Поледняя гроза

                Последняя гроза.
 
  Детство - странное и причудливое время. Каждое утро Лена вставала
раньше всех и бежала встречать солнце. Она была про без ума от этого
сверкающего золотом кружка в рассветном чистом небе. Когда девочке
было плохо, она мечтала о солнечных красках, которые могут превратиь 
плохое настроение в лучистое и свтлое. Маленькое ведерко солнечной краски-
и все темное, мертвое станет другим, обретет свет и засияет. Мама говорила,
что только у Солнечного художника есть она и хорошим девочкам  можно
собирать краску на рассвете. Только в это время можно поймать солнечного
зайчика и взять из его лап немного волшебной краски. А хранить ее
можно только в сердце, заботливо хранить всю жизнь и тратить на самые
добрые дела. И Леночка ловила зайчиков, чувствуя как тепло струится
между ладонями и попадает в самое сердце. И было ей легко и радостно,
как птице, парившей в лучах солнца на немыслимой для человека высоте... 
 
  Елена рассеяно выглянула в окно и запахнула занавеску. Потом
тяжело вздохнула и пошла закрывать дверь,беспокойно дрожащую под
порывами ветра. Весь день воздух томился от переполнявшей  его
влаги, облака тяжело ползли по серому небу. А к вечеру стало ясно
 - надвигается большая буря. Домик, который построил ещё дед Елены
выдержал бы любую непогоду, но первобытная тревога набухла в средце,
грозя перерасти в настоящую панику.
  Игорь, этот вечный зануда,часто рассказывал о фронте низкочастотных
колебаний, который бежит впереди бури. Но в этой глуши другие законы,
более суровые,старые и необъяснимые. И кто знает, не несутся ли
голодные духи в этих тёмных струях ?
  Елена приотворила дверь и вдохнула сырой воздух. Капли дождя упали
на крыльцо, глухо ударил гром. За рекой полыхнул горизонт, острые
края молний разрезали небо. Елена  нащупала в темноте засов и задвинула
его дрожащими руками. Она спешила заснуть, обрубить нить реальности
на короткий миг сна...
  Гроза бушевала весь вечер и продолжалась почти до полуночи.
Небесные стихии словно сорвались с цепи и теперь обрушивали
на родившую их землю все свое неистовое бешенство.Молнии били,
не останавливаясь ни на миг и гром  не успевал за своими
неутомимыми спутницами. Тонны воды и плотного холодного воздуха
хлестали по домам и деревьям, сметая все слабое и недужное.
    Елена поднялась спустя час после полуночи и больше заснуть уже
не смогла. Просто лежала и слушала заунывные крики предрассветного
филина. И ее сердце билось в такт этим звукам - тяжело и нервно.
Игорь вздыхал и ворочался, заставляя Елену всякий вздрагивать от
прикосновений своего горячего тела. С мокрой крыши срывались капли
и гулко разбивались о камни заднего двора. И было Елене плохо, просто
до тошноты плохо. Игорь уходил сегодня и оставлял ее одну среди леса
и чудовищ, которые не станут ждать ночи, чтобы напасть.

