Призраки снов

Призраки снов

То, что я видел, уже не было Городом. Сломанные деревья и снесенные дома… Я хотел подъехать поближе, но затея провалилась – ветер и град не утихали ни на минуту.
Вынырнув из машины, я стал быстро снимать уцелевшее. Слабое утешение, но за кучей  барахла мог оказаться нужный материал.
Вот, черт… Зуммер завыл. Никакого спасения от Зины. Но  его можно понять. Он так надеялся на эту поездку. А тут - ирония судьбы. Опять пейзаж… Вполне реалистичный , земной… Не послеядерный, не землетрясение, не тайфун. Обычный шторм, каких миллион в Южной Флориде, где сейчас сидит Зина. Но что я могу поделать…
В округе осталась всего одна незанесенная дорога -  в мертвый Город.  Ок…поезжу и назад. Почему-то мне казалось, что этот город – тоже пустышка. Только поспокойнее. Мертвый город уже был у нас в картотеке и посерьезнее, чем этот… Здесь не было призраков, духа времени, осевшей пыли…Моросил дождь и, казалось, жители просто спрятались по квартирам ожидая перемирия с погодой .
Вдалеке что-то блестит. Костер,
 - шепчу я про себя. Странно… я очень редко видел костры… Огонь – да, огонь – было… Особенно сразу, как абстрактная величина…  а чтобы такой аккуратный, скаутский… Возможно, тот, кто его разжег, еще поблизости. Добавляю газу… Дорога в ответ начинает расширяться, поощряя меня еще припустить. Костер мерцает как болотный огонек, завлекая, но не приближаясь…120, 160, 205…
Зина отчаянно сигналит. Сигналы самого нецензурного характера, но по своему заботливые. Он не хочет, чтобы у меня болела голова…
Последний сигнал обрывается на мажорной ноте и начинается пробуждение.
Секунда во тьме… Вспышка. Зина сидит спиной … Злой. Разве что монитор не дымится.
- А что я мог поделать? - бормочу я спросонья и прибавляю, - может быть, это и к лучшему.
Он даже не повернулся. Возможно, сейчас ему действительно плохо. Та встреча с « Фэшн – Пикчерз» или как там их… Она ведь уже совсем скоро. А может, дело еще хуже. Может, и дела-то уже  никакого нет.
- Вырежи ураган…, - хрипло говорит Зина какому-то скрытому от меня пареньку, - нет…стой…не нужно…У нас и так полно всякого хлама…
- Ураган, по моему, был симпатичным, - вставляю я.
Наконец, он поворачивается. О Боже... Что сейчас будет!
Но он просто смотрит…Нет, не просто. Зина никогда ничего не делает просто.
- Ураган …, - повторяет он, - в прошлый раз была пустыня… В позапрошлый – море…
- Океан, - поправляю я. – Это точно был океан.
- Ты знаешь – сколько стоит один вход?
- Я знаю. Но я ничего не могу с этим поделать. Это не зависит от меня!
Надо же, чтобы наша с ним ссора случилась как раз накануне «пейзажных» поездок. Теперь он думает, что я ему мщу. Что это я подстраиваю все эти синие реки – высокие горы. Умный человек, называется…
- Зина, ты не хуже меня знаешь, что я ни в чем не виноват. Я вколол весь Зигги, что ты мне подсунул. Я три дня читал «Преступление и наказание»…  Шучу, - ойкнул я , заметив его взгляд.
- Ладно, - сказал он, - пока мы ничего делать не будем, - поедь куда-нибудь, развейся…Вечером поговорим.
 

Разумеется, я никуда не поехал. И не потому что мне не хотелось. Просто после Рима не едут на экскурсию в хлев.
Сегодня я хотел подумать. Крепко подумать. Потому что события последних пяти раз – это не случайность. Более того – дело явно попахивает концом. Меня пугала даже не потеря работы или разборки Зины с Фэшном.  В конце концов, это не моя вина. Но я не хотел терять Зину. 
Пси-лунатику теперь также легко остаться в одиночестве, как и  прокаженному. То есть сначала все было по другому… Люди носились со мной как с 8-м чудом света. А потом доктор Фрезер – американец, опубликовал свою статью о том, что моя болезнь может оказаться заразной. «Чушь собачья – сказал тогда Зина, - но нам она очень на руку. Тебя, наконец-то, оставят в покое».
Сам же Зина не подает мне руки при встречи. Зина тоже боится. Я думаю, он давно бы послал меня к черту, если бы ставки  не были так высоки…  Пока я один известный науке пси- лунатик, он будет меня любить также сильно, как и свою красивую любовницу, которую он заработал на моих снах.
Пси – я стал не сразу. Поначалу я был просто лунатиком, таким, как и миллионы других         «счастливцев», на которых показывают пальцами.  Но потом я еще и исчез. В буквальном смысле. Когда мне снились сны, меня не было в том месте, где я засыпал. Где я был - никто не знал. Подозревали телепортацию и множество других вещей из фантастики. Но я   просто попадал к себе в Сон. Я там жил, как другие живут в этом мире, с той разницей, что мои сны ни разу не повторялись.
Когда мне исполнилось семнадцать, меня нашел Зина. В одной из психиатрических клиник, где его брат проводил надо мной эксперименты. За меня заплатили 4 миллиона долларов, чтобы американский суд постановил, что проводить подобные эксперименты над человеком в моем положении – негуманно.
Дальше в меня вставили специальную камеру. Камеру, которая  записывала мои сны на пленку, не хуже фильмов. Я не знаю – как это им удалось. Но – удалось. Зина сказал, что у меня особые сны… Образные…
Записанное хранилось в картотеке Зины и продавалось… куда только не продавалось… Кинокомпании, журнальный бизнес, виртуалка всяческая, частные коллекции… За два года мои сны по статистике пересмотрели более 2 миллиардов человек.
