногда, если мощный интеллект, он сделает шаг в тень, и тогда там возникает некое гармоничное «сообщество»… этих «аспектов человеческого сознания», которое позволяет ему, сознанию, не наугад, а основываясь… неважно на чем, сейчас даже разбирать не будем!.. но основываясь на чем-то то совершенно осознанно и сознательно (Гегель говорил «схватывать») – делать выбор, проводить границы.

Это не «считание» – считалка, калькулирование, калькулятор, – на основе формальной логики. Но это и не «подбрасывание монеты» – это не «наугад», это осознанно.

Этим мы принципиально отличаемся от искусственного интеллекта, который не может осознанно работать с бесконечностями. Потому что для работы с бесконечностями нужно бесконечное время.

Он не может, как мы, «схватывать» эту бесконечность и осознанно ее превращать в решение – неважно, правильное-неправильное, мы можем ошибаться, но мы это делаем осознанно, а не наугад! – Он же, искусственный интеллект, должен отрезать эту бесконечность, он не может заниматься бесконечностями, фактически создавая ситуацию, когда он просто «подбрасывает монетку».

Что значит «отрезать бесконечности»?

Когда ИИ попадает в ситуацию «не могу принять решение» (потому что количество «за» и «против» одинаково бесконечно), то, чтобы не застрять в «бесконечности», включается алгоритм «принимай любое решение» или «принимай решение, которое выскочит первым». – Выдам тебя замуж за того, кто первый появится на улице!
Так он принимает решение. А это и есть «подбрасывание монетки». Зачем нам тогда искусственный интеллект? С таким же успехом мы можем использовать, например, швабру. Пусть швабра принимает решение: «упала – не упала».

Помните, Киса Воробьянинов?.. Остап Бендер заходит, видит швабру, отошел, дверью хлоп, швабра стук, проходит дальше. Киса Воробьянинов заходит, дверью хлоп, швабра ему по голове стук! Ой, интересно, случайно или нет? Поставил швабру еще раз, отвернулся, дверью хлоп, она ему опять по голове стук. Ясно, как мир устроен в этом смысле… когда наугад. И зачем нам тогда искусственный интеллект? Тогда нам его заменит монетка при принятии сложных решений.


Итак, есть «считать» (1), есть «подбрасывать монетку» (2) и есть «схватывать» (3), гегелевское «схватывание».

Это всё – способы работать с «бесконечностью». Человеческое сознание всегда работает с «бесконечностями». Каждое явление, образ, модель, встречающаяся в жизни, имеет бесконечное число аспектов, граней. Человек не осознает этого, но это так, и по-другому быть не может.

Можно перебирать эту «бесконечность» (но для поиска правильного решения путем «перебора» нужно бесконечное время), можно искать решение «наугад» (но тогда решение может быть как правильным, так и абсолютно неверным)... а можно «схватывать» эту «бесконечность». За короткое, краткое время, осознанно, опираясь на все свои качества, действуя «всем самим собой», находить решение. Правильность этого решения, видения, будет зависеть исключительно от мастерства, развитости осознающего сознания. От его умения «схватывать» бесконечное количество аспектов рассматриваемого процесса, явления, от его умения точно и гармонично схватывать эту бесконечность.

Гегелевское «схватывание» – это и есть «третий путь» работы с процессами, явлениями, число аспектов которых бесконечно, а их модель, создаваемая сознанием, должна так или иначе включать всю эту бесконечность. Это и есть гегелевское понятие «понятия», это и есть гегелевское «мышление», диалектическое мышление.

«»

Наша способность «схватывать» коренится в том, что мы не «боты», что существует «квалиа»… – хорошо видимое на примере нашей способности «чувствовать боль».

Почему я говорю «боль»? Потому что невозможно швабру или телефонного бота научить «чувствовать боль». Он может ее имитировать, но «почувствовать боль» он не может. У нас нет никакой возможности «причинить ему боль», – как бы мы не били швабру, бота.

Боли бот не почувствует. То же самое относится ко всем желаниям, – к «чувствованию желаний».

