Несколько звуков музыки жизни

Осень окончилась. За окном серое небо медленно крошит на землю мелкий липкий полудождь-полуснег. Природа наводит зимний марафет. Впрочем, в городе это больше напоминает атмосферу планового косметического ремонта, во время которого красится буквально все подряд. Вот, видимо, и на сей раз комунальщики вымолили у Господа Бога дармовой снежной «побелки». Благо, не будут видны раскопанные трубопроводы и дыры на проржавленных крышах. 
Пасмурное утро делает еще более тоскливым, и без того тесный и безликий мир крохотной кухни в хрущевской «коробке» времен строительства «светлого будущего».
Невидящим сомнамбулическим взором смотрю сквозь пыльное стекло на голые, озябшие деревья. Созерцательное настроение активизирует работу подсознания. Подстать падающему снегу, в нем пролетают отдельные слова, фразы и разрозненные видеофрагменты ближних и дальних воспоминаний. Все это совершенно бессистемно кружится в голове, путается, исчезает и появляется вновь в самых неожиданных сочетаниях, покрывая мутной пеленой полусна очертания реальности, размытые непогодой.
Но вот мой внутренний взгляд останавливается и фокусируется на оконном стекле, о которое с истерическим жужжанием начинает биться одинокая жирная муха. По всей видимости, ее беспокойство вызвано тем, что, ощутив на себе мой взгляд, муха почувствовала, что надо срочно сваливать из этого райка.
Ударяясь о преграду, муха начинает в отчаянии вновь и вновь штурмовать невидимую стену. Во мне просыпается чувство брезгливой жалости к этому существу и я приоткрываю окно, давая мухе возможность вылететь. Но, будучи в десяти сантиметрах от вожделенной свободы, муха продолжает в животном страхе безрезультатно метаться от одного края рамы к другому.
Подустав от бессмысленных метаний, муха начинает нервно ползать по стеклу, периодически останавливаясь, чтобы задними лапками почистить полупрозрачные крылышки. Затем она предпринимает новую попытку и звуки жужжания, вперемежку с ударами о стекло, возобновляются.
Созерцание данного тоскливого зрелища дает новый импульс для интуитивно-аналитической игры подсознания.
– Вот так и наши души, – продолжаю размышлять я, глядя на, в сущности, по-своему, красивую муху, – случайно залетевшие в этот мир в поисках смысла жизни, любви или еще какой-то там духовной пищи, наевшись всего этого, начинают лишь судорожно биться о стерилизованное стекло пузырьков и пробирок общественных институтов, желая вырваться на свободу.
По оконному стеклу неуловимыми, непредсказуемыми слезными змейками сбегают капли осеннего дождя. Это реквием всему утраченному. Это вечная осень человеческих размышлений о броуновском движении жизни.
Пошире приоткрыв окно, я подмахнул одуревшей мухе какой-то тряпкой. Муха, наконец-то, угодила на свободу. Сколько она пролетит по холодному осеннему воздуху? В лучшем случае, до следующей форточки.
Мое внимание на секунду задерживается на междурамном пространстве. Там, в пыли между стеклами, словно вождь в ритуальном стеклянном саркофаге, лежит мумия засохшей мухи.
Неожиданно вздрогнул и загудел белый тучный холодильник. Стало слышно как стоящий на нем будильник торопливо, и как-то неестественно громко, считает секунды. А из крана, на лежащую в мойке груду грязной посуды, с каким-то необычайно естественным бульканьем, мерно падают прозрачные капли.
Душа наполняется доброй иронией. Становится легко и весело. Появляется ощущение звучания Музыки Жизни,  вновь заполняющей собою весь мир. Все продолжается. Не понятно только одно: это уже концерт, или только репетиция?