Сперва Зине было трудно вычленять из мутного кошмара или одной навязчивой идеи что-то путное. Но затем появился «Зигерс – диззи». Это лекарство, которое на самом деле было психотропщиной, как-то программировало мои сны… Делало их дольше и более связными.
За время работы у Зины я натаскал ему кучу динозавров и чудовищ покруче, которые хотели меня сожрать… Были пришельцы, древние царства, войны… Космические и ядерные…
Иногда если случалось что-то личное, я просил Зину не продавать, и он меня слушался.
  Сам я еще ни разу не пересматривал свои сны. Не мог. Но в последнее время нам что-то не везло. Мне снились одни пейзажи…Скучные и неинтересные. Зина называл их пустышками.
Зазвонил телефон. Оттуда – сопение.
- Я тебя уничтожу, - вслед за этим пообещал мне голос. Скорее всего, подросток.
Не отвечая, я нажал на рычаг. Откуда они узнают мой телефон?
Можно было попробовать заснуть…Но во-первых, я не хотел спать…А во-вторых, я привык засыпать под мягкую музыку…Музыка, которая…

  …. – Музыка, - приказал Зина как можно спокойнее, - начинайте…
Я заснул почти мгновенно. Мгновение. Вот слово, которое больше всего подходит к переходу из одной реальности в другую.
   … темно. Шаги. Но это мои шаги. И опять - никого. Ну это уже лучше…Такая могильная местность, что режиссер, снимающий фильм о маньяках, будет счастлив. Из мозга доносятся сигналы – «все хорошо». Это Зина припал к монитору и считывает запись.
Я иду по дороге… Иду быстро, но местность меняется безотносительно от скорости ходьбы. Ведь я – то хожу здесь не ногами…
Вдруг дорога резко уходит вправо, и я следую за ней. Мне кажется, где-то вдали блуждают маленькие искорки. Значит, там кто-то есть…
Зина сигналит – «не туда, иди вглубь темноты». Ему хорошо видны очертания скрытых трущоб – почти как мне. Там наверняка есть что поснимать. Я это знал. У меня нюх на хорошие кадры. Трупы, подвалы, разрушения – тьма была близка. Дорога, напротив, выделялась светлым пятном и была достаточно широкой.
Я шел по ней не назло Зине. И не потому что боялся. Я шел, потому что не мог не идти. Как будто у меня было важное дело впереди…
Сигналы оттуда были на удивление спокойны. Должно быть, Зина решил, что я спятил.
«Я вижу разрушенный Замок впереди…Там кто-то есть». Я не в первый раз вру ему… Но на этот раз я перешел грань. Я солгал, чтобы уклонится от приказа.
«Я ничего не вижу», - отвечает Зина, но, по-моему, он успокоился. Бывает такое, что он действительно кое-чего не видит. «Только давай быстрее».
Это была чисто символическая фраза – я не мог идти быстрее или медленнее, чем уже шел. И Зина это знал, но он –это он.
С каждым шагом, сделанным тут,  передо мной все яснее и яснее вырисовывается одна вещь. Одна необычная, слегка пугающая вещь.
…. Мгновение. Головокружение. Испуг. Вот три чувства, которые я последовательно пережил, просыпаясь в своем кабинете в Киеве.
- Что случилось? – крикнул я вскакивая. На мне болтались провода.
Зина растерянно что-то делал у себя…
- Пока не знаю, - он ограничился этими тремя словами.
Я сам освободился от пут и посмотрел на врача Клименко. Он стоял, безмолвно глядя куда-то в сторону Зины.
- Не знаю, - повторил Зина, - возможно, Зигги.
 Зигги – это Зина и я так называем Зиггерс – Диззи.
- У меня голова болит, - пожаловался я.
- Знаю, - кивнул Зина.- делаем перерыв. Я соберу совещание. Такое больше не должно повториться. Слушай, - сказал он, помедлив секунду, - а что там был за Замок, которого я не видел. Может, это как-то с этим связано? Белые пятна или что-то в этом роде.
- Не думаю, - серьезно ответил я, - а Замок? Ну, обычный замок…Трупы, бандиты…
- Наша эпоха?
- Вроде да…
Зина кивнул.
- Хорошо – иди отдыхай. Загляни сюда к пяти.
- Ок…Зина?
- Да?- он посмотрел на меня.
Зиновий Зиггерс… Иногда я даже забывал детали его лица. Для меня он – это голос. Голос, который звучал морзянкой в моем мозгу, когда я воевал с Драконами или занимался любовью с приснившимися феями. Мне даже казалось, что его голос больше принадлежал  мне, чем ему.
Сейчас Зина, также познавший меня, как и я его, внимательно посмотрел мне в глаза. Я же думал о той Дороге. Это она меня вытолкнула из сна. В последний момент она стала приближаться к моему лицу, и сквозь неё я встал уже в этой комнате.
Я должен был рассказать все Зине, даже если после этого он сочтет меня лгуном и придурком.
Он знал, что я собираюсь  сказать ему нечто важное для меня. Зина это всегда чувствовал. Поэтому он так  смотрел на меня.
- Зина, ты – устал? – пробормотал я.
- Это все? – уточнил он и сразу ответил, - еще не знаю. Меня утомляет не работа, а неудачи.
Я кивнул и попрощался. Я уходил, а он все смотрел мне вслед…


На улице мне никто вслед не оборачивался. Я редко был во снах самим собой, по крайней мере собой полностью… А печатать меня почти не печатали стараниями Зины . И жил я тут под чужим именем, известный в миру как студент медакадемии.  Хотя всякое бывало… Вот как тот звонок, к примеру… Зина пробовал приставить ко мне « ребят», но я вежливо отказался… Не хотел. Хотя иногда мне казалось, что он не послушался меня. Такие невинные вмешательства были как раз в его духе.
На этот раз я пошел в парк.
Когда меня начинала доставать недвижимость и постоянство реальности, я пытался дорисовывать её в своем воображении, пользуясь материалом, почерпнутым из снов. Только как-то неубедительно выходило.
