Евангелие от идиота

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИДИОТА

                ... как нравится тебе твой
синеглазый мальчик,
о Леди Смерть?  
       Эдвард Эстлин Каммингс               

P.S. Абзац. Расстрелять всех оставшихся. Абзац. Спокойно...

ГЛАВА І
1 Кастаньеты из черепов - это сказка моей осени,
2 Чревоугодие перееханных на хрен трамваями, площадями, обязательным посещением музеев и геронтологических приЈмников,
3 Желудочный сок с мякотью,
4 Я мЈрзну порой на остановках и в подворотнях, растворяясь в прозрачной дымке испаряющейся в космос земли, искажЈнной тракторами и нефтью, и души улетающих отсюда птиц штабелями укрепляют стены моих городов, так ненавидимых мною,
5 Это водка и сок клевера, введЈнные в вену,
6 И быть нелюбимым всеми,
7 Быть просто нелюбимым,
8 Откуда им знать, где корабли рожают страх высоты и Заполярья, где подводные лодки зарываются в облака, а рыбы страдают водобоязнью,
9 Почто им делать аборты в четыре руки и жевать задумчиво и нескладно опавшие листья ясеня, произросшего в моей душе, и торчащего наружу ветками моих обмороженных конечностей,
10 За что им терпеть солнце,
11 И ангелы-сифилитики убаюкивают воздух прощальными лучами своей термоядерной игрушки, да кроме тепла в мир опускается подлость,
12 Это нестерпимо жалкое зрелище, когда медведи уходят в небо, подволакивая простреленные лапы, когда в парках сжигают прошлогодние книги, когда из священников и блаженных делают мотострелков,
13 ВсЈ это вползает в сердце через халатно незакрытую кем-то за собой аорту в единственный миг между смелостью и депрессивным психозом, между раем и территорией концентрационного лагеря, между поцелуем и гаубицей,
14 В обваливающихся стенах всех конюшен Вселенной, на острие штыка, уместившись в невинной позе престарелой девственницы, собирающей пустые пивные бутылки, я пишу то, от чего никто и никогда не сможет умереть,
15 И из меня делают привокзальную урну с облупившейся краской наружного содержания, наполняя меня окурками и плевками, обЈртками конфет и непользованными ватными тампонами,
16 Да глядя в свои выцветшие глаза,
17 Созерцая жухлый мир в окне напротив,
18 Грустно и нелепо от осознания собственной бесполезности и ненужности здесь и всегда,
19 Когда начинается осень...

