Пять времен. Годы

ПЯТЬ ВРЕМЕН. ГОДЫ.


1. ВСЕ, ЧТО НЕ ВИДИМ. ВРЕМЕНА ДНЯ.


На нижнем этаже здания горит свет. Ленивые мухи бьются о стекло, досматривая пятый сон. Синие пятна утра начинают работу. Небо говорит земле: "До вечера!" Тенью невидимой, беззвучным шепотом...

На счет "раз" - открываем глаза.

А по ту сторону - другая сторона. Там, видно, все наоборот. Но не так, как уже рассказывали. Не так просто. Забывая правила симметрии, искажая, преображая, выпрямляя и искривляя. Словом, как придумается...

Утро меняется везде. Оно делает глубокий вдох. Оно раздает птицам новые песни, деревьям - новые изгибы, гусеницам - новые куколки, людям - новые глаза.

Не зная, как дойти до края Земли, можно решить, что она кругла Но по подошве чужого человека, седого странника, можно узнать очертания ландшафта, звезды и силуэты, способные быть только при земной угловатости и бесформенности. При параличе гор. При живости муравьев и кротов. При неспособности бабочки быть красивой.

Но тишина и спокойствие в мире, тишина и спокойствие в душах живущих. Мир заключен в травинке, мир кузнечика и маленькой мошки. Капля росы им дождь. Ветер им свежесть. Свобода и песня - счастье их.

За скалами, за теплыми скалами, за небом, как гласит несуществующее предание, есть единственный звук, способный оживить и поглотить все ожившее. За солнцем, только вошедшим, горит необъяснимый свет, в котором невозможно узреть сияние беспечных тел, летящих на горизонте и садящихся у подножия нереального холма, материализуясь в сухие листья и хрустя под ногами.

Странное зрелище открывается глазам умеющих открывать их. Безумные цвета, смешение цветов. Черно-белым людям с бело-черными судьбами. Маленький цветочек, раздавленный слепой ногой. Маленький цветочек. Раздавленный, слепой, нагой... И белая-белая розовость мечты.

Скитаясь по утру, можно набрести на день. Скитаясь по ночи, набредешь лишь на неоформившиеся мысли, на мутные образы, расплывающиеся за горизонтом бесформенными тенями, вылетающими в первый снег, превращающиеся просто во вдох-выдох, в белесый пар, уносящий часть души в неизведанное, сообщая спящему миру о сокровенном.


2. ОТРАЖЕНИЯ. ВРЕМЕНА ДОЖДЯ.

... опустив головы. Седоватый отблеск первой капли, родившей поток ей подобных. Просто все причудливо внизу. Особенно если город. Мир теней. Мокрый асфальт - мольберт, рождающий вдохновение. Закрытые умы и фантазии - маленькие ящички и большие сундуки. Дорога, впитывающая цвета, размешивая их и создавая новые образы. Здесь уже нет четких очертаний, а лишь густая масса, плавно двигающаяся вместе с потоком воды. Внутренние стороны зонтов, капли, стекающие по лицам, размывая их...

Портрет комара в мокром листе на фоне леса. Неисправимо прижимающиеся к земле тяжелые травы. Вода. Передышка на хлюпающей земле. Вжимание обуви в упавшие ветки. Уже не капли, - какая-то планета, висящая над нашей, перевернулась и льет на нас своими океанами, морями и прочими. Иссохшие источники наполняются до краев. В них видно звезды. Много звезд. Удивительно много звезд. А наверху - туман. Если посмотреть наверх - туман! А в воде - звезды. Много звезд. Удивительно много звезд. И все разные...

Бежать, бежать, пока хватает духу! Перехлестываясь, сцепляясь и разлетаясь, садятся полосы дождя. Мир наискосок. Приближаются и замирают переливающиеся капли, растекаются по рукам и ногам прозрачными кляксами. И вот уже водопадом с мокрых волос по лицу и опять на землю, - цель откладывается маленьким препятствием - телом. Дождь, приняв форму мокрого человека, бежит. Бежит, пока хватает духу!

Натруженными пальцами кто-то невидимый выжимает тучу. Сизой акварелью кто-то невидимый разбавил небо. Сонными глазами кто-то пародирует солнце. Солнце.

Темнеет. Черные зонты сливаются с. Листья устало, но обреченно принимают очередную мокрую пощечину. Любители озона открывают балконные двери, но тут же оказываются повернутыми назад, не будучи любителями мокрых ног.

Гремит. В темноте хотя бы видно молнии, образующие небо-правое, небо-левое и небо-поперёк. Молнии размножаются в окнах, создавая модели неба - такого, другого и разного.

Во сне тоже дождь. Образы, не успев нарисоваться, растекаются...


3. РАЗНОБЕЛОЕ. ВРЕМЕНА СНЕГА.

