К вопросу о блинной теории

К ВОПРОСУ О "БЛИННОЙ" ТЕОРИИ

Кто-то заметил: к голливудскому кинематографу применима так называемая "блинная" теория.  Суть ее отражает народная поговорка: первый блин комом.  Шустрые продюсеры смекнули -- даже если с первым "блином" вышла накладка, то второй наверняка будет лучше.  Терпение и труд все перетрут.  Сомнительно, конечно, в данном случае...  Скорее уж "шутка, повторенная дважды, не становится в два раза смешней".  Но!
1999 г. - "Армагеддон" + "Столкновение с бездной"
2000 г. - "Миссия на Марс" + "Красная планета"
Фильмы класса А, между прочим.  Попса, скажет кто-то... но и мэтры не гнушаются "блинности".  "Спасение рядового Райана", Стивен Спилберг и "Тонкая красная линия", Теренс Малик.  "Титаник", Джеймс Кемерон и "Сибирский цирюльник", Никита Михалков.  "Матрица" братья Вачовски и "Экзистенция" Кроненберг.
Идей мало, а творцов -- много.  Приходится пользоваться чужими сковородками.

"Три мертвых бога" Врочека и "Камигена" Страутзеле соотнесены по признакам: рассказ от лица древнего воина -- в первом случае центуриона, во втором -- некой камигены (честно говоря, не знаю, откуда сие название... но дама боевая.  Римский аналог валькирии?), время действия схоже, в основе повествования -- последний бой.  Кстати, и выставлены на Виртуальном Шансе оба рассказа были в едином обновлении (просто совпадение, конечно).  Впрочем, лучше прочитать -- убедитесь: блины с одной сковородки...

Шимун Врочек, рассказ "Три мертвых бога".
Отличный язык и великолепная динамика.  Автор -- гость с фотоаппаратом, пьяный в дым, создает серию снимков под общим названием "Свадьба, вид с полу". Однако, гость этот -- профессиональный фотограф, поэтому снимки великолепны; выдержка, резкость, да и фотоаппарат в руках -- не "мыльница", а как минимум "Зенит"...
Шучу.  Однако по сути именно так -- будучи непосредственным участником событий, читатель не может быть равнодушен.  Возникает эффект вживления в шкуру центуриона, все происходящее пропускается сквозь себя.  Мне понравилось.
Теперь замечания:
"Озноб продирает хребет, скулы сами собой твердеют - кажется, я снова на  улицах Скироса, и снова сверкающая змея легиона глотает улицу стадий за стадием..."
Стадий -- это примерно 200 метров. Ничего себе в древних городах улицы!
Но это мелочи.  Рассказ хорош.  Успеха, Шимун!

 
Анна Страутзеле, рассказ "Камигена".
Неплохой язык, но вот динамика, несмотря на все ухищрения, отсутствует как класс.  Рассказ напомнил мне "Враг неведом" В.Васильева -- те же пошаговые боевки: герой неторопливо отражает "молниеносные" и "неожиданные" удары, успевая при этом вертеть головой во все стороны.  И кстати, спотыкаясь в пылу сражений о тело боевого товарища, камигена не вопит "Твою мать!!" (я бы на ее месте такое выдал -- враги бы попадали), а вспоминает: товарищ подарил ей букетик полевых цветов и сказал, что она похожа на его сестру.  "Шаолиньский монах, даже сворачивая врагам головы, размышляет о вечном."
Теперь техническая сторона дела:
"Она — женщина-воин, камигена Империи, гордость ее великолепных, широких, заполненных ликующими толпами арен."
Честное слово, вышеприведенную цитату не понял.  Камигена что -- гладиатор?  А далее говорится, что она свободная женщина.  Конечно, иногда патриции баловались гладиаторскими боями (Луций Сергий Катилина, например), но быть профессиональным воином и выходить на арену ради баловства -- несколько разные вещи.
"Воительница Империи вгоняет ему в пах стальной короткий гладий."
Покажите мне короткий гладий (60 см -- куда уж короче)!  И пусть он будет стальной, я вас очень прошу.  Элементарное (сказал бы: женское, но ведь по шее получу -- как великомужской шовинист) невнимание к технической стороне дела.  Двуручники носят за пазухой, а гладием -- рубят направо и налево.  Мечом, единственное предназначение которого -- колоть в узкую щель между щитов.
"Лучше уж она обратится с мольбою к Аресу, что правит колесницею из человечьих костей. Пусть он предъявит права на ее душу, заберет камигену в мир, где ведутся бесконечные войны. Октавия возносит молитву также и Гекате, чтобы госпожа черной луны привела к погибели ее врагов."
Может, я чего-то важного не понимаю?  Почему боги носят греческие имена?  Арес в римской мифологии -- Марс.  Кстати, в первый раз слышу, что он правит колесницей из человеческих костей -- он бог войны, как-никак, а не мертвых.  А что за мир, где ведутся бесконечные войны?  Валгалла?  Римская мифология с налетом скандинавской (что, возможно и объясняет колесницу Ареса-Марса -- помните корабль из ногтей мертвецов, отправляющийся в путь в день Рагнарека?).
Такое вот разочарование от рассказа.  Однако, автор, несомненно, талантлива -- читал рассказы "Дива" и "Tabula rasa. Мой день пустых страниц", читаю сейчас повесть "Ловец отражений луны".  Думаю, в следующий раз пройтись по указанным произведениям, потому как "Камигена" -- нечто явно нетипичное.  Автор, похоже, пыталась вырваться из области камерной прозы и попробовать себя в экшене.  Могу констатировать: не вышло.  Будьте сами собой и пишите то, что вам действительно хочется писать.
С уважением и извинениями,
Screamer


