Из жизни строителей светлого будущего

Вступить в компартию, в Ленинский Союз молодежи или в национал-патриоты сейчас проще простого. С 1994 года на Дону вполне легально действуют райкомы партии, а комсомольская организация Ростова даже пыталась выкупить у областной газеты "Наше время" логотип позапрошлого названия - "Комсомолец". Правда, без особого на то успеха.
Накануне 7 ноября, дня, стыдливо названного российским правительством Днем Согласия и Примирения, так и хочется вспомнить что-нибудь хорошее о компартии или о комсомоле, но вместо этого на память приходит история, невольным свидетелем которой я стал.
Представьте себе погранчасть в Сибири. На календаре 1988-й год. Уже появились первые кооперативы, но партия - все еще передовой авангард, ведущий к коммунизму через закаляющий огонь перестройки, ускорения и интенсификации.
На втором году солдатчины нас стал обрабатывать политрук. Чтоб вступали в партию.
- Ты - парень молодой и перспективный, - говорил он каждому из нас. - Демобилизовавшись, наверняка будешь поступать в высшее учебное заведение. Так что подумай как следует и пиши заявление. Партийность не помешает. И поступить будет легче, и направление от части тебе сделаем, и отношение в институте к тебе будет иное...
Меня уговорить не удалось. Зато мой приятель, Витя, клюнул. Поломавшись для приличия (дескать, молод еще, недостоин... и так далее), он согласился.
Вступление в кандидаты прошло как по маслу. Одно только омрачало радость: в течение испытательного срока надо было взять шефство над двумя солдатами-некомсомольцами, бог весть как попавшими в погранчасть. Даже  во второй половине восьмидесятых в погранвойсках могли служить только комсомольцы. Как, впрочем, и учиться в высших учебных заведениях.
Политрук успокоил Витю. Он сказал:
- Никто не заставляет тебя водить их за руку и вытирать сопли. Проведи разъяснительную беседу и сагитируй вступить в комсомол. Этого будет вполне достаточно. Комсомольская первичка выдаст тебе положительную характеристику, партийная организация зачтет тебе кандидатский срок, а вскоре получишь партбилет.
На практике все оказалось не так просто. Первый подшефный, простой деревенский парень из-под Курска, сразу же послал Витю. Очень далеко. На гражданке он намеревался шоферить в родном селе, в начальство лезть не собирался, и комсомол был ему как собаке пятая нога.
Надо отметить, что голова у Вити работала. Он сразу сообразил, что давить на сознательность бесполезно. Во-первых, любая настойчивость вызовет только реакцию противодействия, а, во-вторых, кулаки у колхозника были очень внушительные. Тут нужен был особый подход.
Купив бутылку водки, Виктор распил ее с подшефным и, улучив момент, популярно объяснил, какую подлянку он, подшефный, делает ему, хорошему компанейскому парню, отказываясь вступить в  ВЛКСМ.
Разгоряченный водкой и откровенностью, парень вошел в положение и согласился побыть комсомольцем на время службы, а потом использовать свой членский билет вместе с учетной карточкой в ближайшем нужнике.
Зато второй оказался крепким орешком. Он был родом откуда-то из Дагестана. Словарный запас был у него еще меньше, чем у пресловутой Эллочки-людоедки. Он никак не мог понять, что такое комсомол и зачем в него надо вступать. Дескать, чтобы торговать мандаринами на базаре, комсомол не нужен.
В бесплодных потугах прошло несколько месяцев. Дагестанец старательно избегал Виктора, а Виктор - политрука и своего комсорга. По ночам ему снились кошмары. Он похудел и осунулся. Когда пожаловался политруку, что ничего, кажется,  у него не получается, тот взглянул так, что кандидат в члены партии понял: могут разверзиться хляби небесные, вся планета может накрыться, но за минуту до конца света он, Виктор, должен пополнить ряды ВЛКСМ еще одним комсомольцем.
От отчаяния Виктор решился на крайнюю меру. Он подговорил двух земляков, и те весьма прилично отметелили дагестанца в душевой. Дагестанец уяснил, что  неизвестно, что за зверь такой - комсомол, но бьют за него больно. Эдак и насмерть могут забить. Уж лучше вступить.
Но согласие - это еще полдела. Предстояло не менее трудное: подготовить дагестанца к приему в комсомол. Ведь ему будут задавать всевозможные вопросы. Сколько, например, Орденов у ВЛКСМ? Что такое комсомол? Сколько комсомольцев принимало участие в штурме Зимнего?.. Из уроженца гор, который и матерился-то с чудовищным акцентом, крайне трудно сделать выпускника Высшей партийной школы… Тем более, что оставалось всего два месяца. С большим трудим он выучил ответы на пять вопросов, которые ему должны были задать...
Прием дагестанца в комсомол выглядел примерно так.
Комсорг, лучась широкой демократичной улыбкой, сообщил, что в первичку поступило заявление. Рядовой четвертого взвода Марат Такой-то, решил вступить в ряды ВЛКСМ. Зачитал заявление, рекомендации, характеристику и попросил Марата подняться на сцену.
Появление будущего комсомольца вызвало одобрительный гогот в зале. Солдаты предчувствовали потеху.
- Итак, рядовой, почему ты решил вступить в ряды Ленинского Союза Молодежи? - спросил комсорг, стараясь выговаривать слова медленно и ровно. - Ну, смелее!
- Я... эта... эта... хачу бить в рядах... - сказал Марат. Дальше он забыл.
- Ну?! Гляди!.. Он разговаривает!!! - послышалось в зале. - Скажи еще что-нибудь, дарагой!
- Наверное, ты хочешь быть в первых рядах прогрессивной советской молодежи, строителей светлого будущего? - подсказал с места Витя.
- Да. Хачу.
В зале продолжали забавляться:
- Гля!.. Ну, дает, чмо!.. Строителем будущего хочет быть!.. А клозет отпид...сить не хочешь?..
- Тише, товарищи! - вмешался комсорг. - Не мешайте. Тут человек делает решительный шаг в своей жизни. Какие будут вопросы к Марату?
Последовал запрограммированный выкрик из зала:
- Сколько Орденов у комсомола?
Несколько человек в передних рядах показали на пальцах. Марат посчитал правильно.
- Что такое ВЛКСМ?
- Это есть обсест... обсественная орханызацыя...
- Ну дает!.. - ржали в зале.
- Достаточно! - "прервал" Марата комсорг. - Какие будут предложения?
- Принять! - выкрикнул Витя, ликуя в душе.
Так в далекой сибирской погранчасти двумя комсомольцами и одним членом партии стало больше.
Что стало с ними? Надо полагать, после дембеля они "потерялись": один потому, что не собирался делать карьеру в родном селе, другой - потому, что в дагестанских горах очень непросто объяснить, что такое комсомол и зачем он нужен. Кроме того, в 89-м году теряться из рядов ВЛКСМ считалось хорошим тоном...
Витя тоже недолго был в партии. Поступив в университет без экзаменов, а только после собеседования, он после августа 91-го года не спалил свой партбилет, как это делали многие, а положил в шкаф. Так сказать, на память. Восстанавливать партийность сейчас он уже не хочет.
- Я в КеПе уже был, - говорит он. - Хватит с меня. Рассказать, как я вступал, - никто не поверит...
1994