ГЛАВА ІІ
1 Не ждать ничего, кроме власти,
2 Если б я был крысобоем, если бы только я был крысобоем,
3 Как мало надо для претворения изжоги от жизни в эротику,
4 Как мало требуется от палача, нечаянно влюблЈнного в луну,
5 И всЈ путЈм, лишь рельсы проходят по обеим ладоням в середину хрусталиков глаз, как чумазые детишки деревьев, задорно качающиеся на своей повешенной мамке,
6 Детство - это война,
7 Да тревожит ночами стук по мокрому булыжнику за окном ненужной конечности одинокого солдата, что бежал за твоим трамваем, не успев застигнуть рассвет,
8 Графин с водой, в котором ты вчера утонул, упав неосторожно с края стекляной поверхности,
9 Поезда через твою квартиру, как свора борзых, по осеннему голому полю - в обе стороны от случайного твоего жилища,
10 Деньги, шевелящиеся в твоих карманах, сосущие твою кровь из швов брюк военного покроя, и детских подгузников, и саванов, и просто единственной кожи,
11 Заяц-подранок, пачкающий собой землю,
12 И новые друзья, упомянутые в некрологе,
13 Резиновый мышонок, сжимаемый самозабвенно потной ладошкой, извлекающей из него равнодушный писк, как последний откровенный звук во Вселенной, нерегламентируемый газетами, как отголосок иерихонской трубы,
14 Очередь в пивную, сырая улица разбавленных душ, и житейские радости меня напротив, лишь бы я не успел досчитать до ста, сжал свой бокал и пополз с ним навстречу фашистскому танку,
15 Легионы, втоптавшие меня в опавшие листья и стерильную почву, - удачи вам дальше, за ближайшим поворотом этого скотомогильщика,
16 Птицы, выклевавшие мне глаза и обвалявшие меня в своих надоевших вам перьях, - радуйтесь последнему шуту земли, я танцую свой идиотский танец в плоскости ваших гнезд, пересекая свои движения с вашими перелетными траекториями, и пляска святого Витта под дулом наградного револьвера - это жалкая пародия на мою истеричную, добрую и грустную самоотдачу,
17 То, что делали из меня в ваших школах, тюрьмах и армиях: это не прощается, это невозможно забыть,
18 Насекомые, ищущие себе пропитание среди моего мозга, набившиеся трухой и пеплом в извилины и мысли, не замечающие кровоизлияний и стихов, рождающихся под их хитиновой сущностью, плывущие по этике взгляда вглубь моего изнурЈнного разума, я хочу вас,
19 Патологоанатомы, пристающие ко мне в моргах и на дискотеках, выворачивающие меня наизнанку и вытряхивающие крошки оптимизма и половой агрессивности, белые дети Голгофы, я чувствую ваши инструменты, лица и семейные неурядицы чем-то, что просыпается во мне, стоит закрыть глаза, - за что мне ваши прелести и песни о похоти,
