Оборотень

Я шел со своей сестрой через лес. Дело было заполночь, в полнолуние, и потому над нами висело круглое бельмо луны. Она светила нам сквозь легкую дымку облаков, которую, впрочем, небыло видно. Просто звезды горели не так ярко как обычно, сильно мерцали или вообще пропадали, когда их застилало особо крупное облако. Я обратил внимание на цвет луны, она была красноватого оттенка, видимо тоже из за облаков.
Я вслушивался в тихие шаги сестренки, шедшей впереди меня, и наслаждался дивной атмосферой ночи. Лунные тени сплетающиеся в странные узоры будоражили мою фантазию. Я полной грудью вдыхал ночной воздух, всматривался в еле различимые на фоне неба силуэты деревьев.
Мы уже довольно долго молча шли по лесной тропинке, которая едва виднелась в темноте, прежде чем я решился нарушить восхитительную тишину этой ночи.
- Сестренка, - сказал я – до нашего дома еще так далеко. Скажи, разве тебе не страшно идти ночью по лесу? Тебе не кажется, что вокруг, за каждым кустом или деревом, может таится что-то ужасное. Оно может поджидать нас, что-бы выпрыгнуть навстречу с утробным рычанием и затем в безумной ярости разорвать нас на куски, а может подкрасться сзади, так что ты ничего не услышишь, пока его огромные клыки не вопьются в твою шею.
Звук ее шагов смолк, она обернулась и посмотрела на меня. Ее бледное личико едва проступало скозь окружающую нас мглу.
- Калеб, если ты хочешь напугать меня, то сейчас не время. Всего месяц назад меня настигло известие о том, что наш отец мертв. Мне кажется сейчас не время играть в детские игры.
Она немного задумалась.
- Мне и правда немного неуютно, - продолжила она. - но я не верю в эти страшные сказки которые придумывают безграмотные крестьяне. Я уверена – нашего отца загрызла бешеная собака или голодный волк, а может медведь. Это теперь не имеет значения. Она повернулась и снова зашагала по тропинке.
Несколько раз за сегодняшний день, мы заговаривали на эту тему, но я решил что настало время возобновить этот разговор.
- Волк или медведь! – сказал я с издевкой и усмехнулся. - Ты ведь не видела ран которые остались на его теле! Таких ран не оставляет волк или медведь, они могут остаться только от когтей и клыков зверя, ярость которого не имеет никаких границ. Дикий зверь убивает жертву, а не уродует ее. В конце концов ему нужна только пища. Так зачем зверю совершать такое жестокое убийство?
- Ты вновь начинаешь все это! Калеб – мне надоела эта тема, давай больше не будем об этом говорить! – в ее голосе слышались слезы. – Я знаю чего ты хочешь. Ты хочешь чтобы я испугалась, ты с раннего детсва всегда старался доказать мне свое превосходство. Вот и сейчас ты пугаешь меня нарочно, чтобы доказать мне что ты смелее. Калеб, ты понимаешь что сейчас не время? – она заплакала, и ее всхлипывания слегка взволновали меня.
- Ну-ну сестренка, не надо! – Я старался говорить твердым голосом и в то же время нежно, хотя единственное чувство которое я испытывал сейчас в полной мере, это пьянящее чувство собственного превосходства.
- Сестренка моя, успокойся, - говорил я. - я понимаю что ты устала, но осталось совсем недалеко. К утру мы будем на месте. Впрочем, - тут я снова почувствовал волнение. – мы можем отдохнуть несколько часов, прежде чем продолжить путь. В конце концов не так уж и важно, доберемся ли мы домой до утра. Раз уж мы и так опоздали, то еще пара часов не играют большой роли!
- Нет нет, мы не должны оставаться здесь, - голосок ее задрожал. - нас ждет матушка. Она ведь ждала нас к вечеру. Мы и так уже опоздали. Ах Калеб, все из за тебя. – в ее голосе прозвучал упрек.- Если бы ты не проторчал до вечера на этой дурацкой ярмарке, мы бы уже были дома! В следующий раз я попрошу матушку чтобы она не посылала тебя за мной, я не хуже тебя помню дорогу от вокзала. Нет Калеб, нам надо торопиться!
- Постой, я все-таки хочу продолжить этот разговор. Мне кажется сейчас самое время. Пока мы не поговорим об этом, я дальше не пойду.
Черт, я испытывал настоящее удовольствие чувствуя ее страх!
- Калеб, умоляю, мы должны идти, ну пожалуйста! – В ее голосе была отчаянная мольба.
- Я сказал нет!
Она с минуту молчала, а потом сказала совсем тихо.
- Хорошо Калеб, тогда я пойду одна.
Она развернулась чтоб уйти, но бедняжка, она не подозревала насколько я хорошо ее знаю. В принципе, это не имело уже большого значения, но раз уж я начал эту игру, то я хотел насладится ей до конца!
