Вот приедет барин...

Американских экспертов в области малого бизнеса было трое. Глядя на них, я почувствовал, как у меня пропадает желание когда-нибудь эмигрировать в Штаты. Один американец вполне сошел бы за заворга райкома партии, второй год ожидающий хоть какой-нибудь руководящей должности на производство, другой - гармонично бы вписался в очередь за пивом, а третий член делегации, женского пола, судя по смеху, переходящему в лошадиное ржание (мне довелось слышать до начала пресс-конференции, как она хохочет), могла бы работать в сельпо.
Они сидели в президиуме и вяло отвечали на вопросы. Было скучно. И тогда я решил задать пару вопросиков. На засыпку. Я спросил:
- Что вы думаете о перспективах развития малого и среднего бизнеса в нашем регионе? И знаете ли вы, что налоги зачастую достигают ста двух процентов?
Устроители пресс-конференции от моих слов как-то дернулись и обмякли. Точно так же маленький мальчик обмирает, закрыв глаза, в надежде, что злой бяка, прячущийся под кроватью, его не заметит.
Цели своей я явно добился - американцы встрепенулись. Баба аж рот разинула, а потом, в крайней степени возбуждения, спросила что-то. Английского я не знаю, но тут вдруг понял. «Сто два процента?!»- воскликнула она. И переводчицы дружно закивали:
- Йес!.. Йес!..
Удивленно вскинутые брови американка опустила на место и произнесла путанную филиппику, общий смысл сводился к тому, что речь в вопросе шла, несомненно, о налоге с учетом инфляции и что лично она не видит ничего плохого в высоких налогах - иногда они идут на пользу предприятию...
Я  не удержался. Я скривился. Как от кислого.
- Вы не удовлетворены ответом? - спросила американка через переводчицу.
Прекрасно понимая, что веду себя как пенсионер-склочник, я все же не смог выехать из колеи. Лапша на ушах всегда вызывает у меня острый приступ диссидентства.
- М-м-м...- сказал я. - Давайте будем это считать за ответ. Для ясности.
- Попробуйте уточнить ваш вопрос, - предложила американка.
- Да ради бога! - сказал я. - Только я начну несколько издалека. Насколько, по-вашему, уместен приезд к нам именно американских экспертов - если учесть, что экономика в России развивается не то по колумбийскому, не то по итальянскому варианту?
Ведущий конференцию бородач лет тридцати пяти вдруг вскочил и почти выбежал из зала. На секунду мне показалось, что сейчас он вернется с опергруппой - по мою душу.
Американка ответила в лучших российских традициях. Я б ее в парламент избрал. Она говорила много, путано, ничего не сказав по существу. Они, американцы, дескать, не претендуют на лидирующую роль. Чем больше иностранных экспертов побывает в России, тем лучше. (Россию во всем мире, похоже, держат за эдакого дурачка, которого каждый может поучить уму-разуму, сунуть монетку или треснуть по уху - в зависимости от настроения). После чего заметила, что не считает, будто рыночная экономика в стране развивается по колумбийскому варианту. Следует ли из этого понимать, что экономика у нас развивается по итальянскому варианту?
Тем временем вернулся бородач. Усевшись на место, он переплел пальцы рук, лицом сделался похож на рассерженного Карла Маркса, дождался, пока американка договорит, и заметил, что негоже обращать внимание на национальность экспертов.
- Ну, во-первых, - заметил я с места, - американец - это не национальность, а место жительства и образ мышления. А, во-вторых, вы в самом деле не поняли мой вопрос или вам просто больше нечего сказать? 
Бородач обвел взглядом корреспондентов, сидящих в зале, и выдавил из себя:
- Какие еще вопросы будут у прессы?
Последовал очередной дежурный вопрос. Воспользовавшись паузой, бородач снова убежал. Больше я его не видел, но сомневаюсь, чтобы он сделал себе харакири. Вместо него пришел другой - холеный, полный внутреннего достоинства, в прошлом явно комсомольский работник.
- Все иностранцы, особенно прибывшие из Америки, - сообщил он с начальственной ленцой, - отмечают неестественную вялость российских журналистов, отсутствие острых вопросов... Смелее, господа журналисты!..
«Вот же гад, а?!»- подумал я и поднял руку.
Меня не заметили. Самым паскудным образом! Слово получил не я, а парнишка из телерадиокомпании.
- Все-таки хотелось бы получить более исчерпывающий ответ по поводу налогов, - сказал он. - Банки у нас, например, платят 98 копеек с каждого рубля. И мне, право же, не совсем понятно, как такое налогообложение может способствовать процветанию бизнеса.
Пока девочки старательно переводили американцам, центр защиты перешел в нападение.
- Хотелось бы заметить, что, несмотря на 98 процентов, наши банки очень даже неплохо живут!
Произнесено это было игриво, в расчете на понимающие улыбки в зале. Но никто не улыбнулся.
- Ну да, - заметил я. - «Неплохо живут». Из-за отсутствия доказательств в прокуратуре.
- Нет. - сказал он. Подумал самую малость и прибавил: - Не поэтому.
- Может, - предложил я. - Коснемся причин, благодаря которым донские правоохранительные органы мышей не ловят?
У него хватило ума не продолжать этот диалог.
Американцам, разумеется, ничего не переводили. Иначе говоря, с ними обошлись в лучших традициях российской демократии и гласности.
А я вдруг осознал, что приезд в Россию каких-либо экспертов совершенно лишен смысла. Чему, в самом деле, они могут научить наши фирмы, корпорации и банки, если они почти всю прибыль выплачивают в налоги, кидают чудовищные взятки чиновникам и рэкетирам... и еще ухитряются при этом неплохо жить?!
Мне кажется, разумнее было бы отправить в Штаты наших предпринимателей - поучить тамошних бизнесменов, как надо вертеться, чтобы действительно заработать.
1994