Особенно меня не радовали люди . Те -  мои люди во снах, были очень разными, у них были какие-то весомые и видимые достоинства… Они могли мне дать новые ощущения. У этих не было ничего такого.
Почему они не пользуются своими снами. Ведь им тоже что-то сниться. Что –то, чего нет на голой планете… Неужели им интереснее ничего не ощущать или питаться жалкими подачками реальных чувств…
Я добрел до какого-то кафе и заказал пирожки с мясом. Кофе, чай и алкоголь мне пить не разрешалось и поэтому я выбрал молочный коктейль… Съев это, я посмотрел на часы. До пяти оставалось два часа.  Два часа, которые нужно было убить.
Рядом была библиотека и я туда зашел. А какая мне разница?
Стоя в очереди – душной и пыльной, неподвижной и крикливой, я понял, что меня бесит в них. Им всем друг на друга наплевать. В моих снах, плохим ли я был, или хорошим, красивым или не очень – я всегда был главным героем…. Здесь не было героев. Здесь была одна общая на всех иллюзия и неимоверная скукотища.
К девушке, стоявшей вслед за мной подбежала другая и они начали обсуждать свои занятья. Говорила в основном та, которая подбежала…Вторая, с темными волосами, испугано смотрела куда-то вперед.   
- Ты чем-то озабочена? – спросила, которая подбежала.
- Боюсь, что возьмут книгу, которая мне нужна. Она в городе в одном экземпляре…
- Что за книга?
- «Призраки снов»…
- Чего?
- Ли Мотьянес. Испанский поэт.
- Это вам такое задают? То, что в одном экземпляре… Во всем Киеве. Офигели совсем преподы…
- Да нет, это для себя… И хорошо, что в одном…
- Молодой человек. Документ!
Я вздрогнул, увидев вместо Зины пожилую женщину в очках. Давно на меня никто так не кричал, кроме него, разумеется. Наверное, я просто долго не реагировал.
- Вот, - я протянул паспорт.
- Что будете брать? – ворча, огрызнулась библиотекарша.
- «Призраки снов»…- ответил я, - Ли Мотьянеса…
Получив книгу, я, не оборачиваясь, зашагал к сиденьям. Я знал, что она придет ко мне…
Вы еще подумаете, что я со злости на людей сделал это…Или мне понравилась эта девчонка…или я услышал слово «сон»… Нет, нет и еще раз нет. Мне просто хотелось посмотреть, что она будет делать . Что делают люди в таких ситуациях? Просят? Злятся?
Девушка  шла как-будто ко мне. В руках у неё была какая-то книженция… Я приготовил самую ехидную улыбочку, но вынужден был её проглотить, так как объект прошел мимо моего столика, как будто не заметив меня – гада и злодея. Хоть бы взгляд кинула  – хоть пренебрежительный, хоть умоляющий.  Ну что ж, хоть узнаю, что из себя представляет этот Мотьянес.   

«…Никто никогда не сказал людям правду о сне. Сны всегда обманывают человека. Они – вне его власти…» Книга странно  подействовала на меня. Мне захотелось спать. Но пока  это  было вне моей власти. Мне нужна была музыка…Волшебная музыка Зины… Я вздрогнул.
Книга, по всей видимости, была написана на одном дыхании. Она не несла ни определенного смысла, ни новых открытий – все о чем писал он, было давно известно. Но что более важно – книга передавала настроение сна. Автор был большим поклонником горизонтального положения.
«Люди часто рассматривают сон как придаток к жизни…Я спрашивал нескольких – они бы с удовольствием спали меньше, ответили они, если бы не физиология… Сны обманывают всех по-разному».
Я прочел всю книгу целиком за два часа. Конец меня разочаровал –Мотьянес, то ли следуя моде, то ли будучи разочарованным во всем реальном,  столько раз употребил слова «божественное присутствие» и «карма», что текст временами переставал читаться… Но он не был пси- лунатиком…Он не знал, что…

… Изобилие цвета. Сущность цвета. Фиолетовость фиолетового и розовость розового… Я любил, когда мне снились цвета… Но вот они замелькали, потеряли яркость и совсем исчезли. И Зина сказал мне – «иди».
Я очутился на пустынной площадке. Там и сям спали изувеченные люди. « Брошенная военная база», - сказал голос.
Но это не была база… Возможно, так выглядит ад. Но я бы не хотел видеть его раньше времени…
- Зина, забери меня, - попросил я, бегая из стороны в сторону….
- Это всего лишь сон, - успокоил меня спокойный и холодный голос. – Упокойся. Я –здесь. Иди.
Но это не был просто сон… Здесь была чужая боль. Кругом. В миллиардных степенях. Все, кто когда – либо безвинно погиб или пострадал, рассказывал мне свои истории и показывал свои раны.
- Зина, меня тошнит - прошептал я.
За мой подол цеплялись тысячи людей… Они не умоляли о помощи, они просили их выслушать! А я бил их носками туфлей по лбам, чтобы они не задавили меня своим человеческим смрадом… я их ненавидел, клянусь. Мне хотелось, чтобы их не было и я бил их сотнями – до кого мог дотянуться. И те, кому доставалось больше всего,  кричали « Благодарю тебя, господи!»
Затем картина поменялась.  Я очутился в пещерах. Темных, еле освещенных факелами.
В огромной пещере был всего один стул. На нем сидел маленький человек и чистил обувь. Я стоял и не мог пошелохнуться, глядя как его щетка из чистого золота, скользит по туфлям. Прошла вечность…
- Тебя нет, - вдруг сказал мне этот человек и снова « шшшш» – зашуршал по туфле.
Меня пробила дрожь. Я почему-то поверил ему. Не могу шевельнуться…
- Ты кто? – хочу спросить я. Но боюсь его ответа пуще смерти, а он хоть и не смотрит на меня, а все видит.
