Детскиеигры

Менеджер по рекламе Эдуард Семенович ехал в метро к заказчику визитных карточек. Он сидел, сильно стиснутый с двух сторон пассажирами, что создавало жуткий дискомфорт. С правой руки сидела пожилая довольно плотная дама в видавшей виды шубе и экстравагантной шляпке. Она занимала свое место по-хозяйски. Раз пока мое, значит сидеть я буду властно, всей попой, полностью расслабив все мышцы. В такой давке это означало, что одна треть ее тела легла на Эдуарда Семеновича, что вызвало у него чувство неприятное, но он был человек неконфликтный сидел весь сжавшись и терпел только все время отворачивался в противоположную сторону, где находился другой сосед по вагону и сидению, вернее соседка – молодая дама в обтягивающих джинсах и куртке. Она тоже была плотно прижата к нему, но вела себя скромнее: сидела, вытянутая как по струнке, спинка прямая, ножка на ножке, ручки на коленочках. Нога Эдуарда Семеновича стояла вплотную к ноге молодой дамы, на что та совершенно не обращала внимания. Высвободиться из этого капкана было невозможно, потому что перед сидящими пассажирами в вагоне плотной стеной возвышались стоящие, которые как однородная масса качались то в одну сторону, когда поезд набирал скорость, то в другую, когда тормозил.
Эдуард Семенович в который раз зарекался ездить на метро. Он не любил этот вид транспорта с тех пор, как однажды застрял в лифте.

Это случилось год назад. Его на новоселье пригласил школьный друг, десять лет ничего не дававший о себе знать. Хорошая новая квартира – отличный повод похвастаться. Школьный друг созвал на новоселье, наверно, пол округа. Квартира находилась на одиннадцатом этаже. Эдуард Семенович ехал на лифте и застрял где-то между шестым и седьмым этажами. Сначала он нажимал на нужные кнопки, никакой нигде реакции, потом стал жать на все подряд кнопки, добился того, что лифт дернулся вверх и вниз, и погас свет. Эдуард Семенович стал кричать, звать на помощь. Но дом только заселялся, жильцов было мало, никто не отзывался, а диспетчера, наверно, на работу еще не приняли. Эдуард Семенович сел в угол и заплакал. Оставалось одно – ждать. Чувство паники охватило его. Очень неприятное чувство, не знаешь, что с ним делать. Оно, как лавина, парализует слабую волю и больные нервы. Другой бы в этой ситуации попытался бы как-то выбраться, хотя бы просто успокоился, занялся самовнушением. Некоторые в таких случаях начинают петь песни. Но Эдуард Семенович обладал хрупкой натурой. Он уже был близок к обмороку, когда лифт, наконец-то поехал вверх. Весь в поту Эдуард Семенович выскочил из лифта с чувством, как будто вырвался из тисков смерти. На новоселье было весело, он немного успокоился, почти забыл о происшедшем, но после обнаружил у себя страх замкнутых пространств, как сказал психиатр – клаустрофобию, неконтролируемое состояние, разновидность невроза. Вот так. Ехал за весельем, а получил невроз. Воистину, пути господни неисповедимы. Одно утешение, что он мог ведь в этом лифте и умереть. Но не умер, жив, более менее здоров. С клаустрофобией тоже живут, и работают, и детей рожают. И за это спасибо.
Эдуард Семенович ехал в метро, прислушиваясь к стуку колес. «Надо было купить что-нибудь почитать, это отвлекает от всяких мыслей,» – мысленно упрекнул себя он. Поезд затормозил, страх всегда появлялся в животе, пополз вверх к груди и горлу. Поезд снова ускорился, страх отступил. Он, как зверь на охоте, всегда начеку. Эдуард Семенович вспомнил советы психиатра: «Надо представить страх чем-то забавным, например колобком. Вот он катится по полу между ног пассажиров, круглый, толстый, добродушный. И он уже не враг, а друг , веселит тебя, поддерживает.» Еще надо сказать себе:»На все божья воля. Сколько жить, как жить – на все его воля.»