"JAMIN"E" Орка и "В кавычках" Платона представляют собой дневники обреченных: простого солдата-наемника и генерала соответственно.  Оба оказались в безвыходной ситуации, наедине с собой, оба пишут.  И пусть первый рассказ трагичен до сведенных скул, а второй -- ироничен, все равно остается схожее впечатление.  Они умрут.  Наемник -- светло, а генерал -- страшно.
Потому что первый, оставшись наедине с собой, найдет себя -- генералу же досталась игра в прятки в гулкой пустоте коридоров.  Игра в прятки с собственной душой.  Недаром одним из испытаний иезуитов было одиночное заключение, без пищи, в темноте...
Познай себя, говорили древние.
Интересный способ, вы не находите?

Ork McKeen, рассказ "JAMIN"E".
http://www.strogino.com/Forum/Msg.pl?RootID=8231
Чего не отнимешь у Орка, так это умения "цеплять читателя".  Особенно хорошо это у него получается с последними рассказами ("Младший майор", "Jamin"e"), более ранние -- неплохо продуманы, но чувств (за себя, я говорю только за себя) особых не вызывают.  "Зеркало", "Волк", "25 долларов", "Ну расскажи мне что-нибудь" -- в своем роде неплохи.  Но только "25 долларов" мне запомнились (хотя на "Зеркало" я даже писал что-то вроде разбора, в основном упирая на стилевые огрехи -- как ни странно, Орк принял к сведению и подверг рассказ шлифовке.  Учитесь, как надо реагировать на критику.)  Рассказ "Младший майор" цепляет, но оставляет двойственное впечатление -- Орку свойственна излишняя литературность, отчего рассказ местами приобретает привкус искусственности.  В ранних рассказах этот привкус отчетливо ощутим, порой до приторности, в более поздних -- менее, но все же...  Однако я считаю "Младший майор" и "Jamin"e" шагом вперед.  Орк стал писать проще, но эта простота дорого стоит -- шелуха отпадает, остается чувство.
По стилю:
"Жаль и отца Джованни - он всегда говорил, что у меня есть будущее. Может он и прав - человек, который ничего более крепкого не выпивал кроме вина во время причастия, просто обязан иметь будущее - это про молодого Марко, который умер, но с ума пока не сошел."
"Ничего более крепкого не выпивал кроме вина" -- не выпивал ничего крепче вина.
"Кто-то умный сказал, что ожидать смерть страшнее всего. Ничего подобного - остаться в живых, балансируя между и без шансов потерять рассудок."
С первого раза даже не понял, о чем говорится.  Видимо, "балансируя между жизнью и смертью -- без шансов потерять рассудок."
Интересна разница между редакциями рассказа.  Та, что на Нескучном Жанре, обременена невнятным эпиграфом -- видимо, ко всей серии рассказов "Письма из преисподней" (Куда входят, помимо "JAMIN"E": "Младший майор" и "Зеркало").  "Абсолютное отсутствие относительности..."  Орк, когда говорит простыми словами, гораздо убедительней:
"А может, этот ублюдок Кванза - Бог? У всех внутри, а мой снаружи..."
Также редакция на сайте Проза.ру выигрывает в постскриптуме: в объяснении, что же такое Jamin"e.  Не буду приводить его здесь, потому как постскриптум работает на рассказ -- в роли "жеста милосердия", как выражались в средневековье, добивая упавшего рыцаря.