Город падал, падал, падал
В снежный ком, летящий в небе,
В этот нежный одуванчик

Люди шли, ловя глазами
Пух небесный невесомый,
Превращающийся в слезы

И дороги цвета неба,
И деревья голубые,
И малыш снежок катает...

Прорисовываются углы, белые углы на грязно-зеленом фоне. Теряя в ровности, приобретают в ясности и свежести. Своя снежная геометрия во всем - в степенных прохожих, в дорогах, примятых следами, в каплях, не успевших упасть из водосточных труб, в пушистых карнизах и скамейках, закрывших сезон, - словом, повсюду кружевные очертания, легкие и безупречные, сказочные, подмигивающие и потому - необыкновенно теплые в своей холодности.

А вы когда-то представляли себе зеленый снег? Ах, нет же - это весна. Зеленое - это весна... А необыкновенно белое, белое-белое время - это время снега, просто время снега. Когда он только прилег, только опустился, когда он еще дышит, когда его дыхание, смешиваясь с вашим, поднимает его опять. Опять летать.

Белое летит наклонившейся цифрой восемь, заставляя снежинки рождаться бесконечно, а ветер - звучать с двух сторон. Каменные истуканы подъездов подставляют свои привычные спины для придания им мягкого вида. Дворник не справляется со своими обязанностями, чем заслуживает искренней благодарности. Окна сплющивают носы любопытных, трусливо забившихся в клетки, а, может быть, просто боящихся неосторожно сдуть эту невесомую пыль, прижимающуюся и приживающуюся к неподвижной от волнения земле.

Кто сказал птицы? Нет, птицы не поют. Это изумление и необъяснимое счастье в сердцах прохожих, открывающих глаза, создает подобие музыки, той неповторимой внутренней музыки, слышной рядом идущим и звучащей в унисон с их сердцами.

Боязнь задеть неосторожно доверчиво склонившуюся ветку со всеми ее радостями, объединенными в одну - нежность приятно тяжелящего покрова. Судорожный выбор маршрута и возникновение почти невесомости тела во имя жизни всего снежного.

Только машины, не умея летать, оттирают первобытный блеск асфальта.

Но этого мы уже не видим.


4. ПРИЗРАЧНОЕ ВРЕМЯ. СНЫ.

Крутится и поворачивается, тянется вверх и опускается. То облачком, то тучей. То солнцем, то затмением. Мягкой волной, прозрачным ручейком...

Что это? Маленький разноцветный шарик вытягивается и закручивается. Закручивается так, что вскоре образует много-много сросшихся между собой радуг. Они, в свою очередь тянутся вверх и, доходя до уровня верхней границы, прилипают к ней, расплющиваясь и расползаясь. Эти новоиспеченные блинчики сползают по стенкам и, вновь оказавшись внизу, скатываются в маленькие разноцветные шарики, которые вытягиваются и закручиваются...

Маленькие жучки, сцепившись парами, рисуют в диком танце следы многочисленных лапок. Голова синего оленя заглядывает в окно и любуется своим отражением. Запах моря забивается в паклю между бревнами дома. Комары запевают в трубу и громко кашляют от дыма. В доме тепло. Все улыбаются...

Мокрая кукла, торчащая из-под кровати, просто плакала, просто так.

Задержаться невозможно. Лети... Лети! Сиреневые облака перемешиваются с желтыми и разноцветными. Курицы остервенело кудахчут. Ненужные слова убираются, нужные не возникают. Солнце оказалось горячим. Земля кругла, и все скатились. Никого нет. А ветер все такой же...

Лунные мальчики светятся, как стрелки на часах. Часы бьют ночь. Ночь переходит в утро. Лунные мальчики больше не.


5. СМОТРИ ВЫШЕ. ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ.

Опять же, куда деться, когда мокрая Земля отражается в глазах единожды пролетевшего мимо?

Внизу существа, похожие на шляпки гвоздей, появляются и, - предположительно - позевывая, семенят ногами. Берегами. Реки живут, гордые своим течением и грустные в своей гордости. И вообще вода. Разная.

Вверху - разъехавшиеся буковки "М", как рисуют их дети, плавно передвигаются по небу и, - предположительно - глядя вниз, смеются как умеют. Закат красивый издалека.

..............

Старушечья привычка - забывать. Неспособность видеть выше глаз идущего навстречу. Искание пользы в словах, давно забытых. Нужно, можно, предпочтительнее... В немой год - немые люди. Как лучше?

И поворачивается очередной ключ. И течение реки времени весело останавливается, опускается вниз и, прилипая ко дну, образует некую пустоту, отдаленно напоминающую мокрый асфальт, просто мокрый асфальт, девственно избежавший следов машин, людей и маленьких паучков. Ночь.


(1994-1995)