В жизни всегда есть место подвигу

В жизни всегда есть место подвигу.

Жизнь надо прожить так, чтобы потом не
было мучительно стыдно… (Н. Осторвский),
что нечего вспомнить.
(автор нижеследующих мемуаров)


В жизни иногда случаются ситуации, которые при всем желании нельзя выдумать и при последующей попытке рассказать, что же все-таки произошло, окружающие воспринимают рассказ как неуместную ненаучную фантастику.
У меня за более чем три десятка лет жизни скопилось   некоторое количество случаев,  которые я вспоминаю с большим удовольствием, и часто рассказываю о них родным, близким и друзьям. Родные, близкие и друзья, естественно, мне не верят и постоянно обвиняют меня в мифотворчестве. И вот чтобы пресечь дальнейшие их подначивания  я решил перевести эти рассказы из устного народного творчества в письменное, и представить им как доказательство моей искренности.

История первая.
Которую я бы не смог рассказать, если бы вовремя не увернулся от танка.

Армейская служба всегда является источником большого количества неординарных ситуаций. В мирное время, в принципе, подразумевается, что служба в армии кроме всего прочего,  должна готовить человека к действиям с  риском для жизни.  Но рисковать можно по-разному.
Чтобы в очередной раз вы смогли убедиться в моей кристальной честности, признаюсь, я не был призван на срочную службу и не являюсь кадровым военным, а призвали меня на два года после института, т.е. был я "двухгодичником" и, по мнению многих, настоящей службы не видел. А я и не отрицаю, а рассказываю только о том, что видел. 
Богатая неадекватными событиями армейская жизнь началась у меня с первым соприкосновениям с Вооруженными Силами Союза Советских Социалистических Республик - во как круто это тогда называлось. 
Первое, что я увидел в вооруженных силах, это тот переполох, который мы,  несколько "призывников" двухгодичников, вызвали в штабе армии, явившись туда в "с бодуна" в гражданской одежде с огромными баулами.  Нам ещё не опытным и наивным показалось, что столько шуму наделал наш не очень трезвый вид, но нет, полковники и генералы очень удивились,  как это гражданские лица смогли пробраться в главный штаб крупного войскового соединения.
А че там было пробираться?  Дали солдатику у входа бутылку пива и пошли. Его потом хотели наказать, но мы его не выдали.
  Переполох закончился тем, что мы со своими баулами оказались у како-то прапорщика в каптерке, а у двери "на часах" стоял генерал-майор и следил, чтобы, не дай бог,  командующий не увидел в штабе лиц в гражданке.
Второй незабываемый момент - распределение по частям. Был разгар перестройки и командование решило проявить демократизм и выяснить наши пожелания о месте прохождения службы. На вопрос убеленного сединами генерала: " А где  ты, сынок, хотел бы служить?" Нашелся один, что  даже  ответил: " Где прикажет Родина!" И тут же отправился куда-то за Урал. Как потом стало известно, поехал он  вместо кадрового офицера, который должен был отправиться туда по замене, но предпочел остаться в Гродно (ничего, что я военную тайну раскрываю?). Некоторые отвечали, что им всё равно. Их оставили служить при штабе. Тоже служба не сахар, всё время на глазах начальства. А я отвечал, что хочу служить в Бресте, откуда призывался. И, представляете, мое изумление, когда меня именно туда (т.е. сюда) и направили. Вот ещё одно подтверждение  принципа, что всегда выгоднее всего говорить правду!
Служба у меня была не сахар, а чистый мёд. Через два месяца службы получил медаль. Через пять женился. Через полгода получил квартиру. Через год присвоили очередное воинское звание "старлей".  Через полтора года родилась дочь. ( Здесь я опускаю некоторые детали, например: что медаль, была за "Шестидесятилетие Вооруженных Сил СССР"; квартира служебной;  но, зато жена, дочь, а потом ещё одна дочь были и остаются настоящими). 
  И вот после такого небольшого вступления можно рассказать о том, что является вторым по важности в армейской службе после уборки территории - о манёврах, или как  они правильно называются: командно-штабных учениях (КШУ).
За два года мне пришлось участвовать где-то во многих КШУ, но наиболее  запомнились первые и последние. Первые, потому что попал сразу "с корабля на бал". Прибыл я в часть 3 января. Четвертого назначили меня командиром радиовзвода. До пятого  пытались обмундировать. Но на огромных вещевых складах для меня нашлись только хромовые сапоги (на два размера больше чем надо), полевая летняя форма и шинель. Шестого января начались учения.    И вот представьте себе: построение дивизии, все в бушлатах, зимних шапках и яловых сапогах, а в середине шеренги стоит лейтенант в ондатровой шапке, шинели и обуви похожей на лыжи.  (Ну не знаю я, почему на меня всегда высокое начальство внимание обращало! ) Построение закончилось тем, что командир полка и начальник склада получили по взысканию. Досталось и мне. По объективным причинам к форме одежды придраться было нельзя, но наказали за то, что не стрижен. Действительно, волосы у меня  на 10-15 см были длиннее армейских стандартов.
И вот учения! Посадили меня на командно-штабной БТР обеспечивать связь. Естественно, я ничего там не обеспечивал, а большую часть учений проспал в БТРе возле теплых двигателей. Меня, предусмотрительно, особенно никто не напрягал, правильно полагая, что толку от меня мало. Но было два момента, о которых стоит упомянуть. Первый, когда я и водитель узбек проспали момент отправления колонны и благополучно отстали. Не смотря на напичканность машины средствами связи, искали нас почему - то, растянувшись по лесу цепочкой. Но ничего, нашли.  Второй момент героический. Начало "боевых действий". Мой БТР обеспечивает связь штаба полка. Антенны развернуты, телефонные провода подсоединены и тянуться в штабную палатку. У радиостанций сидит сержант, за рулем спит узбек. Я прохаживаюсь по окрестностям.  Сержант высовывается из люка и сообщает: "Прошла команда, всем в атаку!" И действительно, вокруг взревают двигатели и железная армада танков, БМП и БТР рвется вперед. Я вскакиваю в БТР, бужу узбека и приказываю ему нестись вдогонку. Наш БТР чайкой вылетает из капонира и мчится вслед за атакующими. Сзади, на полевом кабеле по земле тащатся штабные телефоны. За последним телефоном с трубкой в руке бежит начальник штаба, за ним начальник связи. Кое- как наш героический порыв был остановлен. После чего, со мной захотел побеседовать начальник штаба армии.   На его вопрос:   "Лейтенант, ты, что охренел, первый день в армии?" Я честно отвечал:"Пятый".

