Кукиш для орды

Головной впередсмотрящий центральной киевской дружины, ратный богатырь Олег возвращался из поиска. Вот уже третий день он ехал по широкой лесной тропе. Уставшая после долгого похода лошадь терлась на ходу об облезлыми боками о сапоги Олега, надеясь на привал, но тот лишь глубже вонзал шпоры меж ее ребер, обтянутых рыжей кожей. И тогда лошадь вновь безудержно рвалась вперед, скользя подковами о редкий булыжник, разбросанный тут и там на дороге. Во взятом в плен заморском саквояже Олег вез свои боевые трофеи: пакет испанской вяленой рыбы, почти целый цветной мужской веер, набор резиновых наглазников и связку больших пахнущих маслом гвоздей. За лошадью на колючей веревке плелась дюжина разношерстных красавиц, плененных Олегом в публичных домах Европы. Местами одетые женщины нехотя переставляли свои загоревшие в пути ноги и с наигранным смехом громкими голосами в сотый раз рассказывали друг другу пошлые анекдоты. Как только они замолкали, Олег лениво хлестал их своей тягучей плеткой и женщины непринужденно продолжали разговор дальше. Олег то и дело бросал взгляд на притороченный к седлу засушенный труп черного человека, купленный у тучного торговца восточными сладостями жирные черные мухи тучами собирались вокруг мумии и Олег отгонял их смоченным в уксусе платочком, подаренным ему в день свадьбы  красавицей женой Ольгой.
Еще ни разу Ольга не давала Олегу повода убедиться в супружеской верности. Каждый раз, когда Олег возвращался домой из поиска, он обнаруживал в своей постели пахнущих дорогими африканскими мазями изнеженных мужчин. Он без лишних объяснений убивал их на месте и складывал в глубокий колодец в углу огорода, не подозревая, что жена должна была этим, поначалу ничего не подозревавшим, мужчинам крупные суммы денег и специально заманивала их  в постель перед приездом мужа.
Мухи недовольно гудели и, косясь на платок, снова садились на мумию. Олег посмотрел на дорогу . по всем признакам до родного дома оставалось совсем немного. Вот сточная яма,  выкопанная Ольгой в прошлом году, заросшие бурьяном поля, почерневшая от дождей виселица с болтающейся в петле коровой, повешенной за незаконную связь с однорогим быком., куча навоза возле дороги... Душа Олега радовалась. Он вместе со своим караваном взобрался на пригорок и взглянул на родную деревню. Все три деревенские избы утонули в черном клубящемся дыме. Олег выронил платок, стеганул пленниц плеткой, потом стеганул ею лошадь и вся эта разноцветная кавалькада галопом помчалась вниз с бугра. Олег комками глотал сдам, глаза застилали слезы, в горле терпко першило, но он пробирался в вонючем тумане, настойчиво хлестая своих спутников. Лошадь била копытами о землю и распространяла вокруг себя запах свежего пота, с остервенением карабкалась в дыму на невидимый холм. Женщины визжали, мумия беспрекословно болталась в седле, а Олег обкусывал от злости ногти. Наконец они выбрались из облака и то что предстало перед их глазами заставило содрогнуться даже видавшую виды лошадь. Везде царили разрушения и беспорядок. Крыши всех домов были разобраны с непонятной жесткостью. Тут же, возле забора,  валялась битая и небитая черепица. Обгоревшие печные трубы одиноко уставились в небо своими черными стволами, возвышаясь прокоптившимся монументом вокруг обгоревших столов, заменявших стулья дубовых чурок, теплых мужских носков, детских чугунных игрушек и бабьего тряпья. Рядом, в забитых досками конурах, хрипло скулили собаки, придавая картине полную безысходность. Свесив на плечо голову, опечаленный Олег бродил по пожарищу, рискуя прожечь себе сапоги, пинал ногами полуобгоревшие бревна. Теплый  пепел тут же подымался в небо и осыпал Олега крупными кусками тлеющих углей. Но он не обращал на это никакого внимания. Мысли об Ольге о ее судьбе, а может быть и о ее кончине, занимали крупную лобастую голову Олега. Он вспомнил их недолгие 5 лет совместной жизни из которых 4 года он провел в походах. Что он узнал об Ольге за это время. Да в общем то почти ничего. Познакомились они в соседней деревне во время набега отряда Олега в поисках еды. Вот пень, который еще недавно был березой, возле которой они в первый раз поцеловались. Вон разграбленная силосная яма, в которой они впервые познали сладость любви, вот сгоревшая изба, в которой он, уходя в поход,  надевал на Ольгу пояс верности. Этот пояс Олег отобрал у сарацинов, во время одной из битв. Он ему очень нравился, к поясу прилагался необычный ключ. Ключ был очень странный, похожий на очень маленькие вилы, размером меньше Олега ладони. Когда Олег отбирал пояс у его предыдущих владельцев, они такими ключами закладывали себе в рот пищу. Он забрал у них все ключи и был уверен в том , что больше ни у кого таких ключей нет. Поэтому Олег был спокоен за верность жены.