20 Шлюхи, резервные слуги любви, таскающие меня по постелям и полигонам, знающие во мне каждую деталь, каждую мелочь, и составившие для себя полную нахальную и беспардонную, липкую от своей категоричности инструкцию по использованию меня, как мне не хватает ваших слЈз на ремне,
21 И тяжесть дней, ломающих мне шею тоской, дождями, строевыми подготовками и трагедиями, прячущимися в подушке от кого-то, прильнувшего к стеклу,
22 Крысы, ползущие вспять от иконы моего милосердия, как любого садиста, мне бы ваше чутьЈ и способность отгрызать мягкие ткани,
23 И все те, кого я когда-то любил.

ГЛАВА ІІІ
1 Разные наши глаза - что мы увидим друг в друге, моя милая Смерть, как мы простим друг другу нашу любовь,
2 И скорбь, гнездящаяся во мне, выбила глаза и барабанные перепонки, соединившись с локомотивами, игральными картами, кулинарными рецептами, сексуальными маньяками, борьбой за мир, военной истерией, патриотизмом, очередями за хлебом, - всей мерзостью мира,
3 Как любая смелость - это прежде всего степень готовности прекратить свою жизнь,
4 Дождь, разделенный моей кожей, идущий по обе стороны моего Я, деперсонифицирующий меня своей тоской, - что я сделал тебе, проклятый плач природы,
5 ВсЈ, что против желания покинуть матку, - удобное положение, микроклимат и упругие стенки наполненного околоплодной жидкостью мира, - прости, я убиваю тебя,
6 Не молиться, не знать иного способа зачатия, иначе как словом, иначе как пулей, распятый и крест - совокупление в Вечности, эротический рай святости,
7 ВсЈ начинается с досылания патрона в патронник,
8 Ибо если нас двое, - мы непобедимы, кровать - наш неприступный дот, земля - наша кровать, а из любого телодвижения мы делаем танец под одеялом, и кто посмеет оборвать трубку капельницы, насыщающей меня этой дрянью по имени жизнь,
9 И нет ничего нелепей, смешней и проще убиения младенцев: ради насыщения, ради поиска, ради жира и ради победы,
10 Это не так уж легко - болтаться на кресте,
11 Фригидность мечты, заключающаяся в хождении босиком по раскалЈнной броне, траншеям с разлагающимися телами, опавшим листьям и пепелищам, как моЈ самоубийство тебе на память,
12 И не надо ничего, кроме человеческого мяса,
13 Ибо палач - это тоже работа с людьми,
14 На какой кол ты бы хотел посадить свою тень, прости свою веру, и Бог тоже идиот, просто Вера не стала своей,
15 И я открою вам истину, и вы подхватите еЈ истошными глотками и пулемЈтами, и мы уйдЈм через реанимационные и тюремные коридоры, через липкие столы пивных и анатомических театров туда, где за ваше знание вас не осудят газеты и трибуналы,
16 Внемлите же, кретины, нелюбимые дети моего жестокого спившегося отца,
17 Нет человека кроме тебя,
18 Нет воина кроме тебя,
19 Нет женщины кроме тебя,
20 Нет дьявола кроме тебя,
21 Нет Бога кроме тебя,
22 Так почему ты ещЈ жив?!!!

