фальшивые ноты где-то в точке росы

Грязно-серым вечером рутинного понедельника, под усыпляющий монотонный шум моросящего мелкого дождя я узнал, что...

...когда узнаешь, что кто-то умер, и даже не кто-то - тебя больно ударяет чем-то острым пряио в грудь, лезвия медленно проворачивается, разрывая плоть. И хотя бы ты этого человека совсем может быть и не знал, а так, пару минут о пустяках разговаривал, несколько минут своей и его жизни. Но вот - образ встает перед глазами - ви сидите и смеетесь вместе с ним над очередным глупым анекдотом, он, затянувшись сигаретой... а вот - его уже нет, ты понимаешь, что где-то в темном морге, он лежит весь синий и холодный, голый, с гадкой биркой на большом пальце левой ногм...обугленный кусок мяса длинной метр двадцать, изуродованный и неузнаваемый. Это твой друг. Таким он стал. А ты еще жив, стоишь в этой пустоте, не зная, что и думать, делать, писать, сочинять, петь, играть... Не зная как всегда ничего. Но если Жизнь - это Игра, то он выиграл ее главный приз, а тебе придется увеличивать ставку, чтобы отыграться...

...слово "погиб" режет слух, превращая обычный дерьмовый день в нечто еще более мерзкое по своей сути, содержанию и окраске... Черт! Что говорить в таких случаях?.. "когда?..", "где?.." Господи, пошлость какая, что я спрашиваю, ведь Человек уже умер!.. НЕТ его больше на этой сырой остывшей земле. Ногами вперед... Слова - гадость... Выхожу на улицу - дверь ногой - со скрипом в сторону. Прохлада вечернего воздуха бросает в жар... Где он!!!... Идет дождь, поливая грязь водой из серых туч. Главное - молчать. И не думать желательно. Медленно спускаюсь по лестнице, ощущая возникшую свободу над головой. Капли, шумно падая, задевают и меня. Но это совсем не больно, скорее приятно. А точнее - мне все равно. Чувства притуплены до неузнаваемости - ничего не вижу, не слышу... Но ведь так и надо. Посмотри на низкое угрожающее небо - там никого нет, а если есть, то... Почему "вместо Бога какая-то гадина", которая все это допускает с равнодушной улыбкой всепрощения?..

...дерьмо какое. Под ногами, над головой. Нависшие со всех сторон дома что-то зло шепчут мне, горящие щели и дыры... Плохо ли им? Звери. Твари. Ничего не вернуть... Вода стекает по мокрым, потемневшим волосам, смешиваясь со слезами из остановившихся глаз. Я устал от всего, я готов ему завидовать, ведь в этой жизни нечего ловить. А ему досталось так много...так быстро и... Надеюсь он не чувствовал боль...

...две фотографии с его участием на столе, два застывших кадра перед глазами: он, улыбаясь, обнимает свою девушку... засвеченный снимок - его жизнь, по отношению к сейчас. Во что поверить?.. Как странно представить себе какой-то мир, за исключением своего собственного... Рождение. Жизнь. Обрыв пленки...Темнота. Хочется кричать, орать в небо, разбить стену, ломать руки...

...зачем рождаться, чтобы все это пережить? Ответ в самом вопросе - вещь в себе. Затяжной прыжок из мира номер ноль в мир номер раз, а потом - ровная линия кардиограммы. Стеклянные глаза. Как зеркало - твое отражение в них. Смерти нет, но всегда: "пожалуйста!" Вот она, только что освободила зараженное жизнью тело. Но почему мне так тяжело это видеть?.. Почему...

...потому что он этого не хотел. И разве хотела этого его мать, разбившаяся на этом чертовом шоссе вместе с ним... его отец, пытавшийся вытащить ее умиравшую из горящей машины уже обожженными руками... его младший брат, который остался одиин дома... Зачем ты это сделал, глупый старикашка, что забыл о нас сверху?.. Или дитя, переставляющее пешки вслепую по шахматной доске, в надежде развлечься...

Я ненавижу эту жизнь, которую ты подарил мне. Я ненавижу жизнь. Я. Вижу - жизнь...


...Ему было абсолютно все раво - он лежал на облаке и считал ангелов, суетящихся по делам. Он был ни с чем, но что-то у него было, потому как каждый раз осколки его собирались на небесах заботливыми глупыми ангелами заново. Может быть, мир, сам того не желая, его желал, но может... он так никогда и не родился, а все вокруг было иллюзией. В любом случае, ему было абсолютно все равно, он просто плыл в тумане, слушая шелест неспокойной листвы густых крон деревьев, убаюканный тихой рекой безымянной земли, играющий с небом в предвечный забавы, ждущий капель дождя на усталых щеках, плачущий радостью и улбающийся тоской... Он был здесь соверщенно один...