Олег встряхнул головой, отгоняя  воспоминания, нужно было что-то делать, Придумать сразу он ничего не мог. Сначала надо было немного поесть, подготовить оружие, а потом бросаться в погоню. Олег никогда не сражался на голодный желудок, этому его научил еще отец, а советы отца никогда его еще не подводили. Поэтому Олег подошел к одной избе, нашел крышку погреба и откинул ее. В погребе всегда был небольшой запас картошки, даже Ольга не знала об этой заначке. Картошка после пожара спеклась и была еще горячей. Этой еды ему хватит на неделю. А за неделю он наверняка придумает как и от чего спасти Ольгу.

Махмуд-хан сидел в своем шатре и уныло потягивал из кальяна дурманящий дым. Вот уже целый месяц его многочисленный хорошо вооруженный отряд торчал возле этой реки и сторожил деревянный мост. Воины, привыкшие к постоянным переходам  томились от безделья. Они постоянно придумывали себе какое-нибудь занятия. То устраивали соревнования кто попадет из лука в плещущуюся в реке рыбу. Но после таких соревнований половина запаса стрел уплыла по течению реки и чуть не выдала их присутствие дозору русской дружины. Потом они соревновались кто быстрее залезет не дерево, но после того как несколько человек не смогли с дерева слезть, Махмуд запретил и это развлечение. Женщин в поход они не брали, а козы и кобылы всем уже надоели. Заняться было бы совсем нечем, но неделю назад один из разведчиков сообщил что видел деревню и в ней женщину. Махмуд распорядился деревню спалить, а женщину привести к нему. Теперь он сидел и ждал, когда воины вернуться с добычей. Махмуд надел свои самые лучшие одежды. На ногах были деревянные туфли с дырочками для вытекания воды. Когда приходилось переходить в брод реку, то вода очень быстро вытекала из туфлей и если прейти речку утром, то к вечеру ноги уже были сухими. На голове Махмуда красовался шлем из тонкого металла. Шлем был очень удобный и мог использоваться в походе вместо котелка. На руке был браслет из ивовых прутьев, на большем пальце сверкал натертый перстень, изготовленный из просверленной монеты. Костюм был пошит из шкуры белой кобылы, правда за время похода шкура утратила свой первоначальный цвет и была уже не совсем белой. Лучше костюма в орде не было ни у кого и ни одна ордынка не смогла бы устоять увидав Махмуда в таких одеждах.

Махмуд наморщил свой узкий лоб, думая о том, как бы еще произвести впечатление на ожидаемую пленницу. Узкие глаза сощурились и превратились в еле заметные полоски под тонкими бровями, уши слегка шевелились, выдавая нечеловеческое напряжение. Потом он медленно с достоинством поднялся, подошел к стене шатра, снял с гвоздя свой любимый боевой колчан, мечтательно посмотрел на него и, не вынимая стрел, одел его через голову за спину. Потом он достал из мешка два золотых рога и неспеша привинтил их к шлему. Колчан подарил ему перед походом отец, а рога тогда же вручила старшая жена. С этими двумя предметами Махмуд почти не расставался. Колчан для кочевника - боевой друг и товарищ, а этот, выдолбленный из куска пробкового дерева и обтянутый крокодильей кожей был особенно дорог ордынцу. Однажды он спас его во время переправы через реку, кишащую крокодилами. Ни один крокодил не рискнул приблизиться к воину, плывущему через бурные потоки на такой штуке. Никто из них не хотел украсить своей кожей второй такой колчан. А золотые рога, он всегда одевал их идя в бой, на торжественный прием или любовные свидания. Врагов от их вида бросало в дрожь, парламентеры теряли свое ораторское искусство, а очарованные женщины сдавались без боя. Теперь Махмуд был окончательно готов к встрече, оставалось только дождаться ее. И он стал ждать, скрестив под собой  ноги, по колено обмотанные конским волосом.