ГЛАВА ІV
1 Вначале была эрекция,
2 И кто-то в приступе белой горячки, или хронического алкогольного галлюциноза, или просто от недосыпания сотворил землю, и набил еЈ до отказа злом, и создал небо, наполнив его звЈздами, душами, ангелами и стратегическими бомбардировщиками,
3 И, презрев себя, кто-то создал тварь по образу своему и подобию, чтобы было кого ненавидеть, и назвал еЈ Адамом,
4 И чтобы терзать эту тварь в своей ненависти, лишить еЈ разума и спокойствия, начать фашизм и войны, геноцид и суицид, поэзию и террор, эстетику и онанизм, была создана иная тварь, и получила она имя Ева,
5 Но кто мог знать, что твари эти начнут размножаться, и забьют своей плотью мир, и зло их поглотит зло изначальное, и земля завертится от горя,
6 И любовь уничтожит мир.

ГЛАВА V
1 С Адама и Евы заплясала дебильная история человечества свой идиотский танец по трупам собственных детишек,
2 Живущие в карманах и пепельницах, радостные и непреклонные, пожирающие мошкару и шпалы, не знающие ни одного звука из наших лозунгов и признаний в любви, они радовались леденцам, танковым атакам и плесени,
3 Как железо в нашей крови объединяется вокруг вируса СПИДа, делая жизнь ещЈ значительнее, разукрашивая кожные покровы и изнурЈнные мышцы цементом разлуки с родиной, где ты впервые оторвался от земли, ах, малыш, малыш, зачем тебе автомат, - вокруг так много цветов, твой шанс, твой церебральный паралич, и снова в школу - пора снятия скальпов, познания истины во влажных коридорах, вдали от вещей и родительской заботы о праве на случку с кем бы то ни было, лишь бы изумить свой род способностью к его продолжению,
4 Это ли не ставит нас выше нас вчера, хоть это и то же влагалище, просто вид сбоку,
5 И твои мысли не найдут убежища ненадЈжней, чем собственная голова,
6 Бей еЈ чаще,
7 И пройдЈт день, и закроются навеки глаза, увидев не предназначенное им, ненужное им, не созданное для них, ибо всякая вещь, созданная иначе как для тебя, раздражает разум, порождая безумие,
8 И нельзя видеть дальше собственной черепной коробки,
9 Нельзя знать больше, чем можешь понять, всЈ помимо этого - это есть ты, и остерегайся поэтому смотреть в зеркало: страшнее образа есть только неосознанная мысль,
10 На любой виселице, у любой стенки, на любом эшафоте вершится главное6 для тебя освобождается жизненное пространство,
11 Утешайся террором, утешайся войной, утешайся геноцидом: лишь порождение зла могло создать Христа, добру он излишен,
12 Посему Христос везде, прости же его за это, - или убей в себе, дабы быть абсолютным,
13 И снова умри, когда надоест убивать,
14 Мне ждать чернозЈма, и его тЈмный запах, пар изнутри, из кишечной сокровенности, из умиротворЈнного ада, и мудрых вечных подлых глубин, где нет места снам и сердцам, - всЈ вернЈт мне возможность стать естественным врагом ангелов,
15 Ибо если я прихожу к тебе, - значит, я уже умер, и всЈ столь ненавидимое мной настигло, подошло, пошепталось, похихикало в тЈмном коридоре, в тусклом подземном переходе отсюда в завтра, и всЈ я знаю, - это всЈ, это как с добрым утром, и не пойми, не прости меня, - мне уже всЈ равно, мне по земле на окровавленных крыльях, мне по норам на перебитых лапах, это моя невеста, это про***** по имени Смерть, салютант, моя дура, мы совокупимся скоро, не лижи мне плечо, не унижайся, я хочу лежать с тобой рядом, вдыхать аромат твоих редких волос, я хочу знать, что ненависть моя взаимна, что мы будем вместе, мы будем вместе, вот так,
16 И будет твоя беззубая пасть, и идущие за тобой коснутся по разу меня, и я забуду имя твоЈ, - мы будем спать вместе: ты в листьях, я в пене изо рта, и тлен не коснЈтся нас, - это твой сын, мой пасынок,
17 Как рай, да не по раю в кайф тифозная вошь, тифозный мир, любовь как средство достижения цели, а цель - это рай,
18 Стели мне рядом с Богом, цари спят с нищими под равным одеялом, презренье мне твоЈ подобно насморку, Люцифер, единоутробный враг мой, Сын Утреннего Света, в отличие от меня - вы****ка тьмы,
19 Петля рассудит всех,
20 И танки в свежих лугах, роса на обожжЈнных лицах, хмель вьЈтся по культе, обрубки душ, оранжевый источник благих дел в одеждах с барского плеча: за рычаги, и в путь,как танки в обреченных уж лугах,
21 ПрийдЈм, и сядем, руки на коленях, глаза, как черви, наизнанку: мы внемлем тебе, дядя пулемЈт,
4