Поезд опять замедлился. «Ну когда же эта станция? Едем уже минут десять, а положено две, три минуты», - думал Эдуард Семенович. Поезд остановился в тоннеле. Эдуард Семенович слышал в одной передаче, что часто машинисты останавливают поезда, чтобы выйти пописать. «Ну сколько же им на это надо времени, пол часа что ли? Нет, на метро я больше не поеду, во всяком случае, в час пик точно. Люди раньше жили без метро и ничего.»
С такими мыслями наш герой, наконец то, добрался до станции. Людская масса вынесла его, взъерошенного и помятого, на платформу. Его обогнал торопливый молодой франт, непроизвольно толкнул, недовольно проворчал что-то под нос, и скрылся в толпе. Эдуард Семенович подумал:»Молодое поколение требует дорогу. Нагло, настойчиво, уверенно.»
Ему уже стукнуло сорок два, но выглядел он на все пятьдесят. Совсем не занимался своей внешностью, как-то потерял к ней интерес. Какой есть, такой есть. В молодости он тоже был резвым, строил планы на будущее, был честен и добросовестен. Он таким и остался, только эти качества не принесли ему капитала. Эдуард Семенович перебивался от зарплаты к зарплате. На существование хватало, а на жизнь нет. На его иждивении были жена и дочка. Дочь уже взрослая, почти невеста, строптивая как молодая кобылица. Требует наряды и свободу. Все это получает, но, по ее мнению, не в достаточном количестве. Для нарядов не хватает средств, а для свободы – лет. Шестнадцать лет, мала еще. Становится завистливой и дерзкой. Отец для нее не авторитет. Вот у подруги отец – настоящий бизнесмен, хозяин жизни. Две иномарки, коттедж строит, заграницей отдыхают, подруга куртки меняет, чуть ли не каждый день. Эх, разве за это любят родителей? Но дочь рассуждала так:»Раз родили, то и заботьтесь как положено, чтоб не хуже, чем у других. А если не можете, то незачем было и рожать.»
Жена Эдуарда Семеновича выходила замуж худенькой, скромной девушкой. Она была из тех, кто раз, что берут. Не важно кто, а важно, что, то есть сам процесс. Она хорошо варила борщи, солила грибы, стирала, гладила. В общем была талантливой домохозяйкой. Со свадьбы поправилась почти на тридцать килограмм. Маленький, заботливый Винни-пух. Непонятно где талия, где грудь. Сплошной живот. Сначала Эдуард Семенович пытался бороться с женой за ее фигуру. Ругался, обижался, фотографии фотомоделей на холодильник вешал, грозился, что уйдет, просил по-хорошему. Бесполезно! Любимая поговорка жены »Все полезно, что в рот полезло» бесила его, но что сделаешь, если все равно живут по-своему, ты хоть лопни, ничего не изменится. Со временем Эдуард Семенович смирился, но страсть куда-то ушла, осталась супружеская обязанность и то по праздникам.
Между тем и сам Эдуард Семенович с годами поменялся не в лучшую сторону, напоминал высохший банан, который все время работает и большую часть денег отдает кому-то, а меньшую – семье. В результате себе ничего не остается. А душа и тело просят недоступного: душа – крыльев, а тело – красоты и молодости, а вместе они желают гармонии. А где ее взять?
Наш герой, наконец-то добрался до фирмы, где работал озорной женский голос, заказывающий визитки. Эдуард Семенович позвонил, назвал себя, открыл дверь и оказался в хорошо отремонтированном помещении. Он сразу нашел кабинет номер пять, постучал, заглянул после приглашения.
- Здравствуйте, - сказал он.
- Здравствуйте, - ответила девушка, похожая на мулатку.
- Я привез образцы.
- Да, да, проходите, садитесь.
Он сел на дорогой стул и стал ждать, рассматривая все вокруг. Свежий воздух, приятная тихая музыка, импортная офисная мебель. В такой обстановке хочется верить, что все дела решатся положительно и принесут прибыль. Девушка разговаривала по телефону. Ее сдержанная, вежливая речь выдавала хорошее воспитание и образование. Шелковая одежда издавала аромат дорогих духов. Эдуард Семенович смутился, почувствовал себя старым и бедным. Плохое настроение вернулось к нему.
