Самое Важное Дело

   - Ну, чего притих, откопал что-нибудь?
   - Ага, смотри! - Лохматик показал Коротышке огромный коричневый топаз.
   - Ух, ты! Большой будет доволен. Побежали, покажем. Только скажи, что мы вместе нашли, я же рядом копал.
   - Ну ладно.
  И два гнома побежали к выходу из рудника. Надо было всё делать быстро, чтобы лично показать Большому найденный камень, который, несомненно, пригодится для Самого Важного Дела. Камень могли отобрать Мелкие, Небольшие, Средние или Почти-Большие и тогда - плакал труд Лохматика. Но все они: и гномы, и Мелкие, и Средние, и Почти-Большие старались не для награды. Единственное, что они могли получить - быть объявленными на Всеобщем Собрании как “Непосредственно Внёсшие Вклад” в Самое Важное Дело. Материальная сторона не то, чтобы не интересовала всех живущих в Самом Светлой Роще. Нет, они старались достать или выменять более крепкие лопаты, купить самые сильные лампочки для своих фонариков. Но всё это они делали только для того, чтобы найти драгоценный камень или самородок для Самого Важного Дела. Ради этого они были готовы отдать всё. По-честному, без дураков...
Лохматик и Коротышка подбежали к дому Большого в обеденный перерыв - в это время всё: и гномы, и Мелкие, и Почти-Большие  принимались за еду. Причём никто их не заставлял делать это в одно и то же время - просто они так делали с самого рождения и не могли себе представить, как может быть по-другому.  Конечно, в это же время должен был обедать и Большой. Лохматик и Коротышка понимали, что делают не совсем хорошо. К тому же их желудки, привыкшие принимать пищу в одно и то же время, ужё начинали урчать. Но гномики почти прибежали, и отступать было поздно.
Коротышка постучал в окно дома Большого. Это был скромный одноэтажный домик, лишь немногим превышавший по размерам жилища остальных. Обычно и днём, и ночью вокруг дома Большого маячили Мелкие. Но они его не охраняли. Мелкие были представлены для того, чтобы узнавать с какой целью приходили посетители. Незначительные дела не должны были отвлекать Большого от работы над Самым Важным Делом. Если же дело пахло возможностью объявления на Всеобщем Собрании как “Непосредственно Внёсших Вклад”, то Мелкие отбирали у гномов всё, что те находили, и гномы в лучшем случае упоминались как “Участвовавшие”.
Обеденный перерыв был единственным промежутком времени, когда вокруг дома Большого никого не было. Ведь никто даже и подумать не мог, как во время обеда можно заниматься чем-то ещё. Если бы Лохматик и Коротышка знали, что скоро наступит обед, они никогда не побежали бы к дому Большого.
От стука в окно незапертая рама приоткрылась, и оттуда послышался храп. “Он и тут опережает нас”, - с гордостью за Большого подумали  гномы. Ведь для еды отводился один час, а потом можно было 30-40 минут поспать. Но обед только начался, и гномы не могли понять, как Большой смог так быстро поесть. “На то он и Большой, чтобы всё делать быстро. Время экономит для Самого Важного Дела”, - сказал Коротышка Лохматику. Лысина у Коротышки была намного больше, поэтому он лучше разбирался в жизни.
Самым Большим Делом для всех было  установление высоченной, но очень тонкой и острой Спицы, которая защищала гномов от комаров. За один укус комар мог запросто высосать всю кровь гнома. Спица должна была быть как можно выше и тоньше, чтобы пикирующие сверху комары налетали на неё и оказывались проткнутыми насквозь. Трупы комаров, торчавшие на Спице, отпугивали остальных кровососов. Поэтому Спицу надо  было постоянно удлинять, чтобы комары насаживались на неё как можно дальше от земли, а их трупы могли бы отпугивать ещё больше кровопийц. На Всеобщих Заседаниях подводились итоги за прошедший месяц, подсчитывали убитых комаров. А целое бюро комароведов путём сложных вычислений выводили количество тех комаров, которые были отпуганы от гномов при помощи Спицы. На каждом Собрании решалось, на сколько удлинить Спицу в следующем месяце, чтобы убить ещё больше комаров и  увеличить число отпуганных, тем самым защищая гномов. Словом, в жизни было не так всё просто, как кажется.
Храп изредка прерывался отдельными фразами. Большой разговаривал во  сне.  Лохматик  и  Коротышка  смогли  уловить  некоторые  слова.      “Спица, Спица  .... Да, ещё на пять метров .... Чушь какая ....  Всё в подвал  .... Самородки на минус 5-м этаже....     Изумруды  на   минус 3-м....  Алмазы на минус 7-м, в специальном хранилище.... Много не бывает.... Всё нужно...”. Сначала гномы ничего не понимали, но потом до них дошло - всё, что они приносили, шло в подвалы Большого.  Спица строилась лишь для отвода глаз, для того, чтобы все с воодушевлением искали драгоценности, думая, что защищаются от комаров.  На Лохматика  и  Коротышку словно вылили ведро ледяной воды. Они стояли оглушённые и потрясённые чудовищностью правды...