22 Так и живЈм.

ГЛАВА VІ
1 Не жди, я все равно промолчу, - это моЈ право, или моя суть, не дождЈшься.

ГЛАВАVІІ
1 Не люби равного себе - любая любовь есть суть одиночество, счастье в трагедии, как доги и ветры на развесЈлых пляжах и курортах Леты, это всЈ равно что не любить себя,
2 Не лги равному себе - от лжи до любви пуля не просвистит, диктатор эры не подточит, сам не заметишь,
3 Не суди равного себе - он может обидеться,
4 Не кради у равного себе, ибо он имеет такое же право красть у тебя, крадите вместе - это объединяет и даЈт повод думать "мы",
5 Не сотвори себе кумира из равного тебе: поклоняться друг другу значит вырождать Власть,
6 Не убий равного себе - этим усомнишься в собственном могуществе и ничтожестве, этим никого не унизишь,
7 Не плати равным себе, в плате есть горечь нашей продажной сути - к чему вспоминать излишне,
8 Не дари равным себе, ибо когда ты можешь дать им то, чего нет у них, ты уже им не равен,
9 Не помни всех прочих.

ГЛАВАVІІІ
1 Эмбрионы рыси, какая вам разница, почему я не бросил курить,
2 И такие же куколки сереньких невзрачных бабочек, живущих в наших желудках, и познания для них - не дальше наших тел, и простим себе это,
3 Все мы родом из страха,
4 Не такие уж дураки, чтобы юродствовать бисером перед себе подобными, но жрЈм хлеб и плачем солью: к чему нам это,
5 Убить себя проще, чем сделать себя,
6 Есть женщины, к которым ты приходишь, есть женщины, которых ты любишь, есть женщины, которые тебя обманывают, и есть женщины, которыми ты не стал,
7 А как ещЈ называть устремления навстречу электричкам, балеринам в их па и проникающей в иссохшую глотку воде, кроме как милосердием,
8 И по жизни с веслом, как шлюха с куклой Барби, - где они, девушки наших городских парков, официально допустимая эротика пуритан,
9 Как во мне искали вшей, сдирая коросту, но находили лишь следы от гвоздей и нераспустившиеся бутоны человеческих роз,
10 И любая моя весна - это просто профилактика комплекса неполноценности,
11 Ах, как много звЈзд в моих лЈгких, как много песка в моих глазах, как много ящериц в моЈм теле, и что я стою по сравнению со всем этим,
12 Если все части моего тела соберут в городе мЈртвых, где ежегодно совокупляются вомбаты и бетономешалки, и подарят получившееся людям, подкинув под рождественскую Јлку,
13 А люди, не зная и не любя, сделают из меня сволочь,
14 И, распяв, будут идти ко мне вечно,
15 Ибо такова мастурбация,
16 А ты всЈ равно уедешь в последней электричке, в любом поезде через поля, усеянные трупами и гниющей пшеницей, через дремучие мЈртвые леса, - куда-то, где нет и не может быть моих пошлостей и рукоприкладства, где могилы посыпаны сахаром, где нет скользких подоконников и гражданских войн, "...где начинается лето",
17 И домохозяйки с воспалЈнными яйцекладами будут истерично махать тебе вслед обрывками детских лент и воспоминаний,
18 А маленький зверЈныш ревнивого века, дрожащей с похмелья руки и стриптиза под "Anarchy in the U.K." глазЈнками наизнанку увидит тебя всю, без одежд, язв и растрЈпанных крыльев, и начнЈтся последняя стадия половой любви под названием агония,
19 Не прощай, не утруждай себя мужским телом, не отягощай себя юностью, не развлекай себя убийством, - пусть всЈ это произрастЈт в тебе рододендронами цвета защищаемой нами земли,
20 И образ твоего влечения - смерть твоя в зеркале, люби еЈ, уважай еЈ, преклоняйся перед ней,
21 И сотвори себе кумира, - чтобы было кого опровергать,
22 Как пища наша - чьЈ-то там тело,
23 И вино наше - чья-то там кровь с редчайшим и незабвенным резусом и группой из девятнадцати цифр,
24 Это номер болезни по имени жизнь,
25 ВозвращЈнная тебе вследствие удовлетворЈнной и утверждЈнной предобеденной молитвы,
26 Разуйся, поверь в себя, - слова, сказанные перед казнью, так легко не проснуться утром, жаря стеклом по подоконнику, спаси меня, как я уничтожил тебя вчера, пройди босиком по всем моим телам, будь в углу и играй на флейте - за тобой идут крысы, они сядут вокруг, в их глазках будет свет тьмы, ты забудешь, что был страх, был заплЈванный пол, была лампа "летучая мышь", освещавшая лабиринты тебя изнутри,
27 НенадЈжно, как посевы райских кущей на нейтральной полосе, беги по рокаде на прицеле обеих сторон, живи.