Девушка просмотрела образцы, выбрала пару.
- Я покажу шефу и перезвоню, - сказала она.
- Хорошо, - ответил Эдуард Семенович. – До свидания.
Он вышел из кабинета, но вдруг резко повернулся и снова открыл дверь.
- Вы что-то забыли? – спросила девушка.
- А вы бы согласились пойти со мной в ресторан, например, - промямлил он.
- Что?
- Нет, нет, извините. Я совсем не хотел ничего плохого. Бес попутал. Вы такая красивая.
Девушке стало жаль Эдуарда Семеновича. Он чем-то напоминал ей умершего отца. Ей так его не хватало.
- Я согласна, - сказала она.
- Не может быть, - усомнился наш герой.
- Почему? Я согласна, - повторила девушка.
- А как вас зовут?
- Лера.
- Тогда в субботу в 19.00 у «Охотничего». Вам там удобно?
- Нет, но я приду.
Эдуард Семенович вылетел из офиса, как ядро из пушки. Его бросило в жар, сердце в груди бешено колотилось.
«Что же я натворил? Где я возьму денег для ресторана? И зачем мне это? Я уже вышел из этого возраста. Что я буду с ней делать? Почему она согласилась?» – Мысли толкались в его голове, не давая успокоиться.
Он приехал домой, поел калорийный ужин, сел в теплую ванну и постепенно пришел в себя.
Жена заметила, что муж чем-то очень взволнован. Она все время была дома и почти всегда в одной и той же одежде. Винни-пух в одной и той же шкурке. Дочь слушала музыку в своей комнате. Эдуард Семенович вышел из ванны, посмотрел на жену и попросил:
- Похудей, а…
- Когда ты угомонишься? Хорошего человека должно быть много, и, вообще, с мягкими приятней спать.
- Я живу или сплю? – заорал он.
- И то и другое. Не будешь спать, не сможешь жить.
- Ну почему тебе все равно, как выглядишь, сколько весишь?
- Что мне на подиум идти или в кино сниматься? Чего цепляешься? Я ужин приготовила, все убрала, постирала. Что тебе еще надо? – возмутилась жена.
- Любви, - ответил муж.
- Бери сколько хочешь, вся твоя.
Муж лег, закрыл глаза и стал думать о Лере. Она напоминала ему огонь, от которого летят искры. Если находишься близко, то очищается душа и здоровеет тело. А если попадет искра, то можно загореться и сгореть в чистом костре любви.
В субботу в 19.00 Эдуард Семенович в своем лучшем костюме с букетом цветов ждал Леру у ресторана. Она опоздала на двадцать минут. Это норма, ведь свидание не деловое, можно и опоздать. Эдуард Семенович вручил цветы, сказал что-то старомодное и сник, не зная, что дальше делать. Лера все больше наполнялась жалостью. Она чувствовала вину перед своим отцом. Она его очень любила, но иногда, как все избалованные дети, грубила, не слушалась. И только когда он умер, осознала, как ей его не хватает. Этот мужчина был на него похож. Такой же мягкий, неуверенный, и также не знает, как ему себя с ней вести. Она захотела поддержать его, помочь , как не успела это сделать для своего отца.
- Ну что, идем в ресторан? – потянула она его за руку.
- Да, конечно, только я не знал, что здесь такие цены.
- Не волнуйтесь, я сама за себя буду платить. Сейчас так принято.
- Но это неверно.
- Кто сказал? Это верно. Я хочу быть независимой. Кто мне не позволит?
- Ну ладно, как скажете, - согласился Эдуард Семенович.
Они, вернее Лера, выбрала столик и сделала заказ. Наш герой совсем растерялся. Он пытался шутить, но неудачно, серьезным быть – тоже не место, держать паузы он не умел, умением острить не отличался. Лера взяла инициативу в свои руки.
- Расскажите о себе, - предложила она.
- А что рассказывать? – удивился Эдуард Семенович.
- У вас есть дети?
- Дочь, шестнадцать лет.
- А она вас любит?
- По-моему нет, - честно сознался он.
- Глупая… - сказала Лера.
- Нет, она хорошая. Молодая еще, - защищал Эдуард Семенович свою дочь.