Ольга медленно приходила в себя. Еще сегодня утром она встала ни свет ни заря, нарубила дров на зиму, почистила печную трубу, заштопала ковер из овечьей шерсти, выгнала из избы всех мух, постирала носовой платок и села на табуретку перед домом, чтобы перевести дух. Потом вдруг как из под земли вырос этот узкоглазый незнакомец, замотанный в потную конскую шкуру, улыбнулся и предложил сыграть в кости. Она автоматически кивнула головой, так как давно уже не играла в эту интересную игру и тут же пожалела об этом.  Потом чьи-то руки вдруг зажали ей рот, ее поволокли через весь огород, потом три узкоглазых и одна лошадиная морда склонились над ней,  руки стали щупать ее под одеждой, морды улыбались, лошадиная морды скалила зубы и шумно дышала. Ольга еще успела подумать о том, как хорошо, что она вопреки своей привычке не сняла с себя пояс верности и дальше все завертелось перед ее глазами и она провалилась в темноту. Очнулась она от вкуса прошлогодней соломы на зубах, перед ней покачивалась спина в знакомой конской шкуре, под ней мелькали копыта, убегала вдаль тропинка и фыркала лошадь. Украли - подумала Ольга, теперь пусть сами выкручиваются, Олег этого так не оставит, надо только подать ему какой-нибудь сигнал.  Она попробовала пошевелиться -  руки и ноги были крепко  связаны и не давали надежду на что-нибудь оригинальное. Ветки кустов хлестали Ольгу по лицу. Не долго думая она стала зубами обламывать веточки, оставляя за лошадьми широкий туннель, который Олег не смог бы не заметить. Было очень трудно - иногда попадались и толстые ветки, иногда колючки, но Ольга терпеливо ломала и ломала их, зная что кроме мужа ее никто не спасет. Наконец она решила, что достаточно, стащила с руки перстень из дубовой коры, который Олег подарил ей в день свадьбы, и бросила на тропинку, так чтобы было издалека заметно. Ордынцы ничего не заметили, перстень постепенно скрылся за поворотом. Мстительная усмешка промелькнула на  лице Ольги и удовлетворенная своим поступком и убаюкиваемая тряской она погрузилась в сон.

Олег тосковал, вот уже два дня он не мог ничего придумать. Куда скакать, в какой стороне искать исчезнувшую жену, что делать когда он ее найдет, жива ли она, верна ли она ему - ни на один из этих вопросов у него не было ответа.  Утром Олег разобрал собачью конуру и выпустил оттуда воющего пса. Пес был весь в саже. Когда Олег подобрал его в походе на сарацинов, он назвал его Добрыней, и эта кличка так и закрепилась за лохматым зверем. Ольга полюбила огромного и молчаливого пса, варила ему похлебку из шишек, давала пожевать куриные перья, а когда с продуктами было совсем туго, она без лишних раздумий делила свой стол с Добрыней. Пес выскочил из будки, лизнул Олега в лицо, заскулил и бросился прочь из села, захватив розовой пастью целую пригоршню картошки с обеденного стола хозяина. Вскоре его мохнатое тело на мелькающих лапах скрылось за горизонтом. Олег бы так и сидел без дела еще неделю или две. Но через день Добрыня вернулся, подбежал к хозяину и что-то положил к его ногам. Олег попытался нагнутся, шлем упал с головы и покатился по земле. Но Олег уже не обращал на это внимание. Во все глаза он смотрел на то что лежало перед ним - свадебное кольцо из дубовой коры. Ольга никогда не снимала его, даже во время еды или в минуты редкого отдыха.  Он поднял колечко и прижал его к губам. Комок подкатил к горлу, Олег вытащил меч и несколько раз со свистом рубанул им воздух. Удовлетворенный звуком он вложил его обратно в ножны, проверил узлы на доспехах, положил в рот еще пару картофелин, вскочил на лошадь и вонзил ей в бока шпоры. Лошадь сначала дернулась, попыталась скакать, но мотая мордой застыла на месте. Олег слез с лошади, отвязал ее от березы, снова вскочил и она не дожидаясь напоминаний шпорами, резво поскакала туда, откуда только что прибежал Добрыня. Пес обвел взглядом пожарище - еды больше нигде не было. Он отряхнулся и побежал вслед за лошадью, постепенно он обогнал ее и побежал впереди, как бы указывая Олегу дорогу.