Но вот прошло почти два года. Мои последние учения. Я уже почти, что дембель, в службу "врубился", делаю всё с ленцой. Учения проходят на совершенно безлесом полигоне. В центре полигона гора с командной вышкой. По окраинам редкие кустики. Мы обеспечиваем связь какой-то московской шишке. Развернулись возле вышки с утра, позавтракали, пообедали. И ближе к вечеру личный состав и я, в том числе, стали с тоской поглядывать  на  далёкие кустики с целью удовлетворить физиологические потребности. В конце концов, я отпускаю солдат по одному в кусты. Как истинный командир, отправляюсь туда последним. Сумерки, почти, что ночь. На другом конце полигона завязывается бой. Ездит техника. Строчат холостые автоматные и пулеметные очереди, взлетают сигнальные и осветительные ракеты. Красота! Высокие шишки на командной вышке не  на шутку разошлись в постановочном ажиотаже  учебного боя - прям всё как в кино.  Пристраиваюсь под кустиком и с интересом наблюдаю за происходящим. С командной вышки взлетает очередная ракета. И вдруг… . За  спиной в кустах рев, лязг, пальба!.. Мимо меня с грохотом, ревом и стрельбой проносятся танки, стоявшие  в засаде. Ближайший, сминая кусты, пролетает в двух метрах от меня. Хорошо, что я успел снять штаны и пристроится! За кустом, естественно, меня никто не видел, два метра вправо, и пришлось бы меня с голым задом  из земли выковыривать. Ну, ничего, обошлось. Всё хорошо, что хорошо заканчивается. Танки пронеслись в атаку, а я,  с облегчением, неспешным шагом  направляюсь обратно. Бой всё разгорается. На поле брани около пятидесяти единиц боевой техники. Вдруг вся эта армада разворачивается и движется в мою сторону. Это значит, что атака захлебнулась и "наши" начинают отступать. От меня до  "боевых" действий метров пятьсот, столько же до вышки. Я вдруг понимаю, что мне опять предстоит увертываться от несущихся на меня танков и БМП. Уверяю вас! Если бы генерал видел, с какой скоростью я преодолел эти пятьсот  метров в яловых сапогах, ватных штанах и бушлате,  командование вручило бы именные часы, а может даже оружие. Но была темная ночь. Никто ничего не видел. А я получил очередное взыскание   за сбой в радиосвязи, в результате которого танки пришлось поднимать в атаку сигнальной ракетой.