- Смотри, - резко говорит он и начинает поднимать глаза.
… И я понял – увижу его глаза- произойдет нечто непоправимое… Я бегу, но не убегаю…Здесь некуда бежать.
   - Зина, - кричу я в себя… Но мне никто не отвечает.
Похоже, меня действительно нет.
Но я ошибся…Впереди меня появляется какое-то новое ощущение.  Пока его слышу только я.
Оно разрастается и я понимаю, что  в нем мое спасение. Только что произойдет быстрее? Умру я или спасусь?
Дорога! В последнее мгновенье я успеваю вскочить на её край, и она закрывает от меня взгляд чистильщика туфель.

….Проверьте пульс! Поставьте датчики на все чувствительные места… транквилизаторы…
Голос Зины. Значит, я успел. Я вспомнил о последних секундах Сна. В последний момент, Она спасла меня. Но Зина…
- Зина? Что произошло? Почему ты меня не вытащил? – спрашиваю я плоский монитор.
- Мы пытались, - заверил меня Зина, - но ты не отвечал. Возможно, ты нырнул очень глубоко.
Я не поверил ему. Нет такого места, где бы Зина меня не достал. Скорее всего, его настолько увлекла съемка, что он решил принести мои нервы в жертву.
- Зина, я больше не хочу …
- Что? – переспросил он.
- Мне было страшно…
- Я знаю, - ответил он, - мне тоже было страшно. Но разве –это плохо?
- У меня болит голова, - пробормотал я, чувствуя необычное головокружение.
Зина начал отдавать распоряжения врачам. Меня подсоединили к какому-то баллону.
- Не беспокойся, - успокоил меня Зина, - сегодня вечером я прилетаю, мы обо всем переговорим. А пока отправляйся с Эдиком на дачу. Я хочу, чтобы ты побыл пока там, на природе…
Эдикова дача была мини-реабилитационным центром. Но я был не против.

- Дорога, - сказал Эдик.
- Что?- очнулся я.
- Дорога хорошая.
- Да?
- Тут в прошлом году реконструкцию сделали. Дядя какой-то по ней важный ездил.
Вскоре мы свернули с дороги и выехали на проселочную тропку. Эдикова дача держалась особняком.
Там уже царило оживление. Помимо меня и хозяина, в ней расположились братья  Алексей и Павел Бродские, медсестра Дина, повар и садовник. Все- люди Зины. Такое чувство, что и сама дача принадлежит Зине, а не Эдику, который только отвечал за порядок.
- Звонил шеф, - сообщил Алексей, - будет здесь через 6 часов.
- Сам? - спросил я.
Все посмотрели на меня.
-    Не знаю, - ответил Алексей, - какая разница. 
- Кто идет купаться? -  предложила Дина. Что-то она больно красива для медсестры.
Эдик поднял руку.
- Я пойду полежу, - сказал я – если что, я в спальне.
…Зина прибыл через пять часов, как король в сопровождении свиты. Вместе с ним, как всегда, были доктор Мэн и доктор Мишель – женщина, больше похожая на кинозвезду, чем на врача. За ними следовал еще один тип, которого я не знал.
Зина сказал, что это его друг из Фэшн и зовут его Майк Джинель. Этот Джинель все время молчал. Время от времени он бросал на меня заинтересованный, я бы даже сказал – оценивающий, взгляд.   
Мне становилось страшно. Вся вечеринка по поводу их приезда получалась какой-то натянутой. Будто все чего-то ждали и один я не понимал в чем дело.
- Ну-с, - со вздохом сказал Зина, когда мы съели всю провизию, - три минуты отдыха и за работу. Миссис Мишель, приготовьте оборудование и стимуляторы.
- Мистер Зиггерс, - мне было неловко называть его Зина в присутствии посторонних, - мне нужно с вами поговорить.
- Ой, - хмыкнул он, - давай потом, а?
- Нет, это срочно, - твердо сказал я.
Тот пожал плечами.
- Ну, так поговорите с ним, Зиггерс, -  улыбаясь, вставил Джинель.
- Ок, давай поговорим.
Мы посмотрели по сторонам.
- В синюю комнату, - решил Зина, - пошли.
Синяя комната. Синяя борода. Тут никто не жил, как правило,  но сейчас в ней оставил свои вещи Джинель.
- Я не хочу больше этого, - сказал  я Зине, - теперь я буду спать без Зигги.
- То есть…я не понял…
- Я не хочу больше видеть кошмары! – закричал я неожиданно громко даже для  себя.
- Сколько ты принимаешь Зигги?
- Что?
- Я спрашиваю, - зло повторил Зина, - сколько времени ты принимаешь Зигги?
- Полтора года…
- Ну и …, - с укором произнес он, - за полтора года один раз немного потрясло, так – в кусты! Зигги, мой миленький, здесь совсем не причем. Зигги не вызывает галлюцинаций – он лишь контролирует устойчивость физических параметров образных видений. То, что тебе приснилось – это продукт исключительно твоего воображения и восприятия!
- Не переживай, - добавил он мягко, - всем людям снятся время от времени кошмары…
- Но они их не помнят…Они не помнят ощущений кошмара…
- Но они – это не ты…
- Да, я знаю…Но мне было так страшно…Зина, а что если… Если ты опять потеряешь связь со мной. Если я снова останусь один на один с кошмаром – я же сойду с ума! До этого и в прошлый раз было недалеко!
- Мы отключим тебя, - сказал он, - обещаю, все будет хорошо. Пойдем спать.
- Ок, пойдем, - пробормотал я, - куда же я денусь?
Зина усмехнулся.
- Музыка… Доктор Мэн, Эдик установите датчики…
Было странно видеть Зину живьем, рядышком…Но меня это даже успокаивало.
- Доктор Мишель, приготовьте порцию Зигги …
Мишель сделала мне укол. Музыку сделали громче. Я закрыл глаза. Зина сел уселся за пульт. Все идет по плану.