Платон, рассказ "В кавычках", "Сеть".
Автор для меня новый, практически нечитанный -- однако, судя по рассказу "Сеть", беда у него та же, что и у Орка.  Излишняя литературность.  Обилие многословных описаний оставляет ощущение, что -- читано подобное и не раз.  Рассказ "Сеть" -- через прилагательные пришлось продираться.  Почему-то считается, что писатель -- это тот, который к каждому существительному (сундук) подбирает по два прилагательных: качественное (деревянный, оловянный) и относительное (черный, низкий) и делает это в каждом предложении, не повторяясь.
"Каждый вечер солнце, прежде чем скрыться за горизонтом, разбивало своими лучами стекла в окнах крохотного прибрежного домика, обливало его своим золотым сиянием, окрашивало красно-розовым светом, отчего с моря могло показаться, что в доме пожар."
Угу, Андрюшин черный деревянный сундук.
"Окурок, попав в воду, начертил слабый круг, коротко шипнул и испустил дымок. Из сумрачной глубины юрко поднялась маленькая рыбешка, жадно хватанула ртом окурок, тут же его выплюнула и снова ушла в глубину."
Шипнуть - коротко, хватанула - жадно.  Сейчас двадцать первый век, мы все смотрим телевизор и хотя бы раз в жизни были в кино.  Мы -- люди визуального века, мы видели все (ну, если не все, то остальное нам скоро покажут).  Мы не нуждаемся в простом описании действительности: это в девятнадцатом веке, описывая героя, начинали с роста, обязательно упоминали глаза, сложение, одежду и заканчивали производимым героем впечатлением.  На каждое описание у нас уже есть готовый визуальный штамп, мы рисуем героя с одной детали, максимум с трех -- но характерных.  Сейчас человек "в мохнатой кепке и в черных очках" (А. и Б. Стругацкие) не рисуется нам нудистом, напялившим кепку -- сейчас это работает на образ.  В данном случае на образ человека -- ибо кто же сейчас надевает кепку летом, а темные очки -- зимой?  Оригинал, однако.  Семидесятник.
Навеска ненужных деталей на повествование -- скорее всего, из уверенности автора, что так и должен писать Настоящий, с большой буквы, Писатель.  Не верьте.  Чтобы пронять читателя, нужно дать ту информацию, которой ему действительно не хватает.  С визуальной, как я уже упоминал, перехлест.  С аудио -- и ее хватает, хотя по большей части шум.  Думаю, поэтому сейчас так популярен Шекспир: звуча с экранов, он чеканен и звучен, упруг и отточен.  Монологи и диалоги Шекспира пользуются спросом -- они четко контрастируют с мусорностью и бессмысленностью современной разговорной речи.  Умение написать отличный диалог -- некоторые авторы только этим и берут, хотя им скорее место в театральной драматургии...
Что же остается?  Чувственные ощущения и душевные переживания.  Сладость, горечь, боль и вкус меда, пряность и страсть.  Этого не хватает всем (эротическая литература и женский роман, однако).  Когда-нибудь фильмы будут транслировать на все органы чувств, но -- еще не сейчас.  У нас есть время пронять читателя. 
"В кавычках" написан в форме дневниковых записей.  Автор избавлен от необходимости "литературничать" (так и напрашивается: обезьянничать) и -- становится доходчив и интересен.  Странно ощущение: пишет дневник генерал, а ирония -- от автора.  Уметь надо.  Генерал совершенно серьезен, ему невдомек, что его злоключения покажутся кому-то смешными... до определенного момента.  Потому что начиная сопереживать этому пожилому, усталому, смешному человечку, играющему в прятки с собственной душой -- понимаешь, как это -- потерять себя.  И становится жутко.  Потому что это действительно страшно: на могильной плите годы рождения-смерти -- в кавычках.
Жизнь -- в кавычках.
Вот так.