ВысТавКа РиТы

I Отрывок из романа INNACROCHABLE

Когда же твоя выставка, Рита? Её ты обещала мне, забыв про всё на све-те. В раз не второй и даже не в третий больно-пребольно ударяюсь головой я о притолоку. Вот, посмотри, до чего же большая вскочила от этих шишка ударов. Веришь не веришь, но сильно мешает видеть она мне, меня что справа. Если не против, твоя ладонь вместо бинта или мокрой повязки будет на место больное пристроена, не избежав там и сям неувязки. Ах, ну конечно, какой раз-говор, против не буду ни в коей я мере. Даже желательно, будет коль скоро делом задумка вот эта поверена. Вот уж когда убедиться смогут все, кому есть к убежденью охота, вкупе с разнузданной сворой уродов, мучает коих досада и рвота. Глядя на них, как на вычурных шлюх, где-то меж ног подыма-ется буря. Как же приятно, наверное, слушать повесть о том, как в сомнении курят. Как обнимают с немалой силой, вовсе нежданной в таковском деле, как в обоюдном движенье красивом два извиваются голых тела. С видимой стра-стью вставляют как молча к верху торчащие красные члены в волосом тем-ным проход отороченный, незаменимый в известном значении. Это ты слиш-ком, моя дорогая, есть и другие пути и тропы. Встань ко мне задом, как кош-ка, пока я буду на вкус твои губы пробовать. Эту упругость и нежность их не передать в полной мере слогом. Постараюсь как можно тихо твои вздутые груди трогать. Слышу я, повторять не надо, просишь ты поцелуя в пах. Цело-вать тебя там — отрада, как и, впрочем, затем тебя трахать. Перед самым соития актом ты снимаешь нательный крест, словно может Всевышнему гадко быть от скрипа под нами кресла. Отдаляя умело миг извержения клей-кой массы, так и сяк тебя мну и двигаю, точно неодушевленный какой матрац. Вот лежишь ты, раздвинув бедра, вот стоишь (на четвереньках, лбом касаясь пола), раздвигая зад...
— Может хватит скабрезничать, брат? Я с твоих пошлых слов, как мерт-вый, — тещин зять взмолился. Был он ошеломлен и подавлен удручающей сме-сью цинизма и похоти, которой Майк, казалось, бравировал.