Махмуду уже стало надоедать сидеть в царственной позе и ждать добычу. Он уже хотел было пойти пострелять из лука в солнце, но тут в шатер вбежал кривоногий воин и пал ниц перед ханом.
-Говори, собака , что случилось? - прорычал недовольный хан, но слуга лишь мычал и указывал руками на дверь. За шатром послышалась какая-то возня и неожиданно в прорезь в стенке ввалились три уставших после похода воина. Они несли что-то завернутое в конские шкуры. Они швырнули свою добычу на пол, шкуры размотались и глазам хана предстала пленница несравненной красоты. Белые слегка вьющиеся волосы, острый немного курносый нос, большие закрытые глаза, длинные ровные ноги (в орде у всех ноги были кривые), татуировка на плече в виде рыбы раскрывающей пасть для поцелуя - ни одного изъяна, совсем ни одного. Девушка была одета в кусок какой-то грубой материи, руки и ноги были слегка натерты туго связывающими их ремнями. Махмуд приказал развязать их, но девушка продолжала спать. Какая сила  воли, какое самообладание - подумал очарованный хан. Такую женщину он видел в первый раз в жизни, а вообще женщин он не видел уже пол года. Махмуд подошел к пленнице и погладил ее по голове. Дувушка даже не разомкнула глаз. Она облизнулась и продолжала спать мертвецким сном. Хан потряс ее за плечо - результат быт тот же. Махмуд так долго ждал встречи с нею, а она спала. Эта несправедливость расстроила ордынца и одновременно взбесила его. Не контролируя себя он склонился над Ольгой, поцеловал ее своими жадными губами и рванул на ней одежду. Материя треснула под неистовой рукой и обнажило тело пленницы. Хан оцепенел. То что предстало его глазам казалось ужасной несправедливостью. Гибкое и нежное тело восхитительной красоты, которое вот совсем уже казалось доступным в самых важных местах было изуверски заковано в металл. Махмуд и раньше встречался с изобретательностью ревнивых мужей, но такое видел в первые. Металлические чашки скрывали тугую женскую грудь и прочно держались на жгуте из крепкой проволоки. Олег изготовил эти чашки из трофейных бронзовых мисок и прикрутил их к Ольге железной нитью перед тем как идти в поход. От пупка и почти до колен прелести девушки были защищены блестящими  железными штанами. Ни одно отверстие, ни одна щелка не давали доступ к вожделенному телу. Даже ногтем нельзя было пролезть в местах стыков.  Витиеватый кованный узор покрывал всю эту конструкцию. Олег заказал чеканку в соседнем селе у местного кузнеца, сюжеты он придумывал сам. В центре пояса, как раз там, где у девушки должно было находиться самое главное сокровище был выкован странный узор. Махмуд пригляделся. Вот огромная мужская рука, сжатая в кулак. Между сжатыми пальцами вылез самый большой палец и в упор смотрел на Махмуда. Каким-то очень знакомым показалось хану это изображение. Где же я его мог видеть? - подумал он. На какое-то мгновение он забыл даже про пленницу и погрузился в воспоминания. И тут он вспомнил, сомнений нет. Именно это ему показывал один русский богатырь после разгрома отряда Махмуда, когда он попытался взять в плен стадо деревенских коз. Ордынцы даже не успели понимать с коз колокольчики.  Русичи налетели как коршуны, Махмуд потерял в этом бою половину своих людей и фамильную стрелу с наконечником из зуба ядовитой лягушки. И когда он бесславно отступал, спасая остатки ордынского отряда, то оглянулся и увидел  русича, показывающего ему этот знак. Кукиш - так кажется называли его эти невежественные люди. Да, именно кукиш. Махмуд точно не знал назначение этого символа. Он потом встречал его еще не раз. Часто пленные русские воины, так и ничего не сказав, показывали его Махмуду перед казнью. За всю свою жизнь хан видел кукиш уже раз десять, но так точно и не знал его назначения. Единственное что он заметил, что пред тем как показать кукиш русичи обычно старались плюнуть в лицо врагу. И вот снова встреча с этим зловещим символом. Может отвезти ее обратно - подумал Махмуд, но деревню уже спалили. И хан отважился оставить девушку у себя. Он еще раз бросил на нее встревоженный взгляд, кукиш продолжал пялиться на Махмуда, он набросил на него шкуру и приказал вызвать мастеров, чтобы снять уже начинавший раздражать его пояс верности.

