У нас на курсе - Президент, или Нераспознанный талант

Он появился на нашем курсе где-то к середине университетского марафона, стройный, смуглый, с хитроватыми раскосыми глазами и фантастически пышной шевелюрой. Но вспыхнувший было к нему интерес, вызванный, скорее всего, столь экзотической внешностью, скоро пропал. И то, что он много, часто без умолку, говорил, всегда намекая на какие-то особые обстоятельства, на какие-то полутаинственные связи, отнюдь не прибавляло ему авторитета. Скорее - наоборот. Как-то очень быстро за ним закрепилась репутация человека недалекого, ничего за душой не имеющего. Мы звали его - Пришелец. И вдруг после летних каникул новость - как снег на голову: проходил практику в "Комсомольской правде". Это когда мы все прозябали кто в районках, кому повезло больше - в областных, и лишь единицы-счастливчики - в республиканских газетах. Правда, никаких своих материалов, увидевших свет в "Комсомолке", он тоже не привез. Зато похвалился номером с автографами почти всех ее ведущих перьев.
О случившемся поговорили и стали забывать: ну, совершил вояж в столицу, покрутился в редакции, результатов-то, не считая автографов, никаких... А тут другая новость: руководителем диплома у нашего Пришельца не кто иной как редактор республиканской партийной газеты, человек весьма крутого нрава - к нему даже его сотрудники предпочитали без особой нужды не заходить. Но у моего однокурсника, видно, уже тогда появился какой-то особый талант, который никто из нас вовремя не распознал и не оценил.
Защитился он на "отлично". Однако неумолимое распределение расставило все по своим местам, и назначение Пришелец получил в соответствии с весьма посредственным содержимым своего дипломного вкладыша - в районную газету - и самую что ни на есть тьму-таракань.
Там он долго не задержался и через несколько месяцев вновь всплыл в Алма-Ате. Потом лет пять или шесть трудился в каких-то пресс-центрах, конторах, нигде больше полугода не задерживался, пропадая из виду и опять появляясь на горизонте. К нам в город он приезжал по "спецзаданию "Правды", якобы заказавшей ему очерк об одном директоре совхоза. В течение нескольких дней он буквально терроризировал наше агропромовское начальство, требуя то немедленно соединить его по телефону с Москвой, то машину, чтобы ехать к будущему герою, то доставить в город героя самого... Но названный им телефон в столице почему-то все время не отвечал, а с будущим героем очерка он так и не встретился...
Потом Пришелец опять неожиданно пропал и так же неожиданно объявился - в ту пору, когда на волне перестройки начали, как грибы после дождя, плодиться многочисленные кооперативы. Он стал членом правления какой-то их республиканской ассоциации, возглавил рекламную кооперативную газету... Впрочем, это, как всегда, продолжалось недолго. Он снова исчез, и с полгода о нем не было никаких вестей. Вдруг звонок - межгород, Москва. Приятный женский голос:
- С вами будет говорить Президент Международного фонда малых народностей и этнических меньшинств...
Сразу захотелось встать - ещё ни разу в жизни не говорил с президентами. Успел только подумать: ошибка какая-то, наверное.
- Привет, старина! - послышался в трубке до боли знакомый баритон. - Как дышишь? Не нужно ли чем помочь?
- Привет, - неуверенно сказал я, - а что ты там делаешь?
- Да вот - избрали... Уйма дел - все надо раскручивать... На днях в Бразилию лечу...
Тут я окончательно поверил, что это он: таинственность, полунамеки и ничего невозможно понять... Однако справедливости ради надо сказать, что на этот раз я был удостоен реального номера телефона и мне было предложено звонить, если буду в столице.
Оказавшись в Москве - позвонил. Дня три никто не брал трубку, и я уже почти поверил в то, что стал жертвой розыгрыша, как мне неожиданно ответили. Нет, разумеется, не сам Президент - его помощник-секретарь. Строго осведомившись о том, кто я такой, по какому вопросу мне нужен Президент, и получив от меня сбивчивые объяснения (в самом деле - зачем мне Президент, что я мог ответить?), после некоторых раздумий секретарь сказал:
- Ждите у телефона. Вам позвонят.