- А хотите она в вас души не будет чаять? – спросила Лера.
- Как?
- А вы скажите, что у вас еще одна дочь есть. Вот так объявилась. А я подыграю. – предложила Лера.
Эдуард Семенович совсем не ожидал такого поворота. Какие-то детские игры в его взрослую жизнь. Но иногда мужчины, уставшие от однообразной жизни, совершают неординарные поступки. Они им нужны как допинг, чтобы встряхнуться и снова вернуться к прежней жизни, но уже обновленными.
- А давайте, - согласился Эдуард Семенович.
Они разработали план, обсудили детали. На это ушло два часа. Эдуарду Семеновичу вдруг стало очень интересно, как-то все посветлело вокруг, наполнилось смыслом. Лера оказалась азартным игроком, способным на риск, и уверенным в успехе.
Через два дня наш герой объявил своей жене потрясающую новость:
- Мне трудно об этом говорить, но помнишь, я тебе рассказывал про мою однокурсницу, ну первую любовь? В общем, оказывается, она тогда родила, и теперь у меня есть еще одна дочь.
- Что?! – не поверила жена. – Не верю.
- Я хочу вас познакомить.
- Зачем? – испугалась жена.
- Она просила, и почему бы ей не узнать свою сестру поближе?
- А может не надо?
- Надо. – Эдуард Семенович менялся, превращаясь из неуверенного в себе в решительного человека.
Это не прошло мимо внимания жены и насторожило ее.
«Что-то здесь не так», - подумала она.
На следующий день Лера позвонила в дверь, как договаривались, держа в руках торт и коньяк. Эдуард Семенович побледнел. Вообще-то с такими вещами не играют, а он играл, как настоящий артист. Ему стало совестно, но отступать было поздно.
- Вот, познакомьтесь – Лера. А это моя жена – Светлана Ивановна и дочь Катя.
Жена стояла как восковая фигура, не зная как себя вести. Катя была настроена недружелюбно.
После небольшой напряженной паузы, Светлана Ивановна пригласила всех в комнату, где был накрыт стол к чаю. Вкусно пахло булочками и пирожными.
- Значит, вы дочь Эдуарда Семеновича? – начала расспросы жена.
- Да, - спокойно ответила Лера.
- А мама ваша где?
- Дома.
- А она с кем живет?
Светлана Ивановна направлялась к вопросу, который ее больше всего интересовал: «Есть ли у мамы Леры муж?»
- Со мной, - ответила Лера.
- И все? – уточнила жена.
- Все.
Ответ не удовлетворил Светлану Ивановну, но расспрашивать дальше было неудобно.
Дочь Катя испытывала смешанные чувства; чувство собственности и чувство ревности. И еще злости. Появился человек, который посягает на ее собственность. Ведь к отцу она именно так относилась, как к своей собственности. Ей хотелось нагрубить Лере, но Лера умела вести себя независимо и не давала повода для скандала. Она была дружелюбна, сдержанна и с нежностью смотрела на Эдуарда Семеновича.
Обстановка была напряженная, в ней долго невозможно было находиться, да и не нужно. Лера поблагодарила за чай, попрощалась и ушла. Эдуард Семенович пошел ее провожать. На улице, заметив мрачный его взгляд, Лера успокоила:
- Вы не волнуйтесь, я больше не приду. Одного визита вполне достаточно. Вот увидите, теперь все изменится. Ваша дочь будет вас обожать.
- Не знаю, что сказать? Какие-то детские игры.
- Это вам так кажется. На самом деле, все серьезней, чем вы думаете. Я это чувствую. До свидания, звоните в офис. Я буду рада вас слышать.
Лера остановила машину и уехала. Эдуард Семенович стоял в растерянности. «Зачем я поддался на эту глупость? – думал он. – Что теперь будет?»
Он погулял немного, собрался с духом и направился к дому.
Напряженная обстановка в его отсутствие не рассеялась. Жена по-прежнему сидела за столом, погруженная в свои мысли. Ее взбудораженное воображение рисовало разные картины.