Мгновенье – и комнаты нет. Она осталась где-то в других мирах. Я был рад вернуться во  сны. Я был рад стоять на зеленой, даже – изумрудной лужайке перед чудесным замком, хозяином которого я был.
Я неторопливо вошел в замок. Кругом трещали птицы. Весна… На даче Эдика была осень, а здесь заново рождалась природа.
Но в замке все было не так…Пыль и серость проникли в каждый уголок помещения, и лишь тусклый свет солнца через маленькие окошечки проникал сюда.
- Походи здесь, - приказал Голос извне.
Я начал подниматься по лестнице. Когда-то она была крепкой, а сейчас скрипела и дрожала при каждом шаге. Кто исходил по ней? Может, в этом сне уже кто-то жил – неожиданно пришло мне в голову.
Дальше было еще страннее – лестница никуда не вела – она упиралась в стену второго этажа.
- Лабиринт, - сказал Голос.
- Что?- не понял я.
- Кажется, ты попал в Лабиринт, - сообщил Зина.
- Как Лабиринт?   Здесь все кажется таким свободным…
- Вот именно. Я же не сказал, что это – Ловушка…Это всего лишь Лабиринт…
- Что значит – всего лишь…Здесь что- нету выхода?
- Ты задаешь такие вопросы! Откуда мне знать – ты же там, а не я! Походи, посмотри.
Я пошел прямо ко входной двери, через которую вошел. Её не было. Что ж, начало интригует… Сквозь серую пелену я увидел лестницу, ведущую в подвал. Витиеватые закругления лестницы привели меня к старинной двери с железным кольцом вместо ручки. Она была еле приоткрыта. Я толкнул её с размаху и очутился….в музее!
Вместо статуй на пьедестал стояли люди …Вглядываясь в каждого из них, я понял, что это были герои моих прошлых снов. Сон во сне…Девушка – разбойница по имени Клорентина, далекая гостья из прошлого, Жанна дАрк – она оказалась совсем не такой как в книжках, пес Пан- Глайд, целая группа моих товарищей – спасателей какой-то планеты…Всего я насчитал 150. Здесь многих не хватало, я бы поставил еще …  Фигуры, как сам сон сами ткались из воздушного материала и появлялись неожиданно, хотя и в четком хронологическом порядке. У всех были закрыты глаза, поэтому – мне так показалось, что поэтому – я не почувствовал никакой боли, видя их. А они? Видели ли они меня? Помнили?
 Для вас – это, наверное, звучит смешно. Фигуры – однодневки…Но для меня – это  единственное прошлое. А прошлое нужно всем, даже пси-лунатику.
  Я дошел до конца музея. Двери не было. Пришлось возвращаться тем же путем, каким и пришел. Только фигур уже не было. Они исчезли… Неужели никто не захотел остаться?
 Я чуть не пропустил железный щит, на котором кто-то  незнакомым почерком  написал:
  « Искать призраков – все равно, что искать себя.»
Это была фраза из третьей главы  книги  Ли Мотьянеса.
Взяв перо, которое лежало тут же, я написал под низом:
« Что мне следует искать?»
« Выход»
Дальше – я пишу.
« Это – Лабиринт?»
 Ответ
« Это зависит от тебя»
Дальше – опять я.
« Ты- Ли Мотьянес?».
« Может быть…»
На этом наш диалог со щитом заканчивается. Надписи исчезают, и он превращается в обычную плиту, наподобие могильных.
  Я захотел выйти в «общий холл» - ту комнату, в которую я вошел с улицы. Но то ли она изменилась, то ли это была уже совсем другая комната, но вся пыль, летавшая в воздухе, куда-то исчезла. Это была по-мещански аккуратная
зала, со взбитыми подушками и кружевными покрывалами. В сервантах стояли перламутровые и позолоченные сервизы, кукольные цяцьки и другая бесполезная утварь. Полы были покрыты персидскими коврами. Посреди комнаты, в байковом халате спал дракон о трех головах.
   Я , не долго думая, открыл сервант… Тьфу, черт, не говоря уже о мече-кладенце, здесь и скалки –то приличной не было…
- что-то ищете? – спросил дракон, открывая правые глаза.- что-то потеряли?
- Э-э-э…, - смутился я 
- Закройте, пожалуйста, сервант, - попросил дракон, - это ручная работа.18 век…
Интересно, куда Зина использует этот персонаж – в комедию, что-ли?
- Ты-бы хотел сняться в кино?- спросил я его.
- В кино? – удивился дракон. – что такое « сняться в кино?»
- Это…когда тебя…мммм…показывают всем по большому волшебному зеркалу. А ты ходишь, изображаешь из себя, допустим, принца…
Что-то я не то говорю.
- «Молодец», - послышался голос Зины, - «давай, крути его на всякие приколы».
- Я хочу спать, - сказал Дракон, поправляя ночные чепцы, - я не хочу изображать принца. Будьте любезны, если вам не сложно, дайте нам поспать. Завтра аукцион на Лысой горе, нам нужно сосредоточиться.
Я вышел под злой шепот Зины, который настаивал на потасовке.
- Ты никак не поймешь, - шипел он, громче - что это все игра… Ты бы видел себя на экране…И еще в благородство играешь! Иди разбуди его и врежь как следует!!! А еще лучше стукни - по его серванту! Пусть попускает пламя… в этом дурацком чепце! У нас бы были чудесные кадры. Ну, малыш, давай бегом.
Иногда мне хотелось, чтобы он молчал.
- Я вижу интересную дверь, - сообщаю я Зине, - пойду-ка я лучше туда.