То же самое – голубой цвет. Не существует в природе «голубого цвета». Существуют только электромагнитные колебания такой-то длины. А мы видим – видим! – голубой цвет. Видим, чувствуем, схватываем «голубое» в нашем «субъективном пространстве». Которое порождается благодаря «квалиа».

Понятие «квалиа» появилось в 1993 году. Ни у кого из предыдущих философов, мыслителей не было этой модели. А это прямо как «ключ», «лом», «открывашка»… точно так же, как модель «границы рассмотрения процессов, явлений». Не было! А когда нет понятия, то самые простые вещи нужно объяснять очень долго и приблизительно. Нет понятия «квалиа», и даже сама проблема, что «есть мы и есть боты» – не видна, не понятна. Точно так же, как «видение голубого цвета», «боль» – это не просто «феномены нашего субъективного пространства»… Важно, что это – порождение нашего «квалиа», следствие наличия «квалиа», форма существования «квалиа».
 
Корнем всех «феноменов нашего субъективного пространства» является «квалиа».
Возможность «принимать решение», включая гегелевское «схватывание» («всем самим собой») и диалектическую логику, тоже коренится в «квалиа». Точно так же, как «видеть голубой цвет» и «чувствовать боль». В бота нельзя засунуть способность «принимать решение (всем самим собой)» точно так же, как нельзя засунуть в него «желание», несмотря на всю фантастическую литературу про роботов, которые чего-то хотят.

Вот очертания важных аспектов и проблем, связанных с диалектической логикой – границы рассмотрения, схватывание бесконечности, связь с квалиа.

Насчет различия «явления» и «процесса». Можно ли сказать, что «процесс» – это просто «структурированное явление», т.е. «одинаковое»? Или «процесс» и «явление» – это «разное»?

Когда мы определяем «процесс» как «более структурированное явление» – мы создаем «модель». Вспомним, что «модель» – это «усеченная бесконечность». Мы отсекаем «бесконечность», благодаря проведению «границ рассмотрения».

В этой «бесконечности» аспектов и контекстов находится бесконечное количество аргументов как «за», так и «против» по поводу «признания явления и процесса одинаковыми сущностями». Следовательно: Верно то, что «процесс» и «явление» – это «одинаковое»; так же верно, что они – «разное».

«Разное» они или «одинаковое» зависит от «границ рассмотрения».

Помним, что проводить «границы рассмотрения» (при осознанном их проведении) мы должны с некой целью, т.е. собираясь произвести какое-либо действие, что-то сделать. Например, получить дополнительное понимание какого-либо аспекта.

Например, революция. Это явление. Но это и процесс. Банковская система – явление. Но также это и процесс – совершенствуются технологии, развиваются рынки, меняются условия. Когда мы смотрим на систему образования или банковскую систему, нам удобнее это воспринимать как «явление». Хотя бы потому, что это большая система, существующая длительное время, и ее изменения для отдельного человека – незаметны. Когда мы рассматриваем толпу, которая бежит по улице, или любой химический процесс, любой производственный процесс – он происходит гораздо быстрее, и нам удобнее рассматривать это как «процесс».

«»

Тому, кто мыслит диалектически, нужно такое качество, как «спокойствие»… а спокойствие – это «никуда не дергаться». Вот сидит диалектический философ. Это самый умный философ. Поэтому что он делает? Он тупо сидит и всё. Ни одной мысли. Не проводит «границы рассмотрения» без причины. Медитирует. Так что тренируемся. Это еще и внутренняя сила, и смелость.

«»

Понятие «квалиа» в широкое философское употребление ввел в 1993-м году Дэвид Чалмерс, тогда австралийский, а сейчас американский ученый (впервые термин «квалиа» ввел Кларенс Льюис в 1929 г.). «Трудная проблема сознания» (hard problem of consciousness) – тоже его тема, он ее сформулировал. Ее смысл в том, если совсем кратко, что «в физическом мире не существует никаких оснований для того, чтобы в нем появилось сознание». Ну, или на моем языке: «Сколько бы ты бота ни бил, в нем квалиа не появится никогда». …Единственная надежда у противников этой позиции, – совершенно бездоказательная, метафизическая, беспричинная надежда! – это то, что «по мере усложнения материи в ней самопроизвольно может зародиться сознание»… такая вот надежда на удачу.

