Авария

Мы много смеялись. К концу дня я уже порядком устал. Смех помогал не замечать боль в по-яснице. Мы уже заканчивали. Борька всё время меня благодарил. Говорил, что я буквально воскре-шаю его велосипед. Он был мастер льстить, и я старался не реагировать на его похвалы, хотя это всё же было приятно.
Солнце закатилось за крышу дома, и жара, настойчиво донимавшая весь день, исчезла. Борь-ке быстро надоела возня в мазуте, и он отправился в дом готовить ужин. Я же, закончив со своим велосипедом, докручивал его “агрегат”. Уже второй раз я приезжаю к Борису, чтобы делать профи-лактику нашему транспорту. Его шикарный двор - лучшее место для этого. Ещё полчаса, и два вело-сипеда, чернея свежесмазанными механизмами, стояли возле забора, готовые к испытанию.
Борька никогда не отпускал гостей без угощения. Его кухня отличалась не разнообразием, а сытностью. Ещё перед ужином мне сильно захотелось домой. Бывают такие ощущения, тогда вста-ёшь и уходишь, просто уходишь, ни о чём не думая и не сомневаясь. Но в этот раз надо было остать-ся. Он бы обиделся.
Мы выехали около девяти. Борька решил меня провожать. Он рванул с места и, проехав не-сколько метров, резко затормозил. На его лице была счастливая улыбка. Он опять рассыпался в бла-годарностях. Стал говорить, что если бы не я, он рано или поздно обязательно бы разбился на своём “металлоломе”.
Проехав по частному сектору, мы оказались в парке. Срезая углы, мы мчались по тропинкам, и мне вдруг стало страшно. Это длилось недолго, и я не успел придать какое-либо значение своему минутному ощущению. В конце парка он ещё раз поблагодарил меня за помощь, и мы простились. Я ехал как всегда быстро. Надвигающиеся сумерки подгоняли: хотелось дотемна оказаться дома. Без-различное спокойствие предшествовало надвигающемуся событию.
Выехав на мост я начал набирать скорость: последний прямой участок перед долгим подъё-мом. Я не успел испугаться, когда услышал скрежет в переднем колесе. Последовал удар.
Встал я быстро. Стоять не было сил, и я сразу сел. Лицо и руки были в крови, я это чувство-вал. Как-то совершенно спокойно я выплюнул два зуба. Надо было что-то делать, и я поднял руку. В этот момент я вдруг осознал, что ничего не помню. Первый вопрос был: “Как я здесь оказался?” К своему удивлению, я даже не помнил, что со мной случилось. Я огляделся. Велосипед лежал на тро-туаре, перевалившись через высокий бордюр, на котором я сидел. Могу поклясться, что когда сплё-вывал зубы, меня ничего не удивляло. Где-то в глубинах памяти стал всплывать Борькин дворик, два велосипеда, которые я перебрал. На душе стало тоскливо: значит всё это правда. Но что же теперь делать? Надо куда-то ехать. Конечно в больницу. А потом?.. Где я живу? Оказывается, и это надо вспоминать. Возник образ жены. Вспомнил.
Я сидел на краю проезжей части с вытянутой вперёд рукой. Трудно сказать, сколько прошло времени, когда пустой красный автобус остановился и открыл двери.
Я всё время что-то говорил, а водитель только повторял: “Не ругайся”. Он вышел вместе со мной и отнёс груду металлолома, которая раньше была велосипедом, на пятый этаж.
— Выздоравливай, — сказал он на прощанье.

1 июня 1995 года.