История вторая
Кстати, о рыбалке и охоте.

Кстати, с армией связана и моя самая удачная рыбалка. Вообще-то  я  не большой любитель рыбалки и охоты, в отличие от брата жены, т.е. шурина. Этот не может прожить более трех дней, чтобы не рвануть куда-нибудь с удочками или ружьем. Имел несчастье несколько раз  составить ему компанию и я.
Однажды пошли мы с ним на охоту. Я, в первый и последний раз. Полесье. Зима, минус восемнадцать. Одно ружьё и ни одной собаки на двоих. Ружье естественно шурина. В таком случае, естественно, вместо собаки я. Шурин говорит:
- Давай так. Сейчас мороз, всё зверьё лежит, притаившись, ты иди, выгоняй его на меня,  а я, мол, промаха не дам. Через каждых три убитых зайца, меняемся ролями: ты стреляешь, а я иду в загонку.
Ладно, я согласился, хотя ещё тогда подивился шуриновскому оптимизму.
С тех пор я не понаслышке узнал, что такое собачья работа - это когда надо бежать в трёхстах метрах впереди охотника, заглядывать за каждую кочку, обнюхивать каждое деревце и кустик и при всём при том ещё вилять хвостом и не забывать задирать ножку. Представьте себе,  всё из перечисленного пришлось выполнять мне, разве что вместо хвоста я усиленно размахивал руками и территорию метил несколько реже, чем это делают собаки.  Первые пять километров галопа по вспаханном заснеженном поле,  совершенно сделали меня похожим на матерого пса, я начал лаять не только на предполагаемых зайцев, которых мы так в этот день и не увидели, но и на охотника. В конце концов, мое терпение лопнуло, и я предложил шурину новые условия игры: полчаса таскается с ружьем он, полчаса я.
- Прекрасно,- тут же согласился шурин,- Ты в загон идешь первым. Фас!!!
Эта его фраза превратила меня из заливисто лающего гончака в злобно рычащего питбуля. Шурин, явно не ожидавший такой реакции, бросил ружьё и умчался за зайцами, прокричав, только, что если не дай бог, я промажу, то он за себя не ручается.  Обрадованный, я схватил ружьё и мужественным шагом двинулся за добычей. Нёс я ружьё вначале наготове наперевес; потом на ремне, на одном плече, стволами вверх; потом на другом, стволами вниз; потом наоборот.  Я никогда не думал, что оно такое тяжелое, если его долго носить. Нёс я его и под рукой, и на манер коромысла…, пока, в конце концов, стараясь, чтобы не заметил шурин, не разрядил, и не потащил за ремень по земле как санки. Ровно через полчаса вернулся из загонки мой верный пёс, с него шел пар и язык висел ниже подбородка.
…. После небольшого привала у костра, с непременным стрелянием, по консервным банкам, охота закончилась.  Мы отправились в обратный путь, на всём протяжении которого шурин соблазнял меня завтрашней подледной рыбалкой.  Я живо представил, что на этот раз мне придется вместо живца заныривать под лед через лунку, и отказался. Тем более, у меня была уже одна очень эффективная рыбалка.