«»

Я говорил про «излучение», про то, что не обязательно, когда учишь диалектической логике, что-то рассказывать. Что я имею в виду?

Любая философия – это некая «картина мира», более или менее четко очерченная система взглядов, система видения. Так традиционно идет от самой древности, и можно даже сказать, что кончилось на Гегеле, который, создавая свою систему, «пошутил», что это самая лучшая система, последняя в мире система, и лучше никто уже не создаст! Соответственно, никто ему не поверил.

Но по факту оказалось, что последняя классическая система, которая была создана философами… – создана Гегелем. Почему я говорю «пошутил»? Потому что Гегель, который стоит на позициях диалектики, диалектического развития, который знает, что никогда ничто не заканчивается, что ему на смену приходит что-то еще более совершенное, вдруг взял и сказал: «Вот я, создал самое совершенное, ему на смену больше ничего не придет». Это абсолютно не диалектической утверждение! И вдруг оказалось, что Гегель… оказался прав. Такая, можно сказать, «диалектическая загадка», у которой есть своя «диалектическая разгадка».

Почему я об этом говорю? Потому что я полностью согласен с Гегелем:

Задача философии давать некую «картинку», или, другими словами, «систему» – это устаревшее дело, – всё, это время кончилось. И Гегель как очень тонко чувствующий человек, и очень умный и интеллектуальный, и интуитивный – он это чувствовал в то время, и даже облек это в такое свое высказывание ему.

Ему даже не слишком трудно это было сделать, потому что стоит соотнести развитие науки, – естественных наук, каждая из которых отбирает свою часть у «натурфилософии» (философии природы), наук о мышлении и мозге, отбирающих свои части у логики и философии мышления, общественных и экономических наук, отбирающих свои части у философии общества, – с перспективами развития философии, то становится ясно, что создать «философскую систему, которая будет досконально и глубинно описывать мир» становится просто невозможным, потому что у философии исчезает предмет. Время, в которое жил Гегель, было началом периода, когда одна за другой исчезают области исследований, аспекты, где философия являлась лучшим «описателем». Вместо нее приходят «позитивные» науки. Философия сокращается, переходит в непонятную, «метафизическую», область. И уж точно уходит из «позитивистской» области, где философия доказательно описывает мир.

«Система» может появляться только тогда, когда человек что-то описывает «доказательно», т.е.строит на основе чего-то следующий этаж, затем следующий и следующий. Гегель гениально прозрел и заметил, что всё, мир изменился, кончилась эпоха. И, будучи гениальным человеком, на остатках «предыдущей волны» он создал свою «философскую систему» – вот вам «система», лучше никто не создаст, до свидания!

Так я вижу этот процесс. Какое это имеет отношение к нам?

Возвращаюсь к словам, что философия создает некую картинку, вИдение. И если, во времена гегелевские и догегелевские, философы стремились создавать некие системы, охватывающие весь мир, то потом большое количество философов стало наивно думать, что:

Задача философии – это создавать некоторую «картинку мира». ...Пусть не всеобъемлющую «систему», но стройную, доказательную «картинку» некоего явления, явлений. – «Об этом поговорим, теперь об этом поговорим, теперь об этом...», – это и есть создавать «картинки мира».

И это и есть то, что я сказал в начале: «Когда идет обучение диалектической логике, я не обязан что-то рассказывать».

«Нет задачи что-то рассказывать» означает «Нет задачи передавать вам какие-то картинки», какие-то «мои видения кусков мира». – «…Это так, а это так, а это так, а это вот так». – Нет такой задачи.

Какая задача есть?

Задача – передать метод. Передать метод мышления.

Что такое «передать метод мышления»?

Об этом будем говорить на следующей встрече, а сейчас скажу, что:

Метод – это способность создавать «картинки мира» в нужный момент, предельно адекватные, с учетом всего-всего, с учетом того, что процессы и явления меняются, превращаются в свои противоположности. С учетом того, что если эти «картинки» создавать на основе «формальной логики», то они будут «кривые», начиная с какого-то шага, а если на основе «метафизики» понимаемой как «интуиция» бездоказательная, то они будут «кривые» тоже на каком-то шаге, но в другую сторону «кривости».

