Пирожок с вишней

  Разводиться надо в Египте или любой другой арабской стране. Представьте: ну, надоела, сил больше нет, и не знаешь, что дальше с ней делать. У нас дальнейший процесс расставания может запросто привести к экскурсии в Матросы. У арабов - проще. Приводишь жену в мечеть и трижды говоришь: «Ты больше не моя!». И все. Очень удобно и практично. Другое дело, что потом ее надо будет кормить, и содержать до самой смерти. Но это я так, просто рассуждаю вслух. Разве я могу тебя забыть, дорогуша? Даже на расстоянии я думаю только о тебе, только о тебе…
  Наша совместная лодка, в которой мы провели вместе пять лет, дала небольшую течь, после того как за тобой начал ухлестывать доктор – пульмонолог. Его тайные визиты к тебе не были для меня тайной. Другое дело - немножко подождать, а вдруг баба образумится?  Твое увлечение медициной закончилось быстро (доктор был один, а пациенток вроде тебя - много), а трещина в наших отношениях осталась.
  Ты подписала контракт и свалила на заработки в Москву. Прямо как у Чехова: « В Москву, в Москву, в Москву!». Как будто в этой самой Москве медом намазано, а наших карелов ждут с распростертыми объятиями. Ничего, прижилась. По моему наблюдению, все кто уезжают в столицы - потом колом оттуда не выгнать. Комплекс провинциалов. Хочется быть выше…
  Потом, год спустя, у меня возникло желание возобновить отношения. Дела в твоей строительной фирме по сооружению гиганта «Кока- колы» шли прекрасно, и тебе засветил отпуск в декабре. Куда можно податься зимой? Когда мало денег - в Египет. Я приехал в Москву и стал тебя ждать.
  Год, проведенный в столице, не пропал для тебя даром. Ты научилась капризничать. « В этот ресторан не пойду, хочу в другой». Раньше тобой было проще управлять. Помнишь, как мои итальянские ботинки, которые ты же мне и подарила, красиво срезали со стола хрусталь и закуски?     Гости тихо свалили, я тоже ушел. В твоих тапках. Потом, правда, итальянские ботинки меня догнали по дороге. Ты выкинула их с балкона прямо мне на голову. Самое смешное, что забавляясь таким образом, мы испытывали настоящий кайф от нашей совместной жизни. Может, это и была настоящая любовь? В таких милых проявлениях…
  Первый день путешествия пролетел как в сказке. В самолете мы приняли по 200 и сразу же уснули. Ты свила гнездо у меня на груди и пассажиры, которые топали по узкому проходу в туалет, молча любовались такой идиллией.
  Монотонный отдых в стране пирамид не разбудил в наших сердцах новых чувств. Пляж, раскаленное солнце и перченая еда. По ночам было холодно, поэтому волей –неволей, нам приходилось держаться поближе друг к другу. Развлечения сводились к тому, что сначала следовала разминка под пару порций «Смирновки», а потом мы отправлялись бай- бай. Чтобы хоть как- то разнообразить длинные египетские ночи, мы придумали новый аттракцион: полночи мы с тобой дрались, потом полночи- е...
  Возвращение в Москву прошло как- то незаметно. Самолет буднично приземлился в Шереметьево. Мы вышли и взяли такси. Пошел снег. Мы поехали к тебе, в твою московскую квартиру, абсолютно чужую для меня. По дороге мы заехали в «МакДональдс» и купили «бигмаки» и пирожки с вишней.
  Ты накрыла на стол. Мы выпили водки, купленной еще в магазине «дьюти - фри» и проговорили всю ночь. Спать не хотелось. За окном шел все такой же мелкий московский снег. Я никогда не слышал столько интересного в свой адрес. Ты тоже многое узнала о себе. Почему мы раньше не были так откровенны друг с другом?
  Раз в месяц ты мне звонишь.   Теперь у тебя другой. Из Ма - а – сквы. Очередной поход за счастьем закончился удачно.
- Послезавтра буду проездом в Петрозаводске.
- Какое счастье. На сколько задержишься?
- Не хами. На сутки.
- У нас будет свободное время?
- Смотря для чего… - я слышу в трубке смешок.
- Сходим в театр, на выставку!
- Или я чего- то не понимаю, или ты изменился? Что тебе привезти?
- Пирожок с вишней.
- Из «МакДональдса»? – я слышу легкое волнение в голосе. – Так он же по дороге засохнет!
- Ничего. Я его в микроволновке разогрею.
  Я знаю, что тот, который из Ма - а – сквы сейчас рядом с ней и подслушивает наш разговор. Он отчаянно ревнует. И я знаю, что есть за что…