Было это, как я уже сказал, во времена армейской службы.
Мы стояли в летнем полевом лагере на полигоне в Витебской области. Красота - леса, болота, озера. Озера и озерца, буквально, через каждые пятьсот метров. Кадровые офицеры и героические прапорщики, зная об этом  прибыли на  полигон, экипированные японскими лесками, сверхавтоматическими спиннингами и катушками, титановыми крючками, умопомрачительными блеснами и мормышками. Всё это богатство они вывезли с территорий  государств бывшего Варшавского Договора: Германии, Венгрии, Чехословакии, а также с Дальнего Востока, который, как известно, весьма недалек от берегов Японии.
Сразу по прибытии началась "путИна" (не путать с ПУтина), которая всенепременно, сопровождалась предварительным массовым заездом в ближайший водочный магазин и громогласными  заявлениями, что "моя снасть - самая лучшая".  Однако результат всегда был один и тот же  - две, три уклейки и один карасик.  Через пару дней наступило разочарование такой рыбалкой и пошли разговоры о ловле рыбы с помощью более радикальных снастей: противотанковых мин и спуска всей воды с озера при помощи инженерно-саперной техники. И если бы не моя неожиданная удача, в озерах не осталось бы ничего живого.
Случилось это так. Меня со взводом узбеков направили на  рубку кустарника для гати. С утра завезли на машине, пообещав забрать в восемнадцать часов.  После восемнадцати, машина не пришла. Я принял решение выдвигаться пешком. Выдвинулись.  Через несколько километров обгоняет нас местный житель на мотоцикле. Что он едет с рыбалки, и рыбалка была удачной, мы поняли сразу. Мотоцикл выписывал такие петли, что любой циркач позавидовал бы.  Обогнав нас, он покуролесил дальше. А мы увидели, что на багажнике мотоцикла привязан мешок из- под картошки, полностью набитый рыбой. Мешок был завязан не плотно и на дорогу вываливались  лини, один в один, в полторы ладони. Пока мы сообразили, что происходит, мотоциклист уехал, а на дороге осталась рыба. Мы насобирали её два солдатских вещмешка. В расположении наше появление вызвало сенсацию. Один мешок отдали солдатам, второй забрали офицеры. Рассказывал я о "улове" как истинный рыбак. На вопрос:
- Как это тебе удалось столько рыбы добыть, ведь мы здесь всё на свете удочками и исхлестали?
Я отвечал:
- А вы видели, там возле гати, где сегодня кустарник рубили, ручей, а на нем полусгнивший мостик? Так вот, захожу сегодня на этот мосток, глядь, а внизу под ним на иле лежит косяк этих линей. Что делать? Я отрываю от мостика доску, и давай хлопать ею изо всех сил по воде! Вот этими-то  хлопками я и наглушил столько рыбы.
Я даже не надеялся, что мне поверят! Но, что вдруг началось! Тут же был снаряжен КРАЗ, в который набилось полный кузов народу, меня как почетного рыболова,  посадили в кабину показывать дорогу,  и мы отправились на ночную рыбалку в свете фар. Самое смешное, что на свет удалось поймать, штуки три рыбешки. Решили, что остальную рыбу я распугал доской. Иначе не миновать бы мне расправы.
Тайна моей рыбалки, так и осталась нераскрытой. Спрашивать у узбеков, каким образом ловилась рыба, никто, естественно, не стал.


История третья.
Из серии "нарочно не придумаешь".