Картина первая: муж встречается со своей первой любовью. Она, конечно же, не изменилась. Такая же молодая и стройная, и жаждущая семейного счастья, которого лишена. Женщина-хищница, способная на все. Такая уведет и глазом не моргнет.
Картина вторая; муж сочтет нужным отдавать часть денег второй дочери, что заметно сократит и без того недостаточные поступления в семейный бюджет.
Вот она – опасность! Внутри Светланы Ивановны закипали, давно превратившиеся в лед, страсти. Она становилась львицей, способной на все, чтоб сохранить свой отлаженный мир.
- Что ты намерен делать? – задала она вопрос голосом, незнакомым никому и даже себе.
- А что делать? Ничего. – ответил муж.
- Как ты теперь будешь жить?
- Как и раньше. А в чем дело?
- Ты уже навестил ее мать? – перешла к главному вопросу жена.
- Еще нет, - догадался в чем дело муж.
- Собираешься?
- Обязательно, - продолжал играть свою роль Эдуард Семенович.
- А как же я, наша семья? Что, все коту под хвост? Да?
- Почему? Я же не уходить собрался, а только навестить.
- А что потом?
- Ничего.
- Не смей, - потребовала жена.
- Это почему? Я что, не могу навестить старого друга?
- Не старого друга, а старую любовницу.
- Совсем не старую. Мне Лера показывала фотографии. Ира почти не изменилась, она работает в каком-то фито клубе, где худеют такие толстухи, как ты.
- Что!? Это уже слишком! – запричитала жена.
Дочь напряженно наблюдала весь этот спор. Что-то изменилось в ее душе, как будто проснулось.
- Пап, а ты часто будешь ее навещать? – спросила она.
- Конечно, а почему – нет? – ответил отец.
- А я?..
- А что ты? Ты тоже моя дочь.
- Раньше я была не тоже, а только.
- Времена меняются. Но я тебя люблю, как и раньше.
- Нет, теперь ровно на половину меньше.
- Это не так.
- Так, - дочка разволновалась не на шутку.
- Ладно, закончили. Спокойной ночи, - сказал Эдуард Семенович и лег спать один на диван.
Он так устал от событий этого дня, что только голова коснулась подушки, он тут же погрузился в глубокий сон.
- Жена и дочь переглянулись и тоже отправились в спальню, но в отличии от Эдуарда Семеновича не спали в эту ночь. Обе испытывали безрадостное чувство потери, на душе было тяжело, как будто лежали камни. Обе ревновали. Дочь ревновала из-за своего эгоизма, а жена из-за неуверенности в себе. Вот так Лера заставила их заметить Эдуарда Семеновича, вглядеться в него, почувствовать, что он для них значит.
«Надо срочно что-то делать, - думала Светлана Ивановна, - пока есть шанс.»
Утром следующего дня жена встала рано, отыскала в стопе книг и газет женский журнал, где видела советы полным женщинам. Следуя им, приняла холодный душ, сделала зарядку, глядя в зеркало, десять раз произнесла как она прекрасна, приготовила диетический завтрак, отыскала пеньюар – подарок к юбилею свадьбы, накрасилась, надушилась и такая вот благоуханная и свежая принесла кофе в постель мужу. Он открыл глаза и ахнул:
- Кто это?
- Я – твоя жена, - выразительно произнесла Светлана Ивановна.
- Не похоже.
- Да, да. Я решила похудеть, пойдем сегодня в бассейн.
Эдуард Семенович оценил благие порывы жены измениться, в уме поблагодарил Леру.
Дочь тоже изменилась. Стала ласковой, как кошечка. Сухое «па» сменила на нежное «папочка». Не отходила от него ни на шаг.
Эдуард Семенович не верил, что это надолго, но и к старым отношениям возврата нет. Какая-то свежая струя брызнула в их размеренную жизнь, всех немного изменила, как будто смыла с душ безразличие и черствость и, как золото из песка, вымыла любовь и заботу.
Эдуард Семенович встретился с Лерой через две недели. Ее шеф делал заказ на визитки.
- Лера, вы – необыкновенная. Я таких не встречал.
- Ну что вы? Я это делала не только для вас. Мне это тоже нужно было.
Они пили кофе с пирожными, разговаривали, шутили как настоящие родственники.