ГЛАВА ІХ
1 Достанет всЈ - вернись на небо,
2 Заточенный стержень под ребро, итог семьи и государства, великая анархия и болезнь Дауна - свирепый кролик покорЈнного Запада, и я вылезу из железного дракона в медалях и струпьях, побирающийся Молох лесных озЈр и железобетонных конструкций, падите ниц под патоку из радиорепродукторов, мир растЈгивает ширинку и демонстрирует вам новое своЈ проявление в ваших убогих логических скорлупках,
3 Не эхо в ушах, не треск в эфире - это едут танки,
4 Кладущий книгу на край стола, одЈргивает обожжЈнную руку, истекающую мЈдом фразеологизмов и рафинированного лицемерия, - итог осмысления мысли,
5 На винтике, вывинченном из машины любви, строится гильотина,
6 На мне, выдернутом из постели с любимой, строится теория неофашизма,
7 На Христе, украденном с Голгофы, строится ад,
8 На Люцифере, напоенном водкой, строится гумманизм,
9 До бесконечности меняющиеся сути, калейдоскоп явлений в руках обстоятельств, перед изумлЈнным зрачком человека,
10 Встать надо всеми - преступление, встать над Богом - кощунство, встать над собой - безумие, бороться не следует нижнему,
11 Любовь - стимул, ненависть - стимул, война - жизнь стимулов, равнодушие паразитирует на существовании, паутиной отсутствия всяких стремлений щекочет сердце, присыпая разум,
12 Война с равнодушием - насилие добра, и кто осудит концлагеря, газовые камеры, вышки по углам, геноцид и террор: зло - насилие над насилием, целуйте сапоги, кусая за пальцы ног, великое противостояние подзаборной девки, утешение любой гордыни, пуля любой тельняшке,
13 Руководствуйтесь понятиями из колыбельных, что пела вам мать - и пусть земля ощерится виселицами,               
14 Возлюбите ближнего своего, - и пусть он повесится сам от насилия вашей любви,
15 Я любил один раз - все они были ****ями,
16 И Ной со своим авианосцем был единственно счастливым кретином - другие кретины не стирали ему паруса в мыльной водице своих благодеяний, нас тогда ещЈ не было, мы появились в результате неосмотрительности и идиотизма счастливого человека, пеняйте на него, ему уж всЈ равно, его равенство уничтожило пресыщение счастьем,
17 Как Иона, страдающий агрофобией, в своЈм ужасе перед открытым пространством, поганил собой чрево малька-переростка толстейшего из млекопитающих, ух ты, какая компактность, спрячься в себе, партизан религиозного толка,
18 Я фетишист - фанат алтаря, алкоголик причастий, вампир крови Христа, агитатор с амвоса, флагман крестных ходов, выкидыш богоматери,
19 Крестьянское масло, мазут рабочих - разделение урбанизацией никчемности человеческой, мясоподобной красоты нации, цивилизации, разума,
20 Вчера пребывавший в матке перегрызает пуповину, уходя к звЈздам; вчера осмыслявший суть Бога, себя и жизни выкалывает глаза свои, осуществляя инстинкт размножения,
21 Убить человека, отнять жизнь имеет право лишь давший еЈ, - мать,
22 Ибо Бог создал людей по образу своему и подобию, и стремления его благочестивы: Бог дал, Бог забрал, - всЈ справедливо, мотивы и понятия человека украдены или даны из интимных наклонностей Бога,
23 Режим счастья - дополнение к красным глазам альбиноса, искусственное размножение людей как подопытных зверьков и тешьте своЈ самолюбие жалкими попытками реабилитации перед дяденькой на небесном троне, нефиг было жрать яблоки,
24 Ведь человек - лишь рудиментарный отросток самого по себе бесполезного божественного начала,
25 Живите и размножайтесь, отсюда: завоевывайте жизненное пространство, воюйте, убивайте, совращайте малолетних, насилуйте их матерей, поганьте землю, оскверняйте еЈ жилищами своими, мусорными свалками, детскими садами, огородами,роддомами, нефтепроводами, тюрьмами, автобанами, окопами, и блаженны китайцы,
26 Я есмь, следовательно, я - Господь,
27 Ибо я могу уничтожить мир в себе, уничтожив себя, и кто для меня более велик, нежели я сам,
28 Любить другого - предавать себя, нет ничего извращЈнней, подлее и низменней, нежели любовь, и лишь потому для людей, существ алогичных и подлых, гнусных и извращЈнных, это вершина бытия,
29 Любить женщину - значит поощрять ****ство, любить мужчину - значит поощрять тупость, любить живых - значит поощрять подлость, любить мЈртвых и Бога нельзя: только преклоняться и ненавидеть,
30 Уважать родителей - значит согласиться с величайшей несправедливостью: рождение тебя без твоего согласия, обречение на жизнь, желания, страдания, на последующую смерть, заради своих амбиций или удовлетворения инстинктов, нельзя любить родителей лишь за наделение тебя жизнью: скорее наоборот, - они виновны самим фактом своего поступка, и искупить свою вину перед тобой могут лишь убийством тебя,
31 Прелюбодействовать же действительно некрасиво, так плюньте в меня за лицемерие,
32 ВсЈ - бред, всЈ простите и забудьте, унизьте и уничтожьте, разденьтесь и
встречайте дождь перекошенными от страха лицами, сейте полынь и чебрец, сейте тЈрн, - всЈ можно говорить, понимать, как хорошо, как должно быть, и признавать добро - но кто изменит суть нашу, и всЈ было до нас, таков человек, таковы мы, и единственно разумный, добрый, вечный, милосердный, великий, благородный поступок - это суицид, это уничтожение мира, это уничтожение нас,
33 Или Бога нет, или он действительно любовь,