Это было в  студенческое время. Я жил на  квартире . Было начало июня , я готовился к  какому-то  экзамену. Не помню уже к какому , но вспоминаю конспект и  формулы; ВУЗ технический,  экзамен профильный, серьезный. Знания в меня входят лучше в горизонтальном положении , потому лежу, значит, задрав ноги и учу. В квартире никого. Хозяева уехали на дачу, другой квартирант домой . Тишина, завтра экзамен.
Вдруг звонок в дверь.
Открываю – соседка, мать-одиночка. Страшненькая, что называется – на любителя, но фигура ничего. Она всё к моему соседу - квартиранту приставала. Но у неё шансов было ноль, не на того напала, он ещё ни от таких бегал, старый конь. Мне тогда был  двадцать один год, а ему на семь лет больше, и не иначе чем Старым Конем я его не называл, правда, за глаза. Ни кола, ни двора, работает в своем НИИ, ни-и-хрена там ни-и-делает ни-и-зарплаты, ни-и-жилья.  Даже я по-молодости понимал, что единственный выход ему, с его способностями и перспективами, устроить жизнь - это жениться в Минске на квартире. Однако он до этого вероятно ещё не дорос.
Так вот, соседка, которая  имела на него какие-то планы, в очередной раз ломиться к нам в дверь. Ну, думаю, чего на этот раз ты придумала, чтобы к нам заявиться. Она жалуется, что входную дверь, мол, открыть  не может, просит помочь. Пришлось идти. Не помню , что я там делал, но дверь открыл. Ну, она «спасибо», я «пожалуйста» и пошел к себе. Подхожу к своей квартире и с ужасом вижу как перед моим носом, сквозняком захлопывается дверь и только тут вспоминаю , что не взял с собой ключи. Я туда – сюда, не могу открыть. Что делать? Одет я только в плавки, спортивные штаны и тапочки; без ключей и с голым торсом. Возвращаюсь к соседке: так , мол и так: « Не могли бы вы дать свои ключи, может ими смогу открыть?» Дает. Пробую. Безрезультатно.
Она говорит:
- Ну, посиди у меня , чайку попей, пока хозяева придут... За мной сейчас любовник на «Волге» приедет и я с ним на недельку уеду. Потому можешь и подольше оставаться. Потом , мол, уходить будешь, дверь захлопнешь, ну и всё.
Вот те раз! Оказывается, она на два  фронта работает!
А она вся такая гордая, что любовник за ней на «Волге» ездит. Ага ! А я с голым торсом. Делать нечего. Сижу жду. А сам думаю: «А что если любовник, дальний родственник Отелло?» Однако, обошлось. Я только в самый ответственный момент на балкон на полчасика вышел, подождал пока они собрались и уехали, и вернулся в квартиру. Хотел включить телевизор, а там рамка: в рабочие дни в СССР телевидение начинало передачи с 16-00. Подошел к книжному шкафу, книг у неё было очень много, выбираю, что почитать. А сам как на иголках - завтра-то экзамен. Начал одну книгу, потом вторую, третью, ничего в голову не лезет. И тут мне попадается «За доброй надеждой» Виктора Конецкого! Я раньше его не читал. Книгу открыл просто так, посередине, но… как я хохотал! Как я по полу катался! Опомнился только когда стемнело и надо было включать свет. Пошел, позвонил в свою квартиру - хозяев ещё нет. Не очень надо! Сижу книгу дочитываю. Дочитал. Опять пошел позвонил, опять никого, видно, ночевать на даче остались.
На полке стояла ещё одна книга Конецкого , но названия не помню , и читал, правда, уже не долго , совесть пополам с ответственностью победили. Позвонил соседям у которых смежный балкон с моими хозяевами, объяснил ситуацию, попросился перелезть в квартиру по балконам. Разрешили. Перелез счастливый и радостный. Всё, думаю, приключения закончились. Пошел  дверь соседки захлопывать. Выхожу на лестничную площадку,  запираю дверь соседки, возвращаюсь назад и… опять вспоминаю , что не взял ключи от своей квартиры. Хлоп! Сквозняком захлопывается моя дверь и я опять остаюсь с голым торсом и  в тапочках на лестничной площадке. Однако ситуация усложнилась, у матери-одиночки уже не укрыться. Собираюсь с духом, опять звоню соседям. Опять объясняю ситуацию. Смотрят на меня странными глазами, но разрешают ещё раз попробовать. Пробую. Балконная дверь ведёт в спальню. Выхожу из спальни и нос в нос сталкиваюсь с хозяевами - вернулись с дачи. Хозяева смотрят на меня очень недоброжелательно. Опять объясняю ситуацию… . Обошлось.
      На следующий день я сдал экзамен на «отлично» , помог эмоциональный заряд  Конецкого. Об одном жалею, что не дочитал тогда второй  книги, соседка уехала на «Волге» на всё лето, и остальные экзамены сдавались не так легко.