Ольга не спала. Она проснулась еще во время перехода вброд быстрой реки. Холодная вода затекла ей под пояс и вырвала из тревожного сна. Но Ольга ни криком, никаким другим движением не выдала своего пробуждения. Буду притворяться спящей, а там будь что будет решила она. Притвориться спящей - этому трюку ее научила в детстве старая бабка. Бабка брела мимо их избы и попросила что-нибудь поесть. Маленькая Ольга вынесла ей пригоршню яблочных семечек  и благодарная старуха так и сказала ей: "Запомни, девочка. Не хочешь чего-нибудь делать - притворись спящей и все обойдется."  Тем же летом Ольга решила попробовать трюк. Когда мама послал ее за водой, она вдруг рухнула на землю и закрыв глаза сладко засопела. Все забегали, закричали, стали ее тормошить , но за водой идти не пришлось. Права оказалась бабка. Теперь этот трюк ее часто выручал. Пригодился он и в супружеской жизни, когда по вечерам муж прижимал ее к себе долгими зимними вечерами.

Сквозь щелки закрытых глаз Ольга старалась запомнить дорогу назад. Вот закончились кусты, вот поляна, вот шатер, вот прорезь, вот какой-то страшный татарин с золотыми рогами на голове. Ольга подумала сколько эти рога могут стоить. Если бы Олег имел такие - ему не пришлось бы так часто отправляться  в походы за добычей. Они могли бы купить себе целое село и жить припеваючи ни в чем не нуждаясь. Татарин был настоящей уродиной. Небритый, в поношенной конской шкуре, глаза его жадно горели и пялились на Ольгу.  От этого взгляда Ольга сразу вспотела, но ордынец, явно чем то озабоченный, этого не заметил. Он пялился на пояс верности, мрачно думал о чем-то, опять смотрел на пояс и так до бесконечности. Ольга устала лежать бревном и осторожно, как бы во сне, почесала рукой одну из бронзовых чашек, закрывающих грудь. Ордынец оторвал взгляд от пояса и своей липкой рукой погладил другую чашку. Ольга сладко вздохнула и засопела пуще прежнего, слегка дрыгая ногами.

Махмуд озверел. Возбуждение охватило все его тело и мысли. Он набросился на пленницу, стараясь зубами перегрызть твердую металлическую нить, прижимающую металлические блюда к груди красавицы. Ольге даже стала нравиться эта игра в коки мышки. Она пнула ордынца ногой, он отлетел в сторону и перекинул таз с конским жиром. Ольге демонстративно повернулась на бок и захрапела. Вымазавшийся в жире Махмуд, вскочил, сорвал с головы шлем с привинченными золотыми рогами и опять прыгнул на Ольгу. Жирные руки скользили по нежному телу, Ольга извивалась как рыба, ускользая от рук хана. Жуткий запах конины бил в нос, стало совсем жарко и ей хотелось пить. Но Ольга все равно не открывала глаз, периодически лягая ногами хана. Махмуд, не раз игравший в любовные игры с кобылами был неутомим, он ловко  уворачивался от ударов  ног и все туже затягивал на ее теле узел из своих жадных рук. Тело Ольги вдруг обмякло, Махмуд обвил ее руками и ногами и весь задрожал мелкой дрожью. Он бы так и трясся на ней целую вечность, если бы в шатер не вошли несколько воинов, по виду совсем не напоминавших Ольге вызванных мастеров, а скорее всего палачей. Махмудо перестало трясти, он отпустил Ольгу, поднялся и поправил на ногах сползшие от вибрации деревянные ботинки. Потом он несколькими глотками осушил кувшин со скисшим кумысом, уселся на овечью шкуру и бросил в рот сушеную рыбью голову. Ордынцы почтительно поклонились. Не каждый воин мог пить скисший кумыс,  и заедать его рыбой. Все знали притчу о том как Чингиз-хан проиграл большую битву после того как, выпил кумыс, заел его рыбой и просидел в кустах все сражение. Когда он наконец вышел из кустов, битва была уже закончена, и пришлось опять собирать несметную армию, выпиливать луки и стрелы, воровать лошадей и готовиться к новому походу.