- Сколько ? - сонно спросил Игорь.
- Пол-седьмого,- честно сказала Елена. Она готова была разрыдаться.      
- Поздно уже. До автобуса могу не успеть.
- Ничего, ты дойдешь. Ты быстро ходишь, - почти прошептала Лена.
  Игорь молча начал собираться. Он порывисто швырял в рюкзак сложен
нные зараннее вещи, нисколько не заботясь своей спине. Сверху он по
ложил книгу и пакет с едой, протянутый женой. Елена успела прочитать
название - "Проклятый рудник".И  когда только он успел увлечется
этой мурой ? Ее пронзило непонятной злостью. Елена вдруг возненавидела
своего так любимого мужа. Миг - и наваждение прошло.
 "Что со мной ? " - подумала она и на душе стало еще гаже.
 - Посидим на дорожку, - тихо сказал Игорь, заставив Лену вздрогнуть.
 - Может передумаешь ? - Елена начала игру. Этот ритуал сложился когда
то давно, в первые годы их брака. Она изображала сопротивление,
возражала и упрашивала. Игорь качал головой и делал вид, что слушает.
И как вердикт, звучало ЕГО последнее слово. Снабженное кучей комментариев
и аргументов, но все равно последнее. И Елена отступала, смирившись.
 - Телефон не работает, на работе будут волноваться, - Игорь не пере
думал. Он даже не собирался. Они присели, "на дорожку".
  Дом медленно наполнялся светом и от этого становился еще неуютней. Холод
струился по просевшим доскам пола. Игорь скрипнул калиткой и теперь
медленно растворялся в золотистом тумане. Елена выбежала в сад и
помахала вслед ему рукой. Она ждала, что Игорь вдруг обернется и
прокричит ей вслед что-нибудь хорошое, светлое и надежное.
То, что можно будет потом вспоминать в долгие дни разлуки.
И в бесконечные, кошмарные ночи. Нехорошее предчуствие уже расползалось
в сердце несчастной женщине. Но Игорь так и не обернулся.
Он просто шел и шел, сминая мокрую траву, пересекая лужи и продираясь
скозь сухой кустарник. И никто не видел, как слезы блестят на его лице.
                -*-
  Игорь остановился и глубоко вдохнул холодный осенний воздух.
Он прошел уже три километра и углубился в лес. Только теперь
Игорь нашел в себе силы обернуться. Зеленовато-серые стволы окружали
его, неподвижные и мрачные. Солнце почти не пробивалось сюда,
в логово гниющей растительной плоти. И ничего не говорило о том,
что где-то здесь лес кончается и начинается поле полное вянувшей травы,
среди которой осталась одна женщина, испуганная и одинокая.
   Их с Еленой дом стоял посреди некогда большой деревни.
Теперь от нее осталась лишь одна утлая избенка,с поросшей мхом
крышей. Она досталась им по завещанию  матери Лены и ,видимо, была
построена еще до войны. Игорь с непонятным упорством держался за
этот дом, грозивший обрушится в любую минуту. И каждый отпуск 
проводил здесь, перекапывая участок и чиня ветхую проводку.
  Но в этот год многолетний порядок был нарушен. Из-за частых гроз
электричество отключили и не включали уже три дня. Игорь решил ехать
в Медынь, райцентр. Впервые он оставлял Елену совершенно одну.
  Игорь продирался по едва заметной лесной тропе, погруженный в
свои невеселые мысли. Вот еще поворот и должно показатся поле, а
за ним крыши домов. Игорь перепрыгнул через ручей и ...обомлел.
Тропа обрывалась в нескольких шагах впереди. Дальше лежало
болото, покрытое корочкой инея. Никогда прежде не видел Игорь
этого места.
 - Мать твою ! Заблудился ! - в сердцах крикнул Игорь. Холодный
воздух равнодушно проглотил его слова. Игорь взглянул на часы -
осталось не больше часа, даже при условии, что раздолбай-шофер
заведет автобус вовремя. Надо было торопится. Игорь выбрал кочку
понадежнее и шагнул....
  Тень скользнула с ветвей и стремительно пронеслась сквозь
лунный свет. В ночной тиши явственно хрустнли сухие малиновые
кусты.Елена вздрогнула и побежала к дому. Она знала, нельзя убегать
от своих страхов, но ничего не могла сделать. Паника заполнила
сознание и диктовала свои законы. Шум за спиной усиливался и Елена   
вскочила на крыльцо, ощущая как сердце грозить разорвать ее изнутри.
Она задвинула дверь на засов дрожащими руками, метнулась в комнату
и включила свет. Стало немного легче и Елена без сил опустилась
на кровать.
  Полночь наступила через тысячу лет. Реальность и бред умалишенного
смешались и плыли вокруг в самых причудливых комбинациях. Дом сотрясался
от глухих ударов, окна дребезжали и изгибались, словно вскипая. Кричали
твари, их глухие стоны смешивались в долгом могильном эхо. Порой в этом
крике можно было угадать отдельные бессмысленные слова. Слова с того света.
Но их не слышыла Лена, она спала. Точнее сознание покинуло ее, когда
давление кошмара стало непереносимым.