Минут через двадцать телефон зазвонил и жизнерадостный голос произнес:
- Привет, старина! Что ты делаешь в наших краях?
- Да вот, был по делам, сегодня уезжаю... Хорошо бы встретиться.
- Так-так, сейчас посмотрим, что у меня сегодня, - деловито прозвучало в ответ, - в четыре часа - теннис, потом сауна, в шесть тридцать - бассейн...
Я сказал, что не настаиваю на своем предложении.
- Ладно, - решился он, - жди. Сейчас позвоню в Совмин - вызову машину.
...Пришелец ничуть не изменился. Он был все так же строен и смугл, но еще и подчеркнуто деловит. И, как всегда, ничего невозможно было понять из его таинственного, с полунамеками и полуумолчаниями, рассказа... Разумеется, я нисколько не сомневался в благородности и огромной важности предпринимаемых им усилий по защите прав и интересов малых народностей и этнических меньшинств (а таковыми, как я понял из его объяснений, являются не только малые, вымирающие нации, но и, например, русские, проживающие в Африке, или, наоборот, африканцы, решившие перебраться к нам на постоянное место жительства), но, по правде говоря, куда больше меня интересовал другой вопрос: как он попал в президенты?
- Как обычно, - пожал он плечами, - избрали на альтернативной основе. Было четыре претендента: два зарубежных и два наших. Главным соперником оказался наш... Да ты его знаешь - бывший посол, затем секретарь ЦК КПСС...
Вероятно, лицо мое выражало в эту минуту крайнее изумление, потому что Президент сделал паузу и предложил:
- Хочешь - позвоню ему, прямо сейчас, отсюда. Мы с ним (прозвучала фамилия - из тех, что были в ту пору на слуху) теперь запросто...
Предложение позвонить звучало в ходе нашего недолгого разговора ещё не раз, и мне стоило усилий отговорить Президента от этой затеи.
- Слушай, а может быть, перетащить тебя к нам? - великодушно предложил он, - я недавно одного из наших сокурсников взял. Хотя с ним было проще - он, оказывается, мордва. А у тебя и отец и мать русские? Да-а, жаль... Но давай подумаем, что можно сделать.
Я вежливо, но решительно отказался. Во-первых, я не знал, что мне надо теперь делать с моими родителями, а во-вторых, моя работа меня вполне устраивала.
Президент вручил мне на прощание шикарную визитку, удостоверяющую, что он действительно Президент, и даже проводил меня на аэровокзал - на попутной машине, которую мы вместе с ним поймали на улице.
С тех пор наши пути долго не пересекались, и я грешным делом думал о том, что созданный нашим Пришельцем фонд приказал долго жить. Вдруг читаю заметку: в нашей республике создано отделение того самого Фонда и на его презентации присутствовал и выступил с речью Президент... "Вот тебе и Пришелец, - с запоздалым раскаянием подумал я, - наверное, все-таки талант у человека - большой талант".
Захотелось узнать, как обстоят дела на благоприятном поприще защиты прав малых народностей и этнических меньшинств. Но по телефону, значившемуся на подаренной мне визитке, сварливо ответили, что "они съехали", а куда - неизвестно: телефона и адреса не оставили.
К счастью, Президент скоро сам объявился. Его очередной звонок настиг меня в гостинице, на этот раз в Алма-Ате.
- Куда пропал, старина? Что нового?
- Да я все там же, это ты пропал, - отвечал я, делая вид, что обиделся. - Ты откуда звонишь?
- Ты знаешь, пришлось переехать. Штаб-квартиру будем переводить в Испанию или в Италию. В Союзе, сам понимаешь, нестабильность, а это сказывается на репутации Фонда... А тут я отдыхаю: знаешь бывший цековский санаторий, блок повышенной комфортности, трехкомнатный люкс... Пару недель отдохну - и в Австралию...
...В последнее время я уже ничему не удивляюсь. Просто жду звонка. Он обещал позвонить из Австралии или из Аргентины, куда тоже собирался.