Мастера развели посреди шатра небольшой костер и стали нагревать в пламени небольшой металлический прут. Прут раскалился, стал красным, ордынцы периодически плевали на него - он шипел. Ольга поняла, что притворяться больше не стоит. Она открыла глаза и, чтобы привлечь к себе внимание, тоже плюнула на прут. Струя пара ударила в крышу шатра и все повернули головы и посмотрели на Ольгу. Ольга улыбнулась, показав всем металлическую пластинку, которую Олег вставил ей вместо выбитых зубов. Какая она все-таки красивая - подумал Махмуд и кивнул головой  одному из своих подручных. Тот обмотал руку конским хвостом.  взял раскаленный прут и подошел к девушке. Раскаленный метал покачивался у нее пред лицом и целился своим жалом то в одну то в другую бронзовую чашку. Ольга испугалась. Не надо, не надо - взвизгнула она и нажала потайную кнопку под одной из чашек. Ничем больше не удерживаемые бронзовые блюда с громким стуком упали на пол. Грудь Ольги вырвалась на свободу и освобожденная из плена, слегка покачиваясь от дыхания девушки, уставилась на ордынцев нежными розовыми сосками. Ордынцы замерли на месте от удивления. Ни у одной кобылы они не видели такой красоты. Только Махмуд, когда-то имевший дело с женщинами, не растерялся. Пинками он стал выгонять воинов из шатра, пока они не вышли из под контроля. Ольга перевела дух. С одним татарином гораздо легче договориться чем с несколькими. Ольга знала, что нужно пользоваться моментом.

Махмуд вытолкал всех своих соратников из шатра и вернулся к пленнице. Девушка сидела на его любимой шкуре. Махмуд приблизился к ней. Железный пояс все еще скрывал остальные прелести. Теперь Махмуд уже нутром чуял, что девушка знает как открыть хитроумную машинку. Ордынец  подумал про раскаленный прут, наверняка он опять может пригодиться. Махмуд показал пальцем на блестящий чеканный кукиш и недовольно зарычал. Пленница гордо сжала губы и сложила Махмуду в ответ настоящий кукиш. Хан еле сдерживался. Еще никогда он не видел два кукиша сразу. От неистовой злобы пена стала выступать у него на губах. Ольга заметила, что хан разозлился. Она взяла его руку в свою и приложила к своему металлическому поясу. Махмуд погладил чеканку. Металлический кукиш нагрелся от тела девушки и был совсем нестрашным и немного шершавым на ощупь. Он был последней преградой на пути к вожделенному тело. На что меняешь? - пробормотал хан единственную известную ему фразу на русском языке. Ольга указала рукой на валявшиеся невдалеке золотые рога. Хан кивнул головой в знак согласия,. Все равно потом как всегда заберу назад - подумал он. Не теряя времени он взял в руки шлем и стал отвинчивать отвинчивать рога. Отвинтив один рог, он бросил его к ногам пленницы. Она ловко подхватила его и потерла пальцем желтый металл. В ответ рог сладко блеснул в языках пляшущего пламени. Ольга облизнула губы, далеко вперед высовывая язык и теперь гораздо добрее посмотрела на хана. Махмуд вздохнул, отвинтил второй рог и бросил его вслед за вторым. Теперь его сокровище находилось в руках пленницы. Махмуд уже давно забыл, что это пленница, что он может сделать с ней все, что захочет. Губительная страсть охватила его и все глубже затягивала в неизвестность, тащила его за собой и он безвольно отдался своему чувству. Пленница не обманула его. Она легла на спину, засунула руку куда-то под свой металлический пояс и нажала на потайную пружину. Давно не смазываемый механизм скрипнул и пластинка с кукишем отъехала в сторону. Под ней оказалась другая, не менее крепкая пластина. Геральдический знак в виде змеи кусающей огромное яблоко украшал эту пластинку. Змея разевала жуткую пасть, из которой торчали три острых зуба. Одного не хватает, автоматически отметил про себя Махмуд. Чуть ниже под хвостом змеи находились четыре маленьких отверстия, расположенные на одной линии. Махмуд ничего не мог понять. Ему еще ни разу так долго не приходилось завоевывать ни одну женщину. Еще никто так долго не водил его вокруг пальца. Ему это начало надоедать. Пора пытать  - подумал он и снова вытащил из жаровни раскаленный прут. Горячий запах металла привел Ольгу в чувство. Она видела глаза хана, видела, что он больше не шутит. Времени было совсем в обрез. Она бросилась к столу с мисками и стала шарить по нему руками в поисках предмета, который она сразу заприметила с тех пор, как ее втащили в этот шатер. Он был очень похож на ключ от пояса, который остался в избе под половицей. Хан приближался, перебрасывая прут из руки в руку. Наконец Ольга нащупала на столе, то что искала. Она быстро схватила со стола вещицу, так похожую на ключ от ее пояса,  и выставила его перед собой.  