ГЛАВА Х
1 Мокрые птицы ловят меня, что принесу им я, не давший повода вздрогнуть никому из простивших меня,
2 И уходят в небо забытые всеми тени завтрашних наших детей, безруких и немых, лишь взгляд укоризной ломает мне крылья,
3 Пятно на стене кокардой во лбу, это грустная песенка моей девушки о том, почему она продала меня этим псам, этим ветхим солдатам зимы; это нервная колыбельная индивидуальной независимости, похоронный марш алчности,
4 Листами жЈлтой бумаги, полосами газет и невезений заклеены мои прозрачные внутренности - крест накрест, в ожидании воздушного налета: крылатые качели летят, летят, летят...,
5 Они несли птичий помЈт на ипподромы, обратно они несли осколки стекла и обрывки горелой резины, а посередине на ступеньках курил Иегова в рваных джинсах, хайратый и небритый,
6 По лестнице в подвал катилась голова, ей было всЈ равно, кошки играли ею в футбол, и небеса пахли мятой, как психоделическое отражение сифилиса,
7 В глазах полыхали знамЈна и окна психиатрической больницы, дезактивация тараканов и плесени, червлЈный остракизм первого замужества, с ленцой расставляющий ножки,
8 Ты шла в пивбар, твоя гитара жаждала тишины, твои уши устали от мата, в твоих руках шевелились слизистые сгустки войны, холодные и непривычные, твои друзья искали помойные ямы для собственной бесполезности и нежелания осознать весну, твоя любовь упала на принцип, перерезала себе вены из-за нищего за углом, от неЈ несло перегаром и никотином,
9 Как запущенная мне в голову бутылка с пивом: для меня наполовину пустая, для тебя - наполовину полная,
10 Карательные отряды апреля шутили со мной в троллейбусе, и кроме меня их не видел никто, я ехал к тебе по умирающему Львову, они же ехали по мою душу, ты в это время играла с компьютером в прятки,
11 Костлявые скакуны страха глодали пустые ветки с обиженных деревьев твоей улицы, дождь никогда не шЈл, и снег таял молча, как беззубый снайпер на пыльном шкафу, забытый среди учебников по античной литературе и журналистике,
12 Лифт ушЈл в небо, и переходящая мне дорогу старушка с пустыми вЈдрами успела только отхаркнуть кровь, еЈ лЈгкие были набиты тряпками и горелыми спичками,
13 Туман был изрыт окопами: батальоны вершили район обороны, и Бог был на их стороне,
14 Повесили чью-то добрую маму,
15 Хлеб стал дешевле, от детей не было отбоя, от командиров - подъЈма, от орудий - снарядов, от солнца - мрака, все занимались своими делами, органы госбезопасности тоже занимались делами всех,
16 Инфляция слов при дефиците эмоций,
17 Когда каратели вместо меня забрали Иегову, не дав ему докурить бычок "Ватры", я же сам полез в лапы твоих работодателей, палачей молчания,
18 И распяли меня лишь под вечер, когда в районе отключили свет и горячую воду,
19 Ты в это время, не нашедши свою тупую игрушку, болтала по телефону со стукачом-наркоманом,
20 Христос на кухне пил чай,

