ПИВО

“Если хочется петь – пей” – говаривал, веселья для и пьянки ради, Миша Левский, или, попросту говоря, Марк Лернер.
      Я, основываясь на собственной, достаточно обширной практике, со всей ответственностью заявляю: пиво – напиток демисезонный. А всё из-за сомнительной способности вводить пьющего его зимой в состояние холода и, соответственно, летом в такое убийственное состояние жары, что впору пить его только стоя под прохладным душем. Зато употребление пива осенью, либо весной, где-нибудь на природе, да под рыбку (соответственно приготовленную), да в компании хороших людей, когда уже не холодно, но ещё не жарко весной (и наоборот осенью) возвращает вас к жизни от пробирающего до самых костей холода и умопомрачительной жары. А иногда и просто возвращает к жизни.
      Не смотря на всё вышесказанное, история эта приключилась зимой. Мы частенько, в те благословенные времена, захаживали в «Краб», местный пивной бар, который позволяли себе посещать не только отбросы общества, но и вполне респектабельные люди (к какой из вышеперечисленных каст мы себя причисляли (?) – это уже вопрос другой, но коль он замаячил на чистом пока ещё горизонте, отвечу: мы были прослойкой между теми и другими, так сказать, посредниками в решении спорных вопросов. Хотя, какие могут быть споры у отбросов общества и у сильных мира сего? Наверное, именно поэтому к нам никто не обращался, но мы не отчаивались и по-прежнему корчили из себя неизвестно кого). Это было, пожалуй, единственное в Ялте место, где вполне мирно сосуществовали все слои населения. Пиво роднит, знаете ли. Выстояв очередь, которой могла бы позавидовать очередь в Мавзолей и, взяв по десять, а иногда и по двадцать (по указанной выше причине) бокалов, мы располагались в дальнем зале, который к тому же был значительно меньше и темнее своего основного собрата. Делали мы это по одной простой причине – там можно было курить, не боясь быть застигнутыми врасплох доблестными стражами правопорядка. Один из многочисленных парадоксов советского времени – в основном зале пивного бара, где посетителям, просто, положено было употреблять в лёгкие никотин, на деревянной стене висела кем-то аккуратно выжженная табличка: «Не курить». Некоторые не курили. Однако, довольно часто табличку, из-за табачного дыма, просто, невозможно было разглядеть, но при этом все знали, что курить в пивбаре запрещалось. Знали об этом и работники советской милиции, и во времена катастрофической нехватки клиентуры они просто заявлялись в «Краб», и, набив до отказа свой «воронок» любителями никотина (из тех, кто был попьянее), счастливые, покидали это место общественного питания. Вот тут-то и приходила на помощь наша дислокация в малом зале, откуда (если ты конечно не в дым пьян) было отлично видно всё, что творится в основном помещении.
   Иногда пиво было с водкой. «Ёрш», так сказать. После этой негладкой рыбы, как правило, нас тянуло на подвиги. А какие могут быть подвиги после такой колючей рыбины? Разве, что лицо кому-нибудь набить, или получить по морде. Так это, как два пальца об асфальт. Нередко случалось так, что, начиная за упокой, мы заканчивали за здравие. И тогда самые разговорчивые из нас поднимали тосты за новых друзей. Нетрудно догадаться, что друзья, хоть и новые, были до гроба, о которых, правда, на следующее утро, если кто из нас и вспоминал, то с огромным трудом и, преимущественно, как в тумане, а чаще случалось так, что о новоявленных друзьях вообще никто не помнил. Халиф на час. В смысле – друг. Если, вообще, человека, которого совершенно не помнишь, возможно обозвать этим словом.
      Пиво с водкой, пиво с портвейном, не говоря уже о пиве с сухарём. Всяко бывало. Правда, до пива с одеколоном, или дихлофосом наши эксперименты не доходили. Наверное, не хватало духу. Мы даже, когда не с чем было мешать пиво, стряхивали пепел в бокалы, чтобы забрало покруче. Иногда забирало. Принцип самовнушения, я полагаю.
      Ялта. Улица. Ночь. Фонарь. Дождь. Зима. Из «Краба» в зиму выходят два порядком подвыпивших человека. Выходят для того, чтобы нарваться на третьего такого же, как они. Только третий этот был за рулём автомобиля. И близкие хоронили двоих вместо троих лишь потому, что я остался допить своё уже тёплое пиво.

                21.08.00 г. Ялта.