                -*-

       Утро.. Оно наконец наступило, принесло с собой серость осеннего
солнца, небольшое тепло и радость избавления от еще одной промозглой ночи.
Елена открыла глаза и сонно огладела темную избу. Все было тихо и уныло,
ни один звук ОТТУДА не проникал в это истинное НАСТОЯЩЕЕ. В то, которое
и имело только право на существование. Понятное, узнаваемое в каждой мелоче.
И практически неизменное в конечном результате. И этим бесконечно дорогое.
Хорошо... Только есть за стенами что-то. Живое и обязательно чужое.
Одно из ЭТИХ. Они сторожат, затаились,гады, и ждут. Ждут одного неверного
шага, чтобы напасть изподтишка. Вон там, за занавеской один из НИХ. И когда
только Елена успела занавесить окно ? Точно, ОНИ побывали и здесь. Но не
тут-то было. Лена вскочила с кровати и рывком распахнула окно.
      Болото сдавило Игоря со всех сторон своей ледяной тушей. С каждой
минутой оно впитывало в себя человека, высасывало его жизнь. Игорь молча ъ
бился в обятьях болотной жижи и все больше утопал в нем. Лишь одна мысль
пульсировала в спинном мозгу, обдавая волнами холода. Совсем недавно
все было нормально и вмиг все непоправимо изменилось. Смертельно изменилось.
Игорю хотелось выть от безысходности. Но неведомое болото пожрало его без
остатка. Только пузыри метана струкой воспрянули из глубины и бесшумно
лопнули во влажном осеннем воздухе. Автобус взревел и затарахтел по разбитой
бетонной дороги в 55 годах и несчислимом количестве километров от умирающего
Игоря.
    Тварь разинула пасть, полную отвратительных грязно-голубых зубов,
в отвратителной гримасе. Она сверлила Елену горящими светлыми точками в
огромных глазницах, словно пытаясь рапславить. Призрачная плость медузой
висела на черных костях черепа твари. Миг встречи застыл. Наконец невероятное
сущесество бросилось прочь, размахивая лапами и путаясь в складках длинного
белесого жилета. Темный шлейф плыл за тварью, обнажая серые ноги. Елена заорала
и бросилась прочь из проклятого дома.
                -*-
   По ту сторону был теплый июльский вечер. Небо, меняя оттенки, медленно
темнело, оствашись без солнечного света. Деревня в сорок домов раскинулалсь
на обрывистом берегу неширокой речушки и жила своей медленной упорной жизнью.
И только внимательному наблюдателю было доступно большее.
  - Слышь,Валентина, наши-то наступают.
  - А мне то что ? Пущай наступают.
  - Охренела ты совсем, ведьма старая. Моего Василия фрицы положили, а еще
полдеревни народу слегло. А тебе с наших побед и радости нет.
  - Твой Василий за правду голову сложил. А где мои дети сейчас.
В лагерях гниют, али в земле давно ? Как же так можно с живыми- то
людьми, ироды окаянные.
    - Ты тут такие речи не начинай. Плохие твои слова, против товарища Сталина.
Смотри дождешся, сообщат кому надо.
    - А мне один хрен теперь. Шо самой подохнуть с голодухи, шо от
фрицев, а то и от нашенских гестаповцев.
    - Ах ты дрянь !!!
Две женщины готовы броситься друг на друга. Но теплую тьму разрывает
тонкий и пронизительный крик. У колодца, подсвеченого закатным светом
стремительно проносится тень.
     - Люди добрые ! Люди ! Убивают ! - кричит она и падает на мокрую траву.
Это Галина, пьянчужка и сплетница. Из полутемных домов выбегают люди
и окружают бесчуственную женщину.
      - Опять ужалилась, синячка ?
 Галина приподнимется на локте и тяжело дыша начинает рассказывать.
  - Иду я от Михея-инвалида мимо поселка. Гляжу, а в крайнем доме,где
раньше дачники жили, вроде как свет горит. Думаю, дай загляну, может,
есть кто. И только подошла к окну, как занавеска отдергивается и ...
Батюшки, чуть не померла враз. Сердце вот до сих пор ходуном ходит.
Такое увидела, вурдалака бесплотного. Я развернулась и бегом.
Две версты пешком бегла, чуть снова не померла. Привидется же такое.
Люди, да что же это.
   - Не бреши, старая. Лучше расскажи, где опять наклюкалась.
   - Да не пила я, бабы. С прошлого месяца в рот не капли. А теперь
и вовсе зарекусь.
   - Ну ладно Галина, иди ты до дома. Проспись.
   - Господом Богом клянусь !
   - Иди,иди...
    Ночью слышал дурачок Гоша, как в лесу выл и стонал чей-то голос.
Да так жалобно и отчаяно, что заплкал Гоша и поглубже забился в землянку.
Был он дезертиром и до смерти боялся людей. А тут еще мама перестала
еду носить. Забился Гоша в своем логове и тихо страдает от голода.
А тут еще голос. Жалобный такой и чужой в тоже время. То зарыдает,
то вдруг стихнет. Будто кто-то попал к лешему в лапы и кружит по ночному
лесу, не находя выхода. А потом и вовсе затих. Вылез Гоша из
землянке, сел и утер слезы. Какой странный мир, какой жестокий.
И ничего тут не попишешь.
- Мамочка, где ты ?!!!
   Луна сверкала как начищенная до блеска оловянная пуговица.
Летний лес дышал полной грудью, жил своей непонятной жизнью. И не было
места в нем никому, кто не жил по его законам.
 
P.S. Тело Елены нашли через месяц. После оттепели сошел почти весь
снег и страшные тайны открылись солнечному свету. Труп почти разложился
и лесник просто присыпал его землей, соорудив примитивный деревянный крест.
Потом позвонил участоковому и выпил на поминках, которые устроил
прибывший из города отец Елены. Еще было приглашено человек шесть, почти
все жители вымирающей деревеньки, которая тихо догнивала в нескольких
километров от хутора. Они посидели до темноты и побрели прочь,
оставив отца делить свое горе с молчаливым лесничим. Наутро уехал и отец.