Дверь, которая появилась за углом, справа, была и вправду интересной. Маленькая, под « Алису». На ней даже  был изображен белый кроль. Но выглядел он гораздо серьезнее кэроловского. Я открыл, точнее, протолкнул дверцу. Оттуда сразу повалил дым. В дверь начали выбегать маленькие люди, одетые – кто в доспехи, кто в лохмотья, кто был абсолютно гол. Все они ужасно кричали, как будто за ними кто-то гнался. Я не ошибся – секунд через десять всю дверку заслонила черная лапа какого-то зверя.  Наверное, именно от него спасались эти люди. Зверь, видать, был огромен, не меньше меня ростом, а для этих крохотулек он и вовсе казался великаном. Стена начала вибрировать. Казалось, вот-вот – и она рухнет под напором чудища и задавит нас всех.
   Я решил спасти кого-можно из лилипутов и дать деру. Но они, едва поняв, что я – тоже одушевленный объект, заметались и кинулись обратно. Пару из них схватил великан и тут же съел… я это понял по истошному визгу и еле слышному хрусту… Малютки тем временем выстроились флангами и напевая какую-то песню типа похоронной молитвы , кинулись обратно в дверь. Я отвернулся. Наверное, мне следовало уйти, чтобы дать им возможность скрыться…
- Ты можешь проникнуть в ту дверь?- спросил Зина.
- Ты же знаешь, что нет, - ответил я. Меня до сих пор коробило от смерти во снах.
- Ты просто не хочешь…
- Да, я не хочу! – крикнул я.
   Сворачиваю за угол и долго-долго бреду по какому-то длиннющему  коридору… Со множеством дверей.
- Пустышки, - говорит Зина , - нюхом чую, но попробуй одну из них. На всяк случай.
Наобум открываю одну из дверей и вижу обычную картину. Типичная киевская однокомнатная квартира. Сидят двое подростков на полу и смотрят телек.
- В чем дело?- спросил тот кто постарше, - как ты сюда попал?
- Через дверь.
- Она - же заперта!
- Я открываю здесь все двери! – отвечаю я просто.
- Ты – бандюга паршивая , сча получишь, - злиться подросток и начинает подходить ко мне, нервно сжимая кулаки.
- Уходи, - напоминает мне Зина, - я же говорил – пустышка, остальные наверное, тоже самое. Тебе сниться какая-то киевская общага.
- Ну, ударь меня, - улыбаюсь я подростку.
- Ты ребенка пугаешь, - отрывисто говорит тот. – пошли выйдем в коридор.
Выходим. Он, естественно, исчезает тут же, а я попадаю в какой-то призрачный северный лес.
Неужели это и был выход из Лабиринта? Я бреду по сужающимся и расширяющимся тропкам…Дует ветер, но он дует слишком высоко и меня почти не задевают его ледяные порывы.  Сначала – никаких признаков жизни… Затем появляются черные птицы, похожие на воронов… Они начинают кричать что-то похожее на « Данте, Данте…»
   Я вспоминаю итальянского поэта, которого тоже звали Данте. Мне его « комедия», сколько раз я за неё не садился, всегда казалась длинющей,  труднодоступной для понимания стишарой… Я не мог взять в толк, за что его все так ценят. Для меня его рай был слащав, ад – вычурен… Но только сейчас я понял, что и в раю и в аду, Данте лучше других сумел осознать одиночество… Одиночество на фоне ярких красок и пышных форм. Мы после смерти получаем вечную жизнь…Но она проходит среди призраков… Неудивительно, что это все ему приснилось…
   Я начинаю все время спотыкаться…Грязь на тропинках становиться гуще…Я хочу повернуть назад, но ноги вязнут в земле.
- Тону! – кричу я Зине, - попал в топь!
- Отлично! – восклицает он, - можешь немного подергать руками?
- Зина, я еще не разу не тонул в болоте, - отвечаю я , - мне жутковато!
- Это все игра, - спокойно отвечает он, - скоро картинка переменится…
 Скоро грязь дошла до подбородка. Я её уже чувствовал на вкус – мерзкий запах типы и сдохшей рыбы.
Скоро она начала заливать мне глаза, попадать в нос и рот, перекрывая дыхания. В мозгу прокатились горячие волны - признак недостатка кислорода. Меня тянула вниз какая-то страшная сила. Воображение перешло в режим  полной свободы. Отовсюду выползали воображаемые  чудища, которые то и дело касались меня своими несуществующими щупальцами
- Открой глаза, - приказал Зина, - у меня экран темный.
Я осторожно открыл один глаз…Ух…Пронесло.
Но я опять стоял в Замке – Лабиринте !!! Отовсюду слышались выстрелы и топот, стук и крики… Когда дым, густой завесой висевший внутри Замка, рассеялся – я увидел вокруг себя поле битвы. Сам я  был одет в зеленую форму солдата Короля, чей добротно сделанный портрет висел на штандарте, который нес один из десятков тысяч воинов  впереди меня.
- Зина, - осторожно спросил я Голос, - тебе не кажется, что мой сон длится уже очень долго?
- Все в порядке, - ответил за Зину незнакомый голос, - меня зовут Клаус. Теперь я Ваш оператор.
- А где Зина?
- Зина устал…
 Зина устал… А я ? Король наш оказался самым настоящим агрессором, вел непрекращающиеся войны по каждому пустяку.  Порох, оружие, боевые товарищи – вот и все, что я видел. Оператор был доволен –  сказал, что получаются хорошие кадры и чтобы я никуда не уходил… А куда мне уходить?  С войны не уходят.
    Клаус оказался гораздо молчаливее Зины. А в один прекрасный день, когда я попросил Голос забрать меня – он мне не ответил. И я уже начинаю сомневаться – а не приснилась ли мне та жизнь, где я был пси-лунатиком?
    …Тот день начался обычно. Как говорили писатели –  «ничто не предвещало бури». Нам предстояло высадиться на небольшом острове в море и захватить трех главных Красных Магов. Нашему Королю захотелось отнять у них рецепт новых духов к предстоящей свадьбе.
 Я стоял, склонившись над картой вместе с моим другом Арком Конни.
