Псевдокибериада звездная Окраина

Вселенная – это сфера, центр которой
повсюду, а граница – нигде.
Киберпращур Б. Паскаль

Как-то легендарный киберконструктор Кляпавций заглянул к своему прославленному коллеге Перетрурлю и узрел потрясающую картину. Перетрурль, повидавший за сотни тысяч киберлет немало странностей, жестокостей и даже гибели десятков тысяч цивилизаций, плакал как ребенок, слушая тягучие песни старого киборака-скитальца, чей панцирь был источен, как молью, метеоритными роями, а фотоэлементы почернели от вспышек сверхновых, по всей видимости,  еще до рождения выдающихся киберакадемиков.
- О чем поет эта скрипучая рухлядь, любезный Перетрурль? – тихо осведомился Кляпавций. – Я ни слова не могу разобрать, хотя клянусь именем нашего Учителя…
- Немудрено, милый друг, ведь это язык окраинцев, легендарного  народа, проживающего в самом центре Вселенной, - ответил Перетрурль, вытирая ветошью влагу со своих диамантовых фотоочей.
Кляпавций озадаченно почесал титановый затылок и тайком подкрутил кульный усилитель памяти и пару сказевых винтов. – Впервые слышу о таком народе. Хотя постой, не они ли населяют маленькую туманность, прозванную почему-то Окраиной?
- В самую точку, дружище! Не зря ты был в киберакадемии первым студентом по звездографии. Однако подожди, я смажу сервоприводы этому достойному страннику, подолью электролита в его подсевшие батареи, и он сам расскажет тебе удивительные истории об этой стране.
Через пять минут друзья удобно расположились в виртуально-реальных гамаках, взяв в руки голограммы банок пива из отборных сортов звездного хмеля, а старик, взбодрившись, начал свой рассказ:
«На пересечении Млечного и Борейского торговых киберпутей, первый из которых пролег от скопления красных бетельгейзских гигантов до тартарских черных дыр, а второй пронзил жемчужной нитью Гиперборейскую галактику и Толчекскую золотую спираль, затерялась небольшая туманность, прозванная Окраиной. Редкие желтые звезды-карлики едва проблескивают в иллюминаторах торговых кораблей, пролетающих сквозь  пыль туманности.
Давным-давно великий киберпутешественник Робо Поло описал Окраину в своих исторических записках, а не менее знаменитый  Кибергстоун упомянул о странном парадоксе, скрытом в названии туманности, находящейся в центре цивилизации. Гиперборейцы считали ее оконечностью своих бесконечных угодий. Бетельгейзцы называли защитным рвом, отделявшим их от воинственной Гипербореи. Толчеки описывали ее как новую, хотя Окраина появилась уже в те времена, когда Толчекская спираль была всего лишь кольцом. Тартарейцы же просто говорили о ней, как о  варварской туманности, покрытой мраком тартарейского незнания.
Еще молодым киберстудентом-историком я прослышал об Окраине от гиперборейских робокупцов и, не раздумывая, выбрал ее для прохождения летней практики. Однако мне пришлось столкнуться с рядом нетривиальных сложностей. Так, в Большом звездном атласе Бурка-Альтгеймера мне не удалось отыскать упоминаний о планете-столице Окраины. Пришлось воспользоваться методом Птолемаха, затратив на решение системы уравнений с парой тетраквадрильонов переменных несколько терраджоулей энергии и всю мощь университетского кранчера (за что мне потом здорово влетело от кибердекана).
Получив в Киберийском Императорском университете причитающиеся  командировочные, я зафрахтовал малый челнок с радиусом в сто световых мегалет и через секунду уже был на планете 161919541791.ОА. Удивительные открытия я сделал сразу же по прибытии. Нет сомнений, что раскинувшиеся пред моими фотоэлементами  зеленые луга, цветущие вишневые сады и бескрайний горизонт, сливавшийся с голубым небом удивительной чистоты, были результатом применения самых современных голографических технологий. Причем сканеры не зарегистрировали ни милливатта излучений термоядерной энергии, неизбежных при таком уровне воплощения виртуальной реальности. Безусловно, цивилизация, на которую соседи смотрели свысока, обладала супертехнологиями, им недоступными.