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   


Хотя Лохматик  и  Коротышка старались никому не говорить о том, что узнали, кто-то из них всё-таки проболтался. Слухи стали очень быстро распространяться среди гномов. Даже Средние и Почти-Большие шушукались друг с другом: “Всё враньё.... Работали зря.... Всё в подвалах Большого.... Да он там себе целый небоскрёб под землёй отстроил.... Небоскрёб наоборот...”. Работа постепенно прекращалась. Рудники осыпались от ходов, проделанных кротами и землеройками, которых теперь некому было пугать стуком лопат. Гномы убивали время, напиваясь до полусмерти росой с мухоморов. Средним и Почти-Большим росы для опьянения нужно было намного больше, чем гномам, поэтому теперь она стала на вес золота. На росу с мухоморов можно было купить всё.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   

   - Слышь, Лохматик, дай ещё пару капель росы. С утра башка раскалывается.
   - Пузатый, нет у меня больше. Сходи к Шустрому, у него всегда есть. Поменяй на мой фонарик 9 капель.
Пузатый побежал за росой. Когда он вернулся, в руках у него не было ни фонарика, ни склянки с каплями.
    - Ты совсем, что ли, спился?  На ходу всё выпил, гад?! - заорал на него Лохматик.
    - Да подожди ты, - ответил Пузатый, - знаешь, что мне сейчас Шустрый сказал? 
    - И знать не хочу. Отговорки не принимаются. Лучше честно признайся, куда дел росу?!
    - Какие отговорки! Не пил я ничего. Шустрому Палыч сказал, а тому один из комароведов шепнул, для чего Большой себе такой “небоскрёб наоборот” отгрохал.
    - Ну и для чего же?
    - Ты знаешь,  что комароведы всегда были в курсе про небоскрёб Большого? А знаешь,  чем заканчивается небоскрёб Большого глубоко-глубоко под землёй,  нет?  А они знают - он заканчивается огромным Штырём, который весь из нашего золота  и камней сделан. 
    -  А мне-то что до этого? - ответил Лохматик, хотя где-то внутри него уже зашевелилось смутное предчувствие.
    - Так вот. Этот Штырь под землёй излучает огромное количество света, который и сквозь глину, и сквозь гранит проходит. Этот свет, конечно, слабее дневного (вот почему мы не видим его), но он отпугивает кротов и землероек, и они уползают подальше от наших рудников.
    - Почему же тогда рудники разрушились?
    - Да потому что мы перестали работать. Если Штырь не продлевать и не обновлять с помощью золота и драгоценностей он тускнеет. Палыч с ребятами из своего рудника уже целую неделю работают, и теперь их рудник кроты и землеройки не трогают, а ведь он близко от дома Большого стоит.
    - Но ведь раньше мы думали, что отпугиваем этих ползучих стуком наших лопат.
    - Дурачок! Это только временно. Большой-то всегда знал, как кротов и землероек навсегда отпугнуть. Их надо ослепить, и тогда они разбегутся от нас во все стороны.
    - А комары?! - в отчаянии завопил Лохматик, но рука его уже искала лопату.
    - Глупый ты всё-таки! А всё потому, что лысина у тебя ещё только наклёвывается. Как ты думаешь, если больше времени проводить в рудниках, отыскивая золото и самоцветы для Штыря, много тебя комаров на поверхности покусает.
    - Так побежали скорей искать! - воскликнул Лохматик, цепляя запасной фонарик.
    - Я только остальным расскажу, -  крикнул, убегая, Пузатый.
    - Давай быстрее, работа же стоит!

 .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

    -  Ну, чего притих, что-нибудь откопал?
    - Да, вроде, помоги, - прокряхтел Коротышка.
Лохматик подскочил к нему, и они стали вместе выковыривать твёрдый ком земли. Разбив его лопатами, они обнаружили сапфир редкой чистоты.
    -  Здорово! - восхищённо прошептал Лохматик, - а я вчера такой самородок откопал, теперь точно скажут на Собрании.
    - Всё-таки эгоисты вы, молодёжь. Для Собрания, что ли, работаешь?
Лохматик покраснел.
    - То-то. А вот  кротов меньше станет, так это точно. Думать надо для чего трудишься. Не для себя, для Дела. Ладно, сапфир потом отнесём. Пошли обедать!