- Надо захватить их вождя, - сказал Арк, - остальные сдадутся без боя. Но его хорошо охраняют в храме. Но мы можем их обмануть…
Дальше он изложил свой план…
   Ровно через поллуны группа наших воинов, переодетых в нищих странников, проникла на остров. Это был цветущий, полный жизни, прекрасный как сказка райский уголок.
   Все колдуны оказались прекрасными девушками, которые улыбались нашим солдатам… Мы беспрепятственно проникли в храм -  нам еще и дорогу показали , как вдруг небо пронзила красная молния… Пошел дождь…Его пелена скрыла от нас все – деревья, море, небо… Но мы были спокойны, пока вода не настигла первых из нас.    
   Страх и безумие проникло в наши ряды, когда начали тонуть наши товарищи. Мы начали умолять колдунов прекратить дождь, но он в ответ только усилился. Я взывал к давно забытому голосу и другим богам, моля об освобождении, но все напрасно. Скоро в живых остались только я и мой друг Арк Конни.
  Мы повисли на вершине Храма, мучимые жестоким голодом и пропитанные сыростью. Как вдруг Арк сказал.
- Смотри на небо!
Но моя голова меня не слушалась – была тяжелой, как свинец…Смотри на небо – умолял Арк.
- Зачем? - прошептал я.
- Там  спасение…
- Нас нет, - вдруг сказал я…
- А ты попробуй опусти руки…
- Я умру.
- Ты умрешь…А если ты не хочешь умирать, значит, ты хочешь жить…
- Откуда тебе знать, Арк? Ты же…
- Я – тоже живой.
- И они?
- Все… но каждый по-своему.
- Кто за этим следит?
- Любовь, быть может…
- Мне тяжело…Руки опускаются… Но я не хочу обратно, не хочу больше  воевать…
- Тогда смотри вверх .Это твой единственный шанс. Ты попал в Храм.
- Это не наш Храм…
- Но ты здесь стал собой…Считай, что мы его арендовали.
- А что вверху?
- Ты сам это должен проверить…
- А вдруг там ничего не окажется?
- А вот это уже будет не важно…
Я пытаюсь покачать головой…- куда там! Она словно пристала к шесту. Мутятся последние мысли. Наконец мне удается открыть глаза. Впереди меня – мокрый шест… Я хочу поднять голову, но сил хватает только беззвучно плакать. Голоса Арка я не слышу… Я вообще уже  ничего не слышу и не вижу… Я в водяной ловушке. Вот где заканчивается дорога Лабиринта… в начале. Никто  не найдет выхода. Все будут ходить по пройденным кругам. Очень тяжело поднять голову.
   Я пытаюсь вспомнить картины из моих снов, которые бы вдохновили меня, поддержали, но они предстают как призраки красивых сказок и не дают ответа… Вместо него я получаю невероятную боль и сожаление.
   Я не смог убежать от призраков,  я просто стал одним из них… Я отказался от жизни в жизни и не обрел её во снах.  Вся вселенная – это сон и призрак сна… 
  И то что предложил Арк – очередная ловушка…Еще одно кольцо Лабиринта, где меня ждут новые сны… И Арк – это сон.
 И жизнь – это сон. Настоящее давно погибло.    
…Вода почти залила моё лицо. Глядя вниз, сквозь толщу вод, я увидел, что Король готовит новое восстание. Толпы воинов проходили подготовку….
И король сказал – а сейчас я покажу вам вашу победу… И его волшебники начали играть музыку…Музыку, которую я где-то слышал… И мои руки стали скользить по шесту вниз… Лица воинов становились все грознее и смелее и я вспомнил, где я слышал эту музыку…
    Я оторвал руки от шеста и оказался полностью в воде… Погружение…Флаги реют, трубы зовут…Но я начал брыкать ногами и руками , пока снова не всплыл на поверхность. Я не стал цепляться за шест. Сам посмотрю вверх.  Одной рукой я сохранял (пытался по крайне мере), равновесие, другой начал оттягивать голову назад. Я боролся не меньше суток… Но вот небосклон стал расширятся, словно приходил ко мне на помощь и через секунду, я уже глядел в сияющее, без тучек и признаков дождя, небо. Посредине неба, словно радуга, которая была здесь уже давно и как будто поджидала меня, мерцала Дорога. Моя Дорога. Та, по которой мне так легко шлось и о которой не знал никто , кроме меня.
    Я начал подниматься из воды…  Я дышал воздухом…И неважно, - понял я – что все это происходит во сне… Это воздух жизни…. Настоящей жизни… А жизнь существует везде, где есть я.
- В чем дело, Клаус?
Моя голова гудит как улей, но я , кажется, прихожу в себя…
- Почему он очнулся?
- Не знаю, господин Джинель…
Джинель…Кто это? Где я? Где Зина?
- Что значит «не знаю»? Как он мог очнуться? Ты, что не вколол ему Джигги?
- Я только что дал ему тройную дозу, клянусь, мистер Джинель… Это должно было утащить его дальше, чем на Луну…
Морщась от боли, я присел на кровати.
 В комнате, оборудованной по типу моего старого кабинета, стояли четверо мужчин. Постепенно моя память начала выдавать мне отрывочные сведения : Джинель, друг Зины… Клаус – оператор… Остальные, судя по физиономиям, были охранниками.
- Так дай ему еще!
- Пока нельзя…Он загнется…
- Как это – загнется? Мы ему перед погружением дали семь!
- Но тогда он исчез! А теперь лекарство не влияет на организм.
- Почему?- орал Джинель, - что за чушь!
- Я не знаю, - пожал плечами Клаус, - честно не знаю…
- Где Зина? – спросил я , - голос плохо слушался.
- Зины больше нет.
  Человек, который называл себя Джинелем, смотрел мне прямо в глаза.
- Что с ним?
- Он передал тебя мне… 
- Я не игрушка, чтобы меня передавали! – возмутился я.
- Конечно, - мягко сказал тот, - конечно, ты не игрушка. Скажи, что с тобой происходит?
- Голова болит…
- Почему ты не спишь?
