Пятница, 13

   Звон! Звон! Всё звенит. Меня заполнил всю изнутри звон. Он такой едкий, пронзительный, ядовитый!

    Я открываю глаза, несколько секунд нахожусь в каком-то промежуточном мире между сном и явью. Наконец, проклятый будильник проклокотал, прохрипел свой последний вопль и издох, аморфно тикая дальше, как будто он только что и не орал, как взбесившийся петух.

   За чашкой чая я вдруг вспомнила обрывок ночного кошмара. Каждый день сон является неизменно и продолжает   предыдущий.  В этот раз дело дошло до драки. Во мне до сих пор всё бурлит от обиды, пережитой во сне.  Бог мой, как ярко я всё ещё  доживаю эту ярость .  Неужели, я могу быть такой злобной: я лупила Её по морде, душила, пинала, при этом грязно Её обругивая. А ведь Она мне в матери годится!

   День прошёл обычно. Неприятности начались под вечер. Я так и знала, что Она придёт. И Она пришла. Она до сих пор не даёт Ему покоя.  Они расстались  полтора года назад. Как только Она переступила порог, возникла стена между мной и Ним. В долю секунды Мы стали чужими людьми. Ни взгляда, ни слова, ни тени намёка на близкие отношения, и это при том, что Мы не скрывали своих отношений ни от кого. Жили полноценной семьёй или, лучше сказать,  пытались жить. И тогда, когда Она приходила, делать вид, что нас с Ним связывает только работа, было невыносимо больно.

   Вечер прошёл в напряжении. Я уверена, что каждому из нас стоило огромных душевных сил  изображать спокойствие, когда внутри себя беснуется цунами, душа выворачивается наизнанку, сердце выпрыгивает, руки трясутся и хочется       искусать губы в кровь.

 

     В какой-то момент  у меня возникло неодолимое желание  уйти домой к маме, но я заставила себя остаться  и продолжить немую схватку. В этом гнетущем молчании  мы провели несколько часов, скрывая напряжение тем, что окружали себя мелкими заботами: я решила смотреть телевизор до последнего.  Давление  атмосферы на площади десяти квадратных метров нарастало.  В воздухе повис немой вопрос: кто же уйдёт? Она или Я?

    На часах три ночи. Вдруг Она не выдержала и сказала Ему, задыхаясь  от злобы: "Может, ты проводишь девочку до дома, мне надо с Тобой поговорить!". Моё сердце дико заколотилось, оно выпрыгивало из груди, ярость меня оглушила.  Вот оно! Началось!  На моём лице не дернулась ни одна мышца,  а  фантазия рисовала фрагменты из фильмов ужасов, сменяя с бешеной скоростью кадры: Я - пантера! Я раздираю её  на части! Моя пасть окровавлена  рваными кусками Её бывшего туловища! Я - Маньяк! Я раскалываю её череп молотом! Из головы вытекают жидкостью все её бывшие Мыслишки, вся её бывшая Любовь, вся её бывшая Память, хранившая  ещё совсем недавно воспоминания самых прекрасных моментов жизни….
   
   Она повторяла вопрос снова и снова: с истерикой, с повизгиванием, с надрывом. И вдруг стала умолять меня уйти: "Умоляю тебя, пожалуйста, иди домой, мне нужно поговорить с Ним наедине!"

   И тут выдала такое, чего сама от себя не ждала, это было высшей степенью моего презрения, издёвки: "А что Ты мне за это дашь?".  Она поперхнулась, но выдавила: "Я куплю Тебе шоколадку!".
- Ладно, только пусть меня проводят,  а то уже поздно, мне мама не разрешает ночью одной гулять."

  Он медленно оделся, затем оделась я. Вышли из подъезда. Наши пальцы сплелись и  Мы  побрели по невинному белому снегу, растворяясь в  зимней ночи.

Декабрь, 1999 г.