ГЛАВА ХІ
1 Стулья, стоящие в ряд, обезьяны по росту, ангелы свечками истекают воском, обмороженные конечности моих сателлитов, - на воинском плацу мы, стоя на коленях, играем в покер - я выиграл уже две жизни, проиграв единственную смерть, я смеюсь,
2 Поезда разъезжают по страницам эротических журналов, невинные ласки правосудия, нетопыри УПА прячутся в старых шрамах,
3 Не ной, мое сердце, - я наказал тебя не даром, я выбросил тебя не со зла: в моей груди теперь живут птицы, я ненавижу птиц,
4 Я пишу это с твоей фотографии, - твоя попытка улыбнуться на переднем плане и моя попытка выжить на всех остальных,
5 Ведь мир несоизмеримо сложнее, чем это может показаться на плахе,
6 Я собираю из детского конструктора себе тело, поселяюсь в нЈм, и меня не выманить из этой конуры никаким пряником, никакой плетью: моЈ тело - это бомбоубежище, когда мы вместе,
7 Когда я застываю цементом в режиме полного радиомолчания, ибо до времени "Ч" всего ничего, у меня прорезаются зубы, глаза и суицидальные тенденции, во мне нет ни каплм зла - лишь тоскливое агрессивное добро, задумчиво намыливающее мне петлю и с проблеском заинтересованности во взгляде выбивающее табуретку из-под ног, я его понимаю,о, как я его понимаю, - я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что ты не шлюха; я люблю тебя, Бог, хотя из-за этого ты и не станеш другим; я люблю тебя, смерть, хоть ты и так моя навеки; я люблю тебя, я, хоть ты и мерзок в своей любви ко всем остальным,
8 Постой, мне надо много успеть тебе сказать, мне ещЈ лететь ко всем звЈздам, падать ко всем чертям, мне ещЈ драться со всем миром, вот только сейчас допью, докурю, мне ещЈ жить, потом умирать, делать подлости, хотеть, забывать, рожать, кормить, распинать, ломать черепа и челюсти, выжимать тучи, говорить "Да будет свет", служить народу Украины, читать предыдущие евангелия, начинать последующие войны, мне ещЈ знать, что ты уходишь, так постой, взгляни мне в глаза хоть раз - ты поймЈшь, почему я такой, почему ты любишь и ненавидишь меня, ты поймЈшь, почему меня завтра больше не будет,
9 Маэстро, "Прощание славянки", - я побежал в подсознание за спичками, проводите меня по человечески, не гладьте лапами мои следы на снегу, я человек, простите и забудьте меня, вон Христос, он сын Бога, ему пофиг, он любит вас всех, он ещЈ никого не убил, - подарите ему свою ненависть, своЈ милосердие, свои штыки и куклы, свои сердца в предынфарктном состоянии, свою свободу с прикованным к ноге чугунным ядром и номером, вытатуированном на запястье,
10 Как карты режут судьбу, хоть плевать она хотела, просто обидно и ненужно, что белка в колесе, проткнутая стальной спицей, бежит по инерции, перебирает лапками навстречу оставленному позади, и еЈ глупость ценнее еЈ роскошной шкурки, из которой можно сшить саван правой ладони,
11 И ещЈ я помню как я до этого плакал, в последний раз перед тем, как стал всеобщим посмешищем, болтающимся на кресте: когда с вертолЈта стреляли собак, они потом обдирали с псов шкуры, оставив в покое лишь головы, и сбрасывали трупы в овраг у танкодрома, собак были сотни,
12 Водопроводный кран изнуряет себя водой, она по капле иссушает море, наполняя желудки, планета страдающих от жажды рыб,
13 Материя моей неуместности среди вас,
14 Как все объективные реальности, данные вам в ощущение, как все метаморфозы ваших тел, механика сновидений,
15 Щенок под гусеницей танка, из твоего визга я сделаю себе знамя,
16 Письма в нагрудном кармане, въедающиеся в кожу, сростающиеся с сердцем, я всЈ равно вас никогда не читал, забываю лишь выкинуть, я хочу слышать эти слова из уст писавших, пусть они никогда не жили,
17 Пусть все вместе мы не стоим копейки, - по отдельности нами можно растапливать тесные печурки,
18 Эх, вольвоксы церковных святых, конкуренты буратин и сухого спирта,
19 И затихнут собаки, вытьЈм прекратив становление ночных небесных тел, - вновь тянут вены навстречу солнцу, выплачивая репарации каждому вокруг,
20 Белые тельца внутри, рогатые каски внутренних содержаний, плевел и рабства, золотопогонная юность Павки Корчагина,
21 Прости мне себя,
22 Типичные расклады взаимоотношений нас и нас в зеркале, чудесные массовые расстрелы на соседней улице, водолазные наклонности не покидавших пустыню, - ну что тебе ещЈ надо в моих карманах, в моих гландах, я вырываю их согнутым мизинцем, это то же мясо, вид сбоку,
23 И ревнивые гаубицы твоих полнолуний стерилизуют любые мысли, слова и поступки, свинцовая прелесть истекшего кровью заката, полноправный водительский блеф, - где вы теперь, каскадЈры путей амЈб и инфузорий,
24 Каждая война начинается с урока мира,
25 Каждая любовь заканчивается зовом плоти,
26 Но над всем будет возвышаться сладость наших совместных пьянок, поцелуи креста и рваные раны от взаимных прикосновений,
27 Ток, который когда-то делал душу опасной, энергия сведЈнных челюстей, скрипящих зубов, смертоносных стихов, несносный владыка испачканных простыней и прокушенных губ, моя камера с краю,
28 Завтра ты не узнаешь меня,

(продолжение следует)