Про Ливанскую войну, глазами ираильского окуппанта

Про Ливанскую войну.

             Не могу это остановить. Восемьдесят второй год…высоты Бейрута…
            Франко говорит, что нас просто используют.
 Не могу это остановить. Пытаюсь это остановить, но не могу.
            Франко говорит, что мы стреляем наугад, что так нельзя.Что так неправильно.
            Со стороны Марджаюна ветром приносит такой сладковатый запах гари...такой неприятный запах. От стреляных гильз запах другой. Наш танк весь пропах запахом стреляных гильз…
Не могу это остановить.
            Франко снял на ночь ботинки…Расшнуровал и снял. Он сказал, что может быть это последняя наша ночь…Такой сладкий запах гари…А может быть, и последняя.
            Франко бормочет молитву…Барух ата, Адонай Элоэйну, Мелех а-Олам…Я не могу всего разобрать, он так быстро произносит слова…
Не могу это остановить.
             Вилли очень бдительный…он боится, как бы не случилась с нами беда. Он внимательно осматривает наш танк каждое утро…да, каждое утро. Подсчитывает снаряды, гильзы, и записывает в свою записную книжку…У Вилли есть такая записная книжка, простая, с обложкой синего цвета.
Не могу это остановить.
             Восемьдесят второй год…высоты Бейрута…Франко сказал, что бы мы не высовывались. Он говорит, что потом нас могут показать по телевизору, и представить, как зверей, насильников и убийц. Франко мне говорит, что так всегда происходит, когда хотят кого-нибудь опорочить. Вилли говорит, что хотят опорочить всех нас. И нам не надо высовываться. Вилли сказал, что есть такие фотокамеры, которые могут снимать на расстоянии в километр. Я, конечно не верю, но лучше действительно не высовываться. Снайперы. Иногда они могут подкрасться ночью на довольно близкое расстояние, и выстрелить противотанковой ракетой. Поэтому мы ночью особенно бдительны.Франко смотрит в щель брони через прибор ночного видения.
Не могу это остановить.
              Потом мы тонем в запахе гари и диком треске.
Не могу это остановить.
              Нет ничего. Нет Бога, нет Вселенной. Нет человеческого рода.
Восемьдесят второй год…высоты Бейрута…не могу это остановить.