Очень вредная профессия

Как-то вечером мне позвонила одна знакомая. Не для того, разумеется, чтобы просто пообщаться.
Поздоровавшись и убедившись, что до склероза мне еще далеко, она осведомилась:
- Ты, кажется, имеешь некоторое отношение к газете «Наше время»?
- А что ты хочешь? - спросил я.
В ответ она принялась рассказывать, что вот уже год нигде не работает, прежнее место работы к журналистике никакого отношения не имело и она прекрасно понимает, что дисквалифицировалась, как дипломированный специалист, но сидеть на шее у родителей ей надоело и она хотела бы попробовать воткнуться в областную молодежку, откуда я, оказывается, уже ушел, а она, учась в университете, проходила преддипломную практику...
Этот словесный понос надоел мне быстрее, чем она дошла до середины.
- Что ты бы хотела писать? - спросил я.
- Да мне, в общем-то, все равно... - сказала она. - Что надо, то и буду.
М-да. Видит Бог, что будь я потенциальным работодателем, то после такого ответа сразу послал бы на биржу труда. Дворники, швеи-мотористки и просто разнорабочие нужны везде. А свой диплом пусть вставит в рамочку и повесит на стену. Ему там самое место.
Ни в чем она, судя по всему, не изменилась. Как была, так и осталась толстой, глупой и ленивой клушей, способной все восемь часов рабочего времени просидеть за столом, подперев голову рукой. В  отделе информации точно работать не сможет, даже если очень захочет. Вычеркиваем отдел информации.
Как всякая женщина, она любит таскаться по магазинам и покупать красивые вещи, но этого еще не достаточно, чтобы работать в отделе экономики. Голову готов дать на отсечение, что она не знает, чем ООО отличается от ОАО. Вычеркиваем отдел экономики.
Остаются, значит, у нас только два отдела - культуры и социальных проблем...
- Какие алкогольные напитки ты употребляешь? - спросил я.
- Я вообще не пью! - ответила она с негодованием.
- Что, совсем?
- Ну, иногда, по праздникам, шампанского могу выпить. Бокал-другой.
- Тяжело тебе придется, - сказал я. - Вряд ли ты сможешь работать в «Нашем времени».
- Почему?
Я ей, разумеется, объяснил, что в отделе экономики особое предпочтение отдают марочному вину, в отделе социальных проблем - коньяку и ликерам, в отделе культуры - шампанскому и вину, а в отделе информации пьют практически все, что горит. Мне, например, когда я там работал, как-то довелось даже отведать коктейль, в основу которого был положен одеколон «Ландыш», прихваченный в приемной у секретарши.
- Ну и как? - спросила она не без любопытства.
Я поморщился.
- Ничего. Вот только весь следующий день отрыжка была очень неприятная..
- Скажи, а пить - это обязательно?
- Нет, конечно, но когда все вокруг не просыхают, ты либо начнешь вскоре прикладываться за компанию, либо будешь чувствовать себя белой вороной, которая совершенно оторвалась от родного коллектива.
Пользуясь случаем, я рассказал ей несколько редакционных анекдотов. Как главный редактор однажды пыталась в час дня найти более-менее трезвого корреспондента, чтобы послать на какую-то пресс-конференцию. Как один работник секретариата без всякого уважительного повода вдруг так нажрался, что заснул на газетке под столом, из-за чего выпуск очередного номера был поставлен под угрозу срыва. Как я сам однажды укусил фотографа, и окружающие были настолько пьяны, что отреагировали на это совершенно спокойно. Охи и ахи начались лишь на следующий день, причем - лишь ближе к вечеру.
- Что ж мне делать? - спросила она.
- Попробуй отдел культуры, - посоветовал я. - Он относительно малопьющий. Я бы даже сказал  - почти непьющий. Потом, по мере профессионального роста, перейдешь с шампанского на ликеры и окажешься в отделе социальных проблем.
- Я попытаюсь, - сказала она, записала нужные телефоны, как зовут редактора и попрощалась.
А я почему-то вспомнил покойную ныне газету «Утро». Говорят, туда на работу принимали лишь в том случае, если претендент, выпив наравне с ветеранами, мог собственноручно написать заявление.
Что ни говорите, а журналистика - это очень вредная профессия. Особенно, для печени и почек.
1998