- Ладно иди, но когда ты придешь, что ты скажешь матери, когда она спросит у тебя где я. Она ведь обязательно спросит! А если я не приду к вечеру, ты сама начнешь бояться. Тебе будут сниться страшные сны, в которых когтистый зверь с яростным рычанием будет рвать меня на части. Ты будешь просыпаться в ужасе, чувствовать вину и укорять себя за то что оставила меня одного. Но это будут цветочки. Что ты почувствуешь, когда крестьяне принесут мое истерзаное тело, уже начавшее разлагаться? – тут я не удержался и рассмеялся. – Тебя ведь всю жизнь будут терзать угрызения совести!
- Калеб, прекрати! – я слышал как она снова начала всхлипывать, прикрыв лицо ладошками. В этот миг я просто упивался своей властью над ней.
- Скажи мне, сестренка, почему недалеко от тела отца крестьяне нашли его ружье со стрелянными патронами, а чуть в стороне, в кустах орешника, они заметили лужу крови. Впрочем, по их расказу, кровь была везде, и еще кровавая дорожка вела прямо в чащу леса, в которую суеверные крестьяне конечно побоялись идти. Но это была не простая кровь, которой там тоже хватало, а черная! Ты слышала чтобы хоть у одного животного была черная кровь?
-  Это все выдумки, выдумки, выдумки… - она зарыдала, и я понял что ей стало страшно по настоящему. Это вызвало сильное волнение у меня, почти восторг. Приятно когда рядом кто-то теряет голову от ужаса, особенно приятно когда это твоя сестра. Упиваясь своим торжеством я продолжил.
- Трудно поверить что это выдумки, особенно если учесть что наш отец был не первым. До этого было убито еще шесть крестьян, двое из которых были убиты в собственных домах. Ты разве не слышала об этом? Ах да! Крестьяне боятся даже шептаться об этом между собой, до того они напуганы. А я тебе об этом не говорил? Наверно забыл. – тут я снова рассмеялся, меня чертовски забавляло все это! – Матушка, как и ты, не слишком то верит в нечисть, а два отряда солдат, которых прислали нам в помощь, совсем успокоили ее. Но всеже на ее месте я не стал бы так настаивать что-бы ты приезжала из города, чтобы почтить память отца, он ведь был настоящим подонком!
Я выдержал небольшую паузу прежде чем продолжить.
- Ты должна понять сестренка, что в этом мире не всё можно объяснить. Порой творяться очень странные вещи. Ты никогда не верила в страшные сказки, может быть сейчас самое время изменить свою точку зрения? Да, вот еще! Я упустил как мне кажется очень важную деталь, все эти крестьяне были убиты ночью в полнолуние.
Я поднял голову вверх и посмотрел на луну. Она была восхитительно красива и холодна. Ее мертвенные лучи пробивались кое-где скозь листву и падали на землю. Один из них светил мне прямо в лицо, и я мог поклясться, он просто жег меня!
Сестренка долго молчала. Это уже начало беспокоить меня, вдруг она шлепнулась в обморок от страха? Такой поворот событий меня совсем бы не вдохновил. Но наконец она начала говорить.
- Калеб! – теперь ее голос обрел твердость и уверенность, и зазвучал с восхитительной злобой. – Ты был отвратительным братом. Мне всегда хотелось верить, что ты на самом деле лучше, а вся эта мерзость лишь маска. К тому же я не хотела огорчать нашу матушку раздорами с тобой, отец и так часто поколачивал ее, а я ее не могла утешить, ведь я так редко приезжала к вам. Я надеялась что ты станешь опорой для нее, но я ошибалась! Калеб. - тут она запнулась, а потом с неожиданной злобой закончила. – Ты настоящее чудовище!
Меня вновь охватило волнение. На этот раз во сто крат более сильное. Может на меня так подействовали ее слова, а может просто пришло время, но я уже почти не котролировал себя. И все же я нашел еще немного сил чтобы продолжить. В конце концов нет ничего приятнее, чем продолжать игру, когда знаешь заранее что победишь в ней, а остальные участники об этом даже не догадываются. Это знание дает возможность испытывать особое, пикантное удовольствие. Я отчетливо почувствовал, как во мне вновь шевельнулось то странное чувство, которое я назвал Жаждой. Всегда, стоило ему только разгорется в полной мере, как оно полностью поглощало меня, и я терял над собой контроль. Самое большое наслаждение было в том, чобы целиком отдаться ему. Сейчас это чувство было еще очень слабым, но непрерывно нарастало, и я уже затрепетал от предвкушения.
- Черт побери сестренка! – я вновь посмотрел на луну, которая поднялась еще выше за время нашего разговора. – Ты не так уж далека от истины.
Где-то в лесу заухал филин. Жажда заполняла меня бурным потоком. Жар колыхнулся в груди и разбежался по всему телу. Я покачнулся и упал на колени.
- Калеб! Что с тобой!? – Испуганно вскрикнула она.
Я бы снова рассмеялся,  но по моему телу несколько раз пробежала судорога, затем я начал непрерывно биться в конвульсиях, изнемогая от Жажды, переполняющей меня. Последнее, что я помню, перед тем как Жажда окончательно поглотила меня, было осторожное прикосновение ее руки, и крик исполненый непередаваемого ужаса, когда она ощутила под пальцами густую, колючую шерсть.