Печать, наложенная кем-то или чем-то на мои уста медленно

Печать, наложенная кем-то или чем-то на мои уста медленно тает. Горькой иронией выворачивается предположение, что окончательно она истает вместе с истаиванием губ, вместе с тем жутковатым процессом, когда чёрная липкая изнанка земли - сам её желудок сладострастно и долго будет вытягивать остатки органической жизни, мелко и остро впиваясь зубками песчинок в разлагающуюся плоть. И когда наконец они догрызутся до костяка, когда розовые и белые черви - эти губы и языки всепожирающей земли - оближут и обсосут гладкие и белые обводы черепа, когда безгубый оскал сольётся в вечном поцелуе с миллиардом песчинок-зубов, тогда и отлетит последний дух - голубоватый туман упоминания о наложении печати. Тогда и произойдёт единение с монолитом тверди и гулкие своды пустого черепа наконец загудят и ему будут вторить другие черепа... Натужный и глухой звон польётся из-под ковровых покрытий жёсткой травы - великая и глубокая песнь о проклятии и сладости жизни, о том, как невыносимо мучительно и невозможно-радостно трепетать тонкой былинкой на ураганном ветру Времени, о том, как складываясь в некое подобие призрачных ветвей, росла Душа, как изредка её самые верхние листья касались чего-то столь же призрачного, но несравнимо более осязаемого... И как иногда мучительно было грести, почти как в каменоломне выворачивая чертовски огромные и непосильно-тяжёлые глыбы-монолиты секунд... Как приходилось собирать, сжимать всю силу, всю волю, стискивать в кулак прозрачную крону духа и ступать, медленно перетаптываться навстречу безразличному и жестокому ветру... И каким простым и вожделенным решением казалось - отказаться от пути, от корней, от тверди, от гула и трепета плоти, от холодеющих и высыхающих глаз, от мимолётного могущества свободы воли - и выдернуть корни, выплести отросшие ментальные космы - и отдаться току Времени, остаться в его потоке, умчаться прочь... А там, позади, пусть опадает опустевшая кожура-кокон тела, пусть острые когти смерчев-струй рассекают-распыляют то, что когда-то было тобой... И только память о тех, кто когда-то рос рядом и упорно держался, только подспудное ощущение долга, только чувство, что вся наша жизнь похожа на тянущиеся невероятно длительные роды - только это ещё держит... И стискиваешь зубы, медленно, с адской болью и мукой выдавливая вдоль годов-родовых путей невидимый плод... И стекает астральный пот, и сочится эфирная кровь и скрюченные пальцы воли цепляются за мало-мальски подходящие предметы... Но кто-то рядом шепчет "Ещё немного, тужься!..." - И в его или её голосе та же мука, то же напряжение... Но кажется и вправду - ещё немного, ещё пару миллиметров, ещё пару спазм - и он выскользнет в руки Великого Акушера и могучий голос разольётся-покатится к самым отдалённым уголкам того Духовного Мира... И честно говоря, почти безразлично - будет ли в нём что-нибудь от меня или нет...

21.07.97 11:35