Праздник

        В день 80-летия деда Макара в селе Перепишкино всем было хорошо и весело с самого утра. Только проснувшись, каждый житель уже предвкушал забавности дня, который ждал его за окошком. Казалось бы, какие такие радости жизни свалились на скромных перепишкинских мироедов и имеется ли данному факту какое-либо мало-мальски наукоёмкое объяснение. Немногие теперь в состоянии полностью и в детальках восстановить картины той далёкой эпохи, потому как академики в те времена ещё не прятали свои летописные манускрипты в библиотеки, а пожирали их за обедом, хвастаясь, у кого чернила вкуснее.

        Как бы то ни было, в селе намечался какой-то неуловимый катаклизм, и был он явно связан самым загадочным образом с дедмакаровой круглой датою. Сам же виновник торжества, очнувшись от скотского времяпрепровождения, которое он называл «спаньём», понял, что далеко не всё в его никчемном существовании пойдёт теперь по прямой. Его проницательный мозг лихорадочно анализировал какие-то неуловимые детали. То ли это были летучие флюиды, то ли блестящие кубики по углам комнат, то ли люди с двустволками и медвежьими вилами, молча стоявшие вокруг его лежбища. Где-то завыли, застонали жуткие лесные звери, в амбаре взорвалась противотанковая граната и дед Макар вспомнил всё. Вспомнил и побежал. Побежал быстро, но безрезультатно. Пробежав сто шагов, он почувствовал, что вилы упёрлись в его грудь и понял, что забыл встать с постели перед геройским своим побегом.

        А вспомнил наш благообразный старикан кое-что интересное и слегка жуткое. Во-первых, деревня была вовсе и не Перепишкино, и сам он был какой-то не такой. Видимо, всё вышеописанное ему только приснилось. На самом то деле происходило всё в городе Иерусалиме, его самого звали Мойша, и исполнялось ему сегодня 13 лет, а не 80. И те, кто над ним стоял, были вовсе не милые односельчане с блестящими дробовиками наперевес, а папа, мама, раввин и мерзкая родня. В тот день он стал антисемитом и потом всю жизнь пытался восстановить утерянную в тот злополучный день частицу себя, но так ничего у него и не вышло.

        А дед Макар действительно проживал в тот момент в селе Перепишкино саратовской губернии и сильно мучился туберкулёзом и ветрянкой. Иногда он ходил в сортир, читал там избранные места из Евангелие и думал, как хорошо было бы быть ему подростком в тёплой стране Израиле. И так долго он думал об этом, что друзья начинали задорно стучать в дверь и стены единственного в селе сортира кулаками, ногами, камнями и топорами. Но дверь не поддавалась, а дед Макар, сидя внутри, осенял всех крёстными знамениями и обзывал «проклятыми масонами».

        Однажды дверь со скрипом поддалась и все, кто был снаружи, принялись наперебой поздравлять Макара с облегчением пинками и подзатыльниками. Он потом напился и всю неделю опохмелялся и на работу не ходил.