Следующий сюрприз ожидал меня при встрече с первым туземцем, который проезжал мимо на повозке, запряженной киберкобылой и управляемой гениально простым приспособлением, сооруженным из веревки и палки, то есть без радиопередатчиков, контуров обратной связи и автономных источников энергии. Рой, по всей видимости, робослепней, издававших противное жужжание, тучей вился над этим самым странным из виденных мною средств передвижения. «Если цивилизация потратила усилия даже для воспроизведения копий ничтожных кровососущих, когда во всей Вселенной не осталось и капли протокрови – она величайшая из всех известных миру», - подумал я и окликнул окраинца.
- Любезный, не соблаговолите ли Вы указать мне дорогу к Правителю вашей чудесной киберстраны?
- Два окраинца –три правителя, – меланхолично ответил туземец.
Его ответ вызвал перенапряжение всех моих центров обработки, и мне пришлось, выйдя за смету отведенных на практику ресурсов, подключить три дополнительных конвейера и восемь процессоров, чтобы сделать еще одно потрясающее открытие. Оказалось, что каждый окраинец – сам себе правитель, а в спорных случаях вместо третейского судьи они способны для разрешения конфликта создавать реально-виртуального Третьего, что впоследствии подтвердила услышанная мною поговорка «На троих сообразим».
- Тогда не уделишь ли ты мне, достойный Правитель, малую толику своего драгоценного времени?
- О! Я вижу, ты вежливый человек, чужеземец. Прошу тебя быть гостем в моей хате, - радушно отозвался окраинец и пригласил меня в повозку.
Через час мы были у небольшого строения с белыми, как снега Криостага – спутника моей родной планеты, стенами, утопающими в зелени и цветах. Окраинец усадил меня за стол, а его дородная супруга поставила пышущий жаром так называемый казанок с «варениками» и большую миску со «сметаной». То, что я увидел далее, поразило меня до самых глубин моей арсенид-галлиевой души. Вареники, влекомые невидимой силой, поднимались из казанка, плюхались в сметану и чинно шествовали прямо в открытый рот окраинца. Протерев свои фотоэлементы, я еще раз проверил сканеры – ни микроватта излучений!
После этого чуда я уже ничему больше не удивлялся. Далее был сваренный из отборнейших ионов и анионов борщ и удивительное блюдо  с ядреным ароматом под прозванием «сало», а в перерывах окраинец угощал меня так называемой горилкой (воистину, напиток кибербогов!). Вечером, в вишневом саде под удивительно темным небом с редкими искрами звезд (все-таки туманность), я слушал легенды и песни Окраины о славных киберрыцарях, прозванных казаками, и сказителях-кобзарях. А ночью, когда гостеприимные хозяева уснули, тихо покинул чудесную планету и решил стать звездным кобзарем, несущим галактикам и туманностям весть о дивной Окраине, чьи чистые реки, зеленые леса и бескрайние степи так никто более и не смог повторить в голограммах реально-виртуальных миров, хотя все к этому стремятся.
Умея получать все описанные чудеса без всякого киберколдовства и термоядерных превращений, окраинцы могут чувствовать себя свободными, даже попадая время от времени то под тиранию гиперборейцев, то под просвещенную пяту бетельгейзцев, а то и под притяжение черных дыр Тартара. Ни один из этих могущественных соседей за миллионы киберлет так и не смог  ни ассимилировать окраинцев, ни раскрыть секретов их чудес…».
После такой энергичной речи что-то надломилось в старом кибораке: раздался хруст шестеренок сервоприводов, посыпался град искр сквозь обветшавшую изоляцию, из ферритовых ушей повалил черный дым, а из лопнувших конденсаторов - белый. В мгновение фотоока от последнего киберкобзаря осталась лишь кучка оплавленного металла и закопченной пластмассы.
Великие киберконструкторы попытались восстановить из этих обломков хотя бы часть сознания странника для переноса в новое тело. Кляпавций применил квантовый декриптограф, а Перетрурль попробовал выполнить на домашнем кранчере с гелиевым охлаждением молекулярный пересчет в прошлое. Их труды не пропали даром, скиталец был восстановлен на титановом шасси новейшей конструкции с сервоприводами вакуумной смазки, оснащенном супербыстродействующим квантовым мультипроцессором, бездонной памятью и батареями приличной емкости.
Однако почему-то киборак перестал вспоминать об Окраине. Искусственное небо с голубой электроподсветкой приводило его в восторг, трава из углеродистых нитей, окрашенных медным купоросом, казалась верхом совершенства, а вареникам и горилке он предпочитал добрую чарку электролита. To be c…