- Спишь? Я не хочу спать!
- Но тебе нужен сон…У тебя ведь такие интересные сны… Давай баиньки, малыш.
- Я хочу уйти, - сказал я ,  поднимаясь.
Две пары рук вернули меня в исходное положение.
- Ты будешь спать, - сказал Джинель, подходя к кровати…
- Пошел ты…
  Удар. Кровь. На этот раз все по-настоящему.
- Или ты будешь спать, или умрешь.
- Мне все-равно, - отвечаю я, - умру я или нет, но спать я не буду!
- Почему? – умоляющим тоном спрашивает он.
- Не хочу, - упрямо отвечаю я .
- А ты знаешь, - как –то неуверенно произносит он, - мы тебя можем заставить это сделать!
- Это как же?
- Джигги – Джинель – Диззи. Я усовершенствовал формулу Зиггерса. Теперь ты все время можешь находится во снах.
- Это бред, - возмущаюсь я, - мне необходимо есть и все остальное.
- Бред, - ехидно улыбается Джинель, - а это что?
Он одергивает штору, и я вижу зимний пейзаж. Летит снег. С этим не поспоришь. Когда я погружался – была ранняя осень. Я провел во сне около трех месяцев, ничего не ев.  Значит, они нашли способ запереть меня навечно.
- И кроме того, - улыбается Джинель, - разве ты сам хочешь  жить здесь? Сейчас люди все чаще уходят на тот свет, чтобы не видеть ужасов этой реальности…А у тебя есть свой собственный рай. Не меняй его… Там – он ткнул за окно, - чудовища пострашнее твоих драконов. Они возненавидят тебя, за то, что ты – не такой как они, за то, что ты – слаб, и за то, что ты отнял у них…
- Я? Отнял?
- Ты отказался им показывать иллюзии.
- Неужели они сами не могут радоваться жизни… Без моих фантазий? Может, вы лучше этому их научите ?
Он засмеялся.
- Им некогда самим радоваться жизни. У них она настолько коротка…
Мы замолчали.
- Все-равно, - сказал я в гробовой тишине, - придумаете что-нибудь, а я больше не выдержу …
- Клаус, - не поднимая головы , приказал Джинель, - вколите ему пятую дозу! Пусть сдыхает, раз другого выхода нет!
Клаус  в растерянности топтался на месте. Одно дело – сводить человека с ума, другое – убить.
- Черт, я сам ему вколю!
 Клаус отдал ему шприц. Джинель подбежал ко мне…Вверх-вниз….вверх-вниз… Он орудовал шприцом как ножом. Клаус включил музыку…я снова был облицован проводами. Неужели кошмар повториться? А ведь когда-нибудь я не увижу Выхода.
   Секунда…какое-то наитие и, сорвавшись с места, я хватаю за руку Джинеля. Сквозь пелену полусна  вижу, как ко мне направляются двое охранников. Джинель смотрит в мои глаза. В глубину, в самую глубину моих снов. Как на экран. Я отдаю ему свои сны. Один за другим.
   И тут происходит невероятное. Он исчезает. Бесследно. Я первый раз увидел это со стороны.
Я взглянул на лица Клауса и охранников. Они стояли, бледнее смерти и в ужасе смотрели на то место, где только что стоял их босс.
- Ты…- зашипел Клаус на меня, - что ты наделал?!
- Не дергайся, - приказал я ему, - а то последуешь за ним.
Я блефовал. Клянусь, я и думать не думал, что Джинель исчезнет Это было физически невозможно! Но Клаус читал статью того доктора… Фрезера. Надо будет как – нибудь звякнуть ему, сказать, что его теория подтвердилась. 
- Что делать? – причитал мой бывший оператор, оглядываясь по сторонам, словно там мог проявиться Джинель.
- Проверь сигналы!
- У него нет камеры…
- Проверь! – повторил я.
Клаус склонился над аппаратурой, дрожащими руками надевая наушники.
- Ну?
- Я что-то слышу…Надо его вытаскивать! Как это сделать?
Он посмотрел на меня.
- Понимаешь, Клаус, - доверительно сказал я ему, - а стоит ли его вытаскивать? Шоу-то должно продолжаться! Так говорил сам Джинель. А если я уже не годен для этого, почему ему самому не взять на себя эту ответственную работу… А ну, что там? Я взглянул на экран. Там был какой-то немыслимый бордель…Отличный кадр, Клаус, ты не находишь?
- В общем-то да, - профессионально согласился Клаус.
- Тогда за работу! Ты теперь – главный здесь…
- Да…
- Слышали, - сказал я охранникам, - теперь Клаус – ваш босс.
Они среагировали на последнее слово и преданно уставились на Клауса.
- А как быть со зрителем?
- О-о, зрителя такая перемена только обрадует! – успокоил я Клауса и вышел за дверь, помахав всем на прощанье  ручкой.
  До города я добирался на редких попутках, не о чем не думая и ничего не желая , кроме… Всего мира!
   Приехав в Киев, я пошатался по выпендрежному  и неторопливому Крещатику, а затем навестил уже знакомое мне здание центральной библиотеки.
- Дайте мне Ли Мотянеса, - попросил я библиотекаршу.
- Нет Мотьянеса. Он на руках.
Я так и знал.
- А когда его вернут, - спросил я, вздыхая, - у меня диплом горит… Поглядите, умоляю вас, карточку забравшего…
Она с неприязнью посмотрела на меня, но карточку все же достала. Пожалела студентика в тоненькой осенней ветровке.
- 23-го.
 «Асеева» еле успел прочесть я . Ольга Владимировна Асеева, 1975год рожденья. Место учебы – Киевский Госуниверситет.   
В телефонных справочниках было 17 Асеевых. Шесть из них – Владимиры. На четвертый раз я угадал.
- Алло, - раздался в трубке голос Оли и я, сосчитав до пяти, сказал ей.
- Привет, жизнь!


Конец