Хочет заколоть себя вилкой -   подумал хан. Вдруг Ольга упала на расстеленные шкуры и вонзила вилку между ног, пытаясь попасть в четыре маленьких отверстия с первого раза. Но это ей не удалось. Ольга била вилкой еще и еще. Пораженный этим зрелищем хан остановился. Он стал думать, что пленница хочет таким образом покончить с собой или испортить всю свою красоту. Наконец Ольга изловчилась и ей удалось вонзить вилку так как надо. Пояс заскрипел, скрытые защелки отлетели и на глазах  Махмуда ненавистный механизм превратился в груду металла. Ольга потеряла равновесие и упала лицом вниз. Ее тело, упругое и белоснежное, так долго томившееся в плену, вырвалось на свободу. Не веря своим глазам, хан замер. Не моргая он смотрел то на длинные грязные ноги, то на пышные ягодицы, то на свои золотые рога. Больше преград не было - пленница теперь была его. Но что нужно делать дальше он точно не помнил. Рука привычно схватилась за лук и вложила в тетиву послушную стрелу. Короткий рывок рукой и вот он уже готов палить из лука. "Что я делаю?",- подумал Махмуд и беспомощно опустил лук. Мысли путались.

Олег скакал вслед за псом. Он верил ему как себе, пес наверняка помнил, где он взял перстень. Вот уже пол ночи она неслись по тропинке, лишь изредка делая короткие остановки, чтобы немного отдышаться. Видимость была плохая, им приходилось продираться сквозь кусты по узкой петляющей тропинке. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за сбрую. Кольчуга на Олеге, натертая встречными препятствиями,  стала блестеть в темноте как новая. Олег то и дело нагибал голову, уворачиваясь от толстых веток и сучков. Неожиданно все это прекратилось. Лошадь выбежала на широкую аллею и остановилась как вкопанная, удивленно поводя мордой из стороны в сторону. Олег осмотрелся. Аллея, аккуратная и ровная выглядела необычно и по крайней мере странно в этой безлюдной чаще. Стенки этого искусственного тоннеля были безукоризненно ровные, прямо как живая изгородь вокруг их с Ольгой избушке. Ольга, конечно это могла сделать только Ольга. Олег хлопнул себя железной руковицей по лбу, высекая из шлема искры. Как же он сразу не догадался. Ну да, вот веточки обломаны концами вверх. Любимый прием Ольги. Не узнать ее почерк он не мог. Куда же дальше? - задумался Олег и решил поскакать по аллее. Он тут же дал коню шпоры и опять затрясся в седле, пока они с лошадью опять не уперлись мордами в непроходимые заросли. Добрыня быстро юркнул в проход где-то внизу и исчез. Олег соскочил с коня, плюхнулся на живот и, быстро работая локтями и сапогами, пополз по тропинке. Хвост собаки впереди служил хорошим ориентиром, а злоба, бушевавшая в груди Олега, прибавляла ему сил и храбрости. Внезапно тропинка оборвалась - собака и человек выползли на большую поляну. В центре поляны горел костер, на вертеле аппетитно дымилась тощая жареная кобыла, вокруг полукольцом  сидели монголы и нетерпеливо ждали, когда приготовиться ужин. На головах  у них были одеты рогатые обеденные шлемы. Каждый из степных воинов держал в руке странный, но чем-то знакомый Олегу предмет. Вот длинная ручка, на ней четыре острых иглы - ну да точно, это же ключи от пояса  - внезапно догадался он. Олег не знал, что вчера татары остановили обоз, идущий из Египта с грузом пряностей. В пряностях кочевники ничего не понимали, зато жрецы дали каждому по этому удивительному предмету, показали как им закладывать пищу в рот, назвали эти штуки вилкой - с тем их и отпустили, в надежде, что  когда египтяне будут возвращаться обратно, то у них можно будет отобрать золотые монеты. Сегодня татары решили в первый раз испробовать невиданный прежде столовый прибор. Специально по этому случаю зажарили замученную походом клячу и пригласили хана на обед. Но хан задерживался, пленница так увлекла его, что он забыл про трапезу.
