Ожидание

В 5:05 должен появиться поезд. Цифры на световом табло медленно сменяют друг друга, являясь жалким свидетельством того, что время все-таки не стоит на месте, а медленно ползет, изредка сбиваясь на сопровождающийся одышкой неровный бег. Секунды неохотно падают, подобно воде, цепко хватающейся за водопроводный кран.

Ожидание всегда затягивается. Расплавленная резина: тянешь-тянешь, а ей нет конца. Кажется, Марк сидит тут целую вечность. Надоело созерцать этот опостылевший вокзал: серые стены, украшенные облупившейся плиткой, когда-то, возможно, изображавшей какую-то картину из жизни индустриального человека; заляпанный грязью мраморный пол, тяжелые рельсы, по которым вот-вот должен пройти поезд; люминесцентные лампы.

Иногда, все чаще и чаще, Марк бросает взгляд на часы. Ему некуда спешить, но какая-то сила постоянное притягивает его взгляд к табло. Хорошо, что песочные часы давно вышли из употребления: падающий песок всегда производит столько шума… На электронных  часах время уходит беззвучно, можно закрыть глаза, и оно остановится. Жаль, что не везде используют электронные часы, у некоторых людей какая-то болезненная привязанность к тикающим будильникам с боем; стрелки на таких часах совершают резкие движения от черты к черте, в принципе противоположные плавному течению песка, но, в общем, являющие с ним единое целое.

Марк пытается держать глаза закрытыми как можно дольше, но его так и подмывает взглянуть на часы и на рельсы.

Сквозь полуприкрытые веки он видит сменяющие друг друга цифры и наконец, будучи не в силах это терпеть, сосредоточивается на рельсах, вглядываясь в темный проем, откуда должен вот-вот появиться поезд.

Ожидание растягивает время до бесконечности, и, устав от созерцания рельсов, Марк поворачивается к ним спиной. Холодная скамья на какое-то время отвлекает его от ожидания. Напротив стоит еще одна скамья. Неизвестно, зачем она здесь, на таком большом расстоянии от рельсов.

Стараясь отвлечься от часов, Марк разглядывает мраморный пол, однотонно-грязно-серый. Пространство между скамьями надвое разрезает толстая черная полоса, исчезающая между тумбами. Приглядевшись, Марк заметил, что эта полоса ровно посередине разделена узкой светлой полосой на две.

Даже не поднимая глаз, Марк ощущал, как цифры неохотно сменяют друг друга, как стены давят на него. Если он сейчас же отсюда не уберется, эти стены сомкнутся над его телом, станут его склепом….

Вдали раздался грохот приближающегося поезда. Марк бросил взгляд на часы: невероятно: 5:05! Он хотел  сполна насладиться тем моментом, когда, повернувшись, увидит долгожданный поезд с призывно распахнутыми дверями. Поэтому опустил взгляд и снова стал разглядывать темную полосу на мраморном полу. Шум все ближе.

Марк смотрел на пол, но не видел его: он весь был во власти предстоящего мгновения, но внезапно все внутри у него похолодело; он не сразу осознал, почему это произошло. Когда грохот стал невыносим, из-за тумбы по темной полосе выскочил миниатюрный поезд. Несмотря на малые размеры, он производил столько же шума, сколько и нормальный поезд.

Марк с надеждой повернулся к обычным рельсам, но там не было и следа поезда. Поезд в 5:05 уже пришел!!??

Наверное, он слишком долго ждал. В это время что-то произошло, что-то, что уменьшило обычный поезд до этого мутанта.

Дверцы поезда открылись,  Марк с ужасом взглянул в эти щели: нет, теперь ему отсюда не выбраться, поезд был единственной надеждой, никуда не спрятаться от этих стен, от меняющихся цифр на световом табло.

Дверцы закрылись, и поезд понесся дальше. Грохот становился все тише и тише, а перед глазами Марка стоял миниатюрная дверца, мышиная норка, куда он никогда не смог бы втиснуть свое громоздкое тело…