Мои маленькие армейские истории. Окончание

10. ВЕЧЕРНИЙ ПАТРУЛЬ   
 

В начале своей службы, будучи рядовым, я несколько раз попадал в состав патруля. Состоял он из одного офицера (или прапорщика) и двух патрульных. Патрулирование проводилось в нескольких небольших поселках, входящих в территорию нашего гарнизона, куда получали увольнительные не только мы, но и ребята из соседней строительной части. Надо сказать, что они нас недолюбливали за нашу “интеллигентность в шляпе” – ВВС, голубые погоны, да еще связь, мы их, чернопогонников, в ответ - тоже. Патрули назначались поочередно то от них, то от нас, а так как в поселках всегда можно было найти самовольщиков или с увольнительной, но “навеселе”, то мы с азартом, также поочередно и ловили друг друга. Иногда, правда, в целях объективности, патруль был “смешанным” – начальник – наш, патрульные – их, или наоборот.

В тот апрельский вечер было именно так. Я и мой напарник из соседней роты - патрульные, старший – прапорщик-строитель. Мы немного походили по парку, зашли в магазин, на почту, и вышли на привокзальную площадь.

Невдалеке, у пивного ларька, я сразу отметил знакомую фигуру. Фигура, заметно покачиваясь, что-то живо обсуждала со своими, также покачивающимися, собеседниками. Это был рядовой Г. из нашей роты, по прозвищу “Гуля”.

Я попытался отвлечь прапорщика каким-то вопросом, но было
поздно. Мы приближались. Гуля, наконец, заметил нас, и, сунув кому-то недопитую кружку, бросился бежать. “Взять его, - скомандовал прапорщик, - бегом!”.

Началась погоня. Сообразив, что нужно делать, я вырвался вперед и стал командовать Гуле:
- Поворачивай налево! Да быстрее давай, сейчас догоним! Да не в туалет, дурень! И не в женский!
Гуля быстро бежал, но туго соображал. Мы оторвались от напарника и прапорщика. Я орал на ходу:
- Давай в этот двор! Да не в этот, идиот, там тупик!
Рядом на автобусной остановке, кто-то успел посоветовать: лучше вон туда, ребята! Остальные с некоторым недоумением провожали взглядом несущуюся цепочку: Гуля, я с матюками, затем напарник, затем начальник патруля. Гуля, пропустив, нужный поворот, еще раз свернул налево, и мы опять выскочили на площадь. У пивного ларька его собутыльники начали скандировать “Гу-ля ! Гу-ля !”. Шутники, вашу мать…

Погоня продолжалась. Появилась остановка. Я продолжал орать:
- Гуля, за остановкой – во двор! Он проходной, а ты – за забор!
Он, наконец, с треском перепрыгнул за забор, зацепившись шинелью за какой-то гвоздь, и скрылся на захламленном пустыре среди нескольких старых сараев. Я, “не заметив” побежал дальше, выскочил на следующую улицу и остановился. Подбежали остальные.
- Ушел, - тяжело дыша доложил я с горечью, - Быстро бегает, зараза.
Прапорщик с подозрением посмотрел на меня:
- Это из ваших что ли был?
- Никак нет, товарищ прапорщик. Наши так не бегают.
- Бегают, и еще как, - заметил он. - Ладно, пошли.

Мы продолжили патрулирование. Вышли на площадь. Невдалеке, у пивного ларька, покачиваясь, стоял ефрейтор Б. из нашего взвода по прозвищу “Батон”…



 11. НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ   
 

В нашей роте, как и в других, была установлена система тревожного оповещения, т.е. “тревоги”. Этакий небольшой ящичек, установленный наверху, у самого потолка. Находился он в нескольких шагах от тумбочки дневального с одной стороны, и недалеко от входа в роту – с другой. Для отключения сирены был предусмотрен изящный деревянный молоток на длинной ручке, покрытый серебрянкой, и напоминал он скорее кувалду. Им дневальный и должен был нажать соответствующую кнопку под потолком.

В тот день проводилась очередная инспекция части. Дневальным был совсем молодой солдат, “из тех, кто прослужил три недели, кто зашуган и запуган до смерти дедами, командирами, уставом, бессонными ночами, из тех кто не всегда помнят свое имя и фамилию” (прошу прощения за собственное цитирование), придавленный грузом свалившейся на него ответственности. Я возвращался в роту после какого-то задания. Впереди шел ротный с проверяющим - каким-то важным чином в звании полковника. Ротный оживленно рассказывал ему: рота наша отличная по всем показателям, дедовщины нет, коллектив дружный… Они подошли к входной двери; внутри казармы послышался звук включившейся сирены тревоги. Ротный, продолжая “гостей мы любим, вам у нас понравится…”, открыл дверь, пропуская полковника вперед, тот вошел, и, опешив от увиденного, попятился назад.

Прямо на него (как выглядело со стороны), с выпученными от страха глазами, размахивая высоко поднятой “кувалдой”, несся выключать сирену дневальный…