Метод… – с учетом того, что «метод невозможно передать формально», что это не просто какая-то «запись» чего-то, «…вот я вам передал текст»… – так невозможно передать ни «диалектическую логику», ни «диалектическое мышление», ни «метод»!.. – это все больше похоже на «излучение», которое впитывается, проникает, в результате чего происходят какие-то «метафизические процессы», которые достаточно четко можно описать, с одной стороны… и вообще невозможно, с другой.

Поэтому задача «философии вообще»… – смеюсь… – и задача «философии на основе диалектического мышления» – это передать «метод», передать «умение, способность создавать адекватные вИдения». …А в чем мой смех заключается? Я говорю «философии» и «философии на основе диалектической логики». Смех вот: Не существует никакой «философии», кроме «философии на основе диалектического мышления», т.е. мышления на основе «диалектической логики», которая могла бы справиться с этой задачей.

Удел философии без «диалектической логики» – это или «позитивизм», или «интуитивизм», или какие-то попытки… эклектичные… как-то это совместить.

Вот в каком мире мы живем! Мир совершенной сложности. Мир, не решаемый простыми способами. И молодец человечество – 200 лет билось над тем, чтобы или «так и так», или «так и не так», или «не так и не так»… и теперь у нас – беспрецедентные занятия по диалектической логике.

Мы начинаем с хорошего числа, весь экран у меня заполняют 12 человек… вот мы и проверим, что будет через буквально 2-3 года, как учение распространиться по всему миру. Для тех, кто не верит, скажу: у нас, вообще, не так уж много времени. Что там у нас? – климатические катастрофы, еще что-то, еще что-то. Сколько осталось? ну, 5, ну 10 лет… Ну, если повезет… – мало того, может быть, именно диалектическая логика позволит преодолеть этот рубеж, дать мышление, способное решить эти проблемы.
 
Поэтому одна из задач, которая меня вдохновляет – это записать какое-то количество видеороликов с помощью искусственного интеллекта, – их можно переводить на иностранные языки, и искусственный интеллект буквально твои губы подстраивает под иностранные слова. Хорошо. Хочу говорить по-английски, немецки, китайски, вьетнамски, на каких-нибудь еще языках буду записывать. Просто не видно, насколько люди ограничены своим языком. Этого не видно. Но это ограничение языка – это ограничение возможностей, ограничение мышления, ограничение взгляда на мир. Это колоссальное ограничение. И это – ограничение в распространении информации, – спасибо искусственному интеллекту, теперь его можно преодолеть. Дальше будет только легче, уже сейчас существует сервисы, которые переводят на огромное количество языков, и подстраивают на видео движения лица под перевод. Для того, чтобы преодолевать ограничения мышления, нужно соприкасаться с другими культурами, с другими языками.

Объявляю нашу сегодняшнюю встречу завершенной. Пожалуйста, прощайтесь говорите «до свидания», у вас на экране (в зум) будет появляться желтая рамочка, когда вы говорите. У нас идет запись, а вы будете оставаться в истории. До свидания.


Александр Клейн
1 июня 2024 г.
Иллюстрация: Кл.&AI. Праздник диалектики Гегеля. 1.06.24


Лекция 2. Метод мышления и Диалектическая логика.
http://proza.ru/2024/07/27/1022

Что такое Квалиа?
http://proza.ru/2020/01/06/95

Основные принципы обучения Диалектической логике
http://proza.ru/2023/08/26/1008

Вход в Диалектическую логику
http://proza.ru/2022/04/18/826

Базовая формула диалектики и Диалектической логики
http://proza.ru/2021/11/26/1614

канал "Диалектическая логика" — телеграм
https://t.me/dialektictical_logic

чат "Dialectical Logic" — телеграм
https://t.me/Dialectical_Logic

Диалектическая логика как Фундамент Культуры
http://proza.ru/2024/06/13/981

Метод
http://proza.ru/2023/06/28/1313

Предмет и метод
http://proza.ru/2022/06/08/1715

Диалектический метод и идеалистические оболочки
http://proza.ru/2024/07/27/843