Олег чувствовал нарастающую ярость. Убью, всех убью - решил он. Но тут алчность взяла верх над безрассудством - в плен возьму, продам всех орде - в конце концов решил он. За все мне заплатят. Тут у каждого есть ключ от моей жены - мелькнула последняя здравая мысль, и, выхватив меч, он прыгнул в круг  татар. Вдруг по тропинке на поляну выполз конь Олега. Увидев жареную клячу, конь дико заржал, оскалил зубы и стал молотить копытами куда попало. Олег махал мечом направо и налево, срубая со шлемов рога. По татарскому военному обычаю воин, потерявший в бою рога, считался взятым в плен. Татары опешили. Этот бешенный конь и неизвестно откуда взявшийся русич в блесстящих доспехах, с вылезшими из орбит глазами, остервенело лающий пес, все это заставило их застыть на месте. Кто успел схватиться за меч или лук, тому первому поотрубали все рога. Через пять минут все было кончено. Вся поляна была усеяна обрубками рогов, плененные татары сбились в кучу, а Добрыня зубами вырывал из жареной лошади самые лучшие куски мяса и заталкивал их в пасть. Олег обвел взглядом место битвы, собрал в заплечный мешок все отобранные у кочевников вилки и, заметив неподалеку еще один костер, вскочил на своего коня и помчался туда. Там все повторилось - татары, вилки, рога, потом следующий костер, потом еще один и еще один... Весть о сумасшедшем, берущем в плен большой отряд ордынцев, быстро разнеслась по лагерю. Но Олег спешил, и ему все же удалось добраться до ханского шатра прежде, чем до шатра добрались напуганные орущие караульные. Олег подошел к шатру, входа нигде не было. Мечом он сделал надрез в шкурах и заглянул во внутрь.
То что Олег увидел, встревожило и взволновало его не на шутку. Вот Ольга, совсем без одежды, в той же самой позе, ну точь в точь как в их избушке в ночь перед его отъездом в поход. Огромный узкоглазый детина в одеждах хана поднял лук и навел стрелу на обнаженные ягодицы его жены. Не успею - подумал Олег и дыхание его остановилось. Вдруг хан бросил лук, на мгновение замер и направился к Ольге с намерением исполнить супружеский долг Олега. Хан снял с себя колчан и бросил его рядом с обломками пояса и ключом от него. Вот зараза - и у этого ключ - подумал Олег. И не в силах больше смотреть на все это безобразие он вломился в шатер. Ольга встретилась глазами с мужем и прыгнула в сторону лежащих золотых рогов хана. Хан хотел сделать движение в ту же сторону, но страшный  русич вдруг вырос у него на пути. На кося выкуси  -сказал русич ровным голосом сложил левой рукой самый натуральный кукиш, поднес его к носу хана. Это был самый большой кукиш, котрому хану доводилось когда-либо встречать. И ни один кукиш не подбирался к хану так близко, как этот. Олег замахнулся другой рукой и врезал хану промеж глаз. Все вокруг потемнело, лишь кукиш все еще стоял пред глазами татарина - медленно растворяясь в темном тумане забытья. Олег взял  Махмуда за ногу и выволок из шатра на улицу. Потом он вернулся к жене, поднял очередную завоеванную вилку, положил ее к другим таким же вилкам и жадно набросился на Ольгу после долгой разлуки.

Наутро они вышли из ханского шатра. Олег нес мешок с трофеями, Ольга держала в руках золотые рога. Весь отряд ордынцев Олег через неделю продал в орду. Теперь у них было достаточно средств, чтобы  безбедно прожить еще лет 200. Говорят, что Олег успел купить ветряную мельницу и даже хотел заложить город Ольгоград. Но как-то ночью Ольга, прихватив золотые рога, сбежала с проезжими музыкантами. Потом ее не раз видели разгуливающей по узким улочкам Амстердама.

Кукиш испортил хану карьеру. Махмуд перестал ходить в боевые походы и ушел из армии. После того боя вилки в орде были запрещены под страхом смертной казни, аж до самого